Многие великие и знаменитые люди далекого прошлого были страстными коллекционерами. На основе их коллекций и были созданы всемирно известные музеи, истории создания которых и посвящен этот раздел.

Считается, что само понятие «коллекционирование» ввел в обиход более двух тысяч лет назад древнеримский оратор Марк Туллий Цицерон. В одной из своих знаменитых речей словом «коллекция» он назвал собирание разрозненных предметов в единое целое. И у него самого была большая коллекция рукописей и произведений искусства.

Само же коллекционирование зародилось значительно раньше термина-названия. Установить время «начала» коллекционирования невозможно. При раскопках древних стоянок в различных районах мира археологи находят «коллекции» небольших костей животных, затейливых раковин. Не так давно на границе Польши и Чехословакии они открыли пещерную стоянку первобытных людей, обитавших здесь несколько тысяч лет назад. В пещере найден набор белых камешков, не имевших, вероятно, никакого практического значения, но собранных из-за их красоты и яркости.

В древности коллекциями довольно часто занимались не сами коллекционеры, а их рабы. Именно им поручалось изучать и классифицировать вещи. Рабы должны были знать и помнить, кем изготовлены предметы коллекции хозяина и откуда они привезены. По мнению историков, первыми коллекционерами были правители Пергамского царства, жившие за тысячу лет до нашей эры.

В ту далекую пору собирали не только драгоценности. До нас дошли сведения о большом гербарии древнегреческого философа Аристотеля, жившего в 384–322 годах до нашей эры. Экспонаты для своей коллекции он получал из Ботанического сада в Афинах или от ученых, сопровождавших Александра Македонского в его восточных походах. И хотя у него тоже были рабы, он занимался систематизацией и изучением растений сам лично.

В Древней Греции с ее суровым укладом жизни распространение получило естественнонаучное коллекционирование: собирали растения, насекомых, раковины, минералы. Конечно, это не значит, что в других странах такие предметы не собирали. Гай Светоний Транквилл в своей книге «Жизнь двенадцати цезарей» пишет о Юлии Цезаре: «Резные камни, чеканные сосуды, статуи, картины древней работы он всегда собирал с увлечением». К сожалению, века не сохранили для нас ни коллекции Юлия Цезаря, ни многие другие коллекции, но все же древнее коллекционирование принесло нашим современникам огромнейшую пользу.

Коллекционирование произведений искусства идет из императорского Рима, когда богатейшая часть населения — патриции — стали украшать свои виллы мозаичными и живописными панно, уникальными гончарными и камнерезными изделиями, тканями работы лучших мастеров.

К концу IV века до нашей эры появились камеи, то есть геммы с выпуклым изображением. Их родиной считается Александрия. Поначалу камеи резали на многоцветном сардониксе, но вскоре в дело пошли драгоценные «дары Востока» — аметисты и топазы, гранаты и аквамарины, гиацинты, изумруды, сапфиры…

Высокую стоимость камня и уникальную работу мог оплатить только очень богатый заказчик. Высшим шиком среди аристократов того времени считалось иметь собственную дактилиотеку — коллекцию резных камней. Великолепные дактилиотеки были у Юлия Цезаря. Шесть своих коллекций он подарил римскому храму Венеры.

Римский полководец Марк Антоний, впоследствии супруг египетской царицы Клеопатры, был просто помешан на геммах. Когда сенатор Нонния отказался продать ему одну роскошную камею, тот занес его в списки осужденных и изгнал из Рима (но камеи все равно не получил).

Помпеи, наголову разбив понтийского царя Митридата Евпатора, завладел и его коллекцией камей. Одна только опись ее заняла тридцать дней! Позже знаменитый полководец пожертвовал эту коллекцию главному святилищу Рима — храму Юпитера Капитолийского.

Но самым фанатичным собирателем гемм был, наверное. Гай Веррес, римский наместник в Сицилии. Его любовь к резным камням была столь велика, что им заинтересовались в Сенате. Проконсулу ставилось в вину присвоение гемм, принадлежавших храмам и частным лицам, ведь его награбленная коллекция оказалась самой богатой во всей римской империи. Гай Веррес был приговорен к ссылке и возмещению ущерба в размере 40 миллионов сестерциев.

В древнем мире не было музеев в привычном нам понимании этого слова. Но когда пишут на эту тему, всегда вспоминают о доме древнегреческого философа Платона — «храме муз», или Мусейоне. Каждого, кто шел из Афин в платоновскую Академию, охватывал трепет, ибо вся дорога была обрамлена каменными стелами, воздвигнутыми в честь героев-храбрецов. В этом уголке, среди широколиственных платанов и старых маслин, серебристых тополей и густых вязов там и здесь виднелись статуи муз и жертвенники этим богиням искусства.

В самом «доме муз» Спевсипп, племянник Платона, установил изображение харит — благодетельных богинь, воплощающих доброе, радостное и вечно юное начало жизни. Впоследствии знатный перс Митридат водрузил в Академии статую самого Платона (работа скульптора Силаниона) с посвятительной надписью.

Сами же музеи стали создаваться только в XVI–XVIII веках, правда, и тогда не все они были открыты для широкого посещения. Первым, кто определил художественное значение музея, был французский художник Жак Луи Давид. К членам Конвента он обратился с такими словами. «Не заблуждайтесь, граждане! Музей вовсе не бесполезное собрание предметов роскоши и суетности, служащее лишь к удовлетворению любопытства. Надо, чтобы музей сделался школой большого значения: преподаватели поведут туда своих юных учеников, отец поведет туда сына. Молодой человек при виде произведений гения почувствует, к какому виду искусства или науки призывает его природа!»

С тех пор прошло много времени, и теперь существуют музеи самые разные...

Это произошло в апреле 1980 года. Когда взломали массивные двери второго этажа Национального музея в Бейруте, где хранились древние сокровища, — там ничего не оказалось Драгоценные камни золотые, серебряные и бронзовые украшения богатейшие коллекции финикийских, персидских и греческих монет, статуэтки из ценных металлов, камня и глины, предметы домашнего обихода относящиеся к третьему тысячелетию до нашей эры. Все, что можно было унести кем-то уже было унесено.
   Этим «кем-то» был эмир Морис Шехаб, директор Департамента древностей Ливана Район Бейрута, в котором находится Музеи, считается одним из самых опасных в ливанской столице, разделенной со времен гражданской войны на западный и восточный секторы контролирующиеся соответственно левыми и правыми силами. Бейрут пережил не одну трагедию, горел под бомбами и снарядами по его улицам грохотали танки. Когда на улицах города шли ожесточенные бои, никто не интересовался богатейшими коллекциями Музея, находящимся в зоне боевых действий. По согласованию с властями, все ценные экспонаты, которые только была в силах вынести. Сам эмир к тому времени уже постоянно жил в Музее — под артиллерийским обстрелом, без электричества и воды, часто без продовольствия. На первом этаже Музея находились ценнейшие древние скульптуры, а в подвальном помещении — знаменитые саркофаги царей Библоса, в том числе легендарного царя Ахирама. Их нельзя было вынести и укрыть в надежном месте, и Морис Шехаб решил сам охранять их, рискуя жизнью. Ведь на саркофаге царя Ахирама, найденном при раскопках в богато украшенной гробнице на холме царских погребений в Библосе, были обнаружены надписи с ранними формами финикийского алфавита.
   Первые большие раскопки в Библосе начали проводить археологи парижского Лувра еще в 1920-х годах. Тогда было принято, что иностранные археологи ведут работы за свой счет, а за это получают часть находок. Так, французы хотели «официально» увезти в Лувр три финикийские надписи, выбитые на камне, семьдесят древних статуэток, золотую корону и два кольца. А сколько еще было «неофициального»?
   Эмир Шехаб решительно возражал против вывоза финикийских надписей, заявляя, что они уникальны и не могут быть предметом сделок. На передачу статуэток, короны и колец Ливану пришлось согласиться. Французы пришли в ярость оттого, что не заполучили финикийские тексты, и прекратили раскопки. Однако Морису Шехабу удалось уговорить Мориса Дунана (члена французской археологической экспедиции) продолжить раскопки за счет ливанской стороны. Именно Морис Дунан, этот «великий старец Библоса», более сорока лет вел археологические поиски и сделал много открытий. Настолько ценнейших, что они поставили Национальный музей Ливана на один уровень со знаменитым Египетским музеем в Каире (до того, как каирцы обогатились сокровищами Тутанхамона).
   В Национальном музее Бейрута хранились (и только поэтому сохранились) историко-археологические ценности, найденные при раскопках знаменитых городов Сидон (Сайда) и Сур (Тир). В историю Сидон вошел как столица древних мореходов, один из старейших городов прославленной Финикии. Славу и могущество он делил только со столь же знаменитым городом-государством Угаритом.
   Один из каменных саркофагов, найденных в захоронениях древних сидонцев, донес до нас изображение одномачтовой круто грудой ладьи, нос которой украшен гордо вскинутой деревянной головой лошади. Трапециевидные паруса наполнены ветром, рядом пенятся волны. Сохранились и изображения таких ладей, идущих на веслах и под парусами, везущих товары или буксирующих стволы деревьев.
   Славился Сидон и производством пурпурной краски, настолько ценной, что ею окрашивались лишь мантии царственных особ. Из морских моллюсков «мюрекс трункулус» сидонцы добывали крохотные капельки пурпура. До наших дней в городе сохранился холм, образовавшийся из разбитых раковин. Высота холма — почти 50 метров, а его длина — около 100 метров.
   Существует легенда, что верховный бог города Тира Мелкарт как-то прогуливался на побережье с нимфой Тирус, в которую был страстно влюблен. Его белый пес нашел на песке диковинную раковину, разгрыз ее — и белая шерсть пса окрасилась необычайно красивыми пурпурными пятнами. Мелкарт набрал раковин и окрасил кровью моллюсков одеяния Тирус. Так появился на свет пурпур — «краска королей». Один грамм пурпура в те времена ценился в 20 граммов золота.
   Большую ценность, по мнению ученых и искусствоведов, представляет храм бога Эшмуна, обнаруженный в северном предместье Сидона. Эшмун был любимым божеством сидонцев, которые считали его сыном богов и богом-врачевателем. Легенды об Эшмуне очень напоминают сказания о других богах. Трагически погибший и воскрешенный любовью богини Астарты, Эшмун (как божество) олицетворяет собой бессмертие природы — умирание осенью и возрождение весной.
   Неподалеку от руин храма во время раскопок была найдена пластинка с изображением Эшмуна и богини Гигиеи (отсюда слово «гигиена»). Эшмун держит в правой руке посох, обвитый змеей, а Гигиея поит другую змею из кубка. В храм было принято приносить статуэтки с изображениями тех, кто хочет исцелиться. Таких статуэток найдено немало, среди них очень много изображений детей. Это дало ученым основание предположить, что Эшмун у финикийцев был «детским доктором». Статуэтки найдены были Морисом Дунаном, и сейчас они хранятся в Национальном музее в Бейруте.
   А в 1979 году в греко-католическом монастыре Айн-Трез решили разобрать ящики со всякой рухлядью, копившейся в течение почти целого столетия. Монсеньор Уголини, один из высших представителей греко-католической церкви в Ливане, обратил внимание на необычное изображение распятого Христа. Небольшая скульптура была вырезана из единого куска дерева и поразила монсеньора Уголини мастерством неизвестного скульптора.
   Судя по пыли и грязи, покрывавшей ее, она провалялась на дне ящика многие и многие годы. Рассматривая скульптуру, Уголини предположил, что она принадлежит эпохе Микеланджело. Об этом свидетельствовали величина глаз Христа, полуоткрытый рот, асимметрия лица выступающие вены. Руки Христа не раскинуты крестом, как обычно бывает на распятиях, а воздеты над головой и соединены одна с другой.
   Уголини доложил о своей находке греко-католической церкви Ливана, и было решено отправить скульптуру на экспертизу в Рим. Первый, кому Уголини показал свою находку в Риме, был профессор Дж Сено — специалист по эпохе Возрождения и важный чиновник в министерстве изящных искусств Италии. Рассказывают, что он буквально чуть не лишился чувств, когда увидел «Христа из АйнТреза». Похолодевшими руками профессор схватил мягкую щетку и осторожно стал счищать со скульптуры веками въевшуюся пыль и грязь. Затем более девяти часов изучал ее при помощи лупы и микроскопа «Работа самого Микеланджело!» — было его заключение. Таково же было мнение и других специалистов и реставраторов.
   Одним из доказательств авторства Микеланджело считается то, что скульптура (как установили эксперты) вырезана мастером-левшой. Как известно, Микеланджело тоже был левшой. Конечно, не это главное, а тот творческий почерк, который присущ великому мастеру Возрождения. Ученые считают, что Микеланджело создал скульптуру в 18-летнем возрасте для алтаря церкви Святого Духа во Флоренции в благодарность за то, что ему было разрешено изучать анатомию на умерших, предаваемых земле на кладбище этой церкви.
   Это история не имеет отношения к Департаменту древностей Ливана, но она наглядно показывает, какие сокровища таятся на этой древней земле. Ученые уверены, что она порадует их еще очень многими открытиями и бесценными находками, которые обогатят Национальный музей в Бейруте.

К галереям, музеям, библиотекам и концертным залам долгое время относились как к «храмам муз» и старались для них подобрать здания в классическом стиле. Но в 1970-е годы в Париже был построен новый многофункциональный культурный центр, который как бы демонстративно пренебрегал стереотипами трепетного отношения к искусству. Это был знаменитый Национальный центр искусств имени Жоржа Помпиду, который ознаменовал собой новый этап в развитии музейной архитектуры.
   Экстравагантная конструкция Бобура (так в обиходе называют этот Центр) напоминает внешне огромную фабрику или нефтеперегонный завод. Сталь, стекло, сложное переплетение красно-синих труб, кабелей, лестничных площадок, прозрачные галереи эскалаторов и переходов, каких-то странных металлических деталей, вынесенных наружу… Прямо на тротуаре возле главного фасада этой необычно прозрачной конструкции расположились толстые вентиляционные трубы, очень похожие на те, что можно увидеть на палубе судна. И вообще, при желании Бобур легко принять не только за нефтеперегонный завод, но и за корабль, пусть и в форме параллелепипеда.
   Бобур внутри лишен каких бы то ни было промежуточных опор и стационарных стен, а все его несущие элементы демонстративно вынесены наружу. По представлениям самих авторов, здание имеет открытую и гибкую структуру, подобно «машине, собирающей и передающей информацию». Архитектура Бобура не закончена и специально ориентирована на изменения в будущем. Все конструкции ярко окрашены, а общее цветовое решение информационно осмысленно: в красный цвет выкрашены транспортные коммуникации (лестницы, лифты, подъемники, эскалаторы), в желтый — электропроводка, в зеленый — трубы и устройства водоснабжения, в голубой — кондиционеры воздуха, белый — подача тепла.
   Но не следует думать, что подобный дизайн всего лишь бессмысленная прихоть очередного авангардиста. Просто архитекторы, приняв во внимание стремительные изменения современной технологии, сочли нецелесообразным уводить под пол водопроводные и отопительные трубы, прятать в стены электропроводки и кондиционеры. Правда, многие расценили результат этого эксперимента как уродство. Центр искусств имени Жоржа Помпиду критикуют те, кому трубы и коммуникации, выставленные напоказ вдоль внешних стен здания, представляются бессмысленным уродством. Многие заявляют даже, что Центр вообще никакого отношения к архитектуре не имеет, что это всего лишь сляпанное на скорую руку техническое сооружение.
   Но нашлись у здания и защитники, считающие его архитектурное решение остроумной и смелой идеей, которая к тому же расширяет оформительские возможности современного зодчества. Как греческий храм горделиво выставлял напоказ колонны, подпиравшие его крышу, точно так же и Центр Помпиду не стесняется показать металлический «костяк», на котором держится весь его корпус, и не скрывает необходимые элементы своего технического оснащения. Стиль «хай-тек» предполагает, что по мере развития технологии грани между архитектурой и техникой будут стираться все больше и больше.
   На конкурс архитекторских проектов этого сооружения была подана 681 работа из 49 стран. Национальный центр искусств и культуры имени Жоржа Помпиду в Париже строился по проекту иностранных инженеров — итальянца Ренцо Пиано и англичанина Ричарда Роджерса. Комплекс раскрыл свои двери в 1977 году и сразу же надолго возбудил всеобщее любопытство. Даже у входа в Лувр тогда не всегда можно было встретить такое количество желающих попасть в это святилище искусства, как здесь, в Бобуре.
   В Центре Помпиду находится теперь главный парижский музей современного искусства, в нем регулярно устраиваются выставки.
   Богатая публичная библиотека Бобура насчитывает более миллиона томов. На открытых стеллажах расставлены книги и журналы по всем отраслям знаний, на столах — аппаратура для чтения микрофильмов. Большое собрание диапозитивов, аудио— и видеокассет, магнитных пленок с записью музыкальных произведений доступно любому посетителю. С террасы ресторана на последнем, шестом, этаже открывается ни с чем не сравнимая картина — крыши Парижа…
   О Бобуре уже написаны монографии, книги и несметное число статей, как сочувственных, так и напрочь отвергающих не только архитектуру здания, но и саму идею создания подобного центра. «Суперрынок культуры», «Ангар искусства»… Какими только эпитетами не награждали Бобур. Сейчас страсти несколько поутихли, а Центр Помпиду прочно вошел в список парижских достопримечательностей.
   Он начал возводиться еще в 1930-е годы, когда на этом месте был просто гигантский пустырь заброшенной стройки. Но теперь Центр Помпиду заметно повлиял на жизнь старинного квартала. Люди тянутся сюда не только ради самого Центра, но и ради создавшейся вокруг него своеобразной атмосферы. В отреставрированных домах открылись салоны, магазины. Площадь, примыкающая к главному фасаду комплекса, стала ареной для выступлений бродячих музыкантов, певцов, танцоров, фокусников, жонглеров. Где же, как не здесь, возле Бобура, вправе рассчитывать безработные артисты на благосклонное внимание парижской публики?!
   Площадь перед Центром Помпиду оказалась еще одной счастливой находкой архитекторов: из всех поданных проектов только один этот оставлял половину отведенной под застройку территории свободной. На подступах к комплексу создана обширная пешеходная зона, таким образом, в Париже сохранился еще один оазис уличной жизни.
   Центр Помпиду укрывает в своих стенах не только библиотеку и модульные выставочные помещения. Здесь есть еще кинотеатр и концертный зал, детская площадка для игр, несколько ресторанов и баров. В подвальных этажах Центра расположился Институт исследования и координации акустики и музыки, который представляет собой комплекс ультрасовременных акустических лабораторий. Его концепция разработана таким образом, чтобы сочетать оптимальные условия для акустических исследований с возможностью доступа широкой публики в демонстрационный зал. За ходом научных исследований зрители могут наблюдать через специальные смотровые окна.
   В первые дни открытия Центра в него ежедневно приходили до 45 000 посетителей. Вскоре он стал главным аттракционом Парижа, обогнав по посещаемости даже Эйфелеву башню. Правда, все первоначальные планы архитекторов не удалось осуществить полностью. Из-за противопожарных предписании, из-за ограничений во времени и в средствах не были реализованы, например, самодвижущиеся полы и некоторые другие задумки.

Начало этого города теряется в преданиях глубокой древности, Сами афиняне считают основателем своего города легендарного царя Кекропа. Одним из древних царей был и Эрехтей, который решил в пользу богини Афины спор ее с Посейдоном. Долго спорили боги, кому владеть городом, каждый старался принести ему необыкновенный дар. Ударил своим посохом Посейдон, и забила из скалы ключевая вода. Афина же принесла на землю Аттики оливковое дерево, и этот дар был признан более ценным.
   Город назывался тогда Кекропией, и владел он далеко не всей Аттикой, которая представляла собой 12 отдельных государств. Причем даже будущие афинские гавани Фалер и Пирей составляли отдельные государства.
   Как и другие греческие города той же эпохи, Афины являли собой только сильно укрепленный замок властителя с его небольшой дружиной. Этот замок занимал вершину акропольской скалы и часть ее западного и южного склонов. Нижняя часть города называлась Пелагрика. Древние афиняне выводили это название от имени народа пеласгов, которые будто бы и построили древние стены города.
   Постепенно на холмах вокруг Акрополя и на равнине образовались отдельные поселения, которые долго еще сохраняли свою самостоятельность — даже во времени существования классических Афин. Мало-помалу владыки Кекропии соединили под своей властью все 12 городов Аттики. Древнее предание приписывает это объединение национальному герою Тесею. Как пишет Фукидид, Тесей уничтожил правительства двенадцати городов и учредил в Афинах один Совет и один пританей — здание, в котором на алтаре Гестии горел священный огонь. Это был символ жизни государства, где у общего очага заседали его правители.
   Но полного представления об античных Афинах нельзя получить, не побывав в Национальном археологическом музее, в котором собраны великолепные произведения искусства Древней Греции — от эпохи неолита до римского времени.
   Здание Музея построено в неоклассическом стиле в 1880-е годы архитектором Ланге. Оно стоит в глубине обширного зеленого сквера, и центр его подчеркнут портиком с четырьмя колоннами ионического ордера. Аттик Музея (невысокая гладкая стена, увенчивающая здание над карнизом) украшен слепками со всемирно известных греческих статуй.
   Наиболее ценную часть музейной экспозиции, по мнению многих специалистов, представляет уникальная коллекция произведений искусства микенской Греции (II тысячелетие до н. э.). Большая часть вещей, заполняющих обширный зал, была найдена в 1876 году Генрихом Шлиманом в Микенах.
   В области археологии, как пишет немецкий писатель К. Керам, «Шлиман достиг трех вершин». Первой были «Сокровища царя Приама», второй стало открытие царских погребений в Микенах. Сам Г. Шлиман в своих дневниках сообщает: «Я приступил к этой большой работе 7 августа 1876 года вместе с 63 рабочими… Начиная с 19 августа, в моем распоряжении находились в среднем 125 человек и четыре телеги, и мне удалось добиться неплохих результатов».
   Первое, что обнаружил Г. Шлиман, не считая множества различных ваз, был большой круг, образованный двойным кольцом вертикально поставленных камней. Странный каменный круг он принял за скамью, на которой восседали отцы города во время совещаний и судебных заседаний.
   Затем он обнаружил девять гробниц, в которых был найден огромный клад. Сам Г. Шлиман писал: «Все музеи мира, вместе взятые, не обладают и одной пятой частью этих богатств». Действительно, лишь много позже, уже в XX веке его превзошел знаменитый клад из гробницы Тутанхамона в Египте.
   Предоставим опять слово К. Кераму, который в своей книге «Боги, гробницы, ученые» пишет: «В первой могиле Шлиман насчитал пятнадцать золотых диадем — по пять на каждом из трех усопших; кроме того, там были золотые лавровые венки и украшения в виде свастик.
   В другой могиле — там лежали останки трех женщин — он собрал более 700 тонких золотых пластинок с великолепным орнаментом из изображений животных, медуз, осьминогов. Золотые украшения в форме львов и других зверей, сражающихся воинов… лежащих оленей и женщин с голубями… На одном из скелетов была золотая корона с 36 золотыми листками: она украшала голову, уже почти обратившуюся в прах…
   Он нашел еще… бесчисленное множество украшений со свастиками, розетками и спиралями, головные булавки, украшения из горного хрусталя и обломки изделий из агата, миндалевидные геммы из сардоникса и аметиста. Он нашел секиры из позолоченного серебра с рукоятками из горного хрусталя, кубки и ларчики из золота, изделия из алебастра. Но самое главное, что он нашел те золотые маски и нагрудные дощечки, которые употреблялись для защиты венценосных усопших от какого-либо постороннего воздействия.
   Он нашел перстни с печатями и великолепными камеями, браслеты, тиары и пояса. 110 золотых цветов, 68 золотых пуговиц без орнамента и 118 золотых пуговиц с резным орнаментом… Но, пожалуй, достаточно. Мы не будем продолжать это перечисление; описание находок Шлимана занимает 206 страниц большого формата. И все это золото, золото, золото».
   Перечисленные находки говорят о богатстве властителей древних Микен, и недаром Гомер называет их «златообильными Микенами». Сокровища, выставленные в Афинском археологическом музее, конечно же, привлекают многочисленных посетителей и туристов. Особенно изумляет многих парадное оружие микенских басилеев. На инкрустированных золотом, серебром и чернью кинжалах чрезвычайно тонко выполнены различные узоры: охота на львов, леопард, нападающий на диких уток в зарослях тростника.
   Проводившиеся после Г. Шлимана раскопки тоже дали богатые находки. В их число входит уникальная вазочка, выточенная из горного хрусталя в форме плывущей утки.
   Помимо произведений искусства древних Микен, в Музее выставлены памятники этого же периода, найденные в других районах Греции. Из толоса, круглой каменной гробницы близ Спарты, происходят два золотых кубка с рельефными изображениями. На одном чрезвычайно живо представлена сцена охоты с сетями на диких быков, на другом — приручение пойманных животных.
   В Афинском археологическом музее выставлено и великолепное собрание архаической скульптуры VII–VI веков до н. э. Только здесь многочисленные туристы со всего мира могут познакомиться с этим своеобразным периодом развития древнегреческого искусства. Многочисленные статуи юношей-атлетов (куросов) дают представление о наиболее распространенном типе архаической скульптуры. Образцом ее может служить колоссальная статуя куроса, найденная на мысе Сунион.
   К архаическому периоду относятся и разнообразные рельефы, отличающиеся тонким и четким ритмом чеканных контуров. На большой надгробной стеле Аристиона (работа скульптора Аристокла) представлен греческий воин в панцире, поножах, шлеме и с копьем в руке. Четырехгранный постамент статуи, найденной в стене близ Дипилонских ворот в 1922 году, украшают сцены игр в палестре, овеянные легким, юмором.
   В Археологическом музее собрана и интереснейшая коллекция бронзовых греческих скульптур. Как известно, бронза плохо переносит пребывание в земле, поэтому число бронзовых произведений искусства той эпохи невелико. И, как это ни покажется странным, большая их часть найдена в море: морская вода, оказывается, лучше сохраняет металл, чем земля.
   Римляне, пользуясь правом завоевателей, вывозили из Греции в Италию многочисленные произведения искусства, некоторые из которых затонули во время кораблекрушений близ греческих берегов. Они были подняты со дна моря и вот таким образом опять вернулись на родину. Среди бронзовых скульптур Национального музея первое место, без сомнения, принадлежит статуе морского бога Посейдона, которая была найдена в 1928 году у мыса Артемисион. Близ этого мыса во время войны с персами греки разгромили вражеский флот. Они были убеждены, что одержать столь славную победу им помог Посейдон, и, как считают ученые, они воздвигли статую бога в честь этого события.
   Бог моря изображен грозно наступающим на врага. Его обнаженная, атлетическая фигура исполнена силы и величия, руки мощно раскинуты: в правой руке Посейдон сжимал трезубец, который, к сожалению, не сохранился. Существует предположение, что автором этой скульптуры был Коломид, выдающийся греческий скульптор конца V века до н. э.
   Кроме бронзовых статуй, в залах Афинского археологического музея выставлены и великолепные мраморные скульптуры. Среди надгробий классического времени есть подлинник стелы Гегесо и не уступающая ей по совершенству и близкая по композиции стела из Пирея. Последняя стела являлась надгробием юноши из Илисса, искусствоведы предполагают, что это может быть произведение великого Скопаса.
   В залах второго этажа Музея экспонируется богатейшая коллекция греческой росписной керамики. Наиболее ценной ее частью являются вазы с росписью ранних периодов развития греческого искусства Огромные, геометрической формы сосуды были найдены при раскопках некрополя близ Дипилонских ворот. По величине им не уступают вазы VII века до н. э., которые происходят как из Аттики (например, ваза с изображением Геракла и кентавра Нетоса), так и с островов Эгейского моря (милосские вазы с изображением Аполлона и Артемиды)

В этот Музей стоят длинные очереди даже в самые жаркие дни, чтобы скоротать время, многочисленные посетители и туристы глазеют на представления, которые дают прямо перед Музеем любителя древних игрищ. Все они разодеты в самые причудливые языческий одеяния и под звуки шотландской волынки пляшут в кругу, держась за руки. Потом мальчишки ходят со шляпой вдоль стоящей очереди. Все это — тоже часть музейной программы.
   Центр викингов располагается под землей, а сверху он представляет собой самый обыкновенный, ничем не примечательный дом. Зато внизу посетитель сразу же начинает путешествие сквозь века и пространства, из XX века отправляется в век Х и даже в более древние времена, где останавливается само историческое время.
   Негромкий голос механического экскурсовода расскажет вам, что остатки поселения викингов в Йорке археологи впервые открыли в 1976 году называлось оно Йорвиком и было заселено выходцами из Скандинавии. Само название «викинг» произошло от норвежского слова «vik» которое означает «залив», «бухта». В IX веке это слово стало употребляться скандинавами в значении «морское путешествие».
   Викинги, которые расселялись на значительной части территории нынешних Дании, Норвегии и юге Швеции, были прекрасными кузнецами, часто крестьяне сами добывали железо из болотной руды. Золото и серебро они тоже умели мастерски обрабатывать.
   Поскольку в основе уклада жизни викингов лежали морские путешествия, они нередко хоронили своих погибших товарищей в лодках, куда клали ювелирные украшения, оружие и даже кухонную утварь в расчете на то, что все это может пригодиться в загробной жизни.
   Не так давно в датском городе Роскилде открылся Музеи кораблей викингов. Центральную часть экспозиции Музея составляют пять кораблей, поднятых со дня Роскилд-фьорда солидное торговое судно, боевой корабль викингов, небольшой торговый корабль, малый военный корабль и старинное рыболовное судно. Поднятые в последние десятилетия со дна морского корабли помогли ученым и исследователям воскресить историю судоходства и судостроения не только в Балтийском и Северном морях, но и Атлантике. Викинги были лучшими мореходами северных стран и плавали на своих ладьях даже к далеким островам и за много веков до Колумба достигли Северной Америки.
   А в Йорке археологи откопали целое поселение викингов — дома, лавки, склады. Все было тщательно измерено и сфотографировано, все найденные предметы специально обработаны. Несколько месяцев находились они в консервирующем растворе, а потом были водворены на прежние места.
   «Проплывая» на тележке (рассчитанной на четырех человек) по узкой улочке Коппергейт, посетители могут буквально дотронуться рукой до героев Х века. Здесь можно увидеть менялу, женщину с коромыслом и женщину с гусями, старика, ребенка. Эти восковые фигуры сделаны очень искусно и одеты точь-в-точь, как и было положено в Х веке. Вот резчик по кости продает свои гребенки из оленьих рогов, старик Блафотр пришел к сапожнику, чтобы подобрать обувь для своих изуродованных подагрой ног.
   Авторы музейной экспозиции воссоздали натуральную обстановку поселения викингов. В зале стоит дикий гвалт, слышны крики, даже ругань, ссоры-разговоры, плач, пение — чего здесь только нет. Но и этого устроителям Музея оказалось мало. Одна из фирм, специализирующаяся на выпуске ароматических составов, сумела воспроизвести около двенадцати различных запахов. Для этого в специальные сосуды с подогревом помещают особые таблетки. И посетителям в нос шибают резкие запахи выделанных кож, потрошеной рыбы, заплесневелых яблок, навоза — натуральней просто не бывает.
   При создании музейной экспозиции организаторы особое внимание уделяли исторической достоверности и точности документального сюжета. Если это были звуки — то не просто беспорядочные и случайные, записанные современными артистами. Нет, работа в Центре викингов проводилась исключительно серьезная. Университетские профессора специально ездили в одну из деревень северного Йоркшира и там полгода обучали детей и взрослых древнескандинавскому праязыку. Так были записаны «звуки древней улицы в поселке викингов» Кроме этого были сделаны записи в Исландии, так как исландский язык очень близок языку викингов.
   В Центре викингов в Йорке с достоверной точностью воспроизведены пять домиков под соломенными крышами, рынок, пристань, лавки ремесленников Конечно, специалисты пустили в ход свою фантазию и неудержимое воображение, но они уверяют, что вся экспозиция имеет под собой прочную научную основу.
   В музейной экспозиции есть и много подлинных предметов. Если здесь демонстрируется копия фэринга (древней 4-весельной лодки викингов), то она специально изготовлена в Национальном музее мореплавания в Гринвиче. В Центре в точности скопировано большое грузовое судно, наподобие тех, что были найдены на дне фьорда Роскилд в Дании. И посетители могут быть уверены, что паруса к нему делали изо льна, джута и кожи знатоки парусного дела. Если на палубе музейного корабля моряки чинят сети, то это сети изготовлены не из капронового, а из натурального волокна. С большим трудом его нашла в далекой Гамбии организатор Музея Фиби Маклеод.
   В процессе создания Музея его создатели не раз обращались и к английской общественности. Так, например, имя для мальчика, который так увлеченно слушает рассказы отца и бывалого деда, выбрали йоркширские ребятишки. Они приняли участие в конкурсе «Как звали мальчика?», — и в результате маленький викинг получил имя Токи.
   В соседнем зале Музея посетители вновь возвращаются в XX век. Здесь перед ними разворачивается картина археологических раскопок, которые проводились в течение пяти лет. Остатки сараев, домов, мастерских предстают в том виде, как они были найдены археологами. Здесь же выставлены две склоненные восковые фигуры, но это уже не викинги, а ученые. С помощью микроскопов и других приборов они увлеченно реставрируют тот или иной экспонат.
   В третьем зале посетителей ожидает уже довольно привычная музейная экспозиция торговля у викингов, их одежда и украшения. В стеклянных витринах выставлены самые мельчайшие предметы их быта, даже жуки и блохи из далекого Х века. Да еще эти насекомые сравниваются с современными. Есть и другие сравнительные коллекции современные зерна и зерна из Х века, современные растения и растения периода викингов.
   А в последнем зале устроители развернули грандиозную торговлю. Здесь продается абсолютно все, что имеет хоть какое-то отношение к викингам. Помимо многочисленных книг, иллюстрированных изданий и справочников, можно купить копию викинговой чашки, монеты, гребенки, пряжки, игрушки или украшения, которые носили в те времена. И даже инструменты викингов — в общем все, что только мыслимо вообразить.
   В этом же зале посетителю дают особую карточку. Ее надо заполнить, если посетитель и в дальнейшем хочет получать информацию об археологических раскопках и публикациях на эту тему. Так в Центре викингов в Йорке формируется интерес к истории, чувство истории и исторического самосознания.