Памятование смерти
В буддизме все техники служат не для праздности, но для определенной цели. В чем же цель и предназначение памятования смерти (маранануссати на пали)? Ее цель – развитие осознанности неминуемости собственной смерти в частности и природы непостоянства всего вообще. Если йогин начинает осознавать непостоянство, как своего тела, так и всего мира, в нем ослабляется жажда, вожделение. С ослаблением жажды, убывает беспокойство, страх, и вообще всякий вид неудовлетворенности, поскольку всякий страх, или беспокойство – это обратная сторона вожделения. Как только появляется жажда что-то иметь, в тот момент, как правило, появляется неудовлетворенность оттого, что этого нет. С появлением радости от получения желаемого объекта, возникает и страх его утраты.
Когда человек готов к смерти, у него рождается БЕССТРАШИЕ. Его не застанет врасплох собственная смерть. Он не будет удручен горем из-за смерти близкого человека, поскольку осознает непостоянство.
Поскольку страх смерти – основополагающий страх, на котором строятся все остальные виды страха, эта техника как раз и нацелена на устранение страха смерти через устранение привязанности к своему телу. Этот метод – один из четырех защитных практик. От чего он защищает? От всех негативных эмоций, связанных со смертью. Ум становится стабильным и бесстрашным.
Бывали случаи, когда какому-то человеку его недоброжелатели желали смерти в письмах или на словах (проклинали), и тот умирал, потому что его умом завладевал страх того, что это пожелание, или проклятие может случиться на самом деле. Так все и случалось, ведь ум несчастного был уже запрограммирован на собственную смерть.
Йогин, достигший успеха в этой практике, защищен от таких проклятий, поскольку его ум не колеблется от идеи собственной смерти, болезни, или какой-то неприятности. Вот почему эта практика называется защитной. Даже если вы не намерены посвящать этой практике все медитативную сессию, ее полезно выполнять несколько минут, перед переходом к основной практике.
Не следует также думать, что если мы будем осознавать свою смерть, мы ее тем самым приблизим. Ничего подобного. Должная подготовка к смерти наоборот продляет жизнь, поскольку многие физические расстройства прямо связаны с расстройствами нетренированного ума. Мы не можем отвратить свою смерть, но можем внести дозу спокойствия и осознанности, если она нам угрожает.
В других религиозных системах адепт обычно принимает на веру идею, что часть его (дух, душа) после смерти не умирает, но направляется в разные приятные для обитания миры. Это, определено, снижает страх смерти. Буддизм вместо веры в загробную жизнь части нашего «я», предлагает посмотреть на смерть, не обращаясь ни к каким верованиям о жизни на небесах после смерти, но работать только с тем, что мы видим в нашей жизни – процессом умирания.
Есть много методов этой практики – с детальной визуализацией трупа или без нее. Читайте о методе Бхиккху Ньянананды.
Для выполнения этой практики необходимо принять позу для медитации, и визуализировать труп. Чем отвратительнее труп, тем больший эффект произведет на ум эта медитация. Надо осознать, что насколько омерзителен это труп, настолько омерзительно будет и ваше тело, когда оно умрет. Вы будете точно таким же. Когда визуализация стала устойчивой, следует мысленно повторять следующие установки по выбору, или одну за одной, на языке пали, или как удобней:
МАРАНАМ МЕ ДХУВАМ
Моя смерть предсказуема,
ДЖИВИТАМ МЕ АДХУВАМ
Моя жизнь не предсказуема
МАРАНАМ МЕ БХАВИСАТИ
Я, несомненно, умру
МАРАНАМ ПАРИЙОСАНАМ МЭ ДЖИВИТАМ
Моя жизнь закончиться смертью
Или просто –
МАРАНАМ – МАРАНАМ
Смерть – смерть
Идея этих установок в том, что единственное, в чем мы можем быть уверены на все 100% – это наша смерть. Что касается нашей жизни, мы не можем предсказать, как будут развиваться события в ней, когда она прервется. Но то, что она прервется – это факт. Все остальное – догадки, которые ничего не стоят.
В древние времена йогины выполняли эту психотехнику на кладбищах, где можно было воочию увидеть трупы разной степени разложения, или остатки кремированных тел. В некоторых центрах медитации и монастырях, можно увидеть скелет, или части скелета, которые используются в качестве объектов этой медитации. Все же в этой пратике главное не детальная визуализация трупов, а глубокое осознавание непостоянства этого тела, непредсказуемости жизни.
Карлос Кастанеда «Путешествие в Икстлан» «...
На следующий день мы перекусили и продолжили наше путешествие в восточном направлении. Растительность уже не была пустынным кустарником. Это была сочная зелень горных кустов и деревьев.
Около полудня мы забрались на вершину гигантского утеса неоднородной скалы, которая была похожа на стену. Дон Хуан сел и сделал мне знак, чтобы я сел также.
— Это место силы, — сказал он после секундной паузы. — это место, где давным-давно были захоронены воины.
В этот момент ворона пролетела прямо над нами, каркая. Дон Хуан пристально следил за ее полетом. Я рассматривал скалу и размышлял над тем, где тут могут быть зарыты воины, когда он похлопал меня по плечу.
— Не здесь, дурень, — сказал он, улыбаясь. — там, внизу.
Он указал на поле прямо под нами на дне лощины к востоку и объяснил, что поле, о котором он говорит, окружено естественной каменной изгородью из валунов. С того места, где я сидел, я увидел участок, который может быть был метров двести в диаметре и выглядел правильным кругом. Густые кусты покрывали его поверхность, маскируя валуны. Я бы не заметил ее совершенной округлости, если бы дон Хуан не указал мне на это.
Он сказал, что существует множество таких мест, разбросанных в старом мире индейцев, они не обязательно являлись местами силы, как некоторые холмы или горные образования, которые были жилищем духов, но скорее местами просветления, где человек может научиться, где можно найти решения проблем.
— Мы собираемся провести здесь всю ночь?
— Я так думал, но маленькая ворона только что сказала мне не делать этого.
Я хотел разузнать побольше о воронах, но он сделал мне нетерпеливый знак замолчать.
— Посмотри на тот круг валунов, — сказал он. — зафиксируй его в своей памяти и потом, когда-нибудь, ворона приведет тебя к другому такому месту. Чем совершеннее его округлость, тем больше его сила.
— И что же, кости воинов все еще зарыты здесь?
Дон Хуан сделал смешной жест замешательства, а затем широко улыбнулся.
— Это не кладбище, — сказал он. — никто не закопан здесь. Я сказал, что воины когда-то были похоронены здесь. Я имел в виду, что они приходили сюда, чтобы схорониться здесь на ночь, на два дня или на тот период времени, какой им было нужно. Я не подразумевал, что кости мертвых людей захоронены здесь. Мне нет дела до кладбищ. В них нет силы. В костях воина есть сила, однако. Но они никогда не бывают похоронены на кладбищах. Еще больше силы в костях человека знания, однако было бы практически невозможно найти их.
— Кто такой человек знания, дон Хуан?
— Любой может стать человеком знания. Как я уже говорил тебе, воин является неуязвимым охотником, который охотится за силой. Если он добьется успеха в своей охоте, то он может стать человеком знания.
— Что ты...
Он оборвал мой вопрос движением головы. Он встал и, сделав мне знак следовать за ним, начал спускаться с крутой восточной стороны утесов. Почти незаметная тропинка вела в направлении круглого участка. Мы медленно пробирались по опасной тропе, и когда мы достигли дна, то дон Хуан, совершенно не останавливаясь, повел меня через густой чапараль на середину круга. Там он при помощи толстых сухих веток подмел и очистил место для нас. Это место, на которое мы сели, также было совершенно круглым.
— Я собирался похоронить тебя здесь на всю ночь, но сейчас я знаю, что еще не время. У тебя нет силы. Я собираюсь похоронить тебя только на короткое время.
Я стал очень нервозен при мысли о том, что меня похоронят, и спросил, как он планирует это сделать. Он хихикнул, как ребенок, и начал собирать сухие ветки. Он не позволил мне помочь ему, сказав, чтобы я сидел и ждал.
Собранные ветки он бросил на середину очищенного круга. Затем он заставил меня лечь головой к востоку, подложил мне под голову мой пиджак и построил вокруг моего тела клетку. Он соорудил ее, втыкая кусочки веток длиной около 90 сантиметров в мягкую землю. Те ветки, которые кончались развилкой, служили поддержкой для длинных палок, которые образовали основу клетки и придали ей вид открытого гроба. Он закрыл коробкообразную клетку, поместив небольшие ветки и листья поверх длинных палок, закрыв меня от плечей и вниз. Он оставил мою голову высовываться наружу с пиджаком вместо подушки.
Затем он взял толстый кусок сухого дерева и, пользуясь им, как копательным приспособлением, наковырял вокруг меня земли и покрыл ею клетку.
Решетка была настолько прочной и листья были так хорошо положены, что ни крупинки земли не свалилось внутрь. Я свободно мог двигать ногами и фактически мог бы влезать и вылезать.
Дон Хуан сказал, что обычно воин строит клетку, а затем проскальзывает в нее и заделывает ее изнутри.
— А как насчет животных? — спросил я. — не могут ли они раскопать поверхностную землю, пробраться в клетку и поранить человека?
— Нет, это не забота для воина. Это забота для тебя, потому что у тебя нет силы. Воин, с другой стороны, руководимый своей несгибаемой целеустремленностью, может отразить все, что угодно. Ни крыса, ни змея, ни горный лев не смогут побеспокоить его.
— Для чего они закапывают себя, дон Хуан?
— Для просветления и для силы.
Я испытывал исключительно приятное чувство мира и удовлетворенности. Мир в этот момент казался спокойным. Спокойствие было исключительным и в то же время облегчающим. Я не привык к такого рода тишине. Я попытался заговорить, но он оборвал меня. Через некоторое время спокойствие места подействовало на мое настроение. Я начал думать о своей жизни и о своей личной истории и испытал знакомое чувство печали и угрызения совести. Я сказал ему, что не заслуживаю того, чтобы быть здесь. Что его мир силен и честен, а я слаб, и что мой дух был искажен обстоятельствами моей жизни.
Он засмеялся и пригрозил укрыть мою голову землей, если я буду продолжать говорить в таком же духе. Он сказал, что я человек, и как всякий человек заслуживаю всего, что есть в судьбе человека. Радость, боль, печаль и борьба, и что природа поступков не важна, если он действует, как воин.
Понизив свой голос почти до шепота, он сказал, что если я в самом деле чувствую, что мой дух искажен, то я должен просто фиксировать его, собрать его, сделать его совершенным, потому что во всей нашей жизни нет никакой другой задачи, которая была бы более стоящей. Не фиксировать дух, означает искать смерть, а это то же самое, что ничего не искать, поскольку смерть собирается схватить нас вне зависимости от чего-либо.
Он сделал паузу на долгое время, а затем сказал тоном глубокого убеждения.
— Искать совершенства духа воина — это единственная задача, стоящая нас, как людей.
Его слова действовали, как катализатор. Я чувствовал груз моих прошлых поступков, как независимую и тянущую назад ношу. Я признал, что для меня нет никакой надежды. Я начал плакать, говоря о своей жизни. Я сказал, что я болтаюсь уже так долго, что я стал нечувствительным к боли и печали за исключением тех редких случаев, когда я осознаю свое одиночество и свою бесполезность.
Он не сказал ничего. Он ухватил меня за подмышки и вытащил из клетки. Я сел, когда он меня отпустил. Он тоже уселся. Неловкая тишина установилась между нами. Я думал, что он дает мне время прийти в себя. Я вытащил записную книжку и от нервозности начал строчить в нее. Я чувствовал...»
Пауло Коэлльо «Дневник мага»
«Упражнение «Заживо погребенный»
Лечь на землю, расслабиться. Руки скрещены на груди, как у покойника.
Представьте себе во всех подробностях свои похороны так, словно они должны произойти назавтра. Разница лишь в том, что вас в могилу кладут живым.
По мере того как разворачивается вся процедура: отпевание, вынос, доставка гроба на кладбище, опускание гроба в могилу, черви — вы все сильнее напрягаете все мышцы в отчаянной, но безуспешной попытке пошевелиться.
Это вам не удается. И вот, не выдержав больше, движением всего тела вы расшвыриваете в стороны доски гроба, делаете глубокий вдох — и освобождаетесь. Это движение возымеет больший эффект, если будет сопровождаться криком, вырывающимся из самой глубины нутра.»
«Созерцание скелета» О.Диксон
Созерцание скелета – это особая медитативная техника, основанная на экстатических переживаниях чукотских и эскимосских шаманов во время самопосвящения.
Самопосвящение – это экстатическое вызывание переживаний смерти без инициационной болезни и без наставника. Для успешного выполнения этой техники обязательно уединение в пустынном закрытом месте, куда не проникают солнечные лучи, голоса людей, бытовые шумы и т.п.
Древние шаманы практиковали Созерцание скелета в пещерах или даже в специальных ящиках под землей. Лучше, если выбранное место также будет маленькой коморкой с низким потолком, без окон, находившейся в непосредственной близости с землей. Например, это может быть подвал или землянка. Медитация проводится в лежачем положении и с закрытыми глазами.
Полностью расслабьтесь и подавите свои мысли. Некоторое время просто лежите, и ничего не ощущайте. Тишина должна быть абсолютной, а положение тела максимально удобным. Увидьте реку с очень быстрым течением. Береговой ландшафт должен быть серым и унылым, чтобы внимание было сосредоточено только на реке. Пусть течение само несет вас в неизвестность. Вскоре должен показаться грот. Река войдет в него, и вы окажитесь в тускло освещенном гроте. Затем река войдет в грот и вы окажитесь в тускло освещенном тоннеле с шершавыми стенами. Плывите вдоль стен, пока волна не выбросит вас на каменный пол небольшой пещеры.
Помните, что вы пришли сюда, чтобы умереть.
Осмотритесь по сторонам, вы увидите тела, скованные панцирем ледяных скафандров. Ничего не бойтесь. Ложитесь на пол и ждите. Вскоре придет медведь. Он – хранитель этого склепа. Попытайтесь увидеть происходящее как бы со стороны: ваше тело лежит на полу, вокруг ходит Медведь, а вы смотрите на все это откуда – то сверху. Медведь начнёт поедать ваше тело. Отделяя плоть от костей. Наблюдайте за этим до тех пор, пока от тела не останется только скелет, а Медведь не уйдет. Осознайте суть произошедшего. Вы умерли, но тем не менее живы. Войдите в то, что осталось от тела, через крестообразную щель на макушке, и сделайте три глубоких вдоха. С каждым вдохом кости будут обрастать новой плотью. Почувствуйте это. Ощутите свежесть и возрождение. Сделайте еще шесть вдохов – выдохов, возвращайтесь назад. Откройте глаза.
Вы родились заново, чувство обновленности будет ощущать во всем вашем теле. Поблагодарите Медведя.
Через несколько дней вы может быть будите удивлены. Кто – то из знакомых начнет не узнавать вас на улице, это нормально, а многое из того, что раньше казалось важным, станет совершенно бесполезным.
Карлос Кастанеда «Сила безмолвия» "- Нет, - сказал он (дон Хуан) убежденно. - Смерть не является врагом, хотя и кажется им. Смерть не разрушает нас, хотя мы и думаем, что это так.
- Но если она не является нашим разрушителем, тогда что же она такое? -спросил я.
- Маги говорят, что смерть является единственным стоящим противником, который у нас есть, - ответил он. - Смерть - это вызов дня нас. Мы все рождены, чтобы принять этот вызов, - и обычные люди, и маги. Маги знают об этом, обычные люди - нет.
- Лично я думаю, дон Хуан, что жизнь, а не смерть является вызовом.
- Жизнь - это процесс, посредством которого смерть бросает нам вызов, - сказал он. - Смерть является действующей силой, жизнь - это арена действия. И всякий раз на этой арене только двое противников - сам человек и его смерть.
- Я предпочел бы думать, дон Хуан, что именно мы, человеческие существа, являемся теми, кто бросает вызов, - сказал я.
- Вовсе нет, - возразил дон Хуан. - Мы пассивны. Подумай об этом. Мы действуем только тогда, когда чувствуем давление смерти. Смерть задает темп для наших поступков и чувств и неумолимо подталкивает нас до тех пор, пока не разрушит нас и не выиграет этот поединок, или же пока мы не совершим невозможное и не победим смерть. Маги побеждают смерть, и смерть признает поражение, позволяя магам стать свободными и навсегда избежать нового вызова."
«Слово оружие» Горин С. Котлячков А.
«Есть хрестоматийные примеры об ожидании смерти. Вот один из них. Когда-то в средние века студенты решили проучить надзирателя в университете за его постоянные доносы. Они похитили его на улице, притащили в подвал, где устроили настоящий суд, на котором зачитали все его грехи. Суд приговорил бедного надзирателя к смерти. Студенты притащили плаху с топором, затем вошел «палач» в маске. Приговоренному завязали глаза, положили его на плаху, а затем ударили по шее мокрым полотенцем. Потом со смехом предложили подняться и выпить с ними. Как вы понимаете, это было невозможно: надзиратель был мертв.»
Смерть.jpg
(30.14 Кб, 366x500 - просмотрено 1775 раз.)