МАГИЯ ДРЕВНЕГО СИМВОЛА
   
Люди создавали лабиринты с древнейших времен. В тысячах геометрических вариаций своеобразные узоры высекали на скалах, выкладывали из мозаики, врезали в пол, складывали из камней или строили стены, следуя рисунку. Был ли он для людей с самого начала «путаницей ходов», сложным и потому таким впечатляющим сооружением, как повествуют греческие мифы о Кносском дворце на острове Крит? Или возник первоначально, чтобы запечатлеть рисунок танца? Или же у этого красивого древнего символа было какое-то особое, магическое значение и в чем оно заключалось?

Лудзанас на острове Сардиния, III тысячелетие до н. э.; Валькамоника в североитальянских Альпах, около 700 г. до н. э.; Понтеведра в Галисии, Испания, около 900 г. до н. э.; Тинтаджель в Корнуолле, Англия, между 1800 и 1400 гг. до н. э.; Голливуд в графстве Уиклоу, Ирландия, эпоха бронзы; Махческ в Осетии, Кавказ, бывший Советский Союз, около 1100 г. до н. э.; Тель-Рифат в Сирии, конец II тысячелетия до н. э.; Пилос в Греции, около 1200 г. до н. э.; Помпеи в Южной Италии, вероятно, 79 г.; монастырь Всех Святых в Шалон-сюр-Марне, Франция, XIV в.; Цюрих, Швейцария, XVI в.; Юттерхолмен на острове Готланд, Швеция, после 600 г.; церковь в Сиббо неподалеку от Хельсинки, Финляндия, XV в.; Тикла в районе Гвалиора, Центральная Индия, около 250 г. до н. э.; Падугула в горах Нилджира, Индия, I тысячелетие до н. э.; северная Ява, между IX и XV вв.; королевский дворец в Перматанг-Пурбе, Суматра, XIX в.; Олд Орейби в Аризоне, США, возможно, около 800 г.; Феникс, юг штата Аризона, США, между 1100 и 1200 гг.

Этот перечень выглядит произвольным как с точки зрения географии, так и с точки зрения хронологии. Здесь перечислены места, в которых в указанное время создавались лабиринты, будь то в виде наскальных рисунков, мозаичных картин, узора пола в храме, устройства сада, выкладки камней или фундамента здания. Причем перечень этот далеко не полон. Его легко можно было бы увеличить в десять и в сотню раз... Причем в него включены только так называемые «пралабиринты», то есть образцы одного-единственного, хотя и самого древнего типа.

Что такое «пралабиринт», показывают, например, чертежи на страницах ПО и 111. На первый взгляд в них нет ничего особенного: симметричная фигура трансформируется в спираль. Однако тот, кому придет в голову самому проделать это, очень скоро убедится, что в основе трансформации лежит очень простой и в то же время строгий принцип. Чертежи на странице ПО показывают процесс этой трансформации. Сначала берется крест, в углах которого рисуются дуги-полукружия, в их центре, в свою очередь, помещаются точки. Теперь верхний конец левого верхнего полукружия нужно соединить с верхним концом вертикальной перекладины креста. Точно таким же образом верхний конец правого верхнего полукружия следует соединить с точкой в левой верхней четверти креста. Далее крайний левый конец полукружия в левой верхней четверти соединяется с точкой в правой верхней четверти. И, продолжая далее таким же образом, соединяя поочередно точки и концы полукружий и перекладин креста, можно дойти до его самой нижней точки (нижний конец вертикальной перекладины креста), и вот у вас уже готов пралабиринт.

Как построить пралабиринт

Получившуюся фигуру стоит рассмотреть повнимательнее, потому что она обладает некоторыми необычными свойствами. Во-первых, она со всех сторон абсолютно закрыта, если не считать небольшого «входа» внизу, справа от вертикальной перекладины креста. Во-вторых, путь от этого входа неизбежно, хотя и далеко не прямо, приводит к центру, расположенному между левой горизонтальной и верхней вертикальной перекладинами. Отклоняясь то вправо, то влево, этот путь обходит практически всю площадь фигуры. Он не сразу ведет к центру, а вначале делает петли 1—3, после чего подходит совсем близко к нему в петлях 4—5, но снова удаляется от него в петлях 6—7, чтобы после этого достичь цели.

Спросите у любого нашего современника, что это такое, и он наверняка обозначит эту сложную фигуру как лабиринт. Однако спросите его, что же такое лабиринт, и он в лучшем случае скажет: путаница ходов. Хотя в пралабиринте нет никакой путаницы. Заблудиться в нем невозможно. Нет ни перекрестков, ни развилок. Начиная со входа, путь неуклонно ведет к центру. Может быть, это вовсе и не лабиринт? Чтобы найти ответ на этот вопрос, следовало бы прежде выяснить, что означает слово «лабиринт». Однако тут тоже сплошная путаница и у языковедов нет единого мнения. Греческий историк Плутарх сообщает, что слово «лабрис» означало небольшой топор с двумя лезвиями, которым пользовались в Азии. По греческим легендам, первый лабиринт был построен в Кноссе на Крите и находился то ли под царским дворцом, то ли где-то рядом. На развалинах стен дворца действительно встречаются изображения двойного топора, вследствие чего немецкий археолог Максимилиан Майер в 1892 г. решил, что и сам дворец когда-то назывался «Домом Двойного топора», то есть «Лабиринтом». Что, конечно, более чем сомнительно, ибо подобные изображения найдены во многих селениях и постройках Крита, к тому же в языке критян не было слова «лабрис». Двойной топор назывался у них «вао», да и в Греции его тоже называли другим словом: «пелекида». Таким образом, к обоюдоострому топору Критский лабиринт не имеет никакого отношения. Другая гипотеза апеллирует к египетскому выражению «Лапе-ро-хунт» (Храм у устья канала), служившему именем большому храму, сооруженному при фараоне Аменхотепе III, то есть около 1830 г. до н. э., в оазисе Эль-Файюм. В центре храмового комплекса находилась статуя Минотавра с бычьей головой. Загвоздка в том, что ни в одном из сохранившихся египетских документов той эпохи выражение «Лапе-ро-хунт» не встречается. Древние египтяне называли этот храм «Аменхотеп живой». Как о «лабиринте» о нем впервые пишет лишь греческий историк Геродот, умерший в 429 г. до н. э. Вполне возможно, что египтологи перевели это понятие обратно на древнеегипетский, так и вышло «Лапе-ро-хунт». Так возникла очередная языковая загадка.

Не путаница и не дворец

Попытка выяснить, в чем состоял первоначальный смысл понятия «лабиринт», оказывается ничуть не легче. Геродот пользовался этим понятием как уже давно известным, обозначающим красивое, но запутанное архитектурное сооружение. Однако здесь тоже возникают вопросы. Что было в лабиринте главным: красота или путаница? Древние греки, к сожалению, обозначают им то одно, то другое. Окончание «инт» кажется названием какого-то определенного места, возможно, восходящим к одному из тех исчезнувших языков, носителей которых греки еще застали на Пелопоннесе, когда пришли туда около 2000 г. до н. э.

Начало слова, по некоторым предположениям, может означать «камень». Это, правда, не проясняет вопроса, служил ли «лабиринт» обозначением системы запутанных ходов или просто впечатляющего архитектурного сооружения. Это слово появилось по меньшей мере за 1500 тысячи лет до того, как его начали использовать греки поздней эллинистической эпохи.

Момент этого смещения понятий можно даже примерно датировать. Первым автором, употребившим слово «лабиринт» в значении «путаница», был Каллимах, III в. до н. э. Уже у него мы находим упоминание о лабиринте-здании. Но само это понятие, конечно, много старше. Когда же оно возникло? Древнейшим изображением лабиринта считается на сегодняшний день рисунок в «Томба дель Лабиринто», доисторическом пещерном могильнике в местечке Лудзанас на острове Сардиния. Там в скале высечен рисунок пралабиринта, датируемый второй половиной III тысячелетия до н. э. Однако есть признаки, позволяющие предположить, что фигура была людям уже давно знакома.

Греческий философ и биограф Плутарх, живший в конце I в., собрал целый ряд легенд, связанных с мифическим героем Тезеем, освободившим остров-государство Крит от Минотавра, чудовища с бычьей головой и человеческим телом. У этого Минотавра явно просматривается связь с лабиринтом. Во многих источниках говорится, что он там же и жил, другие не подтверждают этого. Все цитируемые Плутархом источники сходятся в двух вещах: во-первых, все они относятся к эпохе, по крайней мере, на 1000 лет позже минойской, а во-вторых, никто из авторов лично не видел ни самого лабиринта, ни хотя бы его развалин. И ни в одном из источников прямо не идет речь о лабиринте как о дворце или здании. Так о нем стали писать только в эллинистическую эпоху, и именно тогда слово «лабиринт» начинает означать «путаницу». И до сих пор никому из археологов не удалось обнаружить на Крите ни одного архитектурного сооружения, которое можно было бы определить как лабиринт.

Впрочем, в древнейших рукописях лабиринт описывается как «хорос», что означает «круг». Но «круг» — тоже понятие многозначное. Это не только форма здания-цирка, но и форма движения, «хоровод». Недаром в мифах говорится, что Дедал, научивший людей летать, построил этот самый лабиринт на острове Крит для дочери царя Миноса Ариадны. О нем повествует в «Илиаде» Гомер. Путь, описанный им, есть не что иное, как преодоление один за другим концентрических ходов лабиринта.

Возможно, Дедал и в самом деле построил для Ариадны всего лишь «танцплощадку», на которой были размечены основные па? Многие факты убеждают нас именно в этом. Так, из мифов известно, что Тезей, выбравшись из лабиринта при помощи нити Ариадны, привез на остров Делос танец под названием «Геранос» (Журавлиный), движения которого повторяли ходы критского лабиринта. Вот что пишет о «Гераносе» Плутарх: «Возвращаясь с Крита, Тезей отдал якорь у Делоса. Здесь он принес жертву богам и протанцевал с юношами хоровод, который, как говорят, делосцы танцуют и ныне; танец этот, повторяя ходы и изгибы лабиринта, требует ритмичных поворотов и проходов...» Ученые считают «повороты» указаниями на смену направления движения, а «проходы» — движением по малым и большим дугам лабиринта. Мало того, «Геранос» танцевали с веревкой (ариадниной нитью?), которую держали в руках все участники танца. Как в конце, так и в начале цепочки танцующих находилось по одному вожаку, первый из которых мог символизировать вход всей церемонии в лабиринт, а последний — выход из него.

Вполне возможно, что первый лабиринт действительно появился на Крите в минойскую эпоху, то есть в конце III тысячелетия до н. э. Наскальное изображение лабиринта в Лудзанасе на Capдинии относится к той же эпохе или может быть немного старше. Однако кто и зачем придумал сам символ, по-прежнему неясно. Похоже, впрочем, что первоначально его узор фиксировал движения ритуального танца. Нет сомнения и в том, что вскоре этот символ стал известен в большинстве стран мира: во всей Европе, в Индии, на Яве, Суматре и в юго-западных штатах Северной Америки. Однако для того, чтобы такие разные народы могли его принять, нужно было, чтобы символ стал для них необходимым. Никто не станет перенимать чужие ритуалы и воспроизводить их в своих святилищах, не видя в них проку.

Первые магические символы

Но тогда, если лабиринт и связанный с ним танец составляли часть ритуала, то чему же был посвящен сам ритуал? Об этом у нас, увы, сведений нет. Хотя догадок этнологи и психологи предлагают на эту тему достаточно. Первые «лабиринты» появляются в конце неолита, то есть как раз тогда, когда у людей вырабатывается понятие магического символа. Именно в это время бродячие охотники-собиратели превращаются в оседлых земледельцев и скотоводов. У них развивается культ плодородия и возникают соответствующие верования, они начинают наблюдать за светилами, так как агрикультура прямо зависит от календаря. Некоторые ученые даже усматривают в лабиринте первобытный символ плодородия, особенно с тех пор, как под городком Понтеведра в Галиции был найден древний наскальный рисунок пралабиринта, под которым открылось еще более древнее изображение фаллоса. На самом же деле «лабиринтом» жители Европы вплоть до конца Средневековья и даже позже больше склонны были считать женскую матку, о чем свидетельствуют хотя бы рисунки Леонардо да Винчи. Так что контуры на камнях в Понтеведра представляют собой скорее исключение, да и на лабиринт они вообще мало походят.

Немецкий ученый Герман Керн, посвятивший лабиринтам более 500 страниц своего фундаментального труда, уверен, что они служили для астрономических наблюдений.

Были и попытки истолковать лабиринт как схему орбит Солнца и планет. В частной беседе со мной немецкий инженер Вальтер Лангмаак высказал предположение, что лабиринт был схемой лунного календаря: четыре четверти (недели) и семь петель (по числу дней в каждой). Получается 28 дней, полный лунный месяц, как на рис. на с. 111 (слева). Случайно это или нет, но священное число семь действительно присутствует и в лабиринтах-зданиях, и в лабиринте-танце: по семь «проходов» туда и обратно.

Еще одна (и, на мой взгляд, самая интересная) теория считает и лабиринт, и узор, и танец магическим символом посвящения. Он символизирует проникновение в иной, высший мир, такой сложный и красивый по сравнению с нашим, обыденным, и путь к его центру, то есть к высшему познанию. Достигнув этого центра, «посвященный» тем же путем возвращается обратно, в нашу реальность. Эта гипотеза может показаться слишком смелой, однако она полностью согласуется с подобными ритуалами, известными у многих архаичных народов и у членов позднейших тайных обществ. В свете этого лабиринт означает одновременно смерть и возрождение — или воскресение в конце времен. Именно так воспринимают его современные индейцы хопи, для которых лабиринт и есть символ духовного возрождения, то есть мистического посвящения. Если и у других народов это было так, то лабиринт был прежде всего важнейшим магическим символом Спасения. Отсюда ясно, почему символа лабиринта нет ни в иудаизме, ни в исламе. Как «религии Закона», они не нуждались в идее Спасения. В христианском же мире идея Спасения, наоборот, представляет собой важнейший мотив веры. Недаром во множестве христианских церквей Европы вплоть до XV в. лабиринт служил важнейшим элементом интерьера, прежде всего мозаики пола, причем лабиринт преимущественно минойского типа, включая вариации, а вплоть до 1750 г. — и элементом монастырских садов и парков. Изображения лабиринта часто помещались у самого входа, то есть служили как бы «защитой» от проникновения злых духов. Ту же роль лабиринты играли и в Римской империи.

Смерть и возрождение

Интересную форму минойский лабиринт приобрел в Скандинавии, где встречается довольно часто: это «троянская крепость». Таких здесь сотни. В Швеции их обнаружено около 300, в Норвегии — более 20, в Финляндии — 141, в Дании — 31. Напоминают о них и названия многих мест: Треллеборг, Тройборг, Треборг, Троллаборг, Трелльбурре. Эти «крепости», имевшие 10—20 м в поперечнике, выкладывали где-нибудь на ровном участке земли из обычных камней величиной с кулак, самое большее — с человеческую голову. Особенно много их находится на побережье и островах северной Балтики. В них бывает не только семь «проходов», но и больше, что технически не так уж сложно, если в каждой из четвертей центрального креста изобразить не одно полукружие, а два или более. Археологи относят «троянские крепости» Скандинавии к эпохе железа или чуть более поздней. Возможно, что некоторые из них возникли в последнее тысячелетие до нашей эры, однако примерно две трети были построены лишь во времена раннего Средневековья. Многие носят ветхозаветные названия: «Ниневия», «Вавилон», «Иерихон», «Иерусалим». Эти скандинавские лабиринты исторически тоже связаны с танцами. Так, в старину их нередко обозначали словом «юнгфруданс», то есть «танец девственницы». А археолог Эрнст Краузе из Шлезвига (1893) видел в слове «троянский» отражение понятия «круг», или «хоровод».
Последним местом, где помнили «хоровод лабиринта», была, видимо, Страна басков во Франции. Там, в районе От-Суль, еще в 1920 г. на деревенских празднествах танцевали так называемую «Улитку», во время которой танцующие становились цепочкой и двигались, выполняя «повороты» и «проходы», очень похожие на уже нам известные. Цель этого танца, или, скорее, игры, состояла в том, чтобы, постепенно деформируя узор, сбить вожака с толку, чтобы он «потерял нить» и, загнанный в угол, оказался заперт внутри цепочки. Однако в начале XX в. никто из участников уже не знал ни первоначального значения этой традиции, ни того, откуда она взялась. Как не знал этого и немецкий архитектор Арнольд Вольф, строивший в 1977 г. новое крыльцо для портала Кельнского собора и вмонтировавший в его пол стилизованное изображение восьмиугольного лабиринта. Ни по размерам, ни по месту расположения он не соответствует богатейшей европейской традиции изображения лабиринтов в храмах. Так что, судя по всему, Вольф тоже поддался магическому очарованию этого древнего символа.

С ДУХАМИ ПРИШЛИ СИМВОЛЫ
   
Когда-то, в древние времена, в Европу пришли духи: кобольды, гномы, тролли, феи. Начиная примерно с 3000 г. до н. э., люди начали высекать на камнях их изображения. Прежняя наскальная живопись, пусть стилизованная, но все же натуралистическая, сменяется странными абстрактными рисунками. Неужели формы мышления и изображения так изменились под влиянием новой веры в духов? Люди начали использовать символы для изображения не только этих мистических существ, но и зверей, и самых обыденных вещей, не говоря уже об абстрактных понятиях. Даже их геометрические чертежи мы сегодня понимаем с трудом, они полны загадок. Что, например, должны означать такие древние символы, как круг или мельничное колесо?

Давным-давно, тысяч за пять лет до начала нашей эры, в Европу пришли духи — и с тех пор они никогда окончательно и не покидали нашего Старого Света. А в сельской глуши они являются людям и сегодня.

Где и как нашли себе место в человеческой душе все духи, особенно духи Природы — кобольды, гномы, тролли, русалки, нимфы, наяды и водяные, феи, эльфы и мавки, — трудно сказать. Может быть, это герои древних мифов, со временем воплотившиеся в конкретные образы. Их древние истоки наверняка хранят гораздо больше тайн, чем фигурки троллей в сувенирных ларьках Норвегии, чем хитрый Клабаутерман, капризный дух-покровитель северных мореходов, обитающий на верхушке мачты, чем добрая фея из детской книжки или копенгагенская Русалочка, в которых воплотились за тысячи лет наши когда-то никем не стесняемые мечты. Впрочем, есть еще архаичные культуры, изучение которых позволяет понять две вещи. Во-первых, «духи Природы» обычно представляют собой лишь персонификацию ее сил: Сила Бури, Тепло и Свет Солнца, укрывающая все Тьма Ночи, плодородная Сила Дождя... Во-вторых, у каждого человека могут найтись свои духи-покровители, обитающие в мирах, недоступных его пяти чувствам, но готовые вступить с ним в контакт. Эти духи станут его проводниками и советниками, они будут решать для него трудные задачи, помогать в бою, а когда потребуется, могут и явиться в обличье человека, животного или какого-нибудь сказочного существа. В отличие от богов, они никогда активно не вмешиваются в судьбу человека. Их задача — упорядочить или объяснить что-то, как это скромно делают законы физики.

Именно эти духи и явились в Европу за 5 тысяч лет до н. э. Религиозное мышление широко распространилось. Возможно, что нечто вроде прамонотеизма (веры в единого Бога) было известно уже неандертальцам, жившим 100 тысяч 5000 г. до н. э.: первые духи-покровители в Европе лет назад. Во всяком случае, кроманьонцы, то есть первые Homo sapiens, жившие 40 тысяч лет назад, в этом смысле уже были монотеистами. В своих магических ритуалах они просили животных разрешить им охоту на них. Человек тысячи лет рисовал этих животных, причем очень похожими на натуру, потом — в более стилизованном виде, «ловил» их в ловушки, нарисованные на стенах и потолке пещеры, или «убивал» нарисованными же стрелами или копьями. В эпоху среднего неолита, то есть около 3000 г. до н. э., маги-художники отмечали даже расположение внутренних органов животного, однако и эти абстрактные рисунки основываются на древних натуралистических представлениям о мире.

Но потом настали великие перемены. Изображение стало настолько стилизованным, что превратилось в чистую абстракцию. А абстрактные символы, как известно, влекут за собой и потусторонние образы. Гномы и эльфы, кобольды, тролли, ундины и лешие, до сих пор населяющие наши сказки, происходят из той эпохи. Человек жил рядом с ними, прося добрых духов о помощи и защите и задабривая злых, рисуя и высекая их сотнями и тысячами на камнях, причем не только в Европе, но и во всех остальных странах мира. На одном только нашем континенте древние образы духов встречают нас повсюду, от Португалии до Черноморья, от штормовых скал Шотландии и норвежских фьордов до островов в Средиземном море, на каменных плитах и отшлифованных ледником валунах, на выветренных приморских скалах и вертикальных стенах геологических трещин. Духи живут у истоков романтических горных ключей, на дне пропастей, в сурковых вотчинах самых высоких Альп. Их дом — самые темные пещеры, самые мрачные скалы.

На сегодняшний день в Европе найдено около 300 наскальных изображений духов и других странных рисунков; в некоторых из них содержится по одной фигуре, в других — один-два десятка, а в некоторых — до десятка тысяч. Вместе с духами к нам явилось и множество политеистических божеств. Божества тоже находят себе место на скалах, особенно на юго-западе Швеции. Большинство исследователей полагают, что это «явление духов» в Европу было самым настоящим вторжением. Понятия о них были принесены сюда с Востока, из Малой Азии и Месопотамии. Там-то вера в духов существовала всегда, и именно оттуда она распространилась по всему Средиземноморью вместе с торговлей. Так она пришла в Трою, на греческие острова, включая Крит, а позже на Сицилию, в Северную Африку и Южную Испанию. Там она, видимо, попала на особенно благодатную почву, потому что мистических наскальных рисунков на юге Испании найдено очень много. Оттуда вера в духов распространялась все дальше и дальше, пока не охватила в конце концов всю Европу. Для этого ей понадобилось несколько столетий.

С ДУХАМИ ПРИШЛИ СИМВОЛЫ
 
продолжение...

Революция в картине мира

Духов в Европе стали не только изображать на скалах. Похоже, что «открытие» духов совершило революцию во всей картине мира наших далеких предков, которая и вызвала смену форм мышления и выражения. Ведь духов нельзя изображать натуралистически, хотя бы и стилизованно. Так человек впервые изобрел символы.

С этого времени он начинает обозначать символами даже те объекты, как одушевленные, так и неодушевленные, которые были знакомы ему десятки тысяч лет: людей, животных, растения, лодки, дома, оружие, воду. Легко создаются символы для обозначения абстрактных понятий — например, плодородия (дождевая туча), богатства (несколько полей, граничащих друг с другом), защиты и безопасности (символ дома или «Великой Матери»), власти (оружие или символ Солнца). Вера в мистических существ дала толчок развитию абстрактного мышления.

Это хорошо прослеживается во многих из тех мест, где сосредоточены наскальные рисунки, особенно на Мон-Бежо, «Горе богов» во французских Приморских Альпах. Мистика, населяющая альпийские долины этого почти трехтысячника с грубоватыми очертаниями, дает себя знать уже при взгляде на его карту. На каждом шагу — то Lac du Diable (озеро Чертово), то Valmasque (Колдуньина долина), то Vallee d'lnferno (долина Адская), а то и Cime du Trem (пик Дрожь). Имя самой горы (Бежо) происходит от индоевропейского корня, обозначающего верховного небесного владыку.

У самого подножия божественной горы расположены две долины, посетить которые особенно интересно: Долина чудес (Vallee des Merveilles) и Фонтанальба. Там взору путешественника открываются оранжево-зеленые скалы пустынных склонов и долин между ними, на которых красуется волшебная сказка, подарившая эти имена озерам, горам и долинам: 40 тысяч рисунков, тщательно вырезанных человеческой рукой чуть не на каждом более или менее гладком камне. Однажды начав рассматривать их, человек лишь с трудом подавляет в себе желание остаться в этих неуютных горах если не навеки, то, по крайней мере, надолго. Он находит здесь все новые рисунки, символы, изображающие оружие и людей, загадочные прямоугольники с точкой в центре и все новые квадраты, овалы, треугольники, украшенные «рогами», — «счастливые знаки для скотины», скотоводческие символы плодородия.

Рисунки, расположенные на высоте от 2 до 3 тысяч метров над уровнем моря, также известны очень давно, хотя они почти девять месяцев в году занесены снегом. Сохранились их зарисовки, сделанные еще в 1650 г. Однако в том, что созданы они были в доисторические времена, первым убедился француз Эмиль Ривьер лишь 200 лет спустя. После него целый ряд ученых занимался систематическим изучением и каталогизацией рисунков. Больше всех в этом преуспели английский ботаник Кларенс Бикнелл, нашедший и описавший за 39 лет поисков 12 тысяч рисунков, итальянец Бернардини и новейший исследователь Роберт Хиригойен. Рисунки, выгравированные на этих камнях древними европейцами из племени лигурийцев, не отличаются разнообразием сюжетов. Впрочем, наши дорожные знаки, которые и сами суть не что иное, как символы, также не терпят произвольных изменений. Недаром они одинаковы повсюду: в этом-то и заключается их символический смысл.

С ДУХАМИ ПРИШЛИ СИМВОЛЫ

продолжение...

Символы, не терпящие изменений


Рисунки на скалах Мон-Бежо объединяются в семь больших групп: скот, оружие, люди, сельскохозяйственные символы, обозначающие пахоту на быках, символы полей и упряжек быков, малопонятные геометрические знаки и символы духов. Встречаются они тоже с разной частотой. Чаще всего изображаются скот и оружие. Символы людей составляют только полпроцента от всех, да и то они в половине случаев изображены вместе с символами пахоты. Духи, в первую очередь их главная троица — «Маги», «Христианские волхвы» и «Вожди племен», как их называют, — встречаются реже всего.

Тысячекратное повторение одних и тех же символов, к тому же с веками все упрощавшихся, привело к возникновению самых настоящих знаков. А отсюда один шаг до развития алфавита. Например, наша буква «А» так же, как первая буква арабского алфавита, Алиф, и прописная греческая Альфа восходят к древнему финикийскому знаку «Алеф». Однако этот знак по начертанию очень похож на изображение головы быка на Мон-Бежо, а само слово «алеф» по-финикийски и древнееврейски тоже означает «бык». Таким образом, символы быка на Горе Богов в Приморских Альпах тоже были не чем иным, как предшественниками алфавитных знаков. В том, что у лигурийцев, живших на Мон-Бежо, были культурные связи с Древним Востоком, ученые сегодня уже не сомневаются.

Так же, как с «Алефом», обстоит дело и с латинской буквой «В», историю возникновения которой тоже можно проследить на Мон-Бежо. В наскальных рисунках «дом» обозначается вертина Мон-Бежо, а само слово «алеф» по-финикийски и древнееврейски тоже означает «бык». Таким образом, символы быка на Горе Богов в Приморских Альпах тоже были не чем иным, как предшественниками алфавитных знаков. В том, что у лигурийцев, живших на Мон-Бежо, были культурные связи с Древним Востоком, ученые сегодня уже не сомневаются.

Пропитание и убежище

То, что буквы «А» и «В» — первые в нашем алфавите, который, кстати, от них и получил свое имя, далеко не случайно: в той глубокой древности, куда он уходит своими корнями, «А» — скот и «В» — дом были именно теми центрами, вокруг которых вращалось все и вся. Они были символами пропитания и убежища.

Многие древние символы достаточно выразительны сами по себе, и их внутренний мистицизм не требует привязки к каким-либо отдельным объектам наподобие быков или домов. Например, дождевая туча, дарящая плодородие, или волнистая (зигзагообразная) линия, обозначающая воду, также несущую плодородие, едины и понятны во все времена и у всех народов. Хотя есть и знаки, представляющие для нас сегодня совершенную загадку. К ним относятся выразительные (и потому запоминающиеся) символы нескольких концентрических кругов один в другом или мельничного колеса.

Если этим углублениям, обнаруживаемым повсюду в Европе, но главным образом в Альпах и на Британских островах, еще можно найти какое-то объяснение (например, чаши для молока, приносимого в жертву духам, как то делалось крестьянами еще в XX в.), то относительно кругов и колес ученые теряются в догадках.

Такие круги есть, разумеется, не только в Шотландии. Их находят и дальше к югу, в Англии, а Ирландию вообще считают «заповедником» ямок с концентрическими кругами.

Чарлз Грейвз, в середине XIX в. одним из первых исследовавший круги в Ирландии, посчитал их планами или картами местных укрепленных поселений. Тогда еще не было известно, что рисунки на камнях по меньшей мере на 2 тысячи лет старше любого из близлежащих укреплений.

Англичанин Уильям Гринвелл, около 1850 г. открывший круги в графстве Нортумберленд, решил, что это карты курганов-захоронений.

В том, что на самом деле все не так просто, убедился уже Георг Тэйт, тоже англичанин, писавший в 1865 г.: «Я не могу согласиться ни с тем, что их [круги] ради развлечения выбивали на конях солдаты, ни с тем, что это — планы местных поселений или что на них набивали себе руку будущие инженеры: сфера их распространения и сходство, если не сказать родство, не считая мелких деталей, указывают на общность происхождения и символического значения, содержащего некую единую идею».

Тэйту удалось сформулировать самую суть проблемы: чем объяснить необычайное сходство символов на камнях, расположенных в столь отдаленных друг от друга районах, и каковы общие истоки этой символики? Однако ответов на эти вопросы Тэйт так и не нашел.

Большинство предлагаемых «объяснений» смысла этих кругов скорее напоминает поиски наиболее остроумных ответов на хитрые задания какой-нибудь викторины, чем научно обоснованные теории. Самые отчаянные из фантазеров видят в странных кругах гнезда гадюк, про-

Общие истоки символики

тертые частым употреблением, тигли для плавки металла, следы от точки ножей, мельничные жернова, иероглифы ранней письменности или опознавательные знаки каменотесов, каменные лампады, наковальни или какие-то инструменты друидов, тех языческих кельтских жрецов, которым на Британских островах давно привыкли приписывать то, чему не находится иного объяснения. Друиды — это те, от кого всего можно ожидать.

Более серьезные теории предполагают, что это были алтарные или жертвенные камни. В 60-е гг. XX в. профессор Стюарт Пиггорт и его сотрудники попытались найти связь между местами, где найдены такие круги, и месторождениями золота и медной руды. Круги, по мнению профессора, были магическими знаками искателей руд.

Вполне возможна и еще одна интерпретация. Как известно, на доисторических памятниках во всем мире часто встречаются различные символы воды: волнообразные линии и зигзаги, стилизованные изображения облаков, символические водоплавающие птицы и т.д. Вода — это жизнь, о воде молили богов жрецы и вожди племен. Но можно ли изобразить воду? Волнообразная линия, столь хорошо знакомая нам сегодня, — это ведь тоже абстракция, и немалая. В точно таком виде вода в природе не встречается. Волнистые линии — это скорее вода в разрезе. Зато концентрические круги можно наблюдать на воде сколько угодно, например, когда на поверхность пруда падают первые капли дождя или когда в воду бросают камень. Тогда центральное углубление в камне может обозначать вызвавшее круги событие — упавший камень, а концентрические круги — воду.

В поисках смысла доисторических кругов принял участие и великий французский историк аббат: Брейль. В отличие от предшественников, ему сразу удалось сделать большой шаг вперед. Когда в 1920 г. он посетил в Дублине профессора Р. Макалистера и показал ему свои снимки настенных рисунков, сделанные в Испании, тот сразу вспомнил о таких же рисунках, виденных им у себя на родине. Сам он потом писал об этом так: «И тут я вспомнил о прекрасном оттиске с камня в Клонфинлохе... Взяв альбом с полки, я положил его рядом с фотографиями. Мой гость немедленно подтвердил, что ирландский камень и испанские рисунки схожи по стилю и замыслу, а эти два обладают и несомненным «сродством». Оба ученых пришли к выводу, что в Ирландию «круги» были принесены выходцами из древней Испании, а Брейль даже узнал в абстрактных ирландских рисунках стилизованное изображение испанской Богини-Матери.