Константин Адонаи - информационный портал

Тот Гермес Трисмегист

"О люди земли, люди, рожденные и сделанные из элементов, но с духом Божественного Человека внутри вас, очнитесь от своего сна невежества! Будьте трезвы и вдумчивы. Поймите, что вашим домом является не земля, но Свет. Почему вы отдаете себя смерти, если можете обрести бессмертие? Раскайтесь и измените свой ум. Уйдите из тьмы и разложения навеки. Приготовьтесь к подъему через семь Колец и облагородьте свои души вечным Светом". 

Гермес — родовое имя, оно обозначает одновременно и человека, и касту, и божество. Человек — Гермес есть первый посвятитель Египта; каста — жречество, хранящее оккультные традиции; божество — планета Меркурий, уподобляемая определенной категории духов, божественных посвятителей. Одним словом, Гермес — представитель сверхземной области небесного посвящения. Имя Гермеса представляет собой талисман, который олицетворяет эпоху. Греки, ученики Египтян, называли его Гермесом — Трисмегистом, или трижды великим, ибо видели в нем царя, законодателя и жреца.

СРЕДИ СИЯНЬЯ КРАТКИХ ИСТИН

Средь Океанов чудных Мыслей,
Среди бесчисленных миров,
Среди сиянья кратких Истин...
Иду я вглубь семи ветров...

Туда, где их Исток таится,
Где миг крылами говорит,
Чувствительные токи - птицы
Из точки льются. Там кипит...

Спрессованное Время-Утро -
Желанья божеского всплеск,
И плазмы огненные скрутки,
Рожденье мира и чудес...

Все сотворяющие Силы полей невидимых в Одном
Всеобщем поле... возвратили меня в семиветровый дом.
И я вошла... через Дыханье.
Меня вдохнуло Все - Ничто.
Я растворилась в пониманье себя во Всем...
Но все же... Кто
Был Тот(*), чей Вдох глубокий
Ко мне явил всей полнотой
Бесчисленные жизни-токи,
Кому молюсь я всей душой?
Среди сиянья кратких истин, средь коллапсирующих звезд,
Звучанья хора прошлых жизней.
Мой Бог... Живой Водой вознес...

P.S. * - Тот Гермес Трисмегист - считался древними египиянами
воплощением Универсального Ума - Мастер всех наук и
искусств, знаток всех ремесел, Правитель Трех Миров,
Писец Богов и Хранитель Книг Жизни. Ямвлих утверждал,
что Гермес был автором двадцати тысяч книг...

ГЕРМЕС


— родовое имя, оно обозначает
одновременно и человека, и касту, и божество.
Человек — Гермес есть первый посвятитель Египта;
каста — жречество, хранящее оккультные традиции;
божество — планета Меркурий, уподобляемая
определенной категории духов, божественных
посвятителей. Одним словом, Гермес —
представитель сверхземной области небесного
посвящения.

Имя Гермеса представляет собой
талисман, который олицетворяет эпоху. Греки,
ученики Египтян, называли его Гермесом 
Трисмегистом, или трижды великим, ибо видели в
нем царя, законодателя и жреца.


Разделы с текстами на Сказках Мудрецов:

1. Помандрес (плэйкаст)
2. Ритмичная версия Помандрес
3. Изумрудная скрижаль
4. Дух Гермеса (на форуме)
5. Галерея Духа Гермеса (на форуме)
6. Помандрес (комментарии) - Божественный урок Гермеса
7. Сказка о детях Вечности
8. Гермес и Эхо
9. Эпилог Божественного урока (стихи)

 

 
эхо ИЗУМРУДНОЙ   СКРИЖАЛИ


СЛОВА  ТАЙН   ГЕРМЕСА   ТРИСМЕГИСТА
 

1+2


Истинно, действительно и верно.
То, что есть внизу, тому подобно,
Что вверху. Симметрия верховна.
Чудо единения безмерно.


3


Все произошло от одного!
Точно также началось движенье
От единства целью отраженья.
Было так и будет. Так дано!


4


Солнце есть Отец, Луна же - Мать.
Ветер в чреве носит, а Земля -
Кормит всех собою, всех любя.
Важно это сердцем понимать.


5


Здесь всего телема Бог, Отец,
Полный силой в миг, когда Она,
Сила, в землю, в мир обращена.
Вот - всему начало и конец.


6


Ты отделишь землю от огня,
Тонкое от грубого с уменьем,
С ловкостью, но вместе с тем, с терпеньем,
Очень осторожно для себя.


7


Он тебя с земли подымет в небо
И опустит снова для того,
Чтоб вещей постиг ты существо
Низших да и высших - это дело.


8


Так приобретешь ты славу миру
Всю. И тьма исчезнет от тебя,
Удалится в мир небытия,
Где не существует и эфира.


9


Эта сила - главная всех сил,
Самая сильнейшая в веках.
Тонкое и плотное - ей прах!
Все преодолеет, кто вкусил.


10+11


Так был сотворен когда-то мир.
Этим средством выйдут примененья,
Этим начинается движенье.
Вот секрет троичный - мира пир.


12


Трисмегист мне Имя потому,
Что трояким Знаньем обладаю.
Этот мир я сердцем постигаю.
Сердце мое - солнце, дар уму.




ТАЙНА  ВОСЬМОЙ  СФЕРЫ

 
Сквозь Семь колец  пройдет душа,
Оставив телу мрак могильный,
Но пред Восьмой... ей, не спеша,
Сатурн предстанет троесильный.
 
Привратник Хаоса он Врат,
И этот Страж суровей прежних.
Самообмана кровный брат
Пленит ее в объятьях нежных.


 
И не пройти ей Хаос сей,
Не отказавшись от себя,
От всех привычек и страстей,
Амбиций, власти  и вранья.
 
От целей... тысячи одной,
И от любви к родным местам,
От памяти  любви земной...
К иным  теперь влечет  Устам  -
 
Хоры невидимых  светил!
Те ангельские голоса
Для чистых душ и добрых Сил,
Единства  мира полюса.


 
Недвижных звезд Восьмая сфера -
Свобода от иллюзий жизни.
Весь Млечный путь - Златая Мера
И торжество премудрой   Мысли!
 
На Млечный путь с колец Сатурна
Летит и падает звезда,
И вновь стремится к кольцам бурно.
Процесс незрим...  и нет  следа...


 
Трудна к бессмертию дорога,
Но тысячами к ней идут,
Сердца тревожа жаждой Слова,
Не в силах вырваться из пут...
 
И, сотрясая словесами,
Поводыри  ведут слепые
На Семь колец, не зная сами,
Какие путы ждут тугие...


 
Но горе  жаждущим бессмертья,
Им вновь вернуться суждено,
Не ставшим Светом милосердья
В том поле звездном все ж темно.
 
А Светом Таинства благого
Те спасены, кто внемлют Мне.
Все в Свете Белом - явь от Бога,
Все в красках зримых, как  во сне.



 
Благословен будь, Сын Мой Света!
Для мудрого  есть путь Добра.
Храни же Тайны, Суть Секрета
В себе, как горы серебра.
 
Доколь Ум Таинств существует
Я не исчезну на Земле.
Твой Дом  есть Свет, но Тьма дарует
Все судьбы мира - Путь во мгле.
 
ГЕРМЕСУ 


Прими мой гимн, как восхваление Творцу,
Не укоряй за неумение сурово,
Слова души нисходят рифмами от Бога,
Мы все придем к единосущному концу…

Ты не сказал, что говорить… запрещено,
Не нарушал покрова тайны  Мирозданья,
Но дал основы для ума, скрижали Знанья.
Тобою Слово было нам возвещено.

Тебя читают просвещенные умы,
Вникая в смысл тобой оставленных нам Слов.
Тысячелетия - хранилище Основ,
Колодец вечности, луч света в недрах тьмы.

Цивилизации сметаются волной,
Потоп сменяется потопом, а вода
Несет в мельчайшей капле Знание Ума…
Все повторяется, и зреет мир иной…





Эхо Молитвы  Гермеса


Свят Бог, Отец всех душ и всех вещей,
Свят Тот, кто был до Первого Начала,
Чья Воля - Сила собственных Идей,
Творимых Им в Себе, чтоб Жизнь звучала.

 
Свят Бог, решивший познанным Собою
Быть в мире, где творит Он сам Себя,
И чье искусство названо Игрою
Природы высших сфер у Бытия.

 
Искусство Твое свято, что сильнее,
Чем все на свете Силы и молитвы,
Искусство Твое  славлю, что ценнее
Всех видимых богатств, трофеев битвы.



 
О Ты, Несотворивший зло, несчастья
И низшую природу, славен будь,

Прими мольбы и жертвы, дай причастье

Душе и сердцу, освещая путь.

 
О Ты, Невыразимый Молчаливый,
Брось милостивый взгляд Ты на меня,
Чтоб я, судьбой и бедами гонимый,
Не смог бы уклонился от Тебя,


Сумел бы просветить Твоим я Словом
Невежественных, дабы им помочь.
Я верую в Тебя и буду снова
Молить благословения, день и ночь...

 
Твой Свет и Жизнь - волшебное искусство
Во веки всех веков и ныне живо.
Восьмая Сфера - огненное чувство
Творца миров и лишь оно не лживо.

 



ГИМН   ОРФЕЯ   ГЕРМЕСУ
Эхо


Зевса посланник, о, красноречивый Гермес!
Силы исполненный, и добродушный, и меткий,
Вестник, пророк, проводник быстроногий, приветный,
Верный защитник людей, окрыленный гонец.

Лучший советчик и хитрого замысла друг,
Снов толкователь, и правящий судьбами мира,
К людям на помощь спешишь, выходя из эфира,
Трепет рождаешь словами, восторг и испуг.

Речью владея прекрасно и словом богов,
Держишь в руках кадуцей, о, Гермес несравненный!
Дай отдохнуть от забот ежедневных, бессменных,
Память и радость мои пробуди ото снов.


((()))

Да станет мысль моя достойною Его,
Кто мир подлунный сотворил! Пусть будет так!
Да загорится в звездном небе вечный знак
Его присутствия во мне. Все для того…

Чтоб Он возрадовался свету Своему,
Дыханью вечности в земном коловращенье,
Чтоб подивился Он на мысль, Ее движенье
В зерцале Сердца гимном царскому уму…

ТЕУРГИЯ, ИЛИ ГЕРМЕТИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА.
Трактат о духовной алхимии
Э. Дж. Лангфорд Гарстен

Предисловие

Название, выбранное для данной книги, на первый взгляд может показаться либо чересчур претенциозным, либо в той же степени самонадеянным, либо и тем, и другим одновременно. С другой стороны, оно могло бы ввести в заблуждение, ведь на самом деле эта книга не практическое руководство.

Поэтому, представляется целесообразным, с самого начала предостеречь вероятного читателя, что здесь отсутствуют притязания на какие бы то ни было специфические сведения из области Искусства, кроме тех, что можно было бы по крупицам извлечь, старательно изучая опубликованные работы алхимических авторов, и опираясь на прозрения и интуицию, относительно их языка, по общему признанию запутанного и таинственного, насколько автору сие могло быть по силам.

По необходимости мы рассмотрим различные предметы, подпадающие обычно под общую категорию оккультного, здесь же будут нелишними некоторые предварительные замечания.

Многие люди сторонятся оккультизма, ибо в их сознании он вызывает нежелательные ассоциации с легковерием и суеверием, неврастенией и истерией, шарлатанством и мошенничеством, а также потому, что они привыкли ко мнению, что в «сухом остатке» могут оказаться нежелательные и опасные практики.

Однако по размышлении можно обнаружить, что схожее впечатление в целом преобладает у многих в отношении спиритуализма и частично в отношении мистицизма, и даже ортодоксальные религии не избежали сей участи.

Эта работа не предназначена выступить в качестве апологии оккультизма, каковой, будучи избавлен от иллюзий, питаемых в его адрес, таков, каков он есть, вполне способен сам за себя ответить и не нуждается в защите. Она лишь предполагает обсудить, что представляет собой теургия, являющаяся практической частью духовной алхимии, настолько, насколько позволят ее рамки, избегая по возможности излишней специфической терминологии.

Теургия, определенная чуть более аккуратно, означает «Науку или Искусство Божественных Деяний», будучи тем же самым, что и телестичское делание или делание по совершенствованию. В алхимии она зовется «Великим Деланием», каковое заключается в очищении и возвышении низкой природы посредством надлежащего применения научных принципов, так, что она сможет соединиться со своими высшими подобиями, в результате чего личность сможет достичь Духовного, и, в конечном счете, Божественного, Сознания.

Под научными принципами понимаются «известные принципы», хотя факт, что они в целом не известны, есть исток термина «оккультный», который, согласно словарю, означает лишь «недоступный для наблюдения, не поддающийся обнаружению посредством опыта или эксперимента», каковые дефиниции с тем же основанием можно применить к любой отрасли научного исследования.

Имей данное определение большее распространение, возможно, было бы меньше вводящих в заблуждение толков и меньше непонимания в стане противников тайных наук, чем есть на настоящий момент, и не столь осуждалось бы то, что предварительно не подверглось тщательному исследованию.

Кроме того, мы считаем за должное сказать несколько слов в свою защиту тем читателям, кои могут счесть, что мы слишком злоупотребляем цитатами. Мы руководствуемся двойными мотивами. Во-первых, дабы никто не думал, что они вынуждены доверять спекуляциям дилетантов от оккультных наук, но сами могли узреть исток, из коего проистекают наши выводы. Во-вторых, мы считаем, что не в праве модернизировать высказывания этих авторов, за исключением лишь совместного приведения выдержек, не просто разбросанных по различным работам, но также, по их собственному признанию, расположенных довольно часто в ненадлежащей последовательности и связи даже в их отдельных книгах. Пассажи, соотнесенные таким образом, часто принимают новое значение, и через них, порой, проступает неожиданная истина. Если мы достигнем лишь толики успеха в пролитии, таким образом, света на высказывания мудрецов, как бы мала она ни была, мы более чем достигнем своей цели.

ГЛАВА 1

Теургия или телестическое делание была подлинной сердцевиной учения мистериальных школ Египта, Самофракии и Элевсина, Зороастра, Митры и Орфея. И в Египте, их общей колыбели, прошли посвящение многие выдающиеся люди тех дней, такие как Пифагор, Платон, Демокрит, Евдокс, Архимед, Хрисипп, Еврипид, Прокл, Фалес и многие другие.

Кроме того, многие из отцов церкви, как то Климент Александрийский, Кирилл и Синезий, также были посвящены в Мистерии и говорили о них как о священных и наделенных силой, частично перенеся их язык, ритуалы и практики в свои собственные формы богопочитания, что явственно видно даже сегодня.

Прокл говорит нам, что «Ритуал Совершенствования ведет по пути муэзиса или мистического посвящения, за которым следует эпоптейа или созерцание».

Платон называет зороастрийскую магию «Служением Богам», а Пселл утверждает, что «ее функция состоит в посвящении, или совершенствовании человеческой души посредством силы веществ здесь на земле, ибо высшая способность души не может под своим собственным руководством достичь возвышеннейших озарений и понимания Божества».

Климент Александрийский ссылаясь на Мистерии как на сакральные, говорит: «О, Мистерии, поистине Священные! О, чистый свет! При свете факелов спадает вуаль, что покрывает Божество и Небеса. Ныне я Свят, будучи посвящен». В то время как Синезий, говоря алхимическими терминами, объявляет, что «Квинтэссенция есть не что иное, как наша густая, божественная и чудесная душа, извлеченная из своей руды посредством нашего магистерия».

Не менее известны и те, кто изучал искусство и достиг в нем мастерства в более поздние времена, ибо среди них были такие люди, как Аполлоний Тианский, Альберт Великий, Роджер Бэкон, Парацельс, Арнольд де Вилла Нова, Пико делла Мирандола, Тритемий, Бёме, Корнелий Агриппа и многие другие.

Но оставим исторический аспект, который, конечно интересен, но относительно неважен, и перейдем к нашему предмету. Теургия неразрывно связана с религией; являясь, фактически, ее сердцевиной; в результате нашего изыскания мы обнаружили, что под экзотерической аллегорической формой во всех древних доктринах, будучи тщательно скрываемым во всех их священных писаниях, лежит принцип, каковой в каждом случае одинаков, который же, тем не менее, неизменно скрывается тем или иным способом.

Это центральное учение повествует о возрождении, или о высшем рождении, и, если мы доверяем античным писаниям, является, и всегда было, безусловным остовом научной доктрины данного предмета, знание коего, хотя и ревниво оберегалось, но никогда не скрывалось от искренних и серьезных искателей.

К сожалению, умственная и духовная ограниченность основной массы человечества на протяжении эпох всегда препятствовала открытому изучению этой науки, и вынуждало поддерживать строгую секретность, знание неизменно передавалось путанным, усложненным и скрытным языком символом и аллегорий.

Это, конечно, постоянный источник досады для многих современников, что объявляют себя противниками того принципа, который они называют «искусственной секретностью» в каком бы то ни было образе или форме; и для еще большего числа людей, что, будучи лишены каких-либо определенных принципов, решительно против предприятия необходимой работы, но желают ясного изложения в «популярной» форме.

Как весьма кратко представила это миссис Этвуд в своем Исследовании: «Таких привлекательных обещаний простоты и ясности, которые мы находим на титульных страницах алхимических текстов, не было на соответствующих страницах текстов средневековых философских школ. Так и есть, Разоблачения, Открытые Входы, Новые Светы и Истинные Светы, Сияния Солнца и Сияния Луны, с прочими Аврорами и живописными Рассветами; Учебники, Вводные Словари неясных терминов с не менее неясными истолкованиями, равно как и Триумфальные Колесницы. Знамена, Врата, Ключи и Путеводители также, без числа, все ведут по той же Королевской Дороге, когда она найдена; но бесполезны для большинства путников; ничто из того, о чем мы сказали не придется по вкусу миллионному классу читателей, чье понимание, как у избалованных детей, слабеет; и, которые из-за избытка готовой информации при обучении забыли как думать».

Что касается жалоб прочих, то трудно понять, что имеется ввиду под «искусственной секретностью», если это не означает делания секрета из ничего, либо безосновательной претензии на обладание секретной информацией – обвинение, которое долгое время несправедливо предъявлялось алхимикам. Если таково значение этой фразы, то мы не сможем по совести с этим согласиться, но если это означает преднамеренное сокрытие определенных знаний от масс из соображений секретности, то в данном случае термин «искусственный» оправдан.

Теперь, если предмет теургии и духовной алхимии – исключительно очищение и возвышение души, можно поспорить, что такого рода знание должно быть распространенным и открытым; что оно должно быть открыто для значительной части человечества, а скрывать его поистине преступно.

Но следует помнить, то, что предложено есть метод ускорения душевного развития посредством интенсивной практики, как то показано во многих местах; и должно быть ясно, что есть все основания для того, чтобы те, кто обладает необходимым знанием, были осторожны в его дальнейшей передаче. И эти основания, по рассмотрении их нами, должны быть в той же мере значимы сегодня для тех, если это имеет место, кто является хранителями тайны.

Ибо практика этого искусства открывает весьма опасные возможности, включая, как было сказано, понимание функционирования и применения неких таинственных природных сил, обычно называемое магией.

Теперь магия это исключительно относительное понятие, магия древности, либо что в этом роде, будучи сегодня общераспространенным знанием. Но знание – это сила, а сила всегда может быть использована двумя способами, во зло и во благо. Нам достаточно лишь посмотреть вокруг, чтобы увидеть ужасные результаты неразумного распространения знаний, видя, что человек едва ли не постоянно искушаем, и едва ли не постоянно поддается искушению использовать свое знание исключительно для личных и материальных целей, и зачастую для разрушения. По этой причине можно согласится с тем, что существует, по меньшей мере, одна существенная причина для сохранения секретности.

По крайней мере, в этом были убеждены алхимики, доказательство чему слова Раймунда Луллия: «Своей душой клянусь тебе, что проклят ты, коль раскроешь вещи сии. Ибо каждая добрая вещь исходит от Бога и лишь Ему она принадлежит. Посему сбереги и сохрани в секрете то, что лишь Бог может открывать, и подтверди, что справедливо скрываешь ты вещи те, честь открытия коих принадлежит Ему. Ибо, раскрыв в нескольких словах то, что Бог создавал долгое время, в день Страшного Суда будешь осужден пред величаем Бога как предатель, никто не простит тебе предательства твоего. Ибо раскрытие подобных вещей во власти Бога, но не человека».

Справедливо или нет, секретность, тем не менее, существует, и можно поставить вопрос, где лучше всего искать нити, каковых можно было бы придерживаться в поиске этой ревниво оберегаемой мудрости.

Ответ, что появится вероятнее всего, в том, что таковые нити могут быть найдены едва ли не во всех религиях, философских и мистических писаниях, как Востока, так и Запада, но для большинства западных людей, вероятно, легче было бы их обнаружить, обратившись не к восточным, а к египетским, семитским и греческим системам. По этой причине, следовательно, изучение ряда библейских книг, в особенности Пятикнижия, книг Соломона, Иова, Иезекииля, Евангелий, посланий св. Павла и откровения св. Иоанна, принесет пользу, особенно, если ученик призовет на помощь некоторые познания в каббале, каковая есть важный ключ к их пониманию. Среди неканонических полезны книги Еноха и Премудрости Соломона, помимо же этих семитских писаний, свет способны пролить так называемая Египетская Книга Мертвых, работы многих греческих философов, гностические и герметические фрагменты, толкования Мистерий, особенно Ямвлиха и почти все алхимические писатели.

Из трех вышеупомянутых источников, египетского, семитского и греческого, первый бесспорно самый древний, но Египет оставил нам мало следов. Евреи получили свои знания, прежде всего, оттуда через Моисея, что бы ни усвоили они впоследствии из халдейских, вавилонских и иных источников, и даже греки получили значительную часть своих ключевых идей и реальных знаний из его школ Мистерий.

Таким образом, следовательно, кабала, еврейская мистическая традиция, веками передававшаяся изустно и не записывавшаяся вплоть до некоего, хотя все еще неопределенного срока нашей эры, формирует один из принципиальных ключей, не просто к еврейским и христианским писаниям, но ко всем упомянутым нами источникам; ибо язык символов и аллегорий есть универсальный язык, и ученик заметит для себя, что многие алхимики были признанными кабалистами.

Поскольку кабала, однако, предмет весьма специфический и поскольку предполагается избегать насколько это возможно специфической терминологии, то прямые ссылки на нее мы по возможности сведем к минимуму на последующих страницах.

Со всей массой нитей, что окружают нас повсюду, коль мы начнем серьезный их поиск, трудно знать, с чего начать, ибо рассмотрение их всех займет тома. Тем не менее, поскольку наука древних была наукой о причинах и шла от общего к частному, лучше всего было бы выбрать некий символ Вселенной и поискать его соответствие в самих себе, посредством чего мы cможем подобрать некую идею относительно того, что должно быть достигнуто, после чего найти какую то другую подсказку, которая сможет привести нас к пониманию того, как этого должно достичь.

Тем не менее, коль скоро наш поиск обращен, преимущественно, к душе, мы, прежде всего, изберем самих себя, дабы рассмотреть и обсудить некоторые воззрения, присущие древним.

Перевод: © Зеленцов Д.Б.

Эдвард Джон Лангфорд Гарстен был видным деятелем ордена «Альфа и Омега» (A:.O:.), позднейшего ответвления Герметического Ордена Золотой Зари. Он является автором двух опубликованных работ, посвященных, преимущественно духовной алхимии: «Теургия, или Герметическая практика» (1930) и «Тайный Огонь» (1932).

Я посвятил целую книгу герметической традиции, дабы продемонстрировать символический по сути своей характер того, что в довольно запутанной и туманной литературе представляется как алхимия и алхимические процедуры, чья цель – получение Золота и Философского Камня.[1] Отсылаю своих читателей к данной работе, если у них есть желание обрести более глубокое понимание герметико-алхимических доктрин; здесь же я ограничусь указанием на те мотивы и образы сих доктрин, что имеют сходство с сюжетами и символами мистерии Грааля и царской инициации, хотя и воспроизводят оные в иных формах.

В исторической перспективе появление герметико-алхимической традиции на Западе связано с временами Крестовых походов: апогея она достигает между XIII и XVI столетиями и продолжает существовать вплоть до XVIII века, пересекаясь в своих последних проявлениях с розенкрейцерством. Истоки же этой традиции уходят в гораздо более отдалённое прошлое. Между VII и XII столетиями она была известна арабам, благодаря коим древняя дохристианская мудрость обрела на средневековом Западе второе рождение. По существу же, арабские и сирийские алхимико-герметические тексты возникли под влиянием работ александрийского и византийского периодов (с III по V века); сии работы, с исторической и научной точки зрения представляющие древнейшие свидетельства существования алхимии, основывались на ещё более ранней традиции, каковая в прошлом сохранялась в устной форме, передаваясь исключительно в рамках инициации.

Эллинистические тексты пестрят ссылками на всевозможных дохристианских авторов, подлинных и вымышленных. Будучи лишены достаточного обоснования, эти ссылки, как представляется, всё же близки к истине, либо смутно на неё намекают.

Укажем, прежде всего, что герметическая традиция, по утверждению её представителей, несёт в себе тайное, царское и жреческое знание, а, согласно Олимпиадору, в ней заключена мистерия, предназначенная для высших каст, царей, мудрецов и священников. Наименование, под коим она преимущественно известна, есть Ars Regia, или Королевское Искусство.

Образы, которое оно задействует, а также некоторые причудливые намёки позволяют проследить истоки Королевского Искусства в египетской (классические языческие представления приписывают его происхождение Гермесу, предшественнику или наставнику египетских царей) и иранской традициях. Согласно Синезию и Демокритовым текстам, с сей наукой были знакомы египетские правители и персидские провидцы. В этой связи упоминается не только Заратустра, но и Митра, чей образ наряду с фигурой Осириса, символизирует некоторые стадии «божественного делания». Стоит напомнить по этому поводу, что именно в древнем Египте и Иране традиция «солнечного царя» обретает наиболее типичные формы.

Эллинистические алхимические тексты возводят герметическую традицию к древней духовной расе, коя наслаждалась тотальной свободой, расе без царей. Средневековые труды утверждают, что алхимия возникла в допотопные времена. А один из древних авторов приписывает её происхождение «первому из ангелов», сочетавшемуся браком с Изидой. Так, она познала сию науку, тайны которой затем открыла Гору. Стало быть, здесь мы находим соединение, сумбурное, но от этого не менее значимое, сюжета о божественной женщине и герое-восстановителе (Гор, мстящий за умерщвлённого и расчленённого Осириса) с библейскими реминисценциями об ангелах, спустившихся на землю, и их потомстве, кое, согласно традиции, было (до потопа) племенем «сильных, издревле славных людей». Всё это наводит на мысль о присутствии элементов изначальной традиции, сохранявшейся в период своего расцвета героическими солнечными цивилизациями, наподобие египетской и иранской. Позднее эти учения обрели мистериальный характер, соединившись с иными элементами и приняв облик герметико-алхимических доктрин, а также заимствовав символизм, происходящий из классической мифологии и астрологии.

Герметическая доктрина per se значительно древнее христианства и чужда его духу, а благодаря притворному принятию хитроумной металлургической символики она смогла сохраниться в период господства ислама и христианства, не претерпев существенных изменений и избежав необходимости заимствовать из этих религий какие-либо внешние элементы. Христианские мотивы, обнаруживаемые в средневековых западных работах, представляются поверхностными и несущественными, причём в гораздо большей степени, чем в легендах о Граале; традиционный языческий элемент остаётся очень заметным и даже бросается в глаза. Лишь в поздний период пересечение с розенкрейцерством приводит к смешению герметических символов с теми, что берут начало в особого рода христианском эзотеризме, имеющем некоторое сходство с линией Верных Любви. Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что герметическая традиция, в том виде как она зафиксирована в не допускающих сомнений западных источниках, охватывает исторический период, каковой значительно шире, чем время существования инициатических рыцарских доктрин, которые стали предметом нашего исследования. В данном контексте я бы хотел рассмотреть тот из этапов её развития, когда она оформилась в определённое течение. Оное течение, возникнув на Западе в одно и то же время с легендами о Граале и доктриной Верных Любви, пережило их, положив начало линии преемственности, для которой характерно наличие символов, сходных с теми, что имели место в двух других течениях. Теперь же кратко обсудим некоторые из этих символов.

1. Мистерия Королевского Искусства тесно связана с идеей героического восстановления. Об этом недвусмысленно сказано, к примеру, в трактате Чезаре делла Ривьеры (1605), каковой, и в этом центральная мысль сего труда, именует «героями» тех, кто достиг успеха в завоевании «второго Древа Жизни» и проник во второй «земной рай», который есть образ изначального центра. Этот центр, подобно замку Грааля, «невидим для скверных и нечистых душ, оставаясь сокрыт в высших сферах, будучи окутан непроницаемым светом небесного Солнца. Он открывает себя лишь «счастливому» магическому герою. Только ему суждено владеть им во славе, наслаждаясь спасительными плодами Древа Жизни, что растёт посреди сей вселенной».[2]

Ту же тему, то есть, поиск сердцевины Древа, что расположено посреди «земного рая», мы обнаруживаем у Василия Валентина. В начале сего поиска надлежит раздобыть инструменты для Opus Magnum, и ищущему их предстоит выдержать жестокую схватку. Ранее мы уже видели, что доступ в замок Грааля, где, согласно Титурелю, растёт Золотое древо, можно получить лишь с оружием в руках. «Материал», который служит предметом поисков в герметической традиции, зачастую отождествляется с «камнем» (у Вольфрама и других авторов «камень» – это Грааль); а следующая операция, как она описана у Василия Валентина, предназначена для извлечения из этого материала крови льва и праха орла. Значение указанных символов, кои также присущи гиббелинско-рыцарскому кругу легенд, станет более понятным в свете того, что я уже говорил.[3]

2. В средневековых и постсредневековых герметических текстах фундаментальную роль играет царский символизм, каковой тесно связан с символизмом золота. Подобное отождествление было характерно ещё для древнеегипетской традиции. «Золотой Гор» – таков один из древнейших титулов, каковым величали фараона, который, подобно богу Гору, считался воплощением возрождённого солнечного божества. «Золото» означало его бессмертие и непорочность, напоминая в то же время об изначальном состоянии, то есть, той эпохе, которую люди именуют «золотой». Также и в герметизме образы Золота, Солнца и Царя рассматриваются как тождественные и взаимозаменяемые. Помимо этого, ход Opus Hermeticum зачастую изображается как постепенное исцеление больного короля, либо как конечное воскрешение царя или рыцаря, покоящегося в гробу или могиле, либо как восстановление силы и молодости у дряхлого старика, либо как стяжание высшей жизни и ранее невиданной мощи павшим королём, каковой был убит или принесён в жертву. Все эти сюжеты находят своё отражение и в мистерии Грааля.

3. Алхимические труды эпохи Средневековья пестрят упоминаниями Сатурна, который, подобно Осирису, был царём Золотого Века, эпохи, коя напрямую связана с изначальной традицией. Укажем, к примеру, на весьма значимое название небольшой работы Джино из Бармы: Царство Сатурна, обратившееся в Золотой Век. В герметизме тема изначального состояния, требующего восстановления, выражается в символике изготовления золота посредством преобразования свинца, металла Сатурна, в коем оно скрыто. На иероглифической гравюре Василия Валентина мы можем увидеть коронованного Сатурна на вершине комплексного символа, обозначающего Герметическое Делание в его совокупности. Под Сатурном располагается знак Сульфура, каковой в свою очередь содержит Феникса, символ воскрешения.[4] Согласно Филалету, мудрецы находят утраченный элемент племени Сатурна, добавив к нему желанного Сульфура: ключ к понимаю этого высказывания заключается в двойном значении древнегреческого слова θειον, каковое одновременно означает и «Сульфур», и «божественное». Более того, Сульфур зачастую является эквивалентом огня, активного животворящего принципа в герметической традиции. В эллинистических текстах мы встречаемся с темой священного чёрного камня, чьё могущество сильнее любых заклятий. Сей камень, дабы его поистине можно было назвать «нашим Золотом», «сиречь Митрой», и свершить «великую митраистскую мистерию», должен обладать надлежащей силой или быть «лекарством подобающего действия»; все эти образы и термины лишь иным способом выражают суть мистерии пробуждения и восстановления. Здесь мы обнаруживаем новые параллели с сюжетами легенд о Граале: символы изначального царства и камня, ожидающего мужественной и божественной силы (Сульфур = божественный), дабы проявиться как «Золото» и «Камень Философский», что наделён целительной силой, побеждающей любую «болезнь».

4. Основываясь на вышеизложенном, можно дать толкование таинственному термину lapsit exillis, каковым Вольфрам именует Грааль, как lapis elixir, тем самым обозначив соответствие между Граалем и божественным или небесным камнем, о коем повествуют герметические тексты: последний также рассматривают как Эликсир или как начало, обновляющее самое себя и дарующее вечную жизнь, здоровье и непобедимость. В тексте Kitab-el-Focul читаем: «Камень говорит с вами, но вам это не нужно: он взывает к вам, но вы ему не отвечаете! О вы, спящие! Что за глухота поразила ваши уши? Что за тиски сковали ваши сердца и мысли?» В связи с этим не может не придти на ум сюжет о связанном с Граалем вопросом, над коим герой поначалу не задумывается, но который, в конце концов, задаёт, тем самым исполняя свою задачу. Герметические философы ищут свой камень подобно рыцарям, отправившимся на поиски Грааля, или небесного камня. Захария пишет: «Наше тело, кое есть наш тайный камень, нельзя ни познать, ни узреть, покуда на тебя не снизошло озарение… а без тела сего наука наша напрасна».[5] Этими словами он выражает, подобно многим другим авторам, тему невидимого и таинственного местопребывания Грааля, каковой ожидает тех, кто призван и идёт к нему повинуясь озарению или благодаря случайному стечению обстоятельств.

Идея того, что камень – это вовсе не камень в физическом смысле, а символ сей наделён скорее мистическим значением, восходит ещё к эпохе эллинизма; она появляется в ряде герметических текстов и заставляет вспомнить нематериальную природу Грааля, каковой, согласно рассматривавшимся нами авторам, создан не из золота, камня, рога или какого-либо иного известного материала. В арабских текстах поиски камня связаны, и это важно, с образами горы (т.е. Монсальвата), Дамы и мужественности. «Камень, каковой не есть камень, каковой не имеет природы камня», можно найти на вершине высочайшей горы: благодаря ему возможно обрести Мышьяк, то есть, мужественность. (В связи с двойным значением греческого слова αρσενικον в герметической традиции слово «Мышьяк» зачастую используется для обозначения мужского принципа, каковой тождественен активному Сульфуру, коий необходимо добавить к Сатурну, как указывает Филалет.) Рядом с Мышьяком мы находим Меркурий, его невесту, с коей он соединён. Позже я более подробно остановлюсь на этой теме. Теперь же я бы хотел напомнить, что, согласно одной из наиболее типичных для него идей, Королевское Искусство герметиков сосредоточено на «камне», каковой нередко отождествляется с Сатурном; в сём камне в латентном состоянии сокрыт Феникс, Эликсир, Золото или «наш Царь». Более того, я также желал бы напомнить, что «удивительная и страшная тайна, коя была доверена ученикам царя Гермеса» и «героям», которые, проходя сквозь «жестокие сражения», стремятся отыскать свой путь к «земному раю», состоит в преодолении этого состояния латентности, каковое сравнивается со «смертью», «болезнью», «осквернённостью» и «несовершенством», посредством операций инициатического характера.

5. Наконец, стоит упомянуть mysterium coniunctionis. Союз «мужского» и «женского», как он понимался в работах эпохи эллинизма, стал сущностной частью Герметического Делания. «Мужское» начало суть Солнце, Сульфур, Огонь, Мышьяк. Сие начало должно из пассивного стать «живым и активным». Дабы это произошло, ему необходимо соединиться с началом женским, каковое именуют «Дамой Герметических Философов», их «Источником» или «Божественной Водой», либо, согласно металлургическому символизму, Меркурием (Ртутью). Здесь мы встречаем выраженное весьма недвусмысленным образом указание на ту сокрытую роль, кою играет Дама в рыцарской литературе и произведениях Верных Любви. Говоря словами делла Ривьеры, она есть «наша Геба», связанная со «вторым Древом Жизни» и дарующая героям «естественное [т.е. Олимпийское] блаженство души и бессмертие тела». Она нередко соотносится с «Водой Жизни». Более того, герметизм указывает и на таящуюся в ней опасность, каковая – подобно Граалю, копью или второму мечу – может грозить гибелью тем, кто сочетается с ней, не будучи способным вывести собственное «золото» или «огонь» (то есть, личностное начало и принцип героической силы) за их естественные пределы. Брак, союз с Дамой, может быть смертельно опасен, если ему не предшествовало радикальное очищение. Меркурий, или Дама Философов, будучи Водой Жизни, также подобна «молнии», или «ужасному яду, что разъедает все вещи», «сжигает и убивает всё»; таким образом, «Огонь философов», коий она порождает, соотносится с символизмом, каковой также имеет место в цикле легенд о Граале: с образами меча, копья, секиры или иного оружия, ранящего и сокрушающего.

В данном контексте стоило бы припомнить интересные аллегории, обнаруживаемые в герметико-розенкрейцерском труде И.В. Андреэ Алхимическая свадьба Кристиана Розенкрейца. Здесь мы должны обратить внимание на две вещи. Во-первых, на наличие ряда испытаний (о коих сказано, что «лучше бежать прочь, нежели столкнуться с тем, что превыше твоих сил»), кои выдерживают лишь воины и те, кто, не полагаясь на свою силу, доказывает, что свободен от гордыни. Во-вторых, на упоминание источника, возле которого лежит лев, коий внезапно выхватывает у героя меч и ломает его пополам и коий умиротворяется лишь тогда, когда голубка приносит ему оливковую ветвь, каковую он съедает. Образы льва, меча и голубки также присутствуют среди символики легенд о Граале. Меч, знак исключительно воинского могущества, ломается по воздействием неконтролируемой силы, связанной с источником. Остроту ситуации удаётся разрешить только благодаря голубке, птице, коя посвящена Диане (Диана – одно из имён, которым в герметической традиции называют Даму Философов) и порой связана, в сказаниях о Граале, с таинством обновления могущества самого Грааля. Вновь мы обнаруживаем указание на реализацию, выходящую за пределы обыкновенной мужественности, и «опасность контакта».

В мои намерения не входит подробно обсуждать здесь различные стадии Герметического Делания. Но для нашего исследования стоило бы рассмотреть два существенных символа, которые характеризуют завершения сего Делания, периода инициации. Первый из них – это Ребис, или Андрогин, каковой связан с эротическим символизмом и образом «тайной свадьбы». Ранее мы уже сталкивались с подобной символикой у тамплиеров и Верных Любви. Второй символ – это красный цвет, цвет царский (вспомним «пурпурную тиару» Императора), каковой следует за белым, цветом, обозначающим преимущественно экстатическую и даже «лунную» фазу Делания (в этой фазе Дама играет господствующую роль), каковая, в конце концов, должна быть преодолена. Красный цвет свидетельствует о стяжании инициатического царского достоинства. Сходной аллегорией для свершения Делания, который использует Филалет, является «вход в закрытый дворец Короля»; это почти тоже самое, что и попасть в замок Монсальват, подобно тому как исцеляющее действие камня и герметико-алхимического эликсира практически тождественно излечению или пробуждению падшего короля Грааля и иным соответствующим символам.

Отметив всё это, мы можем лишь гадать о том значении, кое герметическая традиция обрела на Западе. Повторю лишь то, что уже было сказано ранее. Ars Regia, или Королевское Искусство служит свидетельством существования тайного инициатического течения, чей мужественный, «героический» и солнечный характер не подлежит сомнению. Однако в отличие от легенд о Граале и имперских саг, кои являются отражением того же духа (не говоря уже об общей связи с изначальной традицией), герметизм не обрёл видимого, организационного оформления. Я имею ввиду, что у нас нет достаточных оснований полагать существование непосредственной связи между посвящёнными-герметиками и воинскими организациями, наподобие гиббелинского рыцарства и Верных Любви. Таким образом, мы не обнаруживаем следов каких бы то ни было попыток прямого вмешательства в борьбу исторических сил, дабы (a) воссоздать контакт между данной политической силой и невидимым «центром», (b) актуализировать посредством Мистерии то трансцендентное достоинство, коим, согласно доктрине гиббелинского движения, наделён конкретный монарх, и (c) возобновить союз «двух властей». Следовательно, можно сказать, что вышеупомянутая традиция была связана скорее с обретением особого, сугубо внутреннего достоинства, к чему некоторые по-прежнему стремились; тем самым, эти люди сохраняли древнее наследие даже после упадка средневековой цивилизации и Sacrum Imperium, несмотря на гуманистический коллапс традиции Верных Любви, несмотря на такие извращения, как натурализм, гуманизм и секуляризм, ставшие отличительными чертами последующих эпох. Так, «наше Золото», труп, что нуждается в воскрешении, солнечный Владыка двух властей, стали в герметизме символами внутренней работы, каковая столь же невидима, что и «центр» и «второй рай», коих идущие от битвы к битве «герои» делла Ривьеры стремятся достичь.

Более того, во времена Ренессанса и Реформации видимые владыки всё более и более выступали лишь в роли простых мирских правителей, лишённых какой бы то ни было харизмы свыше, трансцендентного могущества или способности олицетворять то, что гиббелинская доктрина именовала «царской религией Мельхиседека». Не только монархии приходят в упадок и прекращает своё существование «духовное рыцарство», наступает закат рыцарства как такового, поскольку его представители превратились в солдат и офицеров, сражающихся в качестве наёмников на службе у различных наций и их политических устремлений. По видимому, лучшим способом передачи традиции в этот период становится принятие ею «герметической» формы в обычном смысле слова, превращение в нечто непроницаемое и туманное. Для такой формы характерен металлургический и химический жаргон, а также экстравагантные и обескураживающие сочетания символов, знаков, операций и мифологических элементов.[6] Это «прикрытие» прекрасно сработало, и у алхимии, основывающейся на самостоятельных, дохристианских традициях, не было конфликтов с ортодоксальным католицизмом, даже при том, что у неё с ним было гораздо меньше общего, чем у эзотеризма Данте и Верных Любви. В случае же с поздними формами розенкрейцерского герметизма дело обстояло совсем наоборот. Он представлял собой своего рода временный выход тайной традиции на поверхность, хотя это его новое явление, в конце концов, ознаменовало и окончательное сокрытие.

Перевод: © Д.Зеленцов
___________________________________________________

[1]. Юлиус Эвола, Герметическая традиция.

[2]. Cesare della Riviera, Il mondo magico degli heroi, 14. Сравните мотив этого героя с сюжетом о Зельдэ, защищающей рыцарей Грааля; подобная символика олицетворяет качество «быть счастливым», то есть, успешным в приключениях.

[3]. Делла Ривьера, среди прочих качеств, отличающих того, кто достиг героической реализации, упоминает невидимость, а также возможность стать подобным «ужасному льву» или богу, почитаемому на земле «в кругу царственных учеников величайшего Юпитера».

[4]. См. Юлиус Эвола, Герметическая традиция.

[5]. De la philosophie naturelle des metaux, 502.

[6]. В Герметической традиции я отмечал, что представление об алхимии как об искусстве превращения металлов в золото и приготовления эликсира посредством физических процедур, явилось результатом её непонимания со стороны некоторых профанов, истолковавших в физическом смысле металлургический символизм Королевского Искусства. Именно эти профаны стали родоначальниками того типа алхимии, кою историки науки рассматривают как начальную, ещё смешанную с суевериями стадию химии. Тем не менее, это не означает, что некоторые индивидуумы при помощи сил, обретённых в ходе герметической реализации, не могут являть своего рода анормальных физических феноменов, в том числе в сфере экспериментов с подлинными металлами; это в самом деле возможно, хотя и не имеет ничего общего ни с заблуждениями упомянутых профанов от алхимии, ни с какими бы то ни было достижениями современной науки.

 

ГЕРМЕС ТРИСМЕГИСТ И МАГИЯ

Герметические тексты делятся на две группы. В первую входят философские трактаты, такие, как Герметический свод или "Асклепий" сюда же можно отнести некоторые другие образцы герметической литературы, прежде всего фрагменты, дошедшие в антологии Стобея. Вторую группу образуют сочинения по астрологии, алхимии и магии, значительная часть которых также приписывалась Гермесу Трисмегисту. Между этими группами не всегда можно провести четкую границу. Мало того, что в "Асклепии", в пассаже, где с таким воодушевлением говорится о египетских способах "изготовления богов", дано, по существу, описание магической практики; и даже самые возвышенные и мистические из философских трактатов предполагают, как мы видели, астрологическую модель космоса. Магия и гностицизм идут рука об руку. Гностик-пессимист должен знать магические формулы и знаки, помогающие освободиться от дурной материальной силы звезд, которая препятствует восхождению сквозь сферы. Гностик-оптимист не боится прибегать к симпатической магии, заклинаниям и талисманам для привлечения тех же самых космических сил, но которые он считает благими.

Методы симпатической магии основаны на представлении о постоянном истечении на землю звездных влияний, о которых говорит автор "Асклепия". Предполагалось, что, при наличии определенных знаний, можно использовать истечения этих влияний, направляя их в нужное русло. Каждый объект материального мира полон оккультных симпатий, связывающих его с тем светилом, от которого он зависит. Например, для того, чтобы овладеть силой планеты Венера, необходимо знать, какие растения, минералы, металлы и животные принадлежат ей, и использовать именно их при обращении к этой планете. Нужно знать образы Венеры и уметь наносить их на талисманы, сделанные из правильных (венериных) материалов в астрологически правильный момент. Считалось, что такие образы улавливают дух, или силу, светила и сохраняют эту силу готовой к использованию. Сложная псевдонаука об оккультных симпатиях и изготовлении образов занималась не только планетами, но и всем знакам зодиака присваивала соответствующие растения, животных, образы и т.д. Ведь предполагалось, что Вселенная есть Единое, что она объединена бесконечно сложной системой взаимосвязей. Магом и был тот, кто знал, как проникнуть в эту систему и использовать ее: ему были известны идущие сверху вниз цепи влияний, а для своего восхождения он мог создать восходящую цепь, правильно используя оккультные симпатии земных вещей, небесные образы, заклинания, имена и т.д. И методы, и картина космоса остаются теми же самыми, использует ли маг эти силы, чтобы приобрести конкретные материальные выгоды или в религиозных целях – как в описанной в "Асклепии" иератической магии, – чтобы узреть божественные силы в природе и организовать их правильный культ.
В эллинистическую астрологию, на которой основаны философские герметические сочинения, вошли египетские элементы: тридцать шесть деканов, то есть тридцать шесть богов, каждый из которых правит 1/36 зодиакального круга, то есть десятью градусами. Египтяне, этот необычный народ, обожествляли время, и не только как абстракцию, но и вполне конкретно – у каждого момента дня и ночи был свой бог, которому в соответствующий момент нужно было поклоняться. Деканы, как их стали называть в эпоху эллинизма, первоначально были звездными богами времени у египтян; они стали частью халдейской астрологии и поставлены в соответствие зодиаку. У каждого из них был свой образ – в разных перечнях разные; и эти перечни могущественных образов вышли из архивов египетских храмов. У деканов были разные функции. В качестве "гороскопов", заведующих теми формами жизни, которые возникают в соответствующий период времени, они обладали четким астрологическим смыслом, и они были связаны с планетами, расположенными в соответствующей области, и со знаками зодиака – каждому знаку соответствовали три декана как три его "лица". Но никто не забывал, что они были еще и богами, могущественными египетскими богами, что придавало им особое таинственное значение. Когда автор "Асклепия" в своем списке богов отводит "тридцати шести гороскопам" очень высокое место – это подлинно египетская черта. И об огромной важности тридцати шести мы читаем и в одном из фрагментов Стобея – в беседе Гермеса с его сыном Татом.

    Я когда-то говорил, сын мой, что существует тело, охватывающее всю совокупность мира, – представь же себе и это тело круглым, ибо такова есть форма Вселенной.
    Я представляю себе ее такой, как ты говоришь, Отче.

    Теперь представь себе, что под крутом этого тела расположены тридцать шесть деканов – между Вселенной и кругом зодиака, отделяя эти два крута друг от друга и, так сказать, поддерживая круг Вселенной и ограничивая зодиак, – перемещаемые с планетами вдоль зодиака. При вращении Вселенной они имеют ту же силу, что и семь планет, но в обратном смысле... Обрати свое внимание также на следующее: поскольку деканы оказывают свое влияние на небесные тела, а мы находимся под господством семи планет, то разве ты не видишь, что влияние деканов достигает нас либо посредством сыновей деканов, либо посредством планет?

Здесь деканы выступают как могущественные божества или демоны, расположенные близко к кругу Вселенной и над кругами зодиака и планет, и они воздействуют на дольний мир либо напрямую, через своих детей или сыновей, то есть демонов, либо через посредство планет.

Таким образом, философские герметические сочинения отсылают к той же системе идей, что и практические руководства – трактаты по астрологии или алхимии, списки растений, животных, камней и т.п., построенные согласно их оккультным симпатиям со светилами, списки образов для планет, зодиакальных созвездий, деканов с инструкциями по изготовлению соответствующих магических талисманов. Вот лишь несколько примеров из обширной и сложной литературы такого рода, дошедшей под именем Гермеса Трисмегиста. Есть трактат Гермеса об именах и силах двенадцати зодиакальных знаков; трактаты о растениях, соответствующих созвездиям и планетам; книга Гермеса Трисмегиста, обращенная к Асклепию, об оккультных свойствах животных; трактат по астрологической медицине, посвященный Гермесом Аммону Египтянину, где описано лечение болезней, вызванных дурными звездными влияниями, с помощью методов симпатической магии и талисманов, которые низводят либо благое влияние вызвавшего болезнь светила, либо противодействующее влияние другого светила.

Кажется, что особенно тесно имя Гермеса Трисмегиста связано со списками образов деканов. Деканами начинается "Книга Гермеса Трисмегиста" ("Liber Hermetis Trismegisti"), недавно обнаруженный трактат по астрологии и астрологической магии, а "Священная книга" ("Liber Sacei") Гермеса – это список образов деканов и связанных с каждым деканом минералов и растений; здесь же даны инструкции по нанесению образов на нужный камень, который затем вправляется в кольцо вместе с соответствующим растением; обладатель такого кольца должен воздерживаться от всякой пищи, противоположной данному декану.

Короче говоря, именем Гермеса Трисмегиста освящается вся литература, касающаяся оккультных симпатий и талисманов. А в своей функции Гермеса-Тота – изобретателя языка и слов, которые связывают и развязывают, – он играет соответствующую роль в магии, и ему приписаны магические молитвы и заклинания, совпадающие с теми, которые мы встречаем в Герметическом своде.

В средние века имя Гермеса Трисмегиста было широко известно и связывалось с алхимией и магией, особенно – с магическими образами, или талисманами. В средневековье существовал страх перед деканами, которые считались опасными демонами, и Альберт Великий сурово осуждал некоторые книги, приписывавшиеся Гермесу, за бесовскую магию. Над "Асклепием" тяготело обвинение в поклонении демонам, выдвинутое Августином, и возможно, что, прежде всего, он имел в виду поклонение именно деканам. Но средневековые авторы, занимавшиеся естественной философией, говорят о Гермесе с уважением; Роджер Бэкон считал его "отцом философов", а иногда его снабжали генеалогией, отодвигавшей его в еще большую древность, чем у Фичино или автора Сиенской мозаики. В предисловии к сделанному в XII веке переводу одного алхимического труда утверждается, что Гермесов было трое – Енох, Ной и тот царь, философ и пророк, который правил в Египте после потопа и звался Гермес Тройственный (Hermes Triplex). Те же сведения о "Гермесе Меркурии Тройственном" и то же объяснение его имени "Тройственный" даются в астрологическом трактате XIII века. Примечательно, что Фичино в предисловии к "Поймандру" сходным образом объясняет эпитет "Трисмегист": по его мнению, имеются в виду три функции Гермеса – жреца, философа и царя или законодателя. Но, в отличие от Фичино, средневековые датировки помещали Гермеса Тройственного во времена Ноя, то есть задолго до Моисея.

ГЕРМЕС ТРИСМЕГИСТ И МАГИЯ

Существует обширный трактат о симпатической и астральной магии с особым акцентом на талисманы, дошедший под заглавием "Пикатрикс" ("Picatrix"). Хотя Гермес Трисмегист и не считался автором этого сочинения, он в нем часто и с большим почтением упоминается – и это существенно, поскольку этот трактат послужил Фичино, возможно, одним из главных источников в области талисманов и симпатической магии.

Подобно многим магическим сочинениям, приписанным Гермесу и пришедшим на Запад в средние века или в эпоху Возрождения, и книга "Пикатрикс" первоначально была написана по-арабски, вероятно, в XII веке. Герметическая и гностическая литература и ее идеи оказывали сильное влияние на арабский мир, и прежде всего на арабов Харрана. У этих арабов практиковалась талисманная магия, а посредниками влияния служили жители Сабы, погруженные в герметизм – как в философском и религиозном, так и в магическом варианте. "Пикатрикс" написана арабским автором под сильным сабейским, то есть герметическим, влиянием. Перечни магических образов и практические советы по магическим процедурам он включает в сложную философскую систему, а философия эта во многих отношениях похожа на ту, которую мы встречаем в некоторых трактатах Герметического свода и в "Асклепии". Несомненно, Фичино и его друзья узнали в "Пикатрикс" многие из идей и религиозно-философских чувств, уже известных им от удивительного автора "Поймандра" – египетского Моисея и провозвестника христианства, но здесь эта философия помещена в контекст практической магии: как изготавливать талисманы, как создавать цепи связей и соответствий с горним миром и с их помощью низводить влияния светил.

Латинский перевод "Пикатрикс" короче, чем арабский текст; в предисловии утверждается, что по распоряжению Альфонса Мудрого книгу перевели с арабского на испанский, но испанский перевод до нас не дошел. Латинский перевод был очень популярен в ренессансной Италии. Экземпляр "Пикатрикс" был в библиотеке Пико делла Мирандола. Трактат был известен и Людовико Лаццарелли, самому пылкому герметику из современников Пико. Джованни Франческо Пико, племянник великого Пико, выказывает знакомство с трактатом в написанном после смерти дяди сочинении. Симфорьен Шампье, подготовивший новое издание герметических текстов, но старавшийся отделить христианский герметизм от магии "Асклепия", в 1514 году говорит о "Пикатрикс" с неодобрением и ставит Петру Абанскому в вину заимствования оттуда. О популярности этого учебника магии говорит и то, что против него направлена насмешка Рабле, упоминающего "достопочтенного Пикатриса, отца во диаволе, ректора дьявологического факультета". Тайные пути циркуляции этой книги описывает Агриппа д'Обинье в письме, написанном между 1572 и 1575 годами, где сказано, что Генрих III, король Франции, вывез из Испании несколько магических книг, на которые Агриппе позволили взглянуть, взяв с него торжественную клятву не переписывать их; среди них находились и "les commantaires de Dom Jouan Picatrix de Tollede".

Таким образом, есть много свидетельств того, что "Пикатрикс", хотя и ни разу не напечатанная, в течение XV и XVI веков широко распространялась в рукописях. Поскольку самые ранние рукописи датируются XV веком, можно предположить, что распространение ее началось в том же столетии, на которое приходится апофеоз Гермеса Трисмегиста.

Открывают трактат благочестивые молитвы и обещания открыть глубокие тайны. Ибо знание – лучший дар человеку от Бога, знание об истоке и принципе всех вещей. Главнейшая истина не материальна, она – Единая Истина, Единое Единство. К ней восходят все вещи и от нее получают истину и единство в непрерывном круговороте возникновения и уничтожения. В мире есть иерархия, и нижнее подымается к вышнему, а вышнее спускается к нижнему. Человек – это малый мир, отражающий великий мир космоса, но мудрец с помощью своего разума может подняться выше семи небес.

Из этого краткого примера ясно, что, согласно философии трактата, в основе магии лежит гнозис, постижение устройства Вселенной.

Два следующих раздела посвящены строению мира. Бог, или первоматерия (prima materia), не имеет формы. Затем из бесформенного, бестелесного Единого возникает следующий ряд:
    * Разум, или Ум,
    * Дух,
    * Материя, или материальная природа, стихии и подчиненное стихиям (elementata).

Дух нисходит вниз и остается там, где воспринят (ubi captus est). Или же, как сказано в другой главе, "свойства вышних тел суть форма и сила дольних, а форма дольних – из материала, соответствующего свойствам вышних; и они, так сказать, связаны, поскольку их телесная материя (у земных вещей) и их духовная материя (у светил) суть одна материя".

Таким образом, все искусство магии состоит в том, чтобы уловить и направить истечения духа в материю.

Самым важным методом так понятой магии будет изготовление талисманов, то есть нанесение образов светил на правильный материал, в правильное время, в правильном расположении души и т.д. Две первые книги "Пикатрикс" – длинные и сложные – целиком посвящены этому труднейшему искусству, которое требует глубоких познаний в астрономии, математике, музыке, метафизике и практически во всем остальном. Улавливание духа в талисманы – дело очень хитрое, и преуспеть в нем может только законченный философ.

Приводятся перечни образов, пригодных для талисманов. Вот несколько примеров из перечня планетных образов.

    Два образа Сатурна:
    "Фигура человека с лицом и ногой ворона, сидящего на троне, имеющего в правой руке копье, а в левой дротик или стрелу".
    "Фигура человека, стоящего на драконе, одетого в черное и держащего в правой руке серп, а в левой копье".

    Два образа Юпитера:
    "Фигура человека, сидящего на орле, одетого в одеяние, с орлами под ногами..."
    "Фигура человека с лицом льва и ногами птицы, под ними дракон с семью головами, держащего стрелу в правой руке..."

    Образ Марса:
    "Фигура человека, в короне, держащего в правой руке поднятый меч".

    Образ Солнца:
    "Фигура царя, сидящего на троне, с короной на голове, под его ногами знак (магический символ) солнца".

    Образ Венеры:
    "Фигура простоволосой женщины, едущей на олене, имеющей в правой руке яблоко, а в левой цветы и одетой в белое одеяние".

    Образ Меркурия:
    "Фигура человека, имеющего на голове петуха, на троне, имеющего ноги как у орла, с огнем в левой руке и имеющего под ногами этот знак (магический символ)".

    Образ Луны:
    "Фигура женщины с прекрасным лицом на драконе, с рогами на голове, с двумя змеями, обвившимися вокруг нее... Змея обвилась вокруг обеих ее рук, и над головой у нее дракон, и другой дракон под ногами, у каждого из драконов по семь голов".

Как видно из этих примеров, в магических образах планет чаще всего легко узнать классический облик соответствующих богов и богинь. Но в него внесены необычные и варварские добавления и изменения.

В "Пикатрикс" дан исчерпывающий список образов для тридцати шести деканов, сгруппированных по соответствующим знакам зодиака.

    Образы деканов Овна:
    Первый декан: "Огромный темный человек с красными глазами, держащий меч и одетый в белое одеяние".
    Второй декан: "Женщина, одетая в зеленое, не имеющая одной ноги".
    Третий декан: "Человек, держащий золотую сферу и одетый в красное".

И далее в том же духе, для всех тридцати шести деканов, связанных с двенадцатью знаками, и все образы такие же зловещие и варварские.

Исчерпав в первых двух книгах тему талисманов и их изготовления, в третьей книге автор "Пикатрикс" переходит к вопросу о том, какие минералы, растения, животные и т.д. соответствуют различным планетам, созвездиям и т.д. (приводятся полные списки), какие части тела соответствуют зодиакальным знакам, какие у планет цвета, как заклясть дух планеты с помощью ее имени, атрибутов и т.д. Четвертая книга32 трактует схожие темы и завершается каждениями и молитвами, обращенными к планетам.

продолжение следует...

ГЕРМЕС ТРИСМЕГИСТ И МАГИЯ

Итак, эта книга – подробнейшее руководство для мага, в ней даны и философия природы, лежащая в основе талисманной и симпатической магии, и исчерпывающие практические инструкции. Задачи имеются в виду чисто земные: разнообразные талисманы и процедуры используются в конкретных целях – для лечения болезней, для продления жизни, для успеха в разных начинаниях, для освобождения из тюрьмы, для победы над врагами, для добывания чьей-то любви и т.д.

Гермес Трисмегист упоминается часто – и как автор некоторых талисманных образов, и по другим поводам, но самое поразительное место мы находим в четвертой книге, где утверждается, что Гермес первым использовал магические образы и что он основал в Египте чудесный город.

    Среди халдеев есть мастера, весьма умелые в этом искусстве, и они утверждают, что Гермес первым соорудил образы, с помощью которых он сумел управлять течением Нила вопреки движению луны. Этот человек также построил храм Солнца, и он умел прятаться ото всех, так что никто его не видел, хотя он был в храме. Он же построил на востоке Египта город в двенадцать миль шириной, внутри которого он построил замок, имевший четверо ворот на каждой из четырех сторон. На восточных воротах он поместил фигуру Орла; на западных воротах – фигуру Быка; на южных воротах – фигуру Льва; и на северных воротах он построил фигуру Пса. В эти образы он низвел духов, говоривших голосами, и никто не мог пройти в ворота этого Города без их дозволения. Он посадил там деревья, а в середине росло огромное дерево, приносившее плод всякого порождения. На вершине замка он приказал возвести башню в тридцать локтей высотой, на вершину которой приказал поместить маяк, цвет которого менялся каждый день, пока в седьмой день не возвращался к первому цвету, и этими цветами освещался Город. Около Города было изобилие вод, в которых водились разные рыбы. По окружности Города он разместил высеченные образы и расположил их так, что под их воздействием жители сделались добродетельны и удалялись от всякого зла и вреда. Имя Города было Адоцентин.

Похоже, что перед нами иератическая религиозная магия "Асклепия", прошедшая через живое воображение арабов Харрана. Имеются рукотворные боги, статуи египетских богов с животным и птичьим обликом, которые Гермес Трисмегист одушевил, низведя в них дух, так что они говорили голосами и стерегли ворота этой магической Утопии. С центральной башни по очереди сверкают планетные цвета, а что касается образов вокруг города – то, может быть, это образы зодиакальных созвездий и деканов, которые Гермес сумел расположить так, что они пропускают в город лишь благие небесные влияния? Законодатель египтян дает законы, которым нельзя не подчиняться, поскольку обитателей города он вынуждает к добродетели, здоровью и мудрости посредством астральной магии. А дерево плодов в городе означает, возможно, что Гермес контролирует и силы плодородия, так что рождаются только хорошие, мудрые, добродетельные и здоровые.

В поразительном описании города Адоцентина автор "Пикатрикс" от утилитарных описаний талисманов как средства против зубной боли или для делового успеха, торжества над соперником и т.п. – возвышается до более широкого взгляда на возможности магии. Можно сказать, что этот город демонстрирует нам Гермеса Меркурия Тройственного в его тройной роли египетского жреца-боготворца, философа-мага и царя-законодателя. К сожалению, основанию Адоцентина не дано датировки, и мы не можем узнать, произошло ли оно при Ное вскоре после потопа, или при Моисее, или немногим позже времени Моисея. Но, безусловно, ревностного поклонника двух "божественных" книг – "Поймандра" и "Асклепия", написанных самым древним из Гермесов, должно было поразить столь наглядное описание города, в котором, как в идеальном государстве Платона, правит мудрый философ – и правит очень успешно – средствами жреческой египетской магии, как она описана в "Асклепии". Город Адоцентин, жителей которого принуждает к добродетели магия, помогает также понять, почему с упадком магической египетской религии погибли и мораль, и нравы, о чем так убедительно сказано в Плаче. А в идущем в "Асклепии" вслед за Плачем пророчестве о грядущем восстановлении египетской религии сказано:

    Боги, имеющие власть над землей, восстанут и воцарятся в Городе на самом краю Египта, и этот Город будет основан в стороне заходящего солнца, и в него устремятся по суше и по морю все смертные.

Таким образом, в свете этого пассажа из "Асклепия" город Адоцентин можно было счесть и идеальным египетским обществом в пору расцвета, и идеальной моделью его будущего и повсеместного возрождения.

В начале приведенного пассажа автор "Пикатрикс" говорит, что Гермес Трисмегист построил еще и храм Солнцу, в котором пребывал невидимо; правда, с Городом этот солнечный храм эксплицитно не связан. Читатель "Поймандра" (так я называю, разумеется, те четырнадцать трактатов Герметического свода, которые под этим названием объединил Фичино) и "Асклепия" мог усмотреть связь между Гермесом – строителем Храма Солнца – и многими пассажами о солнце в этих книгах. Например, в Герметическом своде V утверждается, что солнце – высшее среди небесных божеств5; автор Герметического свода X, используя платоновскую терминологию, сравнивает солнце с Благом, а его лучи – с истечениями умопостигаемого сияния. А в списке египетских богов в "Асклепии" Солнце имеет намного более высокий ранг, чем просто одна из планет. В списке богов оно стоит выше тридцати шести гороскопов, а тридцать шесть гороскопов выше планетных сфер. Таким образом, строитель Храма Солнца Гермес Трисмегист из "Пикатрикс" прекрасно согласовывался с его же собственной "древней теологией", изложенной в "Поймандре" и "Асклепии".

Когда Марсилио Фичино приступил к занятиям магией, включавшим и робкие обращения к талисманам, в его распоряжении было множество средневековых авторитетов, которые приводили списки талисманных образов, в том числе и Петр Абанский, дающий список образов для деканов, которого Фичино называет по имени в своем трактате "De vita coelitus comparanda", что можно перевести как "О стяжании жизни с небес". Поощрение к магической практике он мог найти и у некоторых неоплатоников, которых изучал и переводил, особенно у Прокла и в "Египетских мистериях" Ямвлиха. Тем не менее, как показал Д.П.Уокер, главным стимулом или образцом для Фичино почти несомненно оказалось описание магии в "Асклепии". К возможным источникам практической магии Фичино Уокер отнес и "Пикатрикс", а, как было показано, в этом практическом руководстве по талисманной магии поклоннику "божественного" "Поймандра" и "божественного" "Асклепия" многое должно было напомнить изречения древнейшего Гермеса Трисмегиста из этих двух божественных книг. Возможно, именно "Пикатрикс", прочитанная в контексте герметических штудий, и помогла набожному христианскому неоплатонику перейти к магической практике.

На протяжении средних веков магия никогда не исчезала, несмотря на усилия церковных властей как-то ее обуздать и запретить самые крайние ее формы. И отнюдь не в одной Флоренции, под покровом неоплатонизма Фичино, возрождался в Италии интерес к магическим образам светил. По другую сторону Апеннин, в Ферраре, герцог Борсо д'Эсте огромное помещение у себя во дворце украсил циклом картин, изображающих месяцы года. По серединной полосе шли знаки зодиака с образами тридцати шести деканов, в самом удивительном виде. В этом зале, оформление которого завершилось до 1470 года, на нижней полосе фресок можно видеть пеструю жизнь феррарского двора, а над нею идут образы тридцати шести деканов, расположенные вдоль зодиака. Серия открывается тремя деканами Овна; хотя их вид несколько отличается от процитированных описаний из "Пикатрикс", но в целом это те же образы: высокий темный человек в белом, женщина, скрывающая одеждой тот печальный факт, что у нее всего одна нога, человек со сферой или кругом. Хоть и в очаровательно осовремененных костюмах, это египетские боги времени, изгнанные Августином демоны.

Но сейчас наша тема – не воскрешение небесных образов в других культурных центрах, наряду с флорентийским неоплатонизмом. Наша тема – каким образом Марсилио Фичино, так старавшийся представить возрождение Платона и неоплатонизма не противоречащим христианству, позволил проникнуть туда магии и тем самым положил начало философским системам Ренессанса, в которых так или иначе магия присутствует всегда. Оправданием для новой философской магии Фичино была теория "древнего богословия", благочестия и древности Гермеса Трисмегиста – "древнего богослова" и мага. "Асклепий", возможно, снискал популярность уже в раннем Возрождении, и когда Фичино отложил Платона, чтобы сперва перевести Герметический свод, и увидел здесь новое подтверждение и святости Гермеса, и высокого мнения о нем Лактанция, считавшего его пророком "Сына Божия", то он счел себя вправе согласиться с Лактанцием и обойти предостережение Августина. Об успехе этой реабилитации свидетельствует и изображение Гермеса Трисмегиста в Сиенском соборе в той роли пророка из язычников, которую ему дал Лактанций.

ГЕРМЕС ТРИСМЕГИСТ И МАГИЯ

Нельзя забывать, что и другие "древние богословы", такие, как Орфей и Зороастр, тоже были магами, и их древность санкционировала обращение к самым разным видам магии. Но все же Гермес Трисмегист оставался самым важным из "древних богословов" в деле объединения магии и философии, поскольку от него дошел, как считалось, самый древний свод философских сочинений, и эти сочинения, мало того что перекликались с Моисеем и предвосхищали христианство, еще и предвосхитили учение божественного Платона.

"Божественные установления" Лактанций писал на фоне еще очень поверхностной христианизации Римской империи при Константине, поэтому, чтобы убедить язычников стать христианами, он показывает, сколь многое в язычестве близко к христианству или его предвещает. После Лактанция и до Августина при императоре Юлиане Отступнике наступила языческая реакция. Юлиан хотел вытеснить новоявленную религию, вернувшись к философской "религии космоса" и к мистериальным культам. В "Гимне Гелиосу" Юлиан обращается к Солнцу как к верховному богу, к образу умопостигаемого Блага; и говорит, что в небесах есть множество и других богов.

    Ибо как оно (Солнце) делит три сферы на четыре части каждую зодиаком... так оно делит и зодиак на двенадцать божественных властей; и далее каждую из этих двенадцати делит на три, чтобы всего было тридцать шесть богов.

На протяжении всего ответа Оригена Цельсу видно, какую важную роль "Египет" играл в той разновидности неоплатонической религии, которая вернулась с языческой реакцией. Цельс утверждает, что "у египтян можно научиться" очень многому, и Ориген приводит следующий пассаж из его не дошедшего до нас труда:

    Как говорят египтяне, тело человека разделено на 36 участков – некоторые насчитывают гораздо больше, – и оно распределено среди 36 демонов или каких-то эфирных богов, каждый ведает чем-либо своим. Они знают и имена этих демонов на местном языке, как Хнумен, Хнахнумен, Кнат, Сикат, Хиу, Эребиу, Раманор, Рейаноор и всякие другие туземные имена. И вот, призывая их, они исцеляют болезни (отдельных) частей тела. Что же мешает, если кому угодно, ублажать этих и других и скорее быть здоровым, чем болеть, иметь удачи, чем неудачи, и по возможности избавиться от орудий пытки и наказания? [Пер. А.Б.Рановича]

На это Ориген отвечает:

    Этими рассуждениями Цельс пытается низвести наши души к демонам, как если бы те имели попечение над нашими телами. Он так невысоко ставит нераздельное и неразделимое почитание Бога всяческих, что не верит, что единый Бог, которого почитают и которому воздают великолепные почести, сможет один даровать человеку, который его чтит, в воздаяние за воздаваемые Ему почести власть отвращать нападения демонов на праведника. Ибо он никогда не видел, как, когда слова "во имя Иисуса" произносятся истинными верующими, они исцеляли множество людей от болезней и демонских одержаний и прочих бед... По Цельсу, нам бы лучше заниматься магией и колдовством, чем быть христианами, и лучше верить в несметное число демонов, нежели в явного и достоверного вышнего Бога.

Писавший уже после языческой реакции, Августин не мог согласиться с оптимистическим представлением Лактанция о Гермесе Трисмегисте как о святом предвестнике христианства и предостерег против "Асклепия" с его культом демонов.

Но даже и Августин подкрепил своим авторитетом колоссальную ошибку в датировке этого сочинения – у него Гермес, хотя и получил свое знание от демонов, пророчествует о пришествии христианства.

Поверивший в глубочайшую древность Герметического свода и "Асклепия" и вслед за Лактанцием признавший их святость и божественность, набожный христианин Фичино, изучая эти книги, возвращается не, как он полагает, к древнему богослову, пророчески узревшему истины христианства (и санкционировавшему занятия магией), а к той разновидности языческого философского гнозиса с египетскими и магическими тенденциями, которая была характерна для антихристианской реакции при Юлиане Отступнике.

Тот вид магии, который будет нашей темой, глубоко отличается от астрологии. Астрология совершенно не обязательно связана с магией. Это математическая наука, основанная на вере в то, что человеческой судьбой неумолимо управляют светила и что поэтому, изучив гороскоп человека, то есть расположение светил в момент его рождения, можно предсказать его неумолимо предопределенное будущее. А наша магия астрологична лишь в том смысле, что тоже основывается на звездах, на их образах и влияниях, но она представляет собой способ уклониться от астрологического детерминизма, обретя власть над светилами, направляя их влияния в желательном направлении. В религиозном же плане это способ или спастись, уйти от материальной судьбы и рока, или обрести знание божественных вещей. Поэтому "астрологическая магия" – термин неточный, и за неимением лучшего я буду называть эту магию "астральной".

Очень робко, нерешительно, осторожно Фичино приступает к мягкой форме астральной магии и пробует изменить или отменить свой сатурнов гороскоп, уловив, направив к себе более счастливые астральные влияния. Но эта сравнительно невинная проба астральной терапии открыла шлюзы, сквозь которые по всей Европе разлилось поразительное возрождение магии.

Фрэнсис Йейтс
ДЖОРДАНО БРУНО И ГЕРМЕТИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ
Перевод Г.Дашевского
F.Yates. Giordano Bruno and the hermetiс tradition.
Chicago-London: The University of Chicago Press, 1964
М.: Новое литературное обозрение, 2000

The Four Books of the Latin Picatrix

A table of contents for the Latin Picatrix appears at page lxxi of David Pingree's edition, "The Book of the most wise and most skilled philosopher Picatrix" This work is divided into four parts or books:

BOOK I

Of the heavens and the effects they cause through images made under them

 Chapter 1. Of the science of understanding in what degree you are
Chapter 2. What is magic and what are its properties
Chapter 3. What are the heavens and of what are they made
Chapter 4. Of the kinds, properties, and composition of the heavens needed to make images of the Mansions of the Moon
Chapter 5. Of examples of what has been proposed, and of those things we need to make images
Chapter 6. In what degree is the microcosm, and how it is assimilated to the macrocosm
Chapter 7. In what degree anything in the world is, and of many other profound things hidden by the wise that we propose to reveal in this book

BOOK II

Of the figures of the heavens in general, and of the general motion of the sphere, and of their effects in this world

 Chapter 1. How it is possible to learn this science
Chapter 2. Of the figures of the heavens and their secrets
Chapter 3. Of the works of the planets, the sun, and the moon
Chapter 4. Of the general motion of the sphere and the fixed stars
Chapter 5. Of the division of this science among peoples, and how different peoples possess different parts of it
Chapter 6. Of the power of images, and in what manner it can be had, and how images are able to receive the power of the planets, and this is the root of science and images
Chapter 7. Of how to work dialectically with these secrets of images, and what part this ought to have in this science
Chapter 8. Of the order of natural things, and how you ought to enter upon this science
Chapter 9. Of examples of figures, and the forms of imagery that call down the help of the planets
Chapter 10. Of the stones appropriate for each planet, and of the making of figures of them, and of the figures of the planets
Chapter 11. Of the figures of the faces of the signs and their effects
Chapter 12. Of the figures and degrees of the signs and their effects according to the opinion of the Hindus, and how this follows from the contemplations of this science, and in what manner spirits of the upper realms are attracted by the virtues of bodies, according to the opinion of those who have notable secrets

BOOK III

Of the properties of the planets and signs, and of their figures and forms made in their colors, and how one may speak with the spirits of the planets, and of many other magical workings

 Chapter 1. Of the parts of the planets that proceed into plants, animals, minerals, and many other things, being an explanation of the virtues of the planets and of doing what you wish by their seals
Chapter 2. Of the parts of the signs in the aforesaid three existences (that is, plants, animals, and minerals) so that each sign has its properties in things, first of Aries, and then of the other signs
Chapter 3. Of the figures, colors, garments, and incenses of the planets, as well as of making their tinctures
Chapter 4. How secrets that are hidden in this science can be understood from familiar things
Chapter 5. Of the demonstration of the proper virtues in animals and noble things necessary in this science, and how the spirits of the planets are attracted by figures and incenses
Chapter 6. Of the magistery of attracting the spirits of the planets by natural things, and how it is that an image of this kind can have this power
Chapter 7. Of attracting the powers of the planets, and how it is possible to speak with them, and how this is done for each planet, including the figures, offerings, prayers, incenses, proportions, and state of the heavens necessary for each planet
Chapter 8. Of the kind of prayer prayed by Neptinus to the Sun and Saturn, and how he conversed with them and their spirits and the effects he brought about
Chapter 9. How to attract the powers of each planet and the powers of their spirits, naming them according to their parts, as well as how to accomplish this by speaking their names
Chapter 10. Of examples of confections of the spirits of the planets, and of averting harmful workings, and magic of miraculous effect, and the foods, incense, unguents, and perfumes that ought to be used to work by the spirits of the seven planets, and the proper effects of the planets, and of workings that are worked only by sight
Chapter 11. Of the effects of images in diverse things, and of altering appearances so that things seem to be other than they are, and also of how to poison by sleep, gaze, or work, and of their remedies
Chapter 12. Of the rules necessary in this science

BOOK IV

Of the properties of spirits, and of those things that are necessary to observe in this most excellent art, and how they may be summoned with images, suffumigations and other things

 Chapter 1. Whence the power and strength of spirits proceeds, and what the properties, bodies, senses, intellects, and souls of spirits are, as well as what differences are among them
Chapter 2. How the vigor of the spirit of the Moon is drawn into things here below, and by which the seven planets ought to be invoked
Chapter 3. In which is said what the Chaldeans believed about the profundities or secrets of this science, and what was taught by them
Chapter 4. Of the images and reasonings that greatly help this science
Chapter 5. What are the ten sciences that are necessary to this art, and how by them this science is assisted, and what the root of the science of magic is Chapter 6. How incenses of the stars ought to be made, and certain compounds needed in this science
Chapter 7. Of those things of the art of magic that were found in the book Nabataean Agriculture that Abudaer Abemiaxie translated into Arabic from the Chaldean tongue
Chapter 8. Of images possessing miraculous virtues, that were discovered in a book that was found in the temple of Coredib and in the book of Queen Folopedia, and also concerning some corrections necessary in working with images

Translation by John Michael Greer

Twenty Two Benefic Astrological Talismans from Picatrix

The Picatrix

Book I, Chapter 5
translated by Robert Thomas

If you desire to fashion images to place love between two people, and that of them love and affection should be made strong and strengthened, fashion images of the two [people] in their likenesses. And let this be done in the hour of Jupiter or Venus, and let the North Node [be] placed in the Ascendant, and let the Moon [be] with Venus or aspecting her with a good aspect, and let the lord of the 7th house aspect the lord of the Ascendant with a trine or sextile aspect. And after this, I say join the images together face to face, and bury them in a different place - that is to say, [the place] of that other who is beloved by the magician . And it shall be as you desire.

An image to generate peace and love between two [people]. Fashion two images under the Ascendant of the questioner, and make fortunate the Ascendant and 10th house, and remove infortunes from the first house, and place the lord of the 10th house fortunately and aspecting itself to the lord of the Ascendant by a trine or sextile aspect.

And there is a second image that may be fashioned: if it is done for two friends, place the eleventh house in the Ascendant of it as aforesaid in the first image ; and if you wish to generate love between a man and woman, place the Ascendant of the second image as the seventh house from the first . And form it so that the Lord of the Ascendant of he who seeks love shall aspect the lord of the Ascendant of the other [person] with a good aspect and that they are well received of one another. After this join the images and bury them in the place of the one who is sought; and they will be friends that were apart before.

An image to place love between two people. Fashion two images with the 1st face of Cancer rising, and Venus therein, and the Moon in the 1st face of Taurus in the eleventh house. And when you have made these images, join each to the other face to face and bury them in the house of the other . And they will care for each other and have an enduring love between them. And these are called figures of alteration, and Ptolemy speaks of them in the 33rd verse of his Centiloquy . And we shall speak further of this in the fourth book of our work; therefore we shall explain then, if God so wills it.

An image for an enduring love. Fashion two images, and place a fortune in the Ascendant, and the Moon in Taurus conjoined to Venus. And write on one image cifram - obviously the figure algorismi is of such a kind - 0-220 changes of positions, and write the figure itself in the other image in 284 positions and join the pair of images face to face, and there will be complete and enduring love between them.

An image that kings and nobles or whomever is desired shall love you. Fashion an image in the form and name of the one for whom the image is made. Make the Ascendant fortunate with a fortune that is not cadent, retrograde or combust, and with the Lord of the Ascendant placed strongly, in good condition and direct of motion, in his exaltation, and let the Lord of the Tenth aspect the Lord of the Ascendant by a trine or sextile aspect with strong reception; and let the Lord of the Ascendant be placed in a compelling sign and the Lord of the Tenth be in an obeying sign. And as long as he shall have the aforesaid image with him, he shall be loved and honored and whatever he requests of the king shall be given to him.

An image that a lord may be loved and always obeyed [by his subjects]. Fashion two images, of which one should be made in the hour of Jupiter, and the Moon well-aspected to the Sun and separated from the infortunes; and place the North Node of the Moon in the Ascendant. After this, fashion the other image placing the cusp of the fifth house of the first image as the Ascendant [of the second], and do this in the hour of Venus. And the North Node of the Moon should be placed in the Ascendant or aspect the Ascendant with a good aspect, and that in the hour of the Moon, with the Moon placed so that it is free from infortunes . And bury the images with some fixed star on the Ascendant in the hour of Saturn. And when you have done this, the lord shall be loved by all his subjects, and they will obey him.

An image that slaves might love their master. Let there be two images, of which one should be made in the hour of any of the superior planets and with the Moon increasing in light, with the North Node in the First, Fourth, Seventh or Tenth House. And fashion the second image in the hour of any of the inferior planets, and let the Ascendant [of the second image] be within the Tenth house of the first image, and let the South Node be placed in the First, Fourth, Seventh or Tenth houses. And when these two images have been made in this fashion, join them together face to face and bury them in the place of those whose love is desired.

An image to gain dignity from a lord or king. Fashion images, and make fortunate the Ascendant and Tenth and the Lord of the Ascendant. And likewise, remove the infortunes from the Ascendant and its lord, and place a fortune in the Eleventh house aspecting the Ascendant and its lord with a good and praiseworthy aspect; and with the lord of the Tenth aspecting the Lord of the Ascendant by a favorable aspect with reception. And when these images have thus been perfected, bear them with you in secret, allowing no-one to see them; and by them you will be aided and have the heart of the king and you shall receive whatever dignities or offices you may request of him, his officers or dignitaries.

An image to increase sales and profits. Fashion images, and make fortunate the Ascendant and the Tenth house and their lords, and the lord of the house of the lord of the Ascendant, and the lord of the house of the lord of the Tenth, the Moon and the lord of its house, as well as the Second house and its lord, and place the lord of the Second house in reception with the lord of the Ascendant by trine or sextile aspect, and place a fortune in the Second house, and place the Part of Fortune in the Ascendant or the Tenth house, and have the Lord of the Part of Fortune aspecting it with a good aspect. And when this image has thus been made, carry it with you, and hide it secretly so that none might see it, and you shall gain money in great quantities and have good fortune in all your undertakings.

An image for the augmentation of cities and that they may continue well. Fashion an image, and make fortunate the Ascendant and the Tenth and their lords, and let them be aspected by the fortunes, and make fortunate the lord of the Second house and the lord of the Eighth house, and place the Lord of the Ascendant well, and with the fortunes aspecting it, and make fortunate also the lord of the house of the lord of the Ascendant and the Moon and the lord of the house of the Moon. And in truth when this image is completed as has been said, bury it in the center of the city, and it shall be as you have desired.

An image to acquire the love of another. Fashion two images, of which one should be made in the hour of Jupiter with Virgo rising and the Moon waxing in light, and place it in the First, Fourth, Seventh or Tenth houses. Make the second image in the hour of Venus when Venus makes a good aspect to Jupiter. And the infortunes should be placed in cadent houses to the Ascendant, and let the Ascendant of the second image be the Seventh house cusp of the first image, and the lord of the Ascendant [of the second image] should aspect the lord of the Ascendant of the first image with a trine or sextile aspect. And when these images have been made as we have said, join them to one another face to face, and bury them in the place of the one from whom you seek love and preferment.

An image to aid the escape of those detained in prison. Fashion an image in the form of the one who is imprisoned that you wish to release in the hour of the Moon, with the Moon waxing in light, fast in motion and safe from the infortunes. Bury the image near the prison when the Ascendant is placed as the Tenth house of the city where the prisoners are detained.

An image to catch many fish. Fashion an image in the form of a fish which exists in your river, and make it with Pisces rising, and with Jupiter in it [the Ascendant], and the lord of the hour should be Venus. And make it in this fashion, fashion the head and body first, and after this the tail, and join them together in the aforesaid hour. And make a spike of pure silver, and place the image on the head of the spike; and fashion a pitcher or other vessel having a constricted mouth out of lead, and in the midst of this place the spike upright with the image of the fish at the top of it. Next fill the vessel with water and seal the mouth with wax that the water may not escape. After this, place the vessel in the bottom of the river. All the fish which live there shall be gathered together from every part [of the river].

An image to gather fish together. Alhanemi, who was wise and skilled and discovered the truth, said this in his book on these arts: make an image in the shape of a fish, and do this with the second face of Pisces rising, and let the Moon be with Mercury in the Ascendant. And do this in the hour of the Moon. And when this image has been properly made, place it in the river when you wish the fish to gather together, and you shall behold wonders as many fish gather together in that place.

An image for the driving away of scorpions. Fashion the image of a scorpion from the purest gold in the hour of the Sun, and place the Moon in the Ascendant, 4th, 7th or 10th houses in either Taurus, Aquarius or Leo (Leo is best, for the magic of its nature is contrary to scorpions). Let the Sun be also in Leo, and let Saturn be retrograde. Fashion the tail [of the scorpion] first, after this the legs, after this the claws , and finally the head. There are many diverse aspects in this [working], and you should know them well, for they may aid you in all such operations and workings. When the members [of the image] have been made in this manner, place the left claw in the place of the right, and the right foot in the place of the left foot, and place the head upright in the proper position and the tail likewise. After this has been done, fashion a spine and when this has been made in this manner, bury [the image] in a hole which has been bored into a stone. After this, bury the stone in a place high above the city(?), and [scorpions] shall flee from that place and not approach within 45 miles of it.

An image to heal the sting of scorpions. Fashion the image of a scorpion in bezoar stone, and do this in the hour of the Moon while the Moon is in the second face of Scorpio, and with Leo, Taurus or Aquarius rising. Afterwards let this stone be set in a ring of gold, and when it has been made thus, use it to mark incense under the aforesaid constellation. Give the one stung a drink made with incense marked by this seal and he will be healed immediately and all infirmity will be put aside.

An image that a man may be loved by women. Fashion the image of a maiden in a metal both cold and dry, and make this with Virgo rising and with Mercury being within the circle of his auge and being the almuten of the chart; this work should also be started in the hour of Mercury. In this manner the image should be completed. After this has been done, fashion another image in the likeness of a youth when Mercury is in Virgo and has returned to the place of the [Ascendant of the] first image, or is thus placed in Gemini, and beware of differing Ascendants- that is to say, if Mercury is in Gemini do not place Virgo on the Ascendant, and likewise if Mercury be in Virgo do not place Gemini on the Ascendant, but whichever sign is on the Ascendant let Mercury be in that sign likewise. When these two images have been made, bind them face to face and place them by hand into a high wall . And all of these things should be done in the hour of Mercury with Virgo or Gemini rising. Bind the image with a wire made of the same metal as the images, and bury it in the center of a city of great population. And when you have done this, men will joined to women and there shall be excellent love between them. Likewise, when someone seeks to be loved by another bury it (i.e., the joined images) in the place where you wish them to be joined together.

An image to make that physicians may profit. Fashion in a plate of tin the image of a man seated upon a throne, having the work of science , and make another image of a man standing on his feet and held before him a chamberpot as if seeking counsel on it. And fashion both images under an ascendant of Taurus or Libra, with Mars in the Ascendant and the North Node on the Midheaven. And when you have made it thus, set the plate bearing these images in the place where you wish people to come [to consult], and you shall behold the people miraculously carried to that place.

An image for the multiplication of crops and plants. Fashion in a plate of silver the image of a seated man with crops, trees and plants about him; and this should be made beneath an Ascendant of Taurus, and the Moon passing from the Sun against Saturn . And bury this [image] in the place you wish it to be, and all seeds and plants and the like will greatly increase and [it] will preserve [them] from destruction by animals, birds, tempests or any manner of thing which destroys crops.

An image for the healing of flaws in stones. Fashion the image of a lion in the purest gold, holding a stone in its hand as though dancing with it, and fashion it in the hour of the Sun with the first degree of the second face of Leo rising. And if you carry this tablet with you, you shall be instantly freed from weariness . And this has been proven by the most wise.

An image for the casting out of illness, melancholy and [the breaking of] enchantments. If you wish to remove mechanical infirmities of whatever kind you may wish, to strengthen health until it is quite strong, and to return evil spells upon their senders whenever you may wish to do so. Fashion an image of the purest silver in the hour of Venus, with the Moon being placed in the Ascendant, fourth, seventh or tenth house and aspecting Venus with a good aspect; and the lord of the sixth house should aspect a fortune with a trine or opposite aspect, and the lord of the 8th house should be in square aspect to Mercury. And beware that Mercury not be retrograde nor combust, nor receiving any aspect from an infortune. And this image should be fashioned in the final hour of the lord of the day , and the lord of the hour should be placed in the tenth house from the Ascendant. And when this image has been fashioned in this manner, the aforesaid infirmities will be driven away.

Finis

Extracts on the Moon from Picatrix

The Picatrix

Book I, Chapter 5, paragraph 34
translated by Christopher Warnock, Esq.

It is necessary to observe when casting images which are made for love and friendship that the Moon is fortunate and full of light and do not make something, as we have previously said, when the Moon is unfortunate and diminished in light.
Example of the same. Make images for love and delight and to visit kings and high lords in the day of the Moon [when the Moon is] increasing in light in Sagittarius, Taurus, Cancer or Pisces (and with the Head of the Dragon she is strong in works [of magic]) and always [when the Moon] is in a fortunate mansion and one appropriate for the work when the Moon is aspecting Venus in the hour of Jupiter when Jupiter is in Pisces, Sagittarius or Cancer and the Moon is [also] in those places.
And conversely make images for evil [when] the Moon is in a unfortunate mansion and with unfortunate planets or aspecting the same with a square or opposition. And when these [images] are made in such a way your work will be carried out in everything according to your wishes.

Book II, Chapter 3, paragraph 7

And draw your attention to the Moon in all works [of magic] as if it were the chief of all the other planets because it brings about evident manifestations and judgments [?] in all things in the world and it pertains to the power of generation and corruption and she is the mediatrix [female intermediary] in the advance of your work, receiving the influences and impressions of the stars and planets and pouring them out to the inferiors of this world.

Wherefore draw your attention to that which we have said before concerning her [being] fortunate and infortunate, increasing [waxing] and diminishing [waning] in light, because after separating from the Sun she secures his strength then she moves to be in a sextile, square, trine and opposition aspect. And she receives strength from the stars and planets when she is connected by the aspects we have mentioned before.
And if you find the Moon increasing in light then her strength and power is good and useful in all works to bring about increase and if you find the light [of the Moon] diminishing it is suitable and harmonious for all works in which you wish diminution.
And after the Moon separates from the conjunction of the Sun [New Moon] all the way up to a sinister [against the direction of the signs] square until it arrives at an opposition [Full Moon] it is always good and harmonious for buying and selling, trials and asking for the repayment of debts, debates and councils for everything you require.
And after separating from the opposition of the Sun and crossing to the dexter square all the way to the conjunction of the Sun it is good and appropriate to [pay] for debts that you owe and for those who keep possessions to return them to others and for wisdom and for asking and inquiring into truth.

Picatrix Planetary Ritual Clothing

The Picatrix

Book III, Chapter 3
translated by Christopher Warnock, Esq.


Here follow the colors of the clothing and vestments of the planets. The color of the vestments of Saturn are black and the best [fabric] is wool. The color of Jupiter is green and the best [fabric] is silk. The color of Mars is the flame of fire and the best [fabric] is silk. The color of the Sun is yellow gold and the best [fabric] is silk and yellow gold. The color of Venus is rose colored and the best [fabric] is silk. The color of Mercury is is many mixed colors and the best [fabric] is silk. The color of the Moon is shining white and the best [fabric] is silk or linne

Book III, Chapter 7

Saturn: Put on black clothes, namely the cloth used to wrap a corpse and a black cape in the mode of a doctor and black shoes.
Jupiter: Put on yellow and white clothing. Go to a place for your work that is separate, humble and appropriate to hermits or Christians. Put a crystal ring on your finder and wear a white cloak.
Mars: Put on red clothes and wear on your head red linen and silk or put a red hat on your head. Carry a sword on your neck [shoulders?] and protect yourself with all the [arms and armor] you are able and wear a ring in the form of a man about to go to law or a soldier on your finger.
Sun: Put on royal clothing. Silk, mixed with gold and put a gold crown on your head and a gold ring on your finger.
Venus: Put on the first or second styles and the best one is the robe and trappings of a noble Arab man. Wear white clothes and white cotton on your head because this is his [signature or seal]. Another style is that of woman. Wear long clothes of silk and gold mixed, precious and beautiful and on your head place a crown richly adorned with precious stones and pearls and on your hand a gold ring with pearls and on your arms wear bracelets of gold; in your right hand hold a mirror and in your left hand a comb. Put before you a jug of wine and in your clothing place crushed aromatics and odoriferous [incense or scent] in the way that women do.
Mercury: Dress yourself as a notary or scribe and act just as if you were a scribe...Sit in a seat, like the seat of a judge and turn your face towards it [?], with a [book or paper] in your hand looking like your wish to write.
Moon: Prepare yourself in the fashion of a young man and with something that smells good and in your hand have a ring of silver and your movement and work is smooth and elegant and your speech is distinguished, in a good style and to the point.