Святыни Тибетских монастырей
Серия «100 великих»: Сто великих сокровищ НАДЕЖДА АЛЕКСЕЕВНА ИОНИНА
Долгое время европейцы называли Тибет «страной снегов и шин», для многих он был не реальным местом на земле, а загадочным и таинственным мифом. Нашим знаниям о прошлом Тибета мы обязаны отважным путешественникам разных национальностей, которые, невзирая на опасности, бесстрашно отправлялись в эти труднодоступные районы Центральной Азии. Опасности были не мифическими, а самыми настоящими, ведь правительство Тибета под страхом суровых наказаний запрещало пересекать границу страны чужестранцам, особенно европейцам — «несшим на священную землю скверну». Кара ожидала и тех, кто оказывал помощь пришельцам. Многие путешественники, проделав трудный путь, вынуждены были поворачивать обратно, так и не достигнув заветного Тибета.
В 1881 году сюда сумел попасть индиец Сарат Чандра Дас, которому оказал помощь первый министр панчен-ламы. Только через год, когда Чандра Дас благополучно отбыл на родину, тибетское правительство узнало об этом случае. Но кара была устрашающей: министр был публично бит палками, а затем умерщвлен с запретом перерождаться в дальнейшем. Его родные и близкие были осуждены на пожизненное заключение, а все их имущество было конфисковано.
Эта далекая и таинственная страна, расположенная среди высоких горных хребтов, в условиях сурового и чрезвычайно сухого климата, в речных долинах, укрытых от леденящих ветров и пыльных бурь, была населена людьми еще в глубокой древности. В VII веке правитель Намри из Ярлунгской династии объединил разрозненные территории Тибета под своей властью, а его сын Сронцзан Гампо стал достойным продолжателем дела отца.
Он создал административную систему управления страной, провел земельную реформу, а также принял участие в разработке письменности и грамматики тибетского языка. Многие события в истории Тибета впоследствии были связаны с приходом сюда буддийских монахов и знакомством тибетцев с учением Будды. Произошло это как раз во времена правления Сронцзан Гампо и при его заинтересованном участии. Процарствовав шесть лет в древней столице Тибета, он потом перебрался севернее, в местечко Раса, где начал возводить новую столицу — город Лхаса.
Существует предание, что до 640 года вся Лхаса была озеро в котором обитал священный дракон. В этом году Сронцзан Гал по, поддавшись уговорам своей непальской жены, решил построить буддистский храм. Вместе с ней он пошел к озеру и бросил него кольцо, чтобы найти счастливое место для храма. Колы, попало на середину озера, откуда тотчас выдвинулся священный чортен. После этого Сронцзан Гампо и его народ наполнили озеро камнями, и на этом водном основании явилась Лхаса. В память о священном драконе в главном храме Лхасы установлена часовенка, рядом с которой расположена большая каменная плита. Плита эта служит преградой, замыкающей ключи озера: во второй месяц каждого года камень поднимают с таинственными ритуалами, при этом слышится страшный вой ветра. Дракону бросают драгоценные приношения, чтобы он не рассердился и не поднял воды, которые проглотят город.
Джуконг («Дом господина») — самый большой и самый священный храм Тибета. Это древнее святилище Сронцзан Гампо возвел, чтобы поместить в него буддийские святыни, привезенные в
В Южной Азии чортен известен под названием «ступа».
Ихасу двумя его женами — из Китая и Непала. Как бесценную реликвию хранят в монастыре маленькую печурку, сложенную при участии самой китайской принцессы Вэнь Чэн.
Святилище Будды так тесно окружают дома, что издали его рассмотреть невозможно. Ноги паломников, приходящих к нему уже многие века, проделали глубокие желобки в каменных плитах, которые ведут к храму. Их еще более углубили головы и руки преклоняющихся богомольцев. Бесконечные преклонения они совершали и перед закрытой дверью: бросаясь ниц на пол во весь рост, пилигримы поднимаются и снова падают в течение нескольких часов. Чтобы защитить руки от трения о камень, паломники надевают на нети деревянные башмаки с подошвами, утыканными гвоздями и маленькой подковкой.
Во время больших праздников огромная масса паломников змеей обтекает высокий тополь у западной стены, который, по преданию, вырос из волоса Будды. Пилигримы целуют белую кору священного дерева и кланяются каменной плите, воздвигнутой рядом в IX веке в память о победе над войском китайского императора.
На площади перед храмом стоят большие медные котлы для чая — 270 сантиметров в диаметре и около метра в глубину. В новогодний праздник в них заваривается чай для тысяч монахов, когда к храму приходит далай-лама со своей свитой. В прежние времена китайские императоры ежегодно присылали тибетским ламам огни тонн чая в качестве субсидии.
Джуконг — это трехэтажный дом-колодезь под четырьмя золотыми китайскими крышами. Перед его огромными воротами высится гора из рогов баранов и яков, а над ней развеваются разноцветные флаги. Все этажи храма разделены на множество комнат, в которых в свете горящих фитилей блестят металлические статуи. Здесь собраны все будды, бодисатвы и охранители, в которых только верят тибетцы.
Главная святыня Джуконга — это статуя Будды Сакьямуни, изображающая его в 16-летнем возрасте, когда он был еще юным царевичем у себя в доме в Капилаватсу.
Статуя сидящего Будды размером приблизительно с человека. Он сидит у восточной стены храма на троне под балдахином, а перед ним на низком и длинном столике день и ночь горят золотые светильники с топленым маслом.
Легенда гласит, что статую эту отлил скульптор Васвакарма, которого бог Индра вдохновил сделать сплав из пяти «драгоценных веществ» (золота, серебра, цинка, железа и меди) и пяти «драгоценностей неба» (алмаза, рубина, ляпис-лазури, изумруда, индро-нила). Статую Будды изготовили в Магаде еще при жизни Великого Учителя, а потом ее из Индии доставили в столицу Китая. Когда Сронцзан Гампо женился на китайской принцессе, то статуя в качестве ее приданого была привезена в Тибет.
Впоследствии Цзонхава, основоположник одного из направлений буддизма, украсил статую бриллиантами и диадемой из кованого золота и драгоценных камней. Паломники целуют статую в колени, и Будда одаривает их своей необыкновенной улыбкой. Тени и отблески от горящих светильников пробегают по его бесстрастному лицу, и тогда кажется, что Будда оживает под своим балдахином, поддерживаемым сине-зелеными колоннами.
Здесь же установлен и трон Цзонхавы — возле большого небесного камня, который он нашел в одной из пещер. На камне стоял колокольчик с большим рубином в ручке, но на эту реликвию, которая принадлежала Маудгалье — главному ученику Будды, разрешается только смотреть. Лишь высшие ламы могут звонить в него.
В Джуконге хранится и священная золотая ваза, упакованная в специально сшитые для нее парчовые чехлы. Ее прислал в храм около 200 лет назад китайский император Цянь Лун, и используется она только в качестве урны для голосования при избрании нового далай-ламы. В вазу опускают пять пластинок из слоновой кости с написанными на них именами мальчиков, которые родились в день смерти старого далай-ламы. Из этих мальчиков выбирают нового духовного правителя Тибета, так как именно в одного из них перевоплощается дух умершего далай-ламы. Особо избранные ламы после семидневного поста вытаскивают одну из пластинок, и один из мальчиков получает высокое назначение.
В храме хранится и чудесная «громовая стрела» Дордже, нечто вроде немого колокольчика, который своим беззвучным заклинанием касается головы пилигримов. Раз в год Дордже по случаю новогодних праздников на несколько дней присылают в монастырь Сэра — «Обиталище Великой колесницы».
Монастыри в Тибете — это целые города, спускающиеся со склонов гор каскадом белых каменных зданий. Сэра был основан в 1417—1419 годы в пяти километрах к северо-востоку от Лхасы — на ровной каменистой пустоши у подножия горы Гжябри, которая почему-то называлась «Местностью диких роз». В давние времена, как гласит старинная легенда, монастырь, как оградой, был окружен зарослями диких роз — сэра, отсюда и его название.
Главная святыня Сэры — статуя одиннадцатиликого бодисатвы Двалокитешвары, божества сострадания и милосердия. Авалоки-гешвара никогда не умирает, хотя иногда, огорченный беззакониями мира, удаляется в далекий Западный рай — Сукавати.
Авалокитешвара сходит в мир со священного лотоса, чтобы уничтожить людские страдания. Он отказывается превращаться в Будду до тех пор, пока все люди на Земле не станут на путь высшего познания, избавляющий их от страданий.
Священные книги говорят, что великий бодисатва, «обладая могущественным знанием, замечает создания, осажденные многими сотнями бед и огорченные многими печалями. Потому он и является спасителем мира, людей и богов». Недаром на ступнях и ладонях Авалокитешвары изображены глаза, открытые к страданиям мира.
Авалокитешвара изображен с одиннадцатью головами, в напоминание о том, что он, потрясенный жестокими страданиями людей, так горько плакал от жалости к ним, что голова его раскололась на десять частей. Тогда бодисатва собрал осколки и сделал из них новые головы, присоединив к ним и собственную.
Легенда рассказывает, что одиннадцатиликая скульптура божества была получена богиней Балмо, которая и спрятала ее в пещере и окрестностях Сэры. Много времени спустя в этом месте пас стада коз пастух. Увидев, что одна из них вошла в пещеру и исчезла, пастух бросил ей вслед камень, который, влетев в отверстие пещеры, звонко ударился обо что-то.
Этим «что-то» и оказалась блистающая золотом статуя, которая оговорила человеческим голосом. Испуганный пастух бросился к настоятелю монастыря и рассказал обо всем случившемся. Статую извлекли из пещеры и перенесли в один из монастырских храмов, где уже находилась еще одна счастливо обретенная реликвия: жезл-пурбу индийского волшебника Дарчарвы.
Эти святыни привлекали в монастырь много паломников, но жезл можно было видеть лишь один раз в году. В сопровождении торжественной свиты настоятель Сэры вез его в Лхасу в драгоценной шкатулке, установленной на спине лошади. Там он прикладывал священную реликвию сначала к голове далай-ламы, а потом к юловам избранных знатных людей. Только после возвращения из Пхасы жезл-пурбу могли видеть все желающие. В этот день его держал в руках настоятель храма, сидящий на высоком драгоценном троне, облаченный в одежды далай-ламы. Лишь в этот день, всего раз в году, настоятель получал право надеть такие одежды.
Славу монастыря Сэра составляют и ритоды — уединенные кельи отшельников, высеченные в скалах близ монастыря. В этих рито-дах они проходили три степени святости, которые определялись лишь временем добровольного затворничества. С того момента, как закрывалась дверь кельи, отшельник оставался в полной темноте в течение всего избранного срока испытания. В силу данного обета он не должен был выглядывать наружу и впускать в келью свет.
Даже передаваемую ему пищу отшельник принимал в перчатке, чтобы лучи солнца даже случайно не коснулись его тела. На время испытания отшельник брал с собой четки с бусинами из человеческих костей, трубку из берцовой кости человека и чашу из черепа.
Позднее почитатели, ученики и последователи аскетов-отшельников превратили некоторые бывшие уединенные ритоды в роскошные дворцы и загородные поместья. Наиболее известным в конце XIX века был ритод «Пабон-ха», принадлежавший далай-ламе. Над пещерой, в которой когда-то жил один из первых буддийских отшельников, пришедших в Тибет, был выстроен двухэтажный дворец. «Пабон-ха» пользовался у паломников особым почитанием и уважением. Сюда приходили, чтобы 3333 раза совершить обход вокруг ритода, на что требовалось от 10 до 15 дней.
Рядом с монастырем находится и еще одна древняя святыня — большая каменная глыба, по преданию, сама прилетевшая из Индии. На этом камне, согласно обычаю, расчленяли трупы умерших, а потом оставляли их на съедение грифам. Камень считался священным, и потому каждый тибетец желал, чтобы его похоронили именно таким способом.
Монастырь Гумбун, чье полное название Гумбун Чжамба-дин («Мир Майтреи со ста тысячами изображений»), находится в провинции Амдэ — на северо-востоке Тибета. Он стоит на склонах глубокого оврага, по дну которого когда-то струились чистые воды небольшой речушки. Теперь дно поросло диким луком, и овраг этот так и зовут — «Падь дикого лука». Здесь в 1357 году родился выдающийся деятель тибетского буддизма Цзонхава, основатель нового направления — «пути добродетели», известного также под названием «учение желтошапочников».
Там, где из перерезанной пуповины на землю упали капли крови Цзонхавы, стал расти чудесный цан-дан — ароматическое сандаловое дерево. На коре его появлялись тибетские буквы-символы, на листьях — изображения буддийских божеств (Львиноголосою, Ямантаки, Махакалы и др.).
Над этим деревом впоследствии был воздвигнут чортен — ритуальное куполообразное сооружение. Согласно легенде, родители Цюнхавы на склоне лет сильно тосковали о сыне, посвятившем себя монашеству. Наконец мать его, которую звали Шиндза, не выдержала и написала сыну письмо с просьбой о встрече. Цзонхава ответил отказом, предложив матери построить чортен над чудесным деревом цан-дан, поместив туда 100 000 изображений Будды Майтреи.
Мать так и сделала: выстроила чортен, от которого «была большая польза для всех живущих существ». По буддийским понятиям, тысячи Будд, имеющих особую кармическую связь с нашим миром, приняли решение поочередно воплощаться на Земле, чтобы мести всем живым существам Свет Учения. Человечество существует миллионы лет и будет существовать еще миллионы. Каждый раз, когда Свет Учения будет гаснуть, а люди погружаться во тьму неведения, в мир будет являться новый Будда, чтобы вновь освежать им путь. Будда Сакьямуни является четвертым в этой цепи, пятым будет Майтрея — Будда грядущего мирового периода, имя которого означает «Связанный с любовью». Появление Майтреи принесет всем истинно верующим буддистам долгие, счастливые юлы жизни, не омраченные страданием и печалью. Таким образом иудет развеяна и печаль матери.
В монастыре Гумбун есть четыре дацана — богословский, медицинский и два мистических (дийнхор и джюд). Здание мистического факультета джюд, основанного в 1649 году, расположилось у самого обрыва. Здесь хранится много чудесных реликвий, о которых паломники вслух не говорят, а только почтительно шепчутся.
С именем Цзонхавы связан и монастырь Галдан, полное название которого — Брог-ри-галдан-намбарчжял-бий-лин («Уединенное горное, вполне радостное обиталище полного победоносца»). Монастырь был выстроен на южном склоне горы Брог-ри, и место для этой обители выбирал сам Цзонхава. Он убедился, что в этом месте присутствуют все благоприятные признаки как земли, так и неба, и основал монастырь Галдан. Соборный храм с престолом Цзонхавы находился как раз рядом с домом, где жил и скончался этот выдающийся буддийский деятель. Древнее предание повествует, что собравшиеся вокруг усопшего ученики горько плакали и в отчаянии восклицали: «Учитель, где ты?». И вдруг на стене комнаты появился образ Цзонхавы и раздался голос: «Я — здесь». Рассказывают, что многочисленные паломники видели эту святыню еще в конце XIX века.
Преданность и любовь учеников к своему учителю были столь велики, что они решили не сжигать его тело. В сидячем положении оно было заключено в ковчег из сандалового дерева и помещено в реликварий чортена, сделанного из серебра и украшенного различными драгоценными камнями. Позже реликварий облицевали листами кованого золота, а над ним воздвигли величественное здание.
Многих паломников привлекает в монастырь Галдан и еще одна реликвия, связанная с именем Цзонхавы. Это часть черепа его матери, оправленная в золото наподобие чаши-габалы. Подобные сосуды не были редкостью в средневековом Тибете, но данная чаша, по преданию, обладала чудесными свойствами. Зерна риса, находившиеся в ней, никогда не кончались, хотя их во множестве раздавали паломникам как средство, исцеляющее от многих болезней.