Ведьмин круг
 

Когда речь заходит о знаменитых шабашах европейских ведьм и о последующих судебных процессах над ними, на ум сразу же приходят рассказы о таких странах, как Франция, Англия, Германия или Испания. Но оказывается, что и в тихой благополучной Швеции некогда кипели страсти, не уступавшие знаменитым судилищам.
Прежде чем приступить к нашему повествованию, следует отметить, что судебный процесс над колдуньями из городка Мора был едва ли не единственным крупным событием такого рода в истории Швеции. Однако и он наглядно продемонстрировал, насколько быстро человеческий страх перед потусторонними силами может выйти из-под контроля и к каким зловещим последствиям это может привести.

Судилище в Мора вылилось в конечном итоге в массовую колдовскую истерию, приведшую к гибели десятков людей. И точно так же, как и в истории «Салемских ведьм», толчком ко всему послужили заявления детей.

Само начало нашего рассказа датируется 5 июля 1668 года, когда некий подросток из небольшого городка Мора (центральная Швеция) обвинил 18-летнюю девушку в том, что она похищала в деревнях малолетних детей и поставляла их на дьявольские шабаши. Вскоре в подобных же преступлениях обвинили и других, но местные власти признали всех подозреваемых невиновными (кроме одной женщины по фамилии Свенсон), отправив, однако, донесение о случившемся в Стокгольм. 

Что же касается задержанной женщины, то подозревали ее в следующем. Однажды один из горожан заметил, как Марта Свенсон копает возле его сада какую-то яму. На вопрос, что она делает, та ответила, что роет могилу для трупа, который очень скоро появится в этом доме. Взбешенный мужчина прогнал Марту, а через неделю у него скоропостижно умерла жена...

Вскоре женщину арестовали. Уже находясь в тюрьме, Свенсон как-то попросила тюремного стражника дать ей свою руку для поцелуя в знак благодарности за то, что он читал ей перед сном вслух Библию. Тот согласился, но, вернувшись домой, пожаловался жене на слабость и сильную боль в правой ладони. В последующие две недели болезнь стражника все усиливалась. Он страдал от удушающего кашля и говорил, что его кожу жжет как огнем, а боль отдается прямо в сердце. Как-то он сказал доктору, что старуха Свенсон хочет оторвать ему руку. «Ты разве не видишь, как она тянет меня? - стонал стражник. - Я умираю из-за поцелуя. Это проклятая ведьма навела на меня порчу!» Через три недели тюремщик в мучениях скончался.

Впрочем, Марта Свенсон от всего произошедшего не пострадала, так как вскоре умерла своей смертью в камере - еще до начала суда. 

В шведской столице все эти новости вызвали тревогу, и тогдашний король Карл XI спешно создал специальную комиссию, которая должна была заставлять колдуний искупать свои грехи массовыми молитвами, а не подвергать их тюремному заключению и пыткам. Однако когда вслед за этим последовало еще несколько сообщений о странных делах, творящихся в Мора, правительство решило разобраться со всем на месте и сделать это более суровыми методами.

Члены королевской комиссии прибыли в Мора 12 августа 1669 года. Расследование начали с допроса детей, которых заставляли принимать участие в колдовских сборищах. Практически все рассказы ребят совпадали: сонными их вытащили из кроватей и потащили на шабаш. Некоторые из детей говорили, правда, о некоем белом ангеле, который внезапно появился и сказал им, что все происходящее не будет продолжаться долго, хотя и допущено Богом «из-за грехов людских». В своих показаниях ребята назвали имена 70 ведьм, 15 из которых - дети. Все они были немедленно арестованы городской стражей и по приказанию членов комиссии подвергнуты пыткам. Вскоре 23 человека признались в колдовстве, и вот тогда-то и стали известны все подробности проведения шведских шабашей.

Как выяснилось из их показаний, ведьмы отправлялись на свои сборища верхом на метлах с одного из сельских перекрестков. Возле этого места в горе находился вход в глубокую, мрачную пещеру. Колдуньи становились перед этим отверстием и трижды громко восклицали: «Антессер, приди и унеси нас на Блокулу!» Здесь стоит отметить, что Блокулой называли гору, соответствующую немецкой Брокен или Лысой горе наших сказок, а Антессером же именовали дьявола, который заведовал шабашными игрищами. Князь тьмы являлся на зов своих поклонников в виде старичка, одетого в серый кафтан, красные штаны с бантами, синие чулки и остроконечную шляпу с очень высокой тульей, обвязанной лентой из цветного льна. Антессер, обладающий большой рыжей бородой, «свисавшей чуть ли не до пояса», подхватывал гостей и мгновенно переносил их по воздуху на Блокулу, причем ему помогала целая толпа шаловливых чертей. 

По прибытии на место все продолжалось примерно так же, как и на других европейских колдовских сборищах, однако в шведском шабаше было несколько особенностей. Само сатанинское собрание проходило в красивом доме с воротами, выходящими на бесконечный зеленый луг. Перед началом церемонии шведские ведьмы делали себе укол в палец и вытекшей кровью подписывали договор с Сатаной, который совершал над ними обряд крещения в честь себя и вручал им медные стружки, полученные при обтачивании церковных колоколов. Колдуньи затем бросали эти стружки в воду, произнося при этом слова заклинания: «Как эти опилки никогда не вернутся к колоколу, с которого они содраны, так пусть и душа моя никогда не увидит Царствия Небесного!»   

В описаниях шабаша на Блокуле особенно примечателен тот факт, что его основной приманкой являлись продукты питания. На шведском колдовском собрании обильное застольное пиршество было главным номером в программе увеселений! В показаниях схваченных участников шабаша фигурирует даже полное меню подобного «мероприятия»: мучная похлебка на сале с капустой и беконом, овсяная каша, коровье масло, молоко и козий сыр. Русский исследователь оккультизма М. А. Орлов (1903) замечает по этому поводу: «Видать не очень-то сытно жилось шведскому народу, коли он мечтал о таких пирах как о чем-то достижимом лишь при посредстве продажи души дьяволу!»

После окончания пиршества для развлечения ведьмы устраивали танцы или затевали массовые драки. Еще одной особенностью именно шведских шабашей было то, что иногда дьявол, возглавлявший сборище, оказывался больным. В чем именно заключалась болезнь Антессера, ведьмы объяснить не могли, но рассказывали, что тогда они принимались лечить дьявола, ставя ему... банки. Благодарный за заботу Сатана дарил своим верным приверженцам демонических спутников-слуг в виде кота, жабы или вороны. В дальнейшем этих животных можно было посылать куда угодно и с каким угодно заданием, они все порученное исполняли точно и в назначенный срок.  Кроме всего прочего Антессер обучал ведьм бытовому вредительству.

Чтобы держать всю эту ведьмовскую компанию в подчинении и соблюдать дисциплину, Антессер периодически вызывал на Блокулу гигантского огнедышащего дракона и запугивал колдуний с его помощью. При этом дьявол неоднократно клялся, что уничтожит всех членов королевской комиссии и даже давал ведьмам советы, как напустить на судей порчу.

Некоторые из подсудимых на процессе в Мора позднее признавались, что пытались магическими способами умертвить судебных чиновников, но у них ничего не вышло. 

Ведьмы, находившиеся под следствием, заявляли также, что Антессер приказал им убить местного священника. Одна из подсудимых рассказала, как дьявол вручил ей чародейский молот, которым она начала забивать гвоздь в голову деревянной фигурки, изображавшей неугодного силам зла пастора. Гвоздь, однако, вошел лишь наполовину, а священник в это же самое время испытывал мучительную боль, но к счастью, остался жив.

Судьи, заслушав многочисленные показания обвиняемых, в конечном итоге попросили их публично продемонстрировать свои способности в черной магии. Ведьмы не смогли сделать этого, объяснив, что после рассказа о собственных злодеяниях магическая сила оставила их.

Надо сказать, что судебное разбирательство в Мора заняло у членов королевской комиссии совсем немного времени. Сам процесс был проведен по-военному четко и быстро, так что приговор последовал незамедлительно. Все 70 осужденных ведьм были приговорены к смертной казни. 23 из них, признавших свою вину, сожгли на общем костре на центральной площади Мора в тот же день. На следующее утро казнили 15 детей. Оставшихся 32 человека отправили в город Фалун для более подробного следствия, после которого они также были сожжены.

Более мягкое наказание судьи применили к другим детям (56 человек), вовлеченным в дьявольские шабаши на Блокуле. 36 из них в возрасте от восьми до пятнадцати лет прогнали сквозь солдатский строй с розгами, а потом их в течение года били плетью по рукам один раз в неделю. Двадцать детей были наказаны ударами розог по рукам в три последующих воскресенья перед дверями городской церкви. Американский демонолог Коттон Матер (участник процесса в г. Салеме, 1692 г.) заметил, что «подобный курс розог вместе с молитвами во всех церквях по всему королевству способствовал полному очищению страны от ведьм».

Подводя итог истории процесса в городе Мора, следует отметить несколько его особенностей. Удивительно, но в целом шведский дьявол по имени Антессер предстает на фоне других своих европейских собратьев этаким «добрым дедушкой» со странностями, почти что главой некой религиозной секты. Самое же интересное, что дьявол почему-то не приказывает ведьмам уничтожать посевы, насылать бури или наводить на крестьян порчу, а ограничивается лишь одним договором о продаже души! Заметьте, что в ходе судебного процесса ни одну из обвиняемых не признали виновной в чьем-либо убийстве, а найденных погибших детей со следами дьявольской порки судьи так и не смогли связать с подсудимыми из-за отсутствия твердых доказательств. Единственными, кто мог реально поплатиться жизнью, были лишь «чужаки» из Стокгольма да местный пастор. В общем, уникальность судебного процесса в Мора показывает, что ведьмовская истерия, захлестнувшая тогдашнюю Европу, почему-то практически не затронула Скандинавские страны и, в частности, Швецию. 

Конечно, ссылки на то, что лютеране были гуманнее католиков тут бессмысленны, ведь и Англия, и северная Германия не имели инквизиции и были тоже протестантскими, а казни ведьм там проводились исключительно массово и жестоко. Может быть, дело здесь заключается просто в национальном характере шведов - невозмутимом и флегматичном...    

Инквизиция против жуков
 
"Я, Бенедикт из Монферрато, епископ лозаннский, выслушав жалобу на жуков, признаю и удостоверяю, что жалоба вполне обоснована и что жуки эти подлежат заклинанию. Я призываю на них свое проклятие, требую от них повиновения и предаю их анафеме, дабы они оставили все поля и земли и удалились прочь. В силу настоящего приговора я объявляю и подтверждаю, что отныне они прокляты, а число их да будет с каждым днем сокращаться, пока их останется не больше, чем нужно на пользу и потребу человека" (судебный приговор по делу о садовых вредителях).


Подобный приговор, вынесенный жукам-вредителям в 1478 году церковными властями города Берн (Швейцария), сейчас кажется довольно абсурдным. Однако в те далекие времена судебные процессы, на которых скамью подсудимых занимали различные насекомые, мыши и крысы, петухи, свиньи и другие "братья меньшие", происходили достаточно часто и ни у кого не вызывали удивления. Историки обнаружили в архивах европейских стран сотни протоколов, подобных тому, что приведен выше.



Дело "шпанских мушек".


Еще в XIII веке жители города Хур (Швейцария) затеяли процесс против маленьких зеленых жучков, больше известных под названием шпанские мухи. Судья, разбиравший дело "шпанских мушек", из сострадания к крошечным насекомым предоставил им за казенный счет опекуна и адвоката.


Блестящее выступление адвоката, каким-то образом доказавшего суду полезность этих насекомых, закончилось тем, что мушки, подобно людям, получили права на владение землей. В исторических хрониках по этому поводу сказано следующее: "И по сей день строго соблюдается обычай: каждый год для этих жуков отводится определенный участок земли, где они собираются, и никто не терпит от них беспокойства".


В провинции Савойя (Франция) с XVI века практиковалась традиция, согласно которой гусеницы и другие насекомые, в случае причинения серьезного вреда урожаю, подвергались отлучению от церкви. В назначенный день священник отправлялся на пострадавшее от врагов поле, где и заслушивал выступления специально назначенных защитников и обвинителей. Обычно адвокаты ссылались на то, что Бог создал насекомых раньше, чем человека, а потому они имеют преимущественное право на все дары природы. Обвинители больше напирали на страдания и разорение крестьян в результате нашествия гусениц и других зловредных тварей.


Внимательно выслушав прения обеих сторон, священник обычно соглашался с обвинителями и торжественно отлучал насекомых от церкви.


Адвокат Грызунов.


Еще один удивительный и довольно громкий судебный процесс был возбужден в начале XVI века в Отэне (Бургундия). Так случилось, что вездесущие крысы уничтожили большую часть урожая, и разгневанные местные жители по всем правилам призвали их к ответу.


В местном епископстве по всей форме были составлены официальные судебные повестки, в которых крысы именовались как "мерзкие животные сероватого цвета, живущие в норах". Специально назначенный церковный чиновник в течение нескольких дней объезжал амбары и закрома, наиболее часто посещаемые грызунами, и громко зачитывал там крысиные права и обязанности.


Само собой разумеется, в назначенный судом день животные на слушание своего "дела" не явились. Жители Отэна (истцы) уже готовы были торжествовать победу, но за грызунов (ответчиков) блестяще вступился адвокат Варфоломей де Шассенэ, который именно благодаря этому "крысиному" процессу и сделал себе в дальнейшем громкое имя.


В первую очередь адвокат заявил, что изготовленные епископальным судом повестки имели слишком общий характер. Ввиду того, что ответственность за погубленный урожай несет всякая крыса, живущая не только в самом Отэне, но и в его пригородах, повестки должны быть составлены индивидуально и официально зачитаны каждому грызуну в отдельности.


Как ни странно, но эти доводы были приняты судом во внимание. Офестные священники получили от епископа строгие указания: поговорить с каждой крысой в отдельности, призвать ее к ответу и обязать явиться в суд в строго назначенное время.


Разумеется, деревенские батюшки не могли ослушаться приказа своего владыки. Однако согласимся, что выполнить подобное поручение, мягко говоря, довольно сложно.


Охранная грамота для крыс.


Как бы то ни было, но в очередной назначенный день крысы снова не явились, показав, таким образом, неуважение как к самому суду, так и к церковной власти, этот суд творящей. Разгневанный епископ вновь обратился к Шассенэ с требованием: либо признать дело безнадежно проигранным, либо каким-то образом объяснить беспардонное поведение своих подзащитных. Известно, что Варфоломей де Шассенэ с блеском выкрутился из создавшегося щекотливого положения. Он заявил, что ввиду вызова в суд всех его клиенток, молодых и старых, здоровых и больных, они должны сделать большие приготовления, и в первую очередь потребовал очередного продления срока. После этого крысиный защитник стал оспаривать законность самого вызова. Он доказывал епископальному суду, что повестки должны служить его подопечным своеобразными охранными грамотами; что крысы готовы повиноваться и в любой момент явиться на слушание дела, но их останавливает только одно: присутствие на пути следования кошек и других агрессивных животных. Грызуны просто беспокоятся за свою жизнь, а потому и не решаются покинуть норы и предстать перед очами епископа и его приближенных.


"Пусть истцы, - говорил Шассенэ, - возьмут на себя обязательство, под угрозой большого денежного штрафа, что их кошки не потревожат моих клиенток, и требование о явке в суд будет немедленно исполнено".


Аргументы бравого адвоката были признаны справедливыми. Суд не только предоставил крысам двухнедельную отсрочку, но и предложил специальные льготы беременным грызунам и находящимся в младенческом возрасте крысятам. Вот только жители Отэна и его окрестностей не рискнули взять на себя ответственность за поведение своих домашних хищников, и дело "Отэн против крыс" в результате было отложено на неопределенный срок, а после совсем затерялось.


К.Карелов

В год смерти Папы Иоанна Павла II многое изменилось в Ватикане. В частности, были рассекречены некоторые архивы, собиравшиеся на протяжении веков. Достоянием общественности стали 4500 томов с документами, рассказывающими о массовой охоте Церкви на еретиков и вольнодумцев, о наших знаменитых современниках, занесенных в "черные списки" Ватикана и их трагических судьбах. Много страшного и доселе неизвестного поведали миру покрытые пылью фолианты...


Прежде всего, давайте мысленно посетим Музей палача в городке Бернау под Берлином. Здесь, в островерхом доме в Средние века родились и умерли несколько поколений "мастеров топора и виселицы". Жуть берет, когда смотришь на самые изощренные приспособления для пыток. Причинить еретику невыносимую боль, сделать его смерть кошмарной и в то же время "зрелищной" было целью жизни хозяев дома в Бернау. Разумеется, что все их жертвы отправлялись на тот свет во имя Церкви и Бога.


Напомню, что инквизиция возникла в XIII веке при Папе Иннокентии IV. За пять с половиной веков - до эпохи Просвещения - ее жертвами стали приблизительно 10 миллионов человек!


Повсюду в католических странах каждая расправа такого рода документировалась. Протоколы отправлялись в Рим, складывались в папский архив, который еще до относительно недавних дней был "страшной тайной Ватикана". До того самого времени, когда немецкий кардинал Йозеф Ратцингер перед группой историков растворил двери секретного архива Святого Престола.


Веками католическая церковь пыталась выдать инквизицию за неизбежное зло во благо, старалась сокрыть ее пагубное значение для Европы. И лишь поляк Иоанн Павел II первым из римских понтификов открыто назвал инквизицию позором для католического мира.


Что же представляет собой ватиканский тайный архив?


Значительную его часть составляют так называемые письма инквизиторов - отчеты церковных палачей с мест, тайные доносы, акты инквизиторских судов. В архиве много хроник о расправах над иноверцами, материалов о сексуальных извращенцах и маньяках, колдунах и ведьмах. Масса донесений церковных цензоров о сожженных вредных книгах. Огромные неприятности доставил католической церкви изобретенный Йоханнесом Гутенбергом печатный станок: реформаторское вольнодумство Лютера, переведенная им на немецкий язык Библия стали распространяться миллионными тиражами. Немецкий профессор теологии Губерт Вольф подсчитал, что, в общем и целом, Ватикан предал анафеме 10 000 книг и полных собраний сочинений. Любопытно, что в "черный список" 1961 года включены писатель и философ Жан-поль Сартр, его жена-писательница Симона де Бовуар с ее феминистским романом "Другой пол", роман "Кожа" итальянского литератора Молапертье, все без исключения книги итальянского публициста Альберта Моравиа, француза Андрэ Жида.


Стало известно, что в свое время Святой Престол предал анафеме произведения Стефана Цвейга, Жюля Верна, книги великого Генриха Гейне. На него написал донос (кто бы мог подумать?!) сам канцлер Австрии князь Меттеринх. Он обвинил свободолюбивого писателя в распространении опасных революционных идей, подрывающих устои общественного устройства Европы!


Одной из наиболее известных жертв святой инквизиции был инакомыслящий монах-доминиканец Джордано Бруно. В 70-е годы XVI века он выдвинул концепцию о бесконечности Вселенной и бесчисленном множестве миров. Инквизиция обвинила его в ереси. Бруно бежал за границу, скитался из страны в страну, но был заманен в Венецию, схвачен в феврале 1600 года и заживо сожжен в Риме. Более счастливой оказалась судьба ученого Галилео Галилея, публично объявившего, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, как утверждала Церковь. Трибунал инквизиции, вырвав у ученого раскаяние, приговорил его к пожизненному домашнему заключению.


Во все века инквизиция была беспощадна и часто слепа в своей ярости. И если маршал Франции Жиль де Ре, по прозвищу Синяя борода, в 1440 году был повешен, а затем сожжен инквизицией за "бесовство и сотни замученных женских и детских жизней", то, как видно из рассекреченных документов, в большинстве своем жертвами палачей в сутанах становились ни в чем не повинные люди. Особой жестокостью прославился первый великий инквизитор - доминиканский монах, испанец Томас де Торквемадо. Массовые казни он, как правило, устраивал по церковным праздникам при большом стечении народа.


Первая "ведьма" была публично сожжена Святой инквизицией в 1275 году во французском городе Тулузе. Всего же, как считают историки, по всей Европе в кострах погибли не менее 3 миллионов женщин! За один лишь год в немецком городе Бамберге инквизиторы живьем сожгли 600 "ведьм". В 1431 году на рыночной площади французского Руана в огне погибла Жанна д'Арк. Орлеанскую деву под давлением англичан, против которых она сражалась, местные инквизиторы обвинили в колдовстве.


Некогда ватиканский тайный архив был значительно большим, чем сегодня. В начале позапрошлого века пропали две трети хранившихся в нем документов. Дело в том, что в 1810 году Наполеон повелел весь архив перевезти из Рима в Париж. Император был одержим идеей превратить столицу Франции в хранилище награбленных по всей Европе произведений искусства и архивных документов. В 1816 году, после разгрома наполеоновской армии под Ватерлоо, Ватикану было предложено вернуть архив назад. Для перевозки огромного количества ящиков через Альпы требовались крупные средства, и посланцы Рима часть бесценного груза продали парижским рыночным торговцам в качестве... оберточного материала для рыбы, мяса, овощей и фруктов!


"Святая конгрегация римской и вселенской инквизиции" просуществовала под этим именем вплоть до 1908 года. Потом для благозвучия ее переименовали в "Святую обязанность", а в 1965 году она получила безобидное название "Конгрегация ради учения о вере"...


К.Фенкель, исследователь Средневековья, Германия
 

Шотландцы амнистировали ведьм и кошек


Мэрия шотландского города Престонпанс не так давно пошла на беспрецедентный шаг, амнистировав сожженных здесь в далеком прошлом по решению святой инквизиции ведьм и их подручных - черных котов.

Была организована публичная церемония, в ходе которой власти посмертно реабилитировали восемьдесят жительниц города, осужденных в Средние века на смерть за колдовство.

На процессе присутствовали потомки сожженных женщин практически со всей Великобритании. Одна из них, ведьма в десятом поколении, заявила журналистам, что на торжество прилетали духи казненных колдуний. Кроме того, в день, когда состоялась процедура амнистии, из города и окрестностей исчезли все черные кошки. Они вернулись только на следующий день, вероятно, тоже где-то празднуя реабилитацию своих черных предков.

 

Охота на ведьм - одна из самых позорных страниц в истории человечества.
В XV-XVII веках и католическая, и протестантская церкви будто сошли с ума, признавая ведьм чуть ли не во всех женщинах: вышла на прогулку ночью – ведьма, собираешь травы – ведьма, лечишь людей – вдвойне ведьма. Даже чистейшие душой и телом девушки и женщины попадали под классификацию ведьм. Так в 1629 году была сожжена на костре девятнадцатилетняя Барбара Гобель. В списке палача о ней говорилось: «Самая святая дева Вурцбурга». Непонятно чем было вызвано это маниакальное желание «очищения», но прокатившиеся ведьмовские процессы унесли жизни более ста тысяч человек. Сжигали и вешали прежде всего женщин, "возлюбленных сатаны". Мужчин-колдунов было неизмеримо меньше, еще реже обвинения выдвигались против детей (считалось, что дети до 14 лет невинны, безгрешны и особо опекаемы богом).
Тем не менее в 1527 году испанская инквизиция занималась делом двух девочек 9 и 11 лет. Они были признаны ведьмами; под пытками оговорили несколько десятков женщин, якобы, приобщих их к "радостям" шабаша и таинствам "черной мессы". Женщины были схвачены, допрошены и сожжены, девочек же отправили в монастырскую тюрьму, где они умерли от голода, так как "сестры во Христе" не желали кормить тех, кто побывал в лапах Князя Тьмы.
В XVII веке, когда "охота на ведьм" в Германии достигла апогея, в Бонне сжигали девочек 3-4 лет и мальчиков 9-14. В 1659 году в Бамберге были сожжены 22 девочки в возрасте от 7 до 10 лет. Во время казни одни из них, лишившись разума, проклинали своих матерей, горевших рядом, за то, что те научили их колдовскому искусству; другие, собравшись с силами, твердили о своей невиновности. Их не слушали и не слышали: треск поленьев заглушал мольбы и крики.
В 1669 году в шведском округе Дарлекарлия дети стали падать в обморок, их ноги и руки сводило судорогой, на губах выступала пена, а сами они шептали о стране Блакулле, куда по ночам их приводят ведьмы для участия в шабаше и плотских утех Люцифера и Вельзевула. Тут же была создана специальная комиссия. Допросу подвергли около 300 детей, по результатам которого 84 взрослых и 15 детей были сожжены; 128 детей еженедельно в течение года у церковных дверей были наказаны плетьми; 20 малышей от 3 до 5 лет были высечены розгами трижды в течение одного дня.
Аналогичная история произошла и в германском Вюртемберге, когда в 1673 году дети в возрасте 7-10 лет вдруг стали утверждать, что ночью на метлах, курицах, козлах и крысах их возят на шабаш, где заставляют отрицать святую троицу и предаваться содомскому греху. Опять была создана комиссия; с вечера проверяющие садились у постелей детей, и оказалось, что дети не покидают их. Детей оправдали, но их дикие фантазии были сочтены колдовским наваждением, и около 50 ведьм, обвиненных в ворожбе, были преданы огню.
В 1276 году у 56-летней Анжелы Ломбарт, усердной прихожанки, родилось нечто с "волчьей пастью" и маленьким хвостиком, и хотя женщина молила о пощаде и твердила о насланных на нее злых чарах, ее сожгли вместе с младенцем.
В 1583 г. из 16-летней Анны Шлуттенбауэр монах-экзорцист двое суток изгонял дьявола, добившись того, что тело несчастной покинули 12655 чертенят. Это не помешало судьям приговорить девушку к сожжению - на всякий случай. Сожгли и ее бабушку, которая, как считалось, сосватала Анну нечистому...
В 1610 году Луиза Кано и Магдалина де ла Пю из монастыря урсулинок недалеко от Парижа заявляли, что их совратил дьявол в образе прекрасного обликом, но черного душой приходского священника Луи Годфри. Его сожгли...
А монахиня из францисканского монастыря в Лувье Маделина Бовен указала не только на местного священника, но еще на несколько десятков человек, с которыми, якобы, принимала участие в шабашах. Маделина хотела, чтобы костер оборвал пытки, которым ее подвергали, и соглашалась со всем, что от нее требовали. Однако с костром не спешили. Монахиню бросили обнаженной в земляную яму, не дав даже перевязать гноящиеся раны. Она спала в собственных нечистотах и ела пауков, надеясь отравиться, - но ее только тошнило. Во время одного из допросов она проглотила несколько осколков стекла - но непроизвольно отрыгнула их. Ржавой железкой она попыталась перерезать себе горло, а потом проткнула живот - но рана затянулась. Каждый день она умоляла убить ее. Напрасно. Инквизиторы продолжали возить ее из города в город, и там по их указке она называла все новых и новых "слуг дьявола". В конце же концов Маделину оправдали по "дьявольскому" делу, но осудили за лжесвидетельство. Всеми забытая она умерла в тюрьме Руана, так и не причастившись перед смертью.
...Процессы над ведьмами проходили и в XVIII веке. В 1749 году в Вюрцбурге была сожжена монахиня Мария Рената. В 1775 году в Польше были повешены сразу 9 ведьм. В Швейцарии последний раз отправили ведьму на костер в 1785 году. А в Испании ведьм призывали к ответу даже в середине XIX века.
Одна из ярких вспышек истерии охоты за ведьмами произошла в 1692 — 1693 гг. в поселке и одноименном городе Салем, штат Массачусетс. Одновременно эта трагедия стала крупнейшей в Новом Свете - дело, настолько жестокое и настолько нелепое, что оно было обречено стать знаменитым. Доказательство тому - десятки тысяч посетителей музея "Салемские ведьмы", открытого в 80-х годах XX века и расположенного в Денверсе, пригороде Бостона.


НАЧАЛО ИСТЕРИИ

Сэмюэль Пэррис, основной вдохновитель процесса против "салемских ведьм", сам спровоцировал то, что позже назовут “салемской трагедией”. Прежде чем стать священником, Пэррис был купцом на Барбадосе и привез оттуда в Массачусетс пару рабов, Джона и Титубу Индейцев (последнее слово не было, вероятно, фамилией семейной пары, но лишь прозвищем, указывающим на их национальную принадлежность). Титуба присматривала за девятилетней дочерью Пэрриса, Элизабет и его одиннадцатилетней племянницей Абигайль Уильямс. Зимой, когда погода не позволяла девочкам гулять на улице, Титуба развлекала девочек рассказами о своей родине, магии вуду, и этот красочный мир не на шутку их увлек.
Очарованные рассказами о том, что пуритане считали запретным, они занялись оккультизмом. Объединившись со своими деревенскими подругами в возрасте от 12 до 20 лет (Сюзанной Шелдон, Элизабет Бут, Элизабет Хаббард, Мери Уоррен, Мери Уолкотт, Сарой Черчхилл, Мерси Льюис и Энн Патнем младшей), девочки пытались предсказывать будущее: соорудили примитивный магический шар; погрузив яйцо в стакан воды, пытались узнать род занятий своих будущих мужей. Во время таких сеансов одной из молодых ведуний привиделся гроб, что означало скорую смерть...
В январе 1692 года Бетти Пэррис первой из девочек начала страдать припадками, забиваться в темные места, издавать странные звуки и кривляться. Вскоре подобные симптомы появились и у других юных участниц оккультных занятий.
Теперь уже не выяснить, действительно ли девочки считали себя одержимыми, притворялись ли, боясь ответственности за свои занятия магией с Титубой, или действительно страдали тем, что современная медицина диагностирует как подростковую истерию — невроз подавленных желаний, попытку привлечь к себе внимание взрослых, выделиться, вызвать к себе сострадание. Во всяком случае, преподобный Пэррис решил обратиться к деревенскому доктору Уильяму Григгсу. Григгс не смог объяснить заболевание девочек или вылечить припадки, но со значением произнес: «Тут не обошлось без нечистой силы!»
Пуритане XVII века верили, что колдовством можно вызвать болезни и смерть. В соответствии с поверьями тех дней они полагали, что ведьмы черпают свою силу от дьявола. Так что единственным лечением могла стать поимка виновной ведьмы или ведьм и их истребление.
“Дьявол поднялся среди нас, и гнев его стремителен и ужасен, — провозгласил с амвона Преподобный Пэррис. — Одному Богу известно, когда нам удастся заставить его замолчать". Этой его проповедью была открыта охота на ведьм, и под давлением священника девочки начали называть имена тех, кто, якобы, их околдовал.

Клич против ведьм

Первыми жертвами оговора стали Титуба, жившая в деревне нищенка Сара Гуд и пожилая ворчливая соседка Пэррисов Сара Осборн, которая не ходила в церквь более года. Были подписаны ордера на их арест, и 1 марта все три женщины предстали перед членами Салемской городской магистратуры Дж. Хаторном и Дж. Корвином.
На допросах присутствовали девочки. Как только в комнату входила очередная арестованная, у них начинались приступы кашля и конвульсии. Девочки утверждали, что духи этих женщин рыщут по дому, кусают и щиплют их или появляются где-нибудь в комнате, чаще всего на потолочных перекладинах, в виде птиц или других животных.
Обе Сары (Гуд и Осборн) отказывались признаться в каких-либо преступных действиях, а Титуба, боясь, что суду станет известно о ее зимних рассказах и колдовстве, призналась в том, что она ведьма.
Она утверждала, что обречь девочек на страдания ее вынудила черная собака, а две огромные кошки, черная и рыжая, заставили ее прислуживать им. Она также обвинила двух других арестованных женщин в том, что ездила вместе с ними на "ведьмовскую встречу" верхом на шесте, и что это именно они накануне ночью заставили ее напасть на Энн Патнем младшую с ножом. Сама Энн Патнем подтвердила это показание, заявив, что ведьмы приходили к ней с ножом и хотели отрезать ей голову.
Беда заключалась в том, что Титуба не ограничилась признанием в собственном колдовстве и обвинением еще двух женщин. Желая угодить судьям, она рассказала, что в Массачусетсе действует целая община ведьм. Ими предводительствует высокий седой мужчина, одетый в черное. На следующий день на допросе Титуба призналась, что этот мужчина много раз приходил к ней, заставляя ее расписаться кровью в своей дьявольской книге, и что в книге она увидела девять других подписей.
Рассказам девочек о нападениях духов и корчам, которые происходили с девочками в присутствии обвиняемых поверили, и их соседи – селяне тоже начали припоминать, как у кого-то из них протухали сыр и масло после визитов обвиняемых, а приплод скотины оказывался больным.
Кроме того, история показалась пуританам Салема пугающе правдоподобной из-за слухов, которые ходили несколькими годами раньше и утверждали, что Салемской деревне грозит уничтожение со стороны тайной организации ведьм и что начнется оно с членов семьи священника...
В итоге всех трех женщин заключили в бостонскую тюрьму, где на Гуд и Осборн одели железные кандалы, чтобы их духи не могли выйти из камеры и мучить девочек. Слабая здоровьем Осборн там и умерла.
Что заставило девочек зайти в своих играх так далеко? Неуемное детское воображение, боязнь сознаться, что все эти припадки и видения - обычное притворство, или они стали инструментами в умелых руках кого-то, кто решил воспользоваться ведьмовским процессом для сведения счетов с неугодными односельчанами? Этого мы не узнаем, так же как не узнаем, что заставило Титубу признаться в колдовстве и выдать двух других женщин за своих пособниц, входящих в тайную общину ведьм.
Но после поимки “первых ведьм”, каждое воскресенье с кафедры преподобного Пэрриса стали звучать многословные речи о вреде колдовства, убеждая селян в том, что среди них поселилось зло, которое должно быть изгнано со всего побережья. С этого момента обвинения стали нарастать как снежный ком, а “видения” девочек приводили на скамью подсудимых все новых обвиняемых.

АРЕСТЫ

Марта Кори из прихода Салемской деревни, жена местного землевладельца Джайлса Кори, ревностная христианка, позволила себе публично усомниться в правдивости обвинений девочек. В ответ они немедленно обвинили ее в колдовстве. Энн Патнем утверждала, что видела, как призрак Марты поджаривает человека на огне. А подруга Энн Мерси Льюис сказала, что призрак Марты вместе с другими ведьмами пытался заставить ее подписать дьявольскую книгу. В итоге Марта была отправлена в тюрьму.
Муж Марты, Джайлс, убежденный в ее невиновности, попытался оспорить обвинения, и тут же был оговорен девочками как колдун и убийца, против которого, якобы, свидетельствуют призраки его жертв (!). Он вслед за женой тоже оказался в тюрьме.
Следующей жертвой обвинения стала семидесятилетняя Ребекка Нурс, одна из самых выдающихся жительниц Салема, мать восьмерых детей и примерная прихожанка. Ей был 71 год, и она имела бесспорную репутацию высоко благочестивого, доброго и мудрого человека. Показания против Р. Нурс дала мать Энн Патнем, которая присоединилась к "потерпевшим", как называли околдованных девочек, заявив, что духи Кори и Нурс подвергли ее адским мучениям, чтобы заставить подписать книгу дьявола. Обвинение поддержали Абигайль Уильямс, Мери Уолкотт и Элизабет Хаббард, сказав, что Нурс приходила к ним с той же целью. Многие односельчане встали на защиту Ребекки, но ее тоже отправили в тюрьму.
Тут следует упомянуть, что Р. Нурс была одной из трех сестер Таунс (все они, одна за другой, были обвинены в колдовстве), а семья Таунс издавна враждовала с семейством Патнем... Важным доказательством против Ребекки Нурс также посчитали то, что вскоре после того, как она отругала Бенджамина Хоултона за то, что тот позволил своей свинье рыться в ее огороде, Хоултон умер.
Вместе с Ребеккой в тюрьму попала Доркас Гуд – четырехлетняя (!) дочь Сары Гуд, поскольку девочки заявляли, что их кусает ее дух. На четырехлетнюю Доркас надели кандалы и продержали в тюрьме 8 месяцев. Из тюрьмы же она проводила на виселицу свою мать. После освобождения из тюрьмы Доркас навсегда осталась инвалидом.
...Если бы первыми обвиненными стали не Сара Гуд и Сара Осборн, а Марта Кори и Ребекка Нурс, словам девочек, возможно, не поверили и не придали бы серьезного значения. Но, вовлеченные в состояние начавшейся массовой истерии, и магистрат, и даже члены семей обвиняемых не сомневались в преступлениях женщин, отказываясь предположить, что девочки могут обвинять невиновных.
Следующими жертвами колдовской истерии стали содержатели таверны Джон и Элизабет Проктор, которые открыто возмущались происходящим.
Дело в том, что Мери Уоррен, одна из первых “обвинительниц”, была служанкой у Прокторов. Ее первые припадки хозяин легко "излечил", пригрозив поркой, если она не прекратит кривляться. Под страхом наказания, Мери даже призналась, что она лгала, что лгут и другие девочки. Но, почувствовав за своей спиной силу, позже Мери откажется от этих слов и поспешит вместе с другими “страдалицами” избавиться от бывшего хозяина.
Случай представился, когда во время очередной проповеди преподобного Пэрриса, посвященной обвинениям в адрес Ребекки Нурс и других заподозренных ведьм, сестра Ребекки, Сара Клойс, с демонстративным отвращением покинула церковь.
Девочки тут же обвинили Сару Клойс и сочувствовуюшую ей Элизабет Проктор в ведьмовстве. Обе обвиненные были арестованы и подвергнуты унизительному осмотру (на их теле искали "ведьмины сосцы" – родинки или бородавки, посредством которых, по общему мнению, ведьмы кормят демонов).
Муж Элизабет Джон, пытавшийся воспротивиться осмотру жены, стал первым мужчиной, которому было официально предъявлено обвинение в колдовстве. Против него свидетельствовали Абигайль Уильямс и младшая Энн Патнем, которые утверждали, что видели духа Джона Проктора, который сидел на потолочной балке и причинял им страдания.
Мери Уоррен первоначально отказалась давать показания против своей хозяйки, которая была к ней добра. Но остальные “страдалицы” тут же обвинили в колдовстве саму Мери, дав понять, что те, которые начнут сомневаться или отказываться от своих слов, сами станут обвиняемыми. Во время допроса Мери пришлось подтвердить обвинения девочек, чтобы снова оказаться на их стороне.
Вслед за Прокторами были арестованы Джайлс Кори, Бриджит Бишоп и Абигайль Хоббс.
Восьмидесятилетний Джайлс Кори, муж Марты, которого называли сильным и жестоким, решительно отрицал свою вовлеченность в колдовство. Но обычный спектакль с рассказами девочек о терзающих их призраках и других ужасах заклеймил его как колдуна.
Бишоп было под шестьдесят, она была хозяйкой таверны, где в любое время суток можно было развлечься спиртными напитками или азартными играми. Она всегда одевалась в красное и за долгие годы приобрела в Салеме скандальную репутацию. Обвинить ее в колдовстве было совершенно естественно. На теле Бишоп была найдена подозрительная бородавка, которая сошла за «ведьмин сосок». Некоторые девочки подтвердили, что Бишоп – ведьма. Нашлись и другие свидетели, которые связывали свои неприятности с Бриджет Бишоп. Ее признали виновной.
Умственно отсталая Абигайль Хоббс легко созналась в колдовстве и поведала судьям о своей сделке с неким "типом", который благодаря этому получил возможность появляться перед девочками в ее обличье. Вместо того чтобы усмотреть в этой истории бред сумасшедшей, магистрат не усомнился ни в одном слове и счел это подтверждением видений девочек.
21 апреля на основании бреда Абигайль Хоббс в тюрьму попали еще девять человек: древний старик Неемия Эббот, родители Абигайль Уильям и Деливеренс Хоббс, пасынок Бриджит Бишоп Эдвард и его жена Сара, сестра Ребекки Нурс и Сары Клойс, Мери Исти, рабыня-негритянка Мери Блэк, Сара Уайлдс и Мери Инглиш, жена богатого салемското купца Филиппа Инглиша.
До этих пор в число подозреваемых попадали только жители окрестностей Салема. Но уже пятеро из вышеназванных были жителями Топсфилда, соседнего городка. Территория безумия расширялась.
Допросы шли по заведенному сценарию с травлей обвиняемых, припадками девочек и рассказами о нападениях призраков. Первый и единственный раз за все время допросов девочки не подтвердили обвинения в адрес старика Эббота. Возможно, чтобы показать, что они не нападают на невиновных и могут отличить ведьм от честных горожан.
Другим повезло меньше. Эдварда и Сару Бишоп признали виновными за компанию с их матерью. Деливеренс Хоббс поначалу отрицала свою связь с ведьмами, но позже уступила напору магистрата и покаялась, что подписала дьявольскую книгу, которую принесла ей Сара Уайлдс.
В отношении Мери Исти мнения разделились. Жители деревни считали, что если две сестры уже осуждены, то и третья, Мери Исти, тоже ведьма. Но ее несокрушимое упорство на суде произвело впечатление даже на судью Хаторна. На вопрос, считает ли Исти девочек действительно заколдованными, женщина ответила так: "Без сил зла здесь не обошлось, но замешано ли в этом колдовство, не знаю". В течение нескольких последующих недель все девочки, кроме Мерси Льюис, отказались от своих показаний против Мери Исти, и ее освободили. Но Мерси Льюис продолжала настаивать, что призрак Исти душит ее за то, что она одна упорствовала в обвинении Исти в колдовстве. В итоге через пару дней Исти вернулась в тюрьму.
Вскоре ряды арестованных пополнились еще шестью обвиняемыми. Ими стали Сара Мори, Лидия Дастин, Сюзанна Мартин, Доркас Хор, купец Филипп Инглиш и преподобный Джордж Бэрроуз. Мори в конце концов оправдали, Дастин умерла в тюрьме.
Филипп Инглиш сумел бежать в Бостон вместе со своей женой, также заподозренной в ведовстве, до того, как дело зашло слишком далеко. Они спасли свои жизни, но потеряли практически все имущество.
Преподобный Бэрроуз попал в салемскую тюрьму прямо из своего дома в Уэллсе, штат Мэн. Он был священником в Салеме до Пэрриса и не сошелся с некоторыми прихожанами. Особенно напряженные отношения сложились у него с матерью Энн Патнем, и обвинение в колдовстве послужило удобным орудием мести. Против Бэрроуза выступил ряд обвинителей, к которым присоединилась и дочь Бэрроуза. Тем не менее у Бэрроуза была хорошая репутация, и 32 жителя Салема, несмотря на опасность для самих себя, обратились к суду с петицией о признании Бэрроуза невиновным, однако спасти его не удалось. Наоборот, судьи решили, что именно Бэрроуз руководит общиной ведьм, о которой говорила Титуба. Поймав главаря общины, магистрат вздохнул с облегчением.
Но на этом дело не остановилось. Джон Уиллард, ранее участвовавший в арестах, сам попал в обвиняемые после того, как отказался подписать несколько ордеров на арест. Вместе с Уиллардом арестовали и Джорджа Джекобса (вместе с внучкой Маргарет), ранее выступавшего против процесса. Его служанка Сара Черчхилл заявила, что видела имя Джекобса в книге дьявола.
Как и Мери Уоррен, Черчхилл потом пожалела о содеянном, увидев хозяина перед судом. Но остальные тут же выступили против нее, утверждая, что и сама она подписалась в книге. Саре пришлось вернуться к обвинениям, чтобы не оказаться в тюрьме вместе с бывшим хозяином.

продолжение следует...