|
Почему умер брат Роже? Нередко в приходивших к нам в прошлом году письмах люди сравнивали смерть брата Роже со смертью Мартина Лютера Кинга, архиепископа Ромеро или Ганди. И все же бесспорно между ними есть разница. Эти люди занимались политической и идеологической борьбой, и были убиты оппонентами за свои взгляды и влияние. Кто-то скажет, что пытаться найти объяснение смерти брата Роже бесполезно. Зло несовместимо с логикой.
Ветхозаветный праведник говорил, что его ненавидят "безвинно". И евангелист Иоанн те же слова вкладывает в уста Иисуса: "Возненавидели Меня напрасно".
Однако живя рядом с братом Роже, я всегда поражался одной черте его характера, и вполне возможно, что именно из-за нее он и стал жертвой убийства. Брат Роже был невинен. Нет, он не был безгрешен. Но его невинность из того разряда, когда человеку очевидны вещи, совсем не очевидные другим. Для невинных людей правда самоочевидна. Она не нуждается в аргументации. В определенном смысле они ее просто видят. И им трудно понять, что люди вокруг более "разборчивы". То, что они говорят, для них - просто и ясно, и их удивляет, что окружающие реагируют на их слова по-другому. Легко понять, почему такие люди зачастую пребывают в растерянности и очень ранимы. И все же их невинность не навина. Для них реальность попросту не настолько "мутная", как для других людей, - они "смотрят сквозь нее".
К примеру вопрос христианского единства. Для брата Роже было очевидно, что если Христос хочет этого единства, то им надо жить прямо сейчас. Возражения казались ему искусственными. Для него единство христиан было прежде всего связано с примирением. И в конечном итоге он был прав, потому что мы слишком редко задаемся вопросом, чем мы готовы заплатить за это единство. Достойно ли примирение, не затрагивающее нас "физически", этого звания?
Иногда о брате Роже говорили, что у него нет богословия. Но разве не был он гораздо более проницателен, чем те, кто так о нем отзывался? Веками христиане были вынуждены оправдывать свою разделенность. Различия искусственно преувеличивались. Сами того не осознавая, христиане встали на путь соперничества и перестали замечать ту общую перспективу, что разворачивалась перед их взором. Они не смотрели "сквозь нее". Единство им казалось невозможным.
Брат Роже был реалистом. Он понимал, что многое остается недостижимым, особенно с институциональных позиций. Но это его не могло остановить. Его невинность придавала ему особую силу убежденности - своего рода благородство, не признающее поражений. До самого конца он считал христианское единство вопросом примирения. Сейчас примирение - это шаг, возможный для каждого христианина. Если бы все сделали этот шаг, единство было бы при дверях.
Еще одним аспектом, в котором так явно был виден "подход" брата Роже и где еще более отчетливо проступал свойственный ему "радикализм", была полная неприемлемость для него всего того, что ставило под сомнение Божью любовь. Я имею в виду его умение не анализируя воспринимать божественное. Нет, он не отказывался от размышлений, но он очень твердо знал, что определенный способ "корректного" рассуждения - например, о Божьей любви - в реальности замутняет ожидания от этой любви.
И то, что брат Роже так настаивал на заложенности в каждом человеке добра, это говорит о той же его черте. Иллюзий насчет зла брат Роже не питал. От природы он был очень раним. Но он также был уверен, что если Бог прощает наши ошибки, то для Него их больше не существует. Всякое настоящее прощение пробуждает в человеке самую глубину - ту глубину, которая создана для добра.
Поль Рикер был поражен этим упором на добро. Однажды он сказал нам здесь в Тэзе, что в этом он видит задачу религии - "высвобождать в человеке глубины добра, вытаскивать их из-под завалов". В прошлом определенный стиль проповеди христианства постоянно апеллировал к "основополагающей" греховности человеческой природы. Такой акцент делался для того, чтобы проще ние неминуемо воспринималось как абсолютно свободный и незаслуженный дар. Но многих это от веры отвратило: даже если они слышали что-то о любви, у них складывалось впечатление, что часть этой любви для них закрыта, а возвещаемое прощение - не полное.
Наверное, это самое ценное, что оставил нам брат Роже, - любовь и прощение - две очевидные для него реалии, которые он постигал с порой недосягаемой для нас непосредственностью. Здесь он был поистине невинен - простой, беззащитный, умеющий заглядывать в сердца других людей, способный на глубочайшее доверие. Его невероятно прекрасный взгляд говорил именно об этом. И причина того, что он так хорошо ладил с детьми, в том, что дети живут той же непосредственностью, что и он: они не могут себя защитить, и они не верят в сложности - их сердце идет прямо к тому, что их волнует.
Сомнение никогда не покидало брата Роже. Поэтому он очень любил слова: "Тьме и сомненьям не дай объять меня!" - не позволь мрачным инсинуациям сомнений заражать меня. Но даже сомнения не могли поколебать в его глазах очевидность Божьей любви. Возможно, именно сомнение порождало исключающий двусмысленность язык. Я имею в виду самоочевидность не на интеллектуальном уровне, но более глубокую - на уровне сердца. И как и все, что невозможно защитить мощной аргументацией или достоверными фактами, эта очевидность поневоле была очень хрупкой.
В евангелиях простота Иисуса выводит из равновесия. Некоторые из слушавших Его чувствовали, что они сами как бы ставятся под сомнение. Как если бы открывались их самые потаенные мысли. Простой язык Иисуса и Его умение читать в сердцах были для них угрозой. Человек, не позволяющий "запереть" себя в конфликт, представляется для некоторых людей опасным. Такая личность притягивает, но очарованность легко сменяется враждебностью.
Брат Роже действительно завораживал людей своей невинностью, своим мгновенным пониманием и восприятием, своим взглядом. И мне кажется, он видел в глазах некоторых людей, что такое "очарование" может превратиться в недове рие или даже агрессию. Для тех, кто внутри себя находится в неразрешимом конфликте, такая невинность становится невыносимой. И тогда невинность мало просто растоптать. Ее необходимо уничтожить. Доктор Бернар де Сенарклен написал нам: "Если свет слишком ярок (а мне кажется, что то, что излучал брат Роже, могло временами ослеплять), то это не всегда легко выносить. Единственной возможностью погасить этот свет становится устранение его источника".
Мне хотелось записать эти размышления потому, что они помогают увидеть целостность жизни брата Роже. Его смерть поставила таинственным образом печать под тем, чем была его жизнь. Он был убит не за то, за что он боролся. Он был убит за то, кем он был.
Брат Франсуа ( перевод с английского ) Последнее редактирование: 30 11 2008, 19:40:18 от Колдунья Сюзанна
|