Максимум Online сегодня: 614 человек.
Максимум Online за все время: 4395 человек.
(рекорд посещаемости был 29 12 2022, 01:22:53)


Всего на сайте: 24816 статей в более чем 1761 темах,
а также 356537 участников.


Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
Вам не пришло письмо с кодом активации?

 

Сегодня: 29 03 2024, 12:50:19

Сайт adonay-forum.com - готовится посетителями и последователями Центра духовных практик "Адонаи.

Страниц: 1 2 3 4 ... 7 | Вниз

Ответ #5: 23 06 2008, 08:07:37 ( ссылка на этот ответ )

В древности колдовство было делом обычным и не запрещенным…

     В эпоху Средневековья и даже в начале Нового времени люди воспринимали мир совершенно иначе. Он оставался для них таинственным и загадочным. И поскольку причины всего, что происходило с ними и вокруг них, были недоступны их пониманию, и они не могли объяснить, в чем же суть природных явлений, эпидемий чумы, болезней и смерти - все эти ужасные явления, события и удары судьбы они невольно приписывали темным силам. Люди мнили себя добычей вездесущих духов, ибо от их милости или гнева могли зависеть счастье или несчастье, здоровье или болезнь, жизнь или смерть.
     Эту «донаучную» картину мира дополняла вера в колдунов и колдовство. За ней таилось представление людей о том, что должны существовать такие способы и средства, которые позволили бы вступить в контакт с миром демонов, определяющих наши судьбы. В том же, что в принципе это возможно, не сомневался никто. Впрочем, для этих контактов нужны были особые знания и способности. Это было уделом немногих. Но эти немногие могли вызывать добрых и злых духов, принуждать их служить себе, добиваясь с их помощью необычайной власти. Поэтому магов встречали с благоговейным трепетом, а порой и с нескрываемым страхом. Однако их вовсе не считали прислужниками зла. Напротив! Во всех древних культурах они пользовались славой жрецов, пророков, целителей или чародеев, изгоняющих злых духов. С их помощью можно было заглянуть в прошлое или в будущее.
     Там, где человеческих сил было недостаточно, могли пригодиться сверхъестественные возможности этих людей. Даже в разгар охоты на ведьм при дворах многих европейских государей жили знаменитые маги и чернокнижники, занимавшиеся своим таинственным ремеслом по велению сиятельных особ. Но горе тем магам, на которых падало подозрение в злоупотреблении своим могуществом. Случись неподалеку погибнуть скоту, разыграться непогоде или вспыхнуть пожару, как начинали ползти слухи: что-то здесь нечисто, не так ли? Верно, не обошлось без черной магии? Такое подозрение могло быть для колдуна очень опасным. Ведь, если его признавали виновным в «нанесении порчи колдовством», кара была суровой. В Римской империи наказание определялось тяжестью преступления. Если чародей был повинен в смерти человека, его убивали (как правило, сжигали). Так же поступали германцы и кельты. У этих народов колдуны, обвиненные в нанесении порчи имуществу, должны были возместить ущерб. Если же, по мнению судей, они насылали на человека хворь или убивали его, их отправляли на виселицу или (как в Риме) на костер.
    Итак, в древности колдовство было делом обычным и не запрещенным. Преследовали и наказывали лишь тех, кто нанес своими чарами какой-либо вред. Но подобные обвинения были делом редким.

 

 

Ответ #6: 29 06 2008, 15:04:50 ( ссылка на этот ответ )

     Так в глазах инквизиторов ересь и колдовство соединялись в единое целое. Отныне незыблемой становилась формула: «еретик = колдун», «колдун = еретик»…
     После создания церковной комиссии по защите истинной веры – папской инквизиции, подразумевалось, что ревнители веры, посланные папой, не должны более дожидаться, пока заслуживающие доверия свидетели обвинят кого-либо в ереси. Отныне инквизиторы обязаны были сами со всем возможным рвением выискивать еретиков. Папа издал чрезвычайно жестокие указы. Согласно им все верующие обязаны были доносить инквизиции о любом подозрительном человеке. Имена свидетелей сохранялись в тайне. До судебного разбирательства защитники не допускались. Сам судебный процесс проходил в условиях строгой секретности. Вел его инквизитор, бывший одновременно и судьей, и обвинителем. Приговор нельзя было опротестовать. Обвиняемых, которые сознались и раскаялись в содеянном, приговаривали к пожизненному заключению; те же, кто упорствовал в своем «преступлении», кончали жизнь на костре. В 1252 г. папа Иннокентий IV дополнил правила проведения инквизиционных процессов разрешением использовать во время дознания пытки.
     Террор инквизиции отрицательно повлиял на отношение Церкви к колдовству, ибо на вопрос о том, не занимались ли еретики среди прочих деяний также и колдовством, обвиняемые под пытками все чаще вынуждены были признаваться, что действительно были связаны с демонами, отреклись от христианского учения и с помощью Дьявола причинили немало вреда. Инквизиторы собирали эти признания и использовали их как доказательство того, что Дьявол не только подстрекал свои жертвы к отходу от христианской веры, но и вознаграждал их за это сверхъестественными способностями. Так в глазах инквизиторов ересь и колдовство соединялись в единое целое. Отныне незыблемой становилась формула: «еретик = колдун», «колдун = еретик».
     Поистине «неоценимую» помощь в борьбе с колдовством оказали инквизиции великие схоласты - так называют христианских богословов, которые в XIII -XIV вв. предприняли попытку научной систематизации христианского мировоззрения. К числу вопросов, которыми в то время занимались схоласты, относился и вопрос о природе колдовства. Размышляя об этом, они исходили из посылки, выдвинутой отцом Церкви Августином Блаженным, который учил, что любой из видов колдовства по сути своей есть договор между колдуном и дьявольскими демонами. Так называемая «сделка с Дьяволом» глубоко оскорбительна для Бога. Поэтому все колдуны суть предатели христианской веры и должны быть наказаны как еретики. Это учение касалось также и суеверий, бытовавших среди простолюдинов. Ибо даже самое невинное колдовство, по словам знаменитого богослова Фомы Аквинского (1225 - 1274), есть та самая «сделка с Дьяволом», о которой говорил Августин.

Никогда не нужно стыдиться самой неудачи, стыдиться нужно страха перед неудачей.

 

 

Ответ #7: 29 06 2008, 23:09:51 ( ссылка на этот ответ )

История в датах.   
     
      Преследование колдунов со стороны инквизиции началось в первой половине XIV в. Ареной для проведения подобных процессов стали Южная Франция, Северная Италия и Юго-Западная Швейцария. Начало гонениям положил папа Иоанн XXII (1316-1334). Сразу же после своего вступления в должность он приказал сжечь на костре епископа своего родного города Кагора, поскольку тот якобы околдовал его. Спустя три года (в 1320г.) он послал инквизиторов в южнофранцузские епархии Тулузу и Каркассон, дабы «изгнать из дома Господня» всех колдунов, приказание, которое в 1326г. он распространил на все земли, находившиеся в ведении римско-католической Церкви. Отныне в смертных приговорах, выносимых инквизицией, все чаще появлялось обвинение в «еретическом колдовстве». Так было в 1321 г. в южнофранцузском городе Памье, в 1335-м в соседней Тулузе, с 1340 г. в Новаре (Верхняя Италия) и около 1360 г. в Комо. Вальденсы, которых после истребления катаров преследовали с особенным рвением, бежали от пылающих костров в долины Швейцарских и Итальянских Альп, но сыщики инквизиции упорно шли по их следу. В конце концов, около 1400 г. процессы против еретиков и колдунов докатились и до Швейцарии.
     После того как преемники папы Иоанна XXII ужесточили его указы о преследовании колдунов, в актах инквизиции замелькали показания обвиняемых, признавшихся под пытками в самых невероятных преступлениях. Подобные «признания», внушенные жертвам и выбитые из них под пытками, укрепляли обвинителей в их одержимости ведовством. И чем дольше и настойчивее они допрашивали, истязали и допрашивали вновь, тем яснее вырисовывалась в их помутившихся от суеверия умах картина демонического мира. Однако фанатиков-судей больше всего тревожило то, что эти отринутые Богом колдуны и колдуньи, по всей видимости, творили свои злодеяния не поодиночке, а объединившись в некую «ведовскую секту», объявившую войну христианской Церкви. Цели и коварные методы этой секты инквизиторы разоблачали в так называемых трактатах о ведьмах, число которых множилось с поразительной быстротой. Авторы этих трудов, опираясь на показания, полученные под пытками у обвиненных в колдовстве, а также на фантазии ученых-схоластов, создавали новую демонологию. Первый значительный труд такого рода, «Муравейник» («Formicarius»), созданный в 1437 г. доминиканским аббатом Иоганном Нидером, опирался среди прочего на результаты ведовского процесса, которым около 1400 г. завершилась охота на ведьм в Бернских Альпах.
     «Муравейник» Нидера вызвал большой интерес на Базельском соборе (1431 -1449 гг.), на котором прелаты и богословы, собравшиеся со всей Европы, обсуждали церковные реформы и пути борьбы с ересью. Влияние этой книги было огромно. В 1437 г., когда она появилась, и вновь три года спустя, папа призвал всех инквизиторов Западной Европы разыскивать разоблаченные ведовские секты и безжалостно их уничтожать. На протяжении XV в. представление о «дьявольских ведовских сектах», изложенное Иоганном Нидером в «Муравейнике», пополнилось рядом других трактатов о ведьмах. Авторами этих поистине роковых книг были большей частью сами инквизиторы: итальянцы, французы, испанцы, немцы, как, например, Никола Жаке, чье полемическое сочинение «Бич еретиков», вышедшее в 1458 г., стало первым трактатом о ведьмах, наиболее полно отразившим одержимость ведовством. Другие авторы, в основном ученые-клирики, подобно Нидеру, поддерживали тесные контакты с судьями, выступавшими на ведовских процессах, и, соответственно, переносили в свои книги опыт этих судилищ, происходивших все чаще и чаще.

 

 

Ответ #8: 23 07 2008, 05:14:50 ( ссылка на этот ответ )

ВЕДОВСКИЕ ПРОЦЕССЫ
     Итак, в существовании сделки с Дьяволом, шабашей и порчи никто уже не сомневался. Государства, расположенные к северу от Альп, активно способствовали этому, внеся в свои уголовные законодательства наказание за ведовство. Передача подобных дел из церковных судов в ведение светских имела одно важное следствие, повлиявшее на распространение одержимости ведовством: отныне все зависело от отношения правителя той или иной страны к демонологии. Ведовские процессы основывались на методах инквизиции. Таким образом, судьи могли не дожидаться, пока отыщутся свидетели обвинения, а, напротив, зорко следить за происходящим вокруг и незамедлительно действовать, стоило им узнать о чем-нибудь подозрительном. Соответствующие местные законы определяли, на что следовало обращать внимание.
     С 1532 г. на территории Германии действовали положения так называемой «Каролины». В них определялось отношение к возникшему подозрению, требования к свидетелям, рекомендовалось не забывать о добром имени обвиняемого, определялось, сколько времени его пытать и какие орудия должно при этом использовать. Но на практике положения эти не соблюдались по следующей причине: сделка с Дьяволом, шабаш и другие мерзкие преступления, творимые ведьмами по наущению Дьявола, наносили такое оскорбление Господу и были так опасны для окружающих, что здесь позволительно было говорить о «преступлениях исключительных». А «исключительные» преступления оправдывали, и любое исключение из правил. В таких случаях следовало, прежде всего, ужесточить пытки и применять их до тех пор, пока обвиняемый не расскажет всей правды.
     В таком толковании закона укреплял судей и «Молот ведьм», ибо авторы советовали обходить запрет на повторное применение пыток, называя его просто «продолжением». Судейская предвзятость и использование подобных методов не оставляли большинству обвиняемых никаких шансов. Если же предполагаемую ведьму все-таки оправдывали, то происходило это лишь потому, что не все судьи были ослеплены демономанией. Но даже оправдательный приговор выносился не из-за того, что была доказана невиновность обвиняемого, а лишь за недостатком улик.
     Едва только возникало подозрение или поступал донос, соответствующее судебное ведомство начинало предварительное дознание. Опрашивались свидетели, тайно выведывались сведения о репутации обвиняемого, его образе жизни. Если судьи укреплялись в своих подозрениях, следовал арест. Арест повергал любого обвиняемого в настоящий ужас, ибо тюрьмы в те времена были совершенно темными, сырыми, холодными и полными нечистот. Солома и лужи на полу кишели мышами, крысами и насекомыми. Зачастую на все время следствия узников заковывали в кандалы. Особенно тяжело приходилось арестованным женщинам. Они были абсолютно беспомощны перед домогательствами своих надзирателей и нередко подвергались насилию. Большинство судей сознательно пользовались этим тюремным террором, чтобы еще до начала процесса сломить волю обвиняемых и лишить их сил. Первые допросы проходили по заданной схеме. Было принято начинать допрос с церковного обряда. В это время творилась молитва во спасение души обвиняемой или ей на шею вешали ладанку с реликвиями. Затем следовали бесконечные настойчивые расспросы: где, когда, как ей довелось сговориться с Дьяволом? Сколько раз гостила на шабаше? Что происходило на шабаше и кого она там видела? Где и как вредила она своими колдовскими чарами? и так далее...
     Если «доброе дознание» результатов не приносило, суд переходил к следующему этапу - «устрашению словами». Для этого обвиняемой показывали орудия пыток и поясняли их назначение. Не помогало и это - приступали к «устрашению действием»: палач надевал на нее орудия пыток, слегка завинчивая и затягивая их, дабы она уяснила, что дело принимает серьезный оборот. Если же и теперь она продолжала упорствовать, ее подвергали испытанию и допросу с пристрастием.
     На многих ведовских процессах одной из задач следствия был поиск определенных примет, по которым легко было распознать ведьм. Одним из испытаний было «испытание водой» (называемое также «купанием ведьм»). Для этого палач крепко связывал руки и ноги обнаженной женщины, обвязывал ее тело веревкой и сталкивал в воду. Если она всплывала на поверхность, - а так происходило с большинством, - то признавалась ведьмой, ибо вода, стихия чистоты, не принимала ее.
     Другим испытанием был поиск «ведьминой отметины». Считалось, что Дьявол метит своим знаком всякую ведьму. Этот-то знак и разыскивали судьи. Чтобы не просмотреть его, обвиняемой обривали голову и тело. Стоило только отыскать какие-либо подозрительные участки кожи, например пигментные пятна, как палач прокалывал их иглой. Если подозреваемая не чувствовала при этом боли или у нее не выступала кровь, считалось доказанным, что пятно это и впрямь «ведьмина отметина».
     Безошибочным способом распознать ведьму считалось также «испытание плачем». В «Молоте ведьм» это испытание рекомендовалось судьям как особо надежное. Считалось, что ведьмы не могут проливать слезы, «верный знак, предание о коем дошло до нас от мужей, заслуживающих доверия». Женщина, которая не плачет даже под пытками, наверняка является ведьмой. Однако если она заплакала, то никак не может считаться невиновной, ибо «пути Господни неисповедимы» и к тому же плачет-то она под пытками.


* 3.jpg

(6.05 Кб, 120x150 - просмотрено 2256 раз.)

Существуют лишь те ограничения, которые мы сами накладываем на себя.

 

 

Ответ #9: 16 11 2008, 04:52:03 ( ссылка на этот ответ )


ЧЕЛМСФОРДСКИЕ ВЕДЬМЫ


Во второй половине XVI века выездные сессии суда присяжных в городе Челмсфорд, графство Эссекс, Великобритания, стали местом нескольких крупных процессов над ведьмами, которые и положили начало массовым судам над колдуньями и чернокнижниками в Англии. Кровожадный пес инквизиции был спущен с цепи.

Первый из челмсфордских процессов проходил летом 1566 года в период правления королевы Елизаветы I, при которой парламент в 1563 году принял второй из трех английских юридических актов против колдовства. Этот законодательный документ увеличивал меру ответственности за занятия колдовством, причисляя к уголовным преступлениям какое бы то ни было обращение к демоническим существам, абсолютно независимо от того, имело оно какие-либо вредные последствия или нет.

Акт 1563 года давал судьям право заключать людей, признанных виновными, в тюрьму, однако не предполагал вынесение смертных приговоров за колдовство, кроме тех случаев, когда вследствие злых чар умирал человек. Таким образом, челмсфордское дело 1566 года было первым важным судебным процессом над ведьмами, проходившим после принятия нового закона. Итоги же этого процесса впоследствии имели большое значение во многом благодаря тому, что в нем участвовали видные судебные деятели той эпохи: Джон Сэуткот - судья королевского суда, преподобный Томас Коул - настоятель челмсфордской церкви, сэр Джон Фортескью, который позднее стал канцлером британского казначейства, а также сэр Джилберт Джерард - генеральный прокурор, являвшийся наиболее примечательной фигурой на этом процессе. Записи, которые велись секретарями суда по ходу заседаний, в дальнейшем переписывались и представлялись публике в виде памфлетов, ставших в то время популярным чтением:

Недавно в город славный сей,
О Челмсфорде веду я речь,
Прислали главных трех судей,
Чтобы законы уберечь.
Известный королевский суд
Стал правосудие чинить,
И трех перступников ведут,
Чтоб их дела искоренить.
Читайте ниже вы о том,
О чем они суду сказали,
И как бумаги подписали,
Признавшись в колдовстве своем...


На первом процессе в колдовстве были обвинены три женщины: Елизавета Фрэнсис, Агнесса Уотерхауз и Джоанна Уотерхауз - дочь Агнессы. Все они жили в небольшой деревушке Хэтфилд-Пэвэрел, и единственным поводом для их обвинения стал белый в пятнах кот по прозвищу Сатана, которого сочли колдовским спутником упомянутых женщин, так как кошки этой породы появились в Англии лишь в середине XVI века и были еще большой редкостью. Решающее свидетельство на следствии дала некая 12-летняя девочка, страдавшая психическим заболеванием. В конце концов Елизавета Фрэнсис и Агнесса Уотерхауз «сознались» в совершенных злодеяниях, а Джоанна Уотерхауз, не сознавшись, отдала себя на милость суда.

Первой 26 июля 1566 года должны были судить Елизавету Фрэнсис, которая была замужем за неким Кристофером Фрэнсисом. Елизавету обвинили в том, что она околдовала маленького мальчика по имени Уильям Огер, который в результате ворожбы сильно заболел. Она признала себя виновной в данном преступлении, а также в еще более непристойных вещах. Фрэнсис рассказала, что в возрасте 12 лет ее научила колдовству бабушка по прозвищу мать Ева, которая заставила ее отказаться от веры в Бога и отдать свою кровь дьяволу. Мать Ева подарила маленькой Фрэнсис белого в черных пятнах кота по имени Сатана, которого девочка должна была кормить хлебом и молоком и держать в корзине. Протоколы судебного процесса так повествуют об этом: «Итак, эта Елизавета, во-первых, воспылала страстью к вышеупомянутому коту (назвав его Сатана), который, по ее словам, сказал ей, что она может стать богатой и состоятельной, и обещал ей исполнить все ее желания. Он спросил ее, чего она хочет, и та ответила, что хочет домашнего скота. По признанию подсудимой, этот кот говорил с ней каким-то странным глухим голосом, который она постепенно научилась понимать. Кот исполнил желание Фрэнсис и пригнал к ней на пастбище восемнадцать овец - черных и белых, которые оставались у нее некоторое время, но затем вдруг исчезли неизвестным образом».

Вскоре после случая с овцами Елизавета захотела, чтобы ее супругом стал некто Эндрю Болз, - весьма состоятельный человек из местных жителей. Кот обещал, что ее мечта сбудется, но сначала она должна сделать так, чтобы тот ее обесчестил. Однако после того как это произошло, Болз отказался вступать с женщиной в брак, и тогда разгневанная Фрэнсис попросила своего демонического спутника наслать на мужчину болезнь, от которой тот и скончался. По прошествии некоторого времени с тех пор, как вышеупомянутый Эндрю умер, Елизавета почувствовала, что беременна, и захотела, чтобы кот Сатана уничтожил младенца в ее теле. Тот повелел женщине взять некую магическую траву и выпить ее отвар, вследствие чего у Фрэнсис произошел выкидыш.

Каждый раз, когда кот делал что-либо для Елизаветы, он, по ее словам, требовал каплю крови, которую она давала ему, нанося себе уколы иглой. В тех местах, где были ранки, остались красные пятна, и судьи в ходе дознания их обнаружили.

Следующим кандидатом в мужья ведьмы стал человек по фамилии Фрэнсис. Ведьма также вступила с ним во внебрачную связь, забеременела и вскоре вышла за него замуж, взяв себе фамилию мужа. Но и после свадьбы в их доме не было покоя. Супруги постоянно ссорились, и, чтобы досадить мужу, Елизавета попросила кота наслать на него хромоту. Однажды утром Сатана спрятался под кроватью, и, когда Фрэнсис спустил с нее ноги, чтобы обуться, кот вцепился ему зубами в лодыжку. После этого у мужчины на ноге появилась незаживающая рана, которая заставила его постоянно хромать.

Когда Сатана прожил у Елизаветы около пятнадцати лет, он ей порядком наскучил. Однажды она зашла в дом к своей соседке Агнессе Уотерхауз и попросила у нее свежего хлеба, взамен которого пообещала дать ей «нечто, что сделает ее жизнь прекрасной до конца дней». Агнесса согласилась, и тогда Елизавета принесла ей кота Сатану и научила Уотерхауз всему тому, чему сама научилась от бабушки.

Как мы уже упоминали, основным обвинением против Елизаветы было наведение чар на мальчика по фамилии Огер и доведение до смерти Эндрю Болза. Протоколы суда не сообщают, давал ли какие-либо показания отец околдованного ребенка; также из них остается неясным, почему за признанием Фрэнсис в убийстве Болза не последовал смертный приговор. В итоге Елизавету Фрэнсис признали виновной, однако приговорили всего лишь к одному году тюремного заключения!

На следующий день, 27 июля 1566 года, перед судьями предстала Агнесса Уотерхауз. Это была почтенного вида вдова шестидесяти трех лет, которая обвинялась в том, что посредством чар она околдовала некоего Вильяма Финни, после чего тот тяжело заболел и умер в ноябре 1565 года. Агнесса призналась в содеянном, а также созналась: она хотела, чтобы кот Сатана испортил домашний скот и птицу соседей. При этом Агнесса отрицала, что давала коту свою кровь, однако судебные приставы проверили ее тело и нашли многочисленные пятна от уколов на ее лице и носу.

Вдова Уотерхауз призналась также, что однажды послала свою дочь Джоанну в дом Агнессы Браун, 12-летней девочки, чтобы попросить у нее плату за проданный хлеб и сыр. Девочка, однако, отказалась платить, и разозленная Джоанна, вернувшись домой, по словам матери, сделала следующее: «Вспомнив, как ее мать ходит по дому и зовет по имени адского кота, она сказала, что тоже хочет попробовать, и затем, встав в центре комнаты, громко позвала: «Сатана! Сатана!» Внезапно перед ней возникла огромная черная собака и спросила, чего желает Джоанна. Та заявила, что обижена, и затем произнесла: «Я хочу, чтобы ты сделала несчастной Агнессу Браун». Собака спросила, что она получит взамен, и тогда Джоанна пообещала ей рыжего петуха. Собака, однако, отказалась от такой награды и сказала, что ей нужны ее тело и душа...»

Выслушав эти показания, судьи пригласили в зал саму Агнессу Браун, чтобы она подтвердила или опровергла сказанное. Девочка рассказала, что в тот день, о котором ее спрашивают, она сидела дома, занимаясь своими делами, когда вдруг увидела «нечто, похожее на черного пса с мордой обезьяны, коротким хвостом, цепью и серебряным свистком на шее и с парой рогов на голове». В пасти это существо несло ключ от молочной кладовой. Браун спросила у твари, что ей нужно, и пес ответил: «Масла!» Затем существо открыло ключом дверь кладовки и скрылось там. Спустя какое-то время оно вышло оттуда, сказало девочке, что взбило ей масло, а затем исчезло.
Агнесса Браун рассказала о случившемся своей тете, которая немедленно послала в церковь за пастором. Тот посоветовал девочке молиться, а также в момент дьявольского искушения взывать к имени Иисуса. На следующий день адский пес появился снова, и опять с ключом в зубах. Тогда Агнесса спросила его: «Во имя Иисуса, что тебе надо?» Существо ответило, что, обращаясь к Христу, девочка ведет себя нехорошо, погрозило ей лапой и удалилось прочь.

Подобные визиты повторялись снова и снова, пока однажды пес не заявился с ножом в зубах и не спросил девочку: а не хочет ли она умереть? Агнесса ответила отрицательно и начала громко молиться. Затем, по ее словам, произошло следующее: «Пес сказал, что если я не хочу умирать добровольно, то он сам вонзит клинок в мое сердце. Когда же я приказала ему бросить лезвие, во имя Иисуса, он ответил, что не может бросить нож своей милой дамы. А на мой вопрос, кто она, пес кивнул головой в сторону вашего дома, мать Уотерхауз».

Судьи с большим интересом выслушали показания свидетельницы Браун и даже предложили тут же на месте провести следственный эксперимент. Они попросили подсудимую Агнессу Уотерхауз удалиться в свою камеру и, призвав там адского пса с помощью колдовства, затем предъявить его членам суда. Немного помявшись, женщина ответила, что утратила способность повелевать животными.

В итоге Агнессу Уотерхауз приговорили к повешению и казнили 29 июля 1566 года. Перед тем как взойти на эшафот, она сделала последнее признание, заявив, «что была ведьмой и занималась мерзким колдовством на протяжении 15 лет, что совершила множество отвратительных злодеяний, в которых полностью и искренне раскаивается и надеется, что всемогущий Бог простит ее за то, что она оскорбляла его имя своими дьявольскими занятиями. Она все же верит, что будет спасена на небесах по его неизреченной милости».

Процессы над челмсфордскими ведьмами продолжались с 1566 по 1579 год и явились тем печальным прецедентом, от которого станут отталкиваться все будущие поколения английских, шотландских и ирландских юристов. Гонения на ведьм, которым положили начало судебные заседания в Челмсфорде, будут с чудовищной быстротой распространяться по всей территории Великобритании, достигнут своего апогея в XVII - начале XVIII века и сойдут на нет лишь к 1722 году, когда в Шотландии состоится последняя казнь по обвинению в колдовстве.
 

* 5.jpg

(5.49 Кб, 120x150 - просмотрено 2169 раз.)

 

 

Страниц: 1 2 3 4 ... 7 | ВверхПечать