В 1911 году императором было дано разрешение на разборку архива Тайного приказа царя Алексея Михайловича. Кроме обычных для таких организаций бумаг и доносов, был обнаружен большой объем документов, касающихся церковного раскола, и в частности – дела опальной Феодосии Морозовой.
Здесь были ее переписка с протопопом Аввакумом, отчеты о дознании, перепись имущества, отчужденного в пользу государства после ссылки боярыни в Боровск. Среди вороха полуистлевших бумаг была найдена одна, о которой тут же доложили по начальству. Реакция последовала незамедлительно: разбор документов до высочайшего распоряжения приостановить, архив засекретить. Письмо, которое столь переполошило правившую династию, касалось личной жизни Алексея Михайловича, вошедшего в русскую историю под именем Тишайший.

Худородная невеста
Царь Алексей Михайлович рано остался без родителей, и когда в шестнадцать лет взошел на престол, наиболее приближенным к нему оказался его воспитатель, друг отца боярин Борис Морозов. Брат Бориса Ивановича, Глеб, был дядькою младшего брата Алексея Михайловича – Ивана и царским воеводою в Новгороде. Оба брата находились довольно близко к русскому трону и не собирались от него отходить. К тому же род Морозовых был более родовитым. нежели Романовых, и кто знает, как далеко простирались их амбиции…
Правда, когда брат царя умер, влияние Глеба снизилось, но и тут Борис нашел способ вернуться на прежние позиции. Мало того, что он подобрал Алексею Михайловичу невесту из худородных, чтобы не соперничали, но и сам женился на сестре царицы – Анне Милославской. Глебу же посоветовал в жены дочь приближенного к Алексею Михайловичу боярина Прокопия Соковнина – Феодосию. Хотя Соковнины и не блистали родословной, Прокопий принимал участие в посольских делах и какое-то время даже был калужским наместником.
Свадьба Глеба Морозова и Феодосии Соковниной состоялась в 1649 году. Особой пышностью она не отличалась, поскольку жених уже был однажды женат, вдовел недавно, не прошло достаточно времени, чтобы первый брак мог забыться. Но для того чтобы продемонстрировать семнадцатилетнюю красавицу, вводимую в боярский дом, гулянье продолжалось больше недели. В один из дней Морозовых навестил и царь Алексей Михайлович…

Пророчество
Родители сосватали Феодосию, как водится, не спросив. Время пришло, а лучшей партии, чем Морозов, даже представить было нельзя. К тому же, выгодно выдав замуж старшую дочь, можно было рассчитывать на хорошие перспективы и для младших детей – дочери Евдокии и сыновей Федора и Алексея. Сама же Феодосия любви до замужества не знала, а в женихе с первого взгляда оценила щедрость.
Боярин приехал на золоченой карете, запряженной дюжиной породистых лошадей, в сопровождении более сотни слуг. Уже одно это производило впечатление – у Соковниных в самом лучшем случае запрягали двух лошадей, а во всем доме насчитывалось не более дюжины прислуги. Шуба жениха, отороченная соболиными шкурками и подбитая горностаем, как царская мантия, и вовсе заставила Феодосию поверить в то, что супружество обещает превратиться в нескончаемую сказку.
Только тетка Матрена, прижившаяся у Соковниных еще до рождения Феодосии, после того как о свадьбе сговорились, ходила хмурая и то и дело падала на колени перед образами. Увлекшиеся предсвадебной суетой, родители на Матренины причуды внимания не обращали, но Феденька, как ласково называли старшую дочь в семье, обеспокоилась:
– Что с тобою, тетушка? Никак беду чуешь?
Матрена насупилась и отвела глаза. Девушка обняла ее и повторила:
– Говори, не мучайся! Мне сегодня так хорошо, что и тебе помогу, и себе останется.
Приживалка перекрестилась и зашептала:
– Не мне, старой, помощь нужна, но лишь о тебе, Феденька, переживаю! Белый ангел окажется демоном, черный человек веру укрепит!
Девушка ничего не поняла, но согласно кивнула.
– Не ходи, девка, замуж! Сына потеряешь, веру под испытание подведешь, совсем одна останешься, и похоронят тебя в ледяной земле!
– Да что ты такое говоришь, Матренушка?!
Феденька не на шутку испугалась, стала креститься, но старуха не унималась:
– Я-то правду говорю, да ты не веришь! Не всякий пряник сладок внутри!
Неожиданно приживалка осеклась и выбежала из комнаты, а Феодосия, утерев слезы, заметила входящую мать.
– Что случилось? – Старшая Соковнина была женщиной строгой и не терпела девичьих слабостей.
– Да радуюсь я, маменька!
– А коли радуешься, так иди готовься!
О предсказании приживалки Феодосия Морозова скоро забыла и вспомнила о нем только тогда, когда оно стало сбываться.

Иван-царевич
Свадьбу справляли в Зюзине, подмосковном имении Морозовых. Современники восхищались роскошеством дворца – высокие своды залов, отстроенных с соблюдением русских традиций причудливо дополнялись только входившим в Европе в моду наборным паркетом. По зимнему саду горделиво вышагивали павлины, а для охотничьих трофеев хозяина была отведена отдельная комната.
На третий день в Зюзино приехал молодой царь с царицей. Увидев его, Феодосия ощутила неведомое до того чувство. Голубоглазый юноша с льняными волосами в ярко расшитом кафтане поразил ее своей красотой, а царица Мария Ильинична показалась серой скукожившейся от мороза птицей, по чьему-то недоразумению оказавшейся в райском саду. Алексей Михайлович тоже приметил молодую боярыню, ее приблизили ко двору, а уже через год у Морозовых родился сын Иван…
Слухи о том, что Феодосия нагуляла сына не от мужа, появились в Москве на следующий день после его рождения. Дело в том, что среди кумушек давно говорили, что братья Морозовы в погоне за богатством растеряли мужскую силу – и старший Борис, и младший Глеб женились по второму разу, но ни у одного, ни у другого детей до Ивана не было. Когда же мальчик немного подрос, его сходство с Романовым перестало быть секретом.
В 1662 году почти одновременно умерли сначала бездетный Борис Иванович Морозов, а чуть позже и Глеб Иванович. Наследником всех морозовских богатств оказался двенадцатилетний Иванушка, но до совершеннолетия сына управляющей вотчинами была объявлена его мать – Феодосия Прокопьевна Морозова. Ее влияние при дворе, и до того бывшее немалым, выросло многократно. А сплетни и слухи о продолжающейся связи с царем подкреплялись теперь еще и тем, что без его согласия крупнейший в России капитал не мог быть сосредоточен в одних руках. Как правило, чтобы избежать этого (чересчур большое богатство в руках подданного заключало в себе опасность для престола!), состояние бездетного брата отняли в пользу государства.
Только царица продолжала верить в чистые отношения своего мужа и лучшей подруги. К тому же частые визиты Алексея Михайловича к Морозовым легко объяснялись его монаршей заботой об оставшемся без отца Иване и интересом к Феодосии как к собеседнице. Еще Борис Иванович Морозов прилюдно восхищался умом и образованностью своей невестки и считал незазорным обсуждать с ней государственные дела. Что же говорить о молодом царе, в одночасье оставшемся без своих лучших советников, в то время, как на Руси происходили бунт за бунтом?

Троеперстие
Алексея Михайловича хотя и прозвали Тишайшим, но царствование его было одним из самых неспокойных на допетровской Руси. Закрепощение крестьян началось еще при Иване Грозном, а Уложение 1649 года окончательно его утвердило. Само собой, начались бунты: крестьяне отказывались подчиняться помещикам, уходили на север, где их не могли достать царские воеводы, наиболее свободолюбивые объединялись в банды и совершали набеги на помещичьи усадьбы. Никогда до того в стране не случалось стольких поджогов, а зверства восставших напоминали татаро-монгольское нашествие.
Алексей Михайлович хорошо представлял себе, что для усмирения народа новым патриархом должен стать человек сильный, способный к реформированию аморфной церкви, не оказывавшей до сих пор должной помощи властям. Тут-то он и вспомнил о новгородском митрополите Никоне.
Никон (до монашества – Никита Минов) происходил из крестьян нижегородской губернии. Став священником, приехал в Москву и, служа в одном из московских храмов, попался на глаза молодому царю. Он ему понравился – молодой, статный, глаза горят. От Никона исходила энергия, которая давно не встречалась при дворе, и Алексей Михайлович, несмотря на робкое сопротивление старого патриарха, назначил молодого священника новгородским митрополитом. Когда в Новгород примчался гонец с царской просьбой занять место усопшего патриарха, Никон согласия не дал, но в Москву поехал. Он хорошо понимал, что назначение относительно молодого человека патриархом будет воспринято неоднозначно народом и царским окружением. Только тогда, когда Алексей Михайлович при большом скоплении людей в Успенском соборе Кремля, умоляя принять патриаршество, поклонился митрополиту в ноги (!), Никон (опять же прилюдно), истребовав от царя обещания не вмешиваться в церковные дела, дал согласие.
Больное властолюбие нового патриарха проявилось довольно быстро. Да он и не скрывал своего желания построить православную церковь по примеру католической, где власть папы была непререкаема в том числе и для монархов. Поначалу такие изменения Алексея Михайловича вполне устраивали – он нуждался в поддержке сильной церкви.
Первым шагом нового патриарха стало сближение традиционного русского и греческого обрядов. Однако начавшееся при Никоне изменение церковного обихода подавляющее большинство прихожан восприняло как оскорбление традиций. Испокон веков на Руси осеняли себя двумя пальцами – Никон ввел троеперстие, русские во время богослужения привыкли ходить за движением солнца – Никон попытался ввести греческий обычай ходить супротив, на Руси почитали восьмиконечный крест – Никон настаивал на четырехконечном… В 1654 году Никон собрал церковный собор, на котором было принято решение исправить все церковные книги по греческим и древнеславянским образцам. Несколько десятков делегатов, в том числе ставший потом знаменитым протопоп Аввакум, сожженный за свою веру, не подписали решения, и через два года на новом соборе они были преданы проклятию и отправлены в ссылку.

Черный человек
На подавление старообрядцев, по наущению Никона, были брошены все силы государства. Раскольники бежали из городов и сел, а следом за ними тут же посылались стрелецкие «зондер-команды», которые сжигали старообрядческие скиты с находящимися в них детьми и стариками.
Но стоило Никону во главе войска покинуть Москву, как влияние Морозовой на царя резко усиливалось. Даже протопоп Аввакум, с которым Феодосия завела переписку, знавший, что боярыня действует во имя возврата к старой церкви, и тот просил ее смирить женскую плоть и больше внимания уделять воспитанию сына.
Вернувшись однажды из «крестового похода» в Москву, Никон, узнав, что Алексей Михайлович опять находится в Зюзине у Морозовых, решил царя проучить: объявил, что слагает с себя сан патриарха, и удалился игуменом в основанный им Воскресенский монастырь. Никон был уверен, что Алексей Михайлович немедленно явится к нему уговаривать остаться. Однако этого не произошло, и с 1658 года патриарший престол освободился. Но только через десять лет собрался церковный собор, который признал Никона виновным в оскорблении царя и впадении в латинские догматы. Он был лишен сана и сослан в Белозерский Ферапонтов монастырь (фактически, в тюрьму). Однако никоновские реформы зашли так далеко, что возвращение к старому обряду было уже невозможно…
Но победившая «черного человека» Морозова еще не понимала, что церковный раскол пройдет и по ее судьбе.

Царская свадьба
Когда Никона сместили, боярыня Морозова была одной из самых родовитых и богатых женщин России. Она была счастлива. У нее были любимый сын и любимый человек, главный враг пытавшийся разлучить ее с «белым ангелом» Алешенькой, повержен, ей только тридцать три года, и казалось, что жизнь приготовила впереди одни лишь радости…
Но в марте 1669 года умерла сносившая привязанность мужа к своей лучшей подруге царица Мария Милославская, и скоро было объявлено о женитьбе царя на властной и смазливой Наталье Нарышкиной. Морозовой Алексей Михайлович дал понять, что отныне их отношения не могут оставаться прежними.
22 января 1671 года состоялась царская свадьба. В сложном свадебном ритуале должна была принимать участие и «верховая» (дворцовая) боярыня Морозова. Она не явилась, и этого Алексей Михайлович ей простить не захотел. Правда, как передают летописцы, он сказал окружающим боярам: «Тяжко ей бороться со мною – один из нас непременно победит».
Для расправы с бывшей любовницей царь решил припомнить ей дружбу с Аввакумом и неприятие нового обряда, то есть то, что до сих пор его забавляло. Более того, устраивало. Царь в какой-то степени даже поощрял фрондерство подруги, считая, что ее соперничество с Никоном для государства полезно.
16 ноября 1671 года архимандриту Чудова монастыря Иоакиму было поручено арестовать Морозову. Ее отвезли на подворье Псковского Печерского монастыря на Арбате – оно было куплено Тайным приказом и использовалось как место заключения.
Впрочем, царь еще не оставлял надежды на добрые отношения с многолетней подругой. Пытаясь обратить ее в новую веру, с Морозовой подолгу беседовал патриарх, к сыну Ивану царем были приставлены воспитатели-новоцерковцы, и об этом Морозовой сообщили. Однако после неожиданной смерти Иванушки ничто не могло уже убедить Феодосию в добром отношении царя.
В голове то и дело стучало предсказание приживалки Матрены: «Белый ангел окажется демоном… черный человек веру укрепит». Теперь она знала уже не только «черного человека», но «белого ангела», оказавшегося на поверку сатаной…

Сущий ангел
Феодосия Прокопьевна Морозова умерла в монастырской тюремной яме от обморожений и голода в ночь с 1 на 2 ноября 1675 года.
В этот же день до Москвы доскакал гонец с известием о ее смерти. Но когда Алексею Михайловичу доложили об этом, окружающим показалось, что он даже не сразу вспомнил, о ком идет речь.
Князь Урусов, чью жену, сестру Морозовой Евдокию Прокопьевну, замучили раньше, перекрестился и громко, так, что это все услышали, произнес:
– Ангел! Сущий ангел! Абсолютно не помнит зла!
Правда, летописец отмечает, что было непонятно, какое зло имеет в виду князь – то, которое причинили Алексею Михайловичу, или то, которое причинил он сам…

Для женщины красота важнее ума, потому что мужчине легче смотреть, чем думать.(Марлен Дитрих)

Нельзя даже себе представить, как не просто быть одной из более знаковых женщин нашего столетия. Быть весьма небольшой и очень хрупкой женщиной и в то миг изменять понятие о красоте и стиле женщины. «Девушка с идеальным лицом», «femme fatale ХХ века», «женщина-непознанность», «стиль женщины, что доведен до совершенства» – все эти изречения о Марлен Дитрих, одной из самых популярных женщин прошлого века.
В то время как разговор заходит об этой уникальной женщине, в памяти возникают не ее киноработы или же музыкальное творчество, а стиль образи Марлен. Ее талант создал арт-проекты имени себя самой, мистическую загадочную и мифическую Дитрих, которая даже, одев мужской наряд, в клубах сигарного дыма, смогла выглядеть женственнее , неделе миллион других девушек.
Настоящее имя красотки – Мария Магдалина фон Лош. Она была рождена в декабре 1901 в Берлине в семье немецкого офицера и дочки зажиточного ювелира. Юная Марлен брала уроки музыки в Веймаре у знаменитого профессора Райца; а также она обучалась школе актерского мастерства у учителя Макса Рейнхардта. Также она активно вращалась в богемных кругах Берлина декадентского 20 е годы. С 1923 году Марлен активно начала сниматься в кино и играть роли в театре, но в тот период ее жизни её работы не были замечены. Но стиль уже был неповторимым. Вы хотите претендовать на некий стиль и стать популярной, как Марлен, своего рода икона стиля для нескольких поколений? Тогда вам сюда – Look Jury -в коммуникативный мир для стильных девушек, их подруг и популярных молодых людей.
Джозеф фон Штернберг и Марлен Дитрих
После того, как Марлен познакомилась с великолепным режиссёром Джозефом фон Штернбергом, началась ее головокружительная карьера. Марлен Дитрих стала для Джозефа основной женщиной в его личной и творческой жизни. Режиссер Штернберг до момента своей смерти любил только Марлен и сделал всё возможное для ее счастья. Критики утверждают, что именно Джозефом был вылеплен образ мистической актрисы – Марлен. Так не раз повторяла и сама актриса: «Меня создал фон Штернберг от начала и до самого конца». До момента встречи сДжозефом Дитрих была полноватой шатенкой, – бойкой и энергичной. Режиссёр настоял на том, чтобы она похудела, кардинально перекрасила волосы и вырвала оба коренных зуба для того, чтобы на обличье актрисы появились немного впалые симпатичные с оттенком драматизма скулы. Марлен эпилировала себе брови и нарисовала их идеальными. Так искусственно было создано скульптурно совершенное лицо актрисы Марлен, которое сразу стало очень востребовано в фотоискусстве.
Марлен Дитрих – явилась иконой стиля ХХ века. Непосредственно под ее влиянием гардеробах женщин начали появляться вещички а-ля гарсон (во французском мальчишеском стиле). Пиджаки, брючки мужского покроя, цилиндры, бабочки…Именно Марлен ввела приметы андрогенности в своем стиле и тогда же ею был обозначен новый фетиш – игра с сигарой. Порой создавалось впечатление, что ею самой были созданы законы сексуальности и привлекательности. Актриса полагала, что именно загадочность – это основная составляющая сексуальности, посему она довольно часто одевала вуаль. Еще один важный момент – это прекрасные ноги Марлен. Создавалось впечатление, что эта пара чудных ножек была выточена античным скульптором.
Её недвусмысленный образ – сексапильная блондинка с совершеннейшим личиком и идеальной укладкой во фраке и с сигарой – стал наиболее запоминающихся образов ХХ века. Марлен Дитрих до сих является вдохновением для многочисленных профессиональных режиссеров. Совершенная Дитрих с сигаретой – это не просто мистический образ, это стильная модель, заложенная в нашем подсознании