Название: ТРАДИЦИОННЫЕ РЕЛИГИИ - ИСЛАМ
Отправлено: Странник от 03 11 2008, 21:40:32
ДВЕ ВЕТВИ ИСЛАМА
ЧАСТЬ I
Немало лет управлял мусульманской общиной пророк Мухаммед, давая ответы на возникающие у правоверных вопросы. Но вот вероучитель ушел из жизни, и постепенно стало ясно, что содержащиеся в Коране предписания не охватывают всего многообразия государственных и общественных дел. Богословам и законникам пришлось серьезно задуматься, как решать новые проблемы, возникавшие постоянно. Поначалу, если на тот или иной вопрос не удавалось найти соответствующей ссылки в Коране, за образец брались действия и поступки пророка в сходных обстоятельствах. На арабском языке это получило наименование «сунна» - путь, пример, образец. Так возникла главная ветвь современного ислама - суннизм.
Более 90 процентов мусульман в мире - приверженцы суннизма: они составляют большинство на севере Африки, в Индонезии, Индии, Пакистане, Малайзии, Афганистане, Турции, на Филиппинах, в среднеазиатских республиках бывшего СССР, на Северном Кавказе, в Татарстане и Башкортостане.
Однако появилось и другое направление, хоть и не столь многочисленное, получившее название шиизм - от арабского понятия «шиа» - присоединяться к кому-либо. Шииты составляют абсолютное большинство населения в Иране, более половины жителей Ирака, значительную часть верующих Ливана, Йемена, Бахрейна, Азербайджана и Таджикистана. Почти во всех мусульманских странах можно встретить приверженцев различных шиитских сект.
Раскол в мусульманской общине Аравии обозначился уже в первые десятилетия после смерти Мухаммеда. Основной причиной стала, как обычно, борьба за власть.
Первые три халифа - Абу Бакр, Омар и Осман не принадлежали к роду пророка. Каждый из них смог возглавить общину только благодаря ее коллективному волеизъявлению. Основой для окончательного решения - «иджмы» послужили предания, собранные в Сунне, - свидетельства членов семьи и сподвижников пророка. Но единства не было и среди них.
Против принципа иджмы выступили сразу несколько групп, объединившихся вокруг Али ибн Абу Талиба, двоюродного брата и зятя пророка Мухаммеда. Помимо родства, они ссылались на слова святого основоположника: «Кому я глава, тому и Али начальник». Так образовалась фактически оппозиционная партия (аш-шиа).
Приверженцы Али не посягали на авторитет Сунны. На первых порах соперничество между суннитами и шиитами скорее напоминало фракционную борьбу. Суть разногласий заключалась в том, что шииты взывали исключительно к авторитету семьи пророка, тогда как сунниты больше опирались на свидетельства его сподвижников.
Расхождения между обеими ветвями ислама проявляются лишь во второстепенных вопросах культа. Тексты, включенные в сборники преданий суннитов (хадисы) и шиитов (ахбар), различаются в основном лишь именами рассказчиков. В устах шиитских богословов основополагающая формула ислама обрела дополнение: «Али - наместник Аллаха». Это означало, что имамом может стать только прямой потомок
Мухаммеда, вернее, Али и дочери пророка Фатимы.
Как и сунниты, шииты соблюдают намаз - пятикратную молитву, пост - уразу, праздник жертвоприношения - курбан-байрам, отмечают день рождения Мухаммеда, совершают хадж - паломничество к святыням Мекки. Однако у них есть и свои священные места для поклонения, и свои особые даты: дни рождения дочери пророка Фатимы и двенадцати имамов, день смерти Хусейна - сына Али.
Существенное отличие заметно и в брачном праве. Шииты сохранили практиковавшийся еще в языческой Аравии временный брак. Мухаммед относился к такому пережитку терпимо, тогда как халиф Омар, не признаваемый сторонниками Али, наложил на временное сожительство запрет. Казалось бы, при общепринятом многоженстве особого греха в том, что с обоюдного согласия люди вступают в брачные отношения на заранее обусловленный срок, нет. Но под видом строгого соблюдения обычаев и нравов именно вокруг столь, в общем-то, безобидной вещи вспыхивала особо ожесточенная полемика.
На самом деле копья ломались совсем по другой причине. Стороны по-своему толковали принцип имамата. В то время как сунниты видели в имаме духовного и светского вождя, шииты взывали к «божественной благодати», таинственной эманации, передающейся от имама к имаму. Другими словами, если перейти на язык политики, отстаивали принцип наследственной власти.
Между родственниками пророка и его сподвижниками пролегла пропасть. Али пришлось ждать четверть века, прежде чем в 656 году его избрали главой государства и общины. Но не прошло и пяти лет, как он пал от руки наймита идейных противников.
После его кончины разногласия по поводу наследования проявились уже внутри шиитской общины, расколовшейся на «умеренных» и «крайних». Если первые недалеко ушли от суннитов, то радикально настроенные сектанты начали воздавать своим имамам божеские почести. Исмаилиты вообще существенно отдалились от исламских догматов. На протяжении многих веков они с переменным успехом вели борьбу за возвращение власти потомкам Али и Фатимы. В разных концах мусульманского мира создавались государства - имаматы, подчас враждебные друг другу.
ЧАСТЬ I
Немало лет управлял мусульманской общиной пророк Мухаммед, давая ответы на возникающие у правоверных вопросы. Но вот вероучитель ушел из жизни, и постепенно стало ясно, что содержащиеся в Коране предписания не охватывают всего многообразия государственных и общественных дел. Богословам и законникам пришлось серьезно задуматься, как решать новые проблемы, возникавшие постоянно. Поначалу, если на тот или иной вопрос не удавалось найти соответствующей ссылки в Коране, за образец брались действия и поступки пророка в сходных обстоятельствах. На арабском языке это получило наименование «сунна» - путь, пример, образец. Так возникла главная ветвь современного ислама - суннизм.
Более 90 процентов мусульман в мире - приверженцы суннизма: они составляют большинство на севере Африки, в Индонезии, Индии, Пакистане, Малайзии, Афганистане, Турции, на Филиппинах, в среднеазиатских республиках бывшего СССР, на Северном Кавказе, в Татарстане и Башкортостане.
Однако появилось и другое направление, хоть и не столь многочисленное, получившее название шиизм - от арабского понятия «шиа» - присоединяться к кому-либо. Шииты составляют абсолютное большинство населения в Иране, более половины жителей Ирака, значительную часть верующих Ливана, Йемена, Бахрейна, Азербайджана и Таджикистана. Почти во всех мусульманских странах можно встретить приверженцев различных шиитских сект.
Раскол в мусульманской общине Аравии обозначился уже в первые десятилетия после смерти Мухаммеда. Основной причиной стала, как обычно, борьба за власть.
Первые три халифа - Абу Бакр, Омар и Осман не принадлежали к роду пророка. Каждый из них смог возглавить общину только благодаря ее коллективному волеизъявлению. Основой для окончательного решения - «иджмы» послужили предания, собранные в Сунне, - свидетельства членов семьи и сподвижников пророка. Но единства не было и среди них.
Против принципа иджмы выступили сразу несколько групп, объединившихся вокруг Али ибн Абу Талиба, двоюродного брата и зятя пророка Мухаммеда. Помимо родства, они ссылались на слова святого основоположника: «Кому я глава, тому и Али начальник». Так образовалась фактически оппозиционная партия (аш-шиа).
Приверженцы Али не посягали на авторитет Сунны. На первых порах соперничество между суннитами и шиитами скорее напоминало фракционную борьбу. Суть разногласий заключалась в том, что шииты взывали исключительно к авторитету семьи пророка, тогда как сунниты больше опирались на свидетельства его сподвижников.
Расхождения между обеими ветвями ислама проявляются лишь во второстепенных вопросах культа. Тексты, включенные в сборники преданий суннитов (хадисы) и шиитов (ахбар), различаются в основном лишь именами рассказчиков. В устах шиитских богословов основополагающая формула ислама обрела дополнение: «Али - наместник Аллаха». Это означало, что имамом может стать только прямой потомок
Мухаммеда, вернее, Али и дочери пророка Фатимы.
Как и сунниты, шииты соблюдают намаз - пятикратную молитву, пост - уразу, праздник жертвоприношения - курбан-байрам, отмечают день рождения Мухаммеда, совершают хадж - паломничество к святыням Мекки. Однако у них есть и свои священные места для поклонения, и свои особые даты: дни рождения дочери пророка Фатимы и двенадцати имамов, день смерти Хусейна - сына Али.
Существенное отличие заметно и в брачном праве. Шииты сохранили практиковавшийся еще в языческой Аравии временный брак. Мухаммед относился к такому пережитку терпимо, тогда как халиф Омар, не признаваемый сторонниками Али, наложил на временное сожительство запрет. Казалось бы, при общепринятом многоженстве особого греха в том, что с обоюдного согласия люди вступают в брачные отношения на заранее обусловленный срок, нет. Но под видом строгого соблюдения обычаев и нравов именно вокруг столь, в общем-то, безобидной вещи вспыхивала особо ожесточенная полемика.
На самом деле копья ломались совсем по другой причине. Стороны по-своему толковали принцип имамата. В то время как сунниты видели в имаме духовного и светского вождя, шииты взывали к «божественной благодати», таинственной эманации, передающейся от имама к имаму. Другими словами, если перейти на язык политики, отстаивали принцип наследственной власти.
Между родственниками пророка и его сподвижниками пролегла пропасть. Али пришлось ждать четверть века, прежде чем в 656 году его избрали главой государства и общины. Но не прошло и пяти лет, как он пал от руки наймита идейных противников.
После его кончины разногласия по поводу наследования проявились уже внутри шиитской общины, расколовшейся на «умеренных» и «крайних». Если первые недалеко ушли от суннитов, то радикально настроенные сектанты начали воздавать своим имамам божеские почести. Исмаилиты вообще существенно отдалились от исламских догматов. На протяжении многих веков они с переменным успехом вели борьбу за возвращение власти потомкам Али и Фатимы. В разных концах мусульманского мира создавались государства - имаматы, подчас враждебные друг другу.
Название: Re: ТРАДИЦИОННЫЕ РЕЛИГИИ - ИСЛАМ
Отправлено: Странник от 03 11 2008, 21:44:00
ДВЕ ВЕТВИ ИСЛАМА
ЧАСТЬ II
Видный арабский богослов Абу-ль-Маали писал: «Учение шиитов состоит в следующем: двенадцать имамов непогрешимы; каждый из них творил чудеса; каждый из них, умирая, назначал себе преемника - имама, и так шло до Хасана ибн Али аль Аскари. Последний передал имамат своему сыну, заявив: «Он - махди и владыка времени».
Договориться о том, какого именно потомка Али считать мессией - «махди», удавалось далеко не всегда. Большинство шиитов отдают пальму первенства 12-му имаму по имени Мухаммед. Согласно традиции, он, родившись в 873 году, прожил определенный срок, но не умер, а скрылся, исчез в запредельности, чтобы возвратиться перед концом света и восстановить справедливость.
Но конец света, провозглашаемый не менее рьяно и христианскими кликушами, в указываемые сроки все же не наступал, и жизнь, в том числе политическая, накладывала свой отпечаток на культ. Так, в 1910 году иранский парламент приступил к работе, как было официально объявлено, в присутствии «скрытого имама». Какого именно, сказать трудно. Каждая секта провозглашала своего: имамиты - 12-го, зейдиты - 5-го, исмаилиты - 7-го.
«Нет эпохи без имама», - гласит исповедальная формула.
Олицетворяющий эпоху имам провозглашался единственным законным толкователем божественной воли. Он непогрешим и слово его - закон. Через улемов и муджатахидов - самых почитаемых духовных авторитетов - его воля доводится до каждого.
Поднаторевшие в богословских тонкостях хранители шиитских традиций обучались в лучших медресе, основанных первыми имамами в Неджефе и Кербеле - в Ираке, в Куме и Мешхеде - в Иране. Особо ученые муджатахиды, прославленные набожностью и благочестием, удостаивались сана аятоллы, что означает «знамение Аллаха», а то и аятоллы ал-узма - «великого аятоллы».
Пример современного Ирана - наглядная иллюстрация могущества этих шиитских владык, едва ли не в одночасье ввергнувших в мрачное средневековье процветающее прозападное государство. Почитатели покойного аятоллы Хомейни по-прежнему держат в своих руках основные рычаги управления, но народ, вкусивший все прелести «исламской революции», кажется, уже начинает пробуждаться от гнетущего морока.
Впрочем, доведенный до крайности фундаментализм характерен и для отдельных суннитских общин. Талибы в Афганистане перещеголяли в нетерпимости даже иранских фанатиков первых лет правления Хомейни. Уничтожаются телевизоры, радиоприемники, магнитофоны, музыкальные инструменты, кино- и видеокамеры. Женщинам запрещается не только открывать лицо, но и посещать школу, работать на производстве, не говоря уже о государственной службе. Запрет наложен на развлечения, вообще на искусство. Варварски разбиваются или сжигаются любые изображения живых существ. Совсем недавно уничтожены, к примеру, уникальные, самые большие в мире статуи Будды в Бамианае, созданные во II-III веках. Музеи и библиотеки беспощадно громят.
Однако не впервые в истории вера служит ширмой, прикрывающей неблаговидные цели и преступные действия. Военный конфликт, назревающий между фундаменталистским Ираном и откровенно экстремистским режимом талибов, обусловлен отнюдь не религиозными расхождениями шиитов и суннитов!
Как всегда и везде, превалируют сугубо политические амбиции и интересы. Еще в начале XVI века шиизм был провозглашен государственной религией Ирана. Вплоть до XVIII века иранские шахи использовали его в качестве идеологического прикрытия в борьбе с суннитской Турцией. В войнах шииты первыми начали использовать шахидов - мучеников. Уверовав, что прямиком они попадут в рай, обреченные юноши бестрепетно шли на смерть по указке своих наставников.
В основу духовного воспитания легла идея страдания и искупления. За образец принималась мученическая смерть имама. Так повелось еще со времен Али. Если верить историкам, то и всех последующих имамов постигла насильственная кончина. Один лишь «скрытый имам» обрел своего рода бессмертие.
С особой выразительностью мрачная дань далекому прошлому проявлялась в траурных церемониях, посвященных имаму Хуссейну. Изображая битву при Кербеле, в которой погиб этот сын Али, верующие фанатики наносили себе увечья. Это служило залогом грядущего блаженства в райских садах. Экзальтация достигала апогея в 10-й и 11-й дни месяца мухаррам, когда люди хлестали себя тяжелыми цепями и полосовали острыми саблями. Кровь обильно лилась под пение траурных гимнов и исступленные крики: «Шах - Хуссейн», «Вах - Хуссейн».
Отсюда распространенное название ритуального действа - шахсейвахсей.
Как вероучение, ислам, будь то суннизм или шиизм, ничего общего не имеет с изуверством и вандализмом. Нечто подобное переживало и христианство, когда религиозные фанатики разбивали античные статуи и жгли библиотеки. Гибель знаменитого книгохранилища в Александрии приписали потом Омару. Но халиф-завоеватель был абсолютно не причастен к пожару.
- Зачем нужны книги, когда в Коране сказано все, - меланхолично заметил он, не предполагая, что высказывание это переживет века...
При всех крайностях воинствующих сект ислам не знал кошмаров инквизиции. Достаточно сказать, что великую культуру античности, Аристотеля и Платона христианская Европа, очнувшись после темных веков, получила из рук арабов.
Для истории разных религий характерна борьба в рамках единого вероисповедания, вероучения. Раскол на Западную (католическую) и Восточную (православную) церковь не изжит и по сей день, а перманентные вспышки насилия в Ольстере, где никак не могут достичь примирения католическая и протестантская общины, мало чем отличаются от эксцессов в Ливане и Пакистане. Вопреки Киплингу,
Запад и Восток давно сошлись в нетерпимости. Увы, взрывы этой нетерпимости одинаково
разрушительны и тут и там.
Кто мы? Куклы на нитках,
А кукольщик наш - небосвод.
Он в большом балагане своем
Представленье дает.
Он сперва на ковре бытия
Нас немного попрыгать заставит,
А потом в свой сундук уберет.
Эти бессмертные строки написал Омар Хайям - великий иранский поэт, вольнодумец и мистик. И строки эти вне конфессий и партий, они - общечеловеческие, на все времена. Вне зависимости от точки отсчета того или иного календаря.
ЧАСТЬ II
Видный арабский богослов Абу-ль-Маали писал: «Учение шиитов состоит в следующем: двенадцать имамов непогрешимы; каждый из них творил чудеса; каждый из них, умирая, назначал себе преемника - имама, и так шло до Хасана ибн Али аль Аскари. Последний передал имамат своему сыну, заявив: «Он - махди и владыка времени».
Договориться о том, какого именно потомка Али считать мессией - «махди», удавалось далеко не всегда. Большинство шиитов отдают пальму первенства 12-му имаму по имени Мухаммед. Согласно традиции, он, родившись в 873 году, прожил определенный срок, но не умер, а скрылся, исчез в запредельности, чтобы возвратиться перед концом света и восстановить справедливость.
Но конец света, провозглашаемый не менее рьяно и христианскими кликушами, в указываемые сроки все же не наступал, и жизнь, в том числе политическая, накладывала свой отпечаток на культ. Так, в 1910 году иранский парламент приступил к работе, как было официально объявлено, в присутствии «скрытого имама». Какого именно, сказать трудно. Каждая секта провозглашала своего: имамиты - 12-го, зейдиты - 5-го, исмаилиты - 7-го.
«Нет эпохи без имама», - гласит исповедальная формула.
Олицетворяющий эпоху имам провозглашался единственным законным толкователем божественной воли. Он непогрешим и слово его - закон. Через улемов и муджатахидов - самых почитаемых духовных авторитетов - его воля доводится до каждого.
Поднаторевшие в богословских тонкостях хранители шиитских традиций обучались в лучших медресе, основанных первыми имамами в Неджефе и Кербеле - в Ираке, в Куме и Мешхеде - в Иране. Особо ученые муджатахиды, прославленные набожностью и благочестием, удостаивались сана аятоллы, что означает «знамение Аллаха», а то и аятоллы ал-узма - «великого аятоллы».
Пример современного Ирана - наглядная иллюстрация могущества этих шиитских владык, едва ли не в одночасье ввергнувших в мрачное средневековье процветающее прозападное государство. Почитатели покойного аятоллы Хомейни по-прежнему держат в своих руках основные рычаги управления, но народ, вкусивший все прелести «исламской революции», кажется, уже начинает пробуждаться от гнетущего морока.
Впрочем, доведенный до крайности фундаментализм характерен и для отдельных суннитских общин. Талибы в Афганистане перещеголяли в нетерпимости даже иранских фанатиков первых лет правления Хомейни. Уничтожаются телевизоры, радиоприемники, магнитофоны, музыкальные инструменты, кино- и видеокамеры. Женщинам запрещается не только открывать лицо, но и посещать школу, работать на производстве, не говоря уже о государственной службе. Запрет наложен на развлечения, вообще на искусство. Варварски разбиваются или сжигаются любые изображения живых существ. Совсем недавно уничтожены, к примеру, уникальные, самые большие в мире статуи Будды в Бамианае, созданные во II-III веках. Музеи и библиотеки беспощадно громят.
Однако не впервые в истории вера служит ширмой, прикрывающей неблаговидные цели и преступные действия. Военный конфликт, назревающий между фундаменталистским Ираном и откровенно экстремистским режимом талибов, обусловлен отнюдь не религиозными расхождениями шиитов и суннитов!
Как всегда и везде, превалируют сугубо политические амбиции и интересы. Еще в начале XVI века шиизм был провозглашен государственной религией Ирана. Вплоть до XVIII века иранские шахи использовали его в качестве идеологического прикрытия в борьбе с суннитской Турцией. В войнах шииты первыми начали использовать шахидов - мучеников. Уверовав, что прямиком они попадут в рай, обреченные юноши бестрепетно шли на смерть по указке своих наставников.
В основу духовного воспитания легла идея страдания и искупления. За образец принималась мученическая смерть имама. Так повелось еще со времен Али. Если верить историкам, то и всех последующих имамов постигла насильственная кончина. Один лишь «скрытый имам» обрел своего рода бессмертие.
С особой выразительностью мрачная дань далекому прошлому проявлялась в траурных церемониях, посвященных имаму Хуссейну. Изображая битву при Кербеле, в которой погиб этот сын Али, верующие фанатики наносили себе увечья. Это служило залогом грядущего блаженства в райских садах. Экзальтация достигала апогея в 10-й и 11-й дни месяца мухаррам, когда люди хлестали себя тяжелыми цепями и полосовали острыми саблями. Кровь обильно лилась под пение траурных гимнов и исступленные крики: «Шах - Хуссейн», «Вах - Хуссейн».
Отсюда распространенное название ритуального действа - шахсейвахсей.
Как вероучение, ислам, будь то суннизм или шиизм, ничего общего не имеет с изуверством и вандализмом. Нечто подобное переживало и христианство, когда религиозные фанатики разбивали античные статуи и жгли библиотеки. Гибель знаменитого книгохранилища в Александрии приписали потом Омару. Но халиф-завоеватель был абсолютно не причастен к пожару.
- Зачем нужны книги, когда в Коране сказано все, - меланхолично заметил он, не предполагая, что высказывание это переживет века...
При всех крайностях воинствующих сект ислам не знал кошмаров инквизиции. Достаточно сказать, что великую культуру античности, Аристотеля и Платона христианская Европа, очнувшись после темных веков, получила из рук арабов.
Для истории разных религий характерна борьба в рамках единого вероисповедания, вероучения. Раскол на Западную (католическую) и Восточную (православную) церковь не изжит и по сей день, а перманентные вспышки насилия в Ольстере, где никак не могут достичь примирения католическая и протестантская общины, мало чем отличаются от эксцессов в Ливане и Пакистане. Вопреки Киплингу,
Запад и Восток давно сошлись в нетерпимости. Увы, взрывы этой нетерпимости одинаково
разрушительны и тут и там.
Кто мы? Куклы на нитках,
А кукольщик наш - небосвод.
Он в большом балагане своем
Представленье дает.
Он сперва на ковре бытия
Нас немного попрыгать заставит,
А потом в свой сундук уберет.
Эти бессмертные строки написал Омар Хайям - великий иранский поэт, вольнодумец и мистик. И строки эти вне конфессий и партий, они - общечеловеческие, на все времена. Вне зависимости от точки отсчета того или иного календаря.
Название: Уровни вибрации
Отправлено: Трошина Екатерина от 14 06 2010, 19:12:08
Ислам. Уровни вибрации
Жизнь Абсолюта, из которой возникает все, что можно чувствовать, видеть, ощущать и в которую все возвращается со временем, есть безмолвная, неподвижная и неизменная жизнь, называемая среди Суфиев Зат.
Каждое движение, появляющееся из этой безмолвной жизни является вибрацией и создателем вибраций. Внутри одной вибрации создается множество вибраций; как движение вызывает движение, так и эта неслышимая жизнь становится активной в определенной части и в каждый момент создает все большую и большую активность, теряя из-за этого изначальный покой безмолвной жизни. Именно степень активности этих вибраций считается различными планами существования. Воображают, будто эти планы отличаются один от другого, но в действительности они не могут быть полностью разделены и созданы отдельно друг от друга. Деятельность вибраций делает их все более и более плотными, и, следовательно, земля была рождена из небес.
Царства минералов, растений, животных и людей являются постепенными изменениями вибраций, а вибрации каждого плана отличаются от других по своему весу, широте, длине, цвету, воздействию, звуку и ритму. Человек не только сформирован из вибраций, но он живет и движется в них; они окружают его, как рыбу окружает вода, и он содержит их внутри себя, как сосуд воду. Его настроения, предпочтения, дела, успехи, неудачи – все условия жизни зависят от определенной активности вибраций, будь они мыслями, эмоциями или ощущениями.
Именно направление активности вибраций определяет все разнообразие вещей и существ. Эта вибрационная активность является основой ощущений и источником всего: удовольствий и боли; прекращение ее противоположно ощущению. Все ощущения вызваны определенной степенью активности вибраций.
Существует два аспекта вибраций: тонкий и плотный, оба содержат различные уровни; одни воспринимаются душой, другие умом, а некоторые глазами. То, что ощущает душа – это вибрации чувств, постигаемое умом – это вибрации мыслей; то, что видят глаза – это вибрации, кристаллизовавшиеся из своего эфирного состояния и превратившиеся в атомы, проявляющиеся в этом физическом мире и составляющие его элементы: эфир, воздух, огонь, воду и землю.
Самые тонкие вибрации не воспринимаемы даже душой. Душа сама по себе состоит из этих вибраций; и их активность делает ее сознательной.
Творение началось с активности сознания, которую можно назвать вибрацией, и все вибрации от изначального источника являются одинаковыми, различаясь только по тону и ритму, и зависят от большего или меньшего количества силы, стоящей за ними. На уровне звука вибрации вызывают разнообразие тонов, а в мире атомов – многообразие цветов. Собираясь вместе, вибрации становятся слышимыми, и с каждым шагом по направлению к поверхности они умножаются, а по мере своего развития материализуются. Звук дает сознанию доказательство своего существования, хотя, фактически, именно активная часть сознания сама превращается в звук. Познающий, так сказать, познает самого себя, другими словами, сознание ведет наблюдение за своим собственным голосом.
Именно поэтому человек так привязан к звуку. Все вещи, будучи получены и сформированы из вибраций, имеют скрытый внутри них звук, подобно огню, скрытому в кремне; и каждый атом во вселенной исповедуется своим тоном: Мой изначальный источник есть звук. Если ударить любое твердое или пустое звонкое тело, оно ответит: я есть звук.
Звук имеет свое рождение, смерть, пол, форму, планету, божество, цвет, детство, молодость и зрелость; но то значение звука, которое находится в абстрактной сфере, вне границ сферы конкретного, является источником и основой всякого звука.
И цвет, и звук имеют влияние на человеческую душу в соответствии с законом гармонии; к тонкой душе обращается цвет, а к еще более тонкой – звук. Тон имеет холодное или теплое действие, в соответствии со своим элементом, поскольку все элементы созданы из различных степеней вибраций. Следовательно, звук может производить желательное или нежелательное влияние на человеческий ум и тело, а также имеет целительный эффект при отсутствии трав и лекарств, началом которых тоже являются вибрации.
Проявление сформировано из вибраций, планеты являются главным проявлением, каждая планета имеет свой особый тон; следовательно, каждая нота представляет одну планету. Таким образом, каждый человек имеет определенную ноту, соответствующую его планете по рождению; по этой причине определенный тон привлекает конкретного человека согласно уровню его эволюции. Каждый элемент имеет присущий ему самому звук; в более тонком элементе звуковое поле расширяется, а в более плотном оно сужается. Следовательно, оно различимо в первом и не определено во втором.
Земля имеет различные аспекты красоты, также как и разнообразие в ее звуке. Высота звука земли находится на поверхности, его форма подобна полумесяцу, а его цвет – желтый. Звук земли неясный и монотонный и производит дрожь, активность и движение в теле. Все струнные инструменты, будь они с металлическими или жильными струнами, также как и ударные инструменты, такие как барабаны, тарелки и так далее, представляют звук земли.
Звук воды глубок, его форма змееобразная, его цвет – зеленый, и лучше всего его слышно в реве моря. Звуки бегущей воды, горных ручьев, шум и стук дождя, звук воды, льющейся из кувшина в сосуд, из крана в миску, из бутылки в стакан, все они имеют мягкое и живое воздействие и тенденцию вызывать воображение, грезы, мечты, привязанность и эмоции.
Инструмент, называемый джалтарангом, состоит из определенным образом расположенных китайских чашечек или стаканчиков, изменяющихся по размеру и наполненных водой пропорционально желаемому звукоряду; чем больше воды, тем ниже тон, и наоборот. Эти инструменты имеют трогательное действие на эмоции сердца.
Звук огня очень высок, его форма скрученная, а цвет – красный. Его можно слышать при ударе грома и в извержении вулкана, в треске пламени, в разрывах петард, хлопушек, в звуке автоматов, ружей и пушек. Все эти звуки имеют тенденцию производить страх.
Звук воздуха колеблющийся, его форма – зигзаг, а цвет – голубой. Его голос слышим во время грозы, когда дует ветер, и в шепоте утреннего бриза. Его воздействие разрушающее, сметающее и пронзающее. Звук воздуха находит выражение во всех духовых инструментах, сделанных из дерева, меди или бамбука; он имеет тенденцию зажигать огонь в сердце, как пишет Руми о флейте в своей поэме Маснави. В индийском искусстве Кришна часто изображается с флейтой в руках. Звук воздуха превосходит все другие звуки, потому что он живой, и в каждом своем аспекте его влияние вызывает экстаз.
Звук эфира заключен в себе самом, и он содержит все формы и цвета. Это основа всех звуков, это оттенок, полутон, который не прекращается. Его инструментом является человеческое тело, потому что только с помощью тела он проявляется; хотя он всепроникающ, но он неслышим. Он проявляет себя человеку по мере того, как тот очищает свое тело от материальных качеств. Тело может стать соответствующим инструментом, когда открывается внутреннее пространство, когда все его полости и вены свободны. Тогда звук, существующий внешне в космосе, становится также проявленным внутренне. Экстаз, озарение, покой, бесстрашие, восторг, радость и откровение являются действиями этого звука. Некоторым он проявляется неожиданно сам, другим – когда они находятся в негативном состоянии, вызванном болезнью тела или ума; но ни тем, ни другим это не приносит пользы, но наоборот, он делает их ненормальными. Этот звук возвышает только тех, кто открывает ему себя с помощью духовных практик, известных мистикам.
Смешанный звук земли и воды имеет нежность и деликатность. Звук земли и огня вызывает резкость. Звук земли и воздуха имеет силу и мощь. Звук воды и огня – живой и подвижный. Звук воды и эфира имеет мягкий и успокаивающий эффект. Звук огня и воздуха имеет ужасающий и устрашающий эффект. Звук огня и эфира имеет разрушающий и освобождающий эффект. Звук воздуха и эфира производит мир и покой.
ВИБРАЦИИ
Неслышимая жизнь ощущается на поверхности через деятельность. Неслышимая жизнь предстает как смерть по сравнению с активной жизнью на поверхности. Только мудрецы предпочитают вечную жизнь постоянно меняющейся и сиюминутной природе смертной жизни. Жизнь на поверхности кажется реальной, потому что именно в этой жизни можно испытывать всю радость.
В неслышимой жизни нет радости, только покой. Исходное бытие души есть покой, а ее природа – радость, и оба этих свойства работают друг против друга. В этом скрыта причина всей трагедии жизни. Изначально душа не имеет опыта; она начинает приобретать его, когда открывает свои глаза для внешнего плана, и держит их открытыми, наслаждаясь жизнью на поверхности до тех пор, пока не будет удовлетворена. Тогда душа начинает закрывать глаза для внешнего плана и постоянно ищет покой – изначальное состояние ее бытия.
Внутренняя, основная, часть каждого существа создана из тонких вибраций, а внешняя часть сформирована из более плотных. Более тонкую часть мы называем духом, а более плотную – материей, первая менее подвержена изменению и разрушению, а вторая более. Все, что живет есть дух, а все, что умирает – материя; и все, что умирает в духе – это материя, и все, что живет в материи – это дух. Все, что можно видеть и воспринимать, представляется живым, хотя и подверженным смерти и разрушению и распадающимся каждое мгновение на свои более тонкие элементы; но взгляд человека настолько затуманен осознанием кажущегося мира, что дух, который реально живет, становится спрятанным под одеянием материи, и его истинное бытие скрытым. Именно постоянно возрастающая активность вызывает материализацию вибраций, а постоянное ее уменьшение превращает их опять в дух.
Как уже было сказано, изменяясь от тонкого к плотному, вибрации проходят через пять различных фаз: элементы эфир, воздух, огонь, вода и земля, каждый из которых имеет свой вкус, цвет и форму. Таким образом, элементы формируют колесо, которое поднимает их на поверхность, каждый в свое время. С каждым шагом в своей активности они изменяются и становятся отделенными друг от друга; и именно благодаря объединению этих вибраций возникает множество вещей объектного мира. Закон, который заставляет их рассеиваться, человек называет разрушением.
Вибрации превращаются в атомы, а атомы генерируют то, что мы называем жизнью; таким образом случается, что группируясь, благодаря силе природного влечения, они формируют живой организм; и когда дыхание проявляется через форму, то тело становиться сознательным. В каждом человеке скрыто множество тонких и малых существ: в его крови, в клетках мозга, в коже и на всех уровнях и планах его существования. Так же, как в физическом теле человека рождаются и вскармливаются множество микробов и бактерий, которые также являются живыми существами, так и в его ментальном плане живет множество существ, называемых муваккали, или элементали. Эти еще более тонкие организмы рождаются из собственных мыслей человека; как бактерии живут в его физическом теле, так элементали обитают в его ментальной сфере. Человек часто воображает, что мысли безжизненны; он не видит, что они более живые, чем физические микробы, и имеют свое рождение, детство, молодость, зрелость и смерть. Они служат человеку или вредят ему в соответствии с их природой. Суфий создает их, придает им форму и контролирует их. Он тренирует их и управляет ими всю свою жизнь; они составляют его армию и выполняют его желания. Так же как бактерии формируют физическое существо человека, а элементали – его ментальную жизнь, так и ангелы составляют его духовное существование. Они называются Фаришты.
Вибрации, как правило, имеют длину и ширину; и они могут продолжаться как самую малую частичку мгновения, так и большую часть времени существования вселенной. Когда они распространяются, они создают различные формы, фигуры и цвета, одна вибрация создает другую; и, следовательно, из одной возникают мириады. Таким образом, существуют круги под кругами и круги над кругами, каждый из которых формирует вселенную. После своей манифестации каждая вибрация сливается со своим изначальным источником. Область влияния вибраций соответствует тонкости уровня, в котором начинается данная вибрация. Говоря более просто, если слово, произнесенное губами, может достигнуть уха слышащего, то мысль, исходящая из ума, простирается дальше, проникая из одного ума в другой. Вибрации ума более сильные, чем вибрации слов. Откровенные чувства человеческого сердца могут проникнуть в сердце другого, они говорят в тишине, распространяясь в пространстве, так что сама атмосфера присутствия человека говорит о его мыслях и эмоциях. Вибрации души самые мощные и далеко распространяющиеся, они текут как электрический ток от души к душе.
Все вещи и существа во вселенной связаны друг с другом, видимо или невидимо, а через вибрации устанавливается связь между ними во всех планах существования; обычный пример: если кто-то кашляет на собрании, то многие начинают делать то же самое, похожее происходит и с зевотой. Это также применимо к смеху, возбуждению и депрессии. Это показывает, что вибрации передают состояние одного существа другому; следовательно, тот, кто видит их, может знать прошлое, настоящее и будущее и воспринимать состояние всех планов существования.
Вибрации действуют через струну общности, существующую между человеком и его окружением, и открывают прошлые, настоящие и будущие условия; это объясняет, почему вой собак предсказывает смерть, а ржание лошадей – приближение опасности. Не только животные демонстрируют это, но даже растения во времена скорби начинают умирать, а цветы вянуть, хотя в счастливые времена они растут и цветут. Причина, по которой растения и животные могут воспринимать вибрации и знают о приближающихся событиях, в то время, как человек не осознает их, заключается в том, что он ослепил сам себя своим эгоцентризмом. Влияние вибраций остается на стуле, на котором человек сидит, на кровати, в которой он спит, в доме, где он живет, в одежде, которую он носит, в еде, которую он ест, и даже на улице, где он ходит.
Каждая эмоция возникает из интенсивности вибраций, которые, будучи активными в разных направлениях, производят различные эмоции; главной причиной каждой эмоции является просто деятельность. Каждая активная вибрация поднимает сознание на самую поверхность, а туман, вызванный этой активностью, собирается в облака, которые мы называем эмоциями. Облака эмоции затмевают ясный взгляд души. Поэтому страсть называется слепой. Избыток активности вибраций не только ослепляет, но и ослабляет волю, а слабая воля притупляет ум и тело.
Именно состояние вибраций, на которое настроен человек, считается нотой его души. Различные качества этих нот создают разнообразие тонов, разделяемых мистиками на три различных степени. Во-первых, степень, производящая силу и мудрость, ее можно изобразить как спокойное море. Во-вторых, степень средней активности, которая поддерживает все вещи в движении и является равновесием между силой и слабостью, и которую можно изобразить как волнующееся море. В третьих, степень высокой активности, разрушающая все и вызывающая всю слабость и слепоту; ее можно представить как море в шторм.
Видящий распознает высоту тона в активности всех вещей и существ так же, как музыкант знает, в каком ключе написана каждая отдельная мелодия. Атмосфера человека говорит об уровне активности его вибраций.
Если активность вибраций правильно контролируется, человек может испытывать всю радость жизни, и в то же время не быть порабощенным ею. Труднее всего контролировать активность, когда она, однажды начавшись, увеличивается, это все равно, что стараться контролировать закусившую удила лошадь. Но, тем не менее, в контроле заключается все, что называется мастерством.
Святые и мудрецы распространяют свой покой не только на то место, где они находятся, но даже на всю местность, в которой они обитают; город или страна, где они живут, находится в мире в соответствии с силой вибраций, испускаемых ими из их душ. Это причина того, почему связь с хорошим или плохим, с высшими или низшими классами имеет огромное влияние на жизнь и характер человека. Вибрации мысли и чувства сами создают, обеспечивают и подготавливают все необходимые средства для своего проявления на поверхности. Например, человек имеет желание поесть рыбы, но вместо того, чтобы заказать ее, может очень сильно думать об этом; его вибрации мыслей таким образом говорят в ментальные уши повара, передавая его желание, и может быть, его сильное чувство даже привлечет к дому торговца рыбой. Таким же образом мысли мудрецов выстраивают их судьбы в соответствии с силой, мощью и чистотой их умов. Необходим определенный уровень силы мысли для получения определенного результата: много динамита требуется, чтобы взорвать скалу, но гораздо большее его количество нужно для того, чтобы проделать тоннель в горе.
Количество времени, в которое удерживается мысль, также сильно связано с ее исполнением, поскольку вибрации мысли должны быть активными определенное время, чтобы принести конкретный результат. Определенное время требуется, чтобы испечь пирог, и если поторопиться, то пирог будет сырой, а если опоздать, то слишком много тепла сожжет его. Если оператор мысленных вибраций теряет терпение, тогда сила мысли тратится, даже если она была на полпути к своей цели или даже ближе к успеху. Если слишком много силы мысли уделяется на выполнение определенной вещи, она ее разрушает во время подготовки.
Для того, чтобы передать мысль или чувство другому, человек должен соблюдать те же правила, которые применимы для голоса и слова. Чем громче кто-то говорит на собрании, тем большее внимание он привлекает, и присутствующие волей-неволей его слушают. Таким же образом если Суфий посылает вибрации своих мыслей и чувств, они естественно обрушиваются с огромной силой и мощью на любой ум, на который им случится пасть. Так же как сладость голоса имеет победоносную силу, так же передается нежность мысли и чувства. Вибрации мыслей, к которым добавлено произнесенное слово, удваиваются в силе; а вместе с физическим усилием их мощь утраивается.
Разум как огонь, он дает свет мысли; но перегретая мысль теряет свою силу, так же как жар может ослабить физическое тело: разум рождает сомнение, которое разрушает силу мысли перед тем, как она будет в состоянии выполнить свою цель.
Интенсивность силы мысли состоит в уверенности, или вере. Разум приводит в замешательство, а сомнение выбрасывает волны вибраций мысли, которые рассеиваются и уходят в разных направлениях от недостатка связывающей силы. Никогда не следует думать или говорить против своего желания, поскольку это ослабляет вибрации мысли и зачастую приносит совсем противоположные результаты.
Множество мыслей, возникающих в одно и то же время, естественно ослабляют силу ума, и ни одна из них не имеет шанса созреть, так же как двойняшки часто бывают несовершенны, а тройняшки редко выживают.
Дисгармония между желанием и идеалом часто вызывает большое смятение в жизни, поскольку они постоянно работают друг против друга. Когда кто-то говорит, думает или чувствует, хорошо или плохо, о другом, то это достигает духа того человека, осознано или неосознанно, с помощью силы вибраций. Если нам случится быть обиженными на кого-то, но не показывать этого ни речью, ни действием, все равно обиду не удастся скрыть, поскольку вибрации нашего чувства прямым путем достигнут данного человека, и он начнет чувствовать наше неудовольствие, как бы далеко он ни был. То же происходит в случае с нашей любовью или удовольствием: как бы мы ни старались их скрыть в речи и в поступках, их невозможно спрятать. Это объясняет древнюю поговорку о том, что даже стены имеют уши, которая в действительности означает, что даже стена не является непроницаемой для вибраций мысли. Суфии уделяют особое внимание хорошим и плохим желаниям людей. Они постоянно стараются привлекать хорошие пожелания других, достойных и недостойных, любыми способами, находящимися в их силе.
Интенсивная деятельность производит сильные вибрации, называемые в суфийских терминах джелал; нежность деятельности вызывает мягкие вибрации, называемые джемал. Первая активность действует как сила и мощь, а вторая – как красота и изящество. Конфликт двух этих сил называется кемаль, и не вызывает ничего, кроме разрушения. Нормы правильного и неправильного, концепция добра и зла, идея греха и добродетели понимаются по-разному людьми различных рас, наций и религий; поэтому очень сложно распознать закон, управляющий этими противоположностями. Однако, он становится более ясным с пониманием закона вибраций. Каждая вещь и каждое существо на поверхности существования кажутся отделенными одно от другого, но на каждом плане под поверхностью они все больше приближаются друг к другу, и на самом глубоком плане становятся одним. Поэтому каждое нарушение покоя мельчайшей части существования на поверхности влияет на целое изнутри. Следовательно, любая мысль, речь или действие, нарушающие покой, являются плохими, злыми, или греховными; а если они вызывают покой, то являются верными, хорошими и добродетельными. Жизнь подобна куполу, и ее природа также куполообразна. Нарушение покоя мельчайшей части жизни нарушает покой целого и возвращается проклятием на вызвавшего его человека; любой покой, создаваемый на поверхности, успокаивает целое и также возвращается в виде покоя к его создателю.
Это есть философия вознаграждения высшими силами за благодеяния и наказания за плохие поступки.
Жизнь Абсолюта, из которой возникает все, что можно чувствовать, видеть, ощущать и в которую все возвращается со временем, есть безмолвная, неподвижная и неизменная жизнь, называемая среди Суфиев Зат. Каждое движение, появляющееся из этой безмолвной жизни является вибрацией и создателем вибраций. Внутри одной вибрации создается множество вибраций; как движение вызывает движение, так и эта неслышимая жизнь становится активной в определенной части и в каждый момент создает все большую и большую активность, теряя из-за этого изначальный покой безмолвной жизни. Именно степень активности этих вибраций считается различными планами существования. Воображают, будто эти планы отличаются один от другого, но в действительности они не могут быть полностью разделены и созданы отдельно друг от друга. Деятельность вибраций делает их все более и более плотными, и, следовательно, земля была рождена из небес.
Царства минералов, растений, животных и людей являются постепенными изменениями вибраций, а вибрации каждого плана отличаются от других по своему весу, широте, длине, цвету, воздействию, звуку и ритму. Человек не только сформирован из вибраций, но он живет и движется в них; они окружают его, как рыбу окружает вода, и он содержит их внутри себя, как сосуд воду. Его настроения, предпочтения, дела, успехи, неудачи – все условия жизни зависят от определенной активности вибраций, будь они мыслями, эмоциями или ощущениями.
Именно направление активности вибраций определяет все разнообразие вещей и существ. Эта вибрационная активность является основой ощущений и источником всего: удовольствий и боли; прекращение ее противоположно ощущению. Все ощущения вызваны определенной степенью активности вибраций.
Существует два аспекта вибраций: тонкий и плотный, оба содержат различные уровни; одни воспринимаются душой, другие умом, а некоторые глазами. То, что ощущает душа – это вибрации чувств, постигаемое умом – это вибрации мыслей; то, что видят глаза – это вибрации, кристаллизовавшиеся из своего эфирного состояния и превратившиеся в атомы, проявляющиеся в этом физическом мире и составляющие его элементы: эфир, воздух, огонь, воду и землю.
Самые тонкие вибрации не воспринимаемы даже душой. Душа сама по себе состоит из этих вибраций; и их активность делает ее сознательной.
Творение началось с активности сознания, которую можно назвать вибрацией, и все вибрации от изначального источника являются одинаковыми, различаясь только по тону и ритму, и зависят от большего или меньшего количества силы, стоящей за ними. На уровне звука вибрации вызывают разнообразие тонов, а в мире атомов – многообразие цветов. Собираясь вместе, вибрации становятся слышимыми, и с каждым шагом по направлению к поверхности они умножаются, а по мере своего развития материализуются. Звук дает сознанию доказательство своего существования, хотя, фактически, именно активная часть сознания сама превращается в звук. Познающий, так сказать, познает самого себя, другими словами, сознание ведет наблюдение за своим собственным голосом.
Именно поэтому человек так привязан к звуку. Все вещи, будучи получены и сформированы из вибраций, имеют скрытый внутри них звук, подобно огню, скрытому в кремне; и каждый атом во вселенной исповедуется своим тоном: Мой изначальный источник есть звук. Если ударить любое твердое или пустое звонкое тело, оно ответит: я есть звук.
Звук имеет свое рождение, смерть, пол, форму, планету, божество, цвет, детство, молодость и зрелость; но то значение звука, которое находится в абстрактной сфере, вне границ сферы конкретного, является источником и основой всякого звука.
И цвет, и звук имеют влияние на человеческую душу в соответствии с законом гармонии; к тонкой душе обращается цвет, а к еще более тонкой – звук. Тон имеет холодное или теплое действие, в соответствии со своим элементом, поскольку все элементы созданы из различных степеней вибраций. Следовательно, звук может производить желательное или нежелательное влияние на человеческий ум и тело, а также имеет целительный эффект при отсутствии трав и лекарств, началом которых тоже являются вибрации.
Проявление сформировано из вибраций, планеты являются главным проявлением, каждая планета имеет свой особый тон; следовательно, каждая нота представляет одну планету. Таким образом, каждый человек имеет определенную ноту, соответствующую его планете по рождению; по этой причине определенный тон привлекает конкретного человека согласно уровню его эволюции. Каждый элемент имеет присущий ему самому звук; в более тонком элементе звуковое поле расширяется, а в более плотном оно сужается. Следовательно, оно различимо в первом и не определено во втором.
Земля имеет различные аспекты красоты, также как и разнообразие в ее звуке. Высота звука земли находится на поверхности, его форма подобна полумесяцу, а его цвет – желтый. Звук земли неясный и монотонный и производит дрожь, активность и движение в теле. Все струнные инструменты, будь они с металлическими или жильными струнами, также как и ударные инструменты, такие как барабаны, тарелки и так далее, представляют звук земли.
Звук воды глубок, его форма змееобразная, его цвет – зеленый, и лучше всего его слышно в реве моря. Звуки бегущей воды, горных ручьев, шум и стук дождя, звук воды, льющейся из кувшина в сосуд, из крана в миску, из бутылки в стакан, все они имеют мягкое и живое воздействие и тенденцию вызывать воображение, грезы, мечты, привязанность и эмоции.
Инструмент, называемый джалтарангом, состоит из определенным образом расположенных китайских чашечек или стаканчиков, изменяющихся по размеру и наполненных водой пропорционально желаемому звукоряду; чем больше воды, тем ниже тон, и наоборот. Эти инструменты имеют трогательное действие на эмоции сердца.
Звук огня очень высок, его форма скрученная, а цвет – красный. Его можно слышать при ударе грома и в извержении вулкана, в треске пламени, в разрывах петард, хлопушек, в звуке автоматов, ружей и пушек. Все эти звуки имеют тенденцию производить страх.
Звук воздуха колеблющийся, его форма – зигзаг, а цвет – голубой. Его голос слышим во время грозы, когда дует ветер, и в шепоте утреннего бриза. Его воздействие разрушающее, сметающее и пронзающее. Звук воздуха находит выражение во всех духовых инструментах, сделанных из дерева, меди или бамбука; он имеет тенденцию зажигать огонь в сердце, как пишет Руми о флейте в своей поэме Маснави. В индийском искусстве Кришна часто изображается с флейтой в руках. Звук воздуха превосходит все другие звуки, потому что он живой, и в каждом своем аспекте его влияние вызывает экстаз.
Звук эфира заключен в себе самом, и он содержит все формы и цвета. Это основа всех звуков, это оттенок, полутон, который не прекращается. Его инструментом является человеческое тело, потому что только с помощью тела он проявляется; хотя он всепроникающ, но он неслышим. Он проявляет себя человеку по мере того, как тот очищает свое тело от материальных качеств. Тело может стать соответствующим инструментом, когда открывается внутреннее пространство, когда все его полости и вены свободны. Тогда звук, существующий внешне в космосе, становится также проявленным внутренне. Экстаз, озарение, покой, бесстрашие, восторг, радость и откровение являются действиями этого звука. Некоторым он проявляется неожиданно сам, другим – когда они находятся в негативном состоянии, вызванном болезнью тела или ума; но ни тем, ни другим это не приносит пользы, но наоборот, он делает их ненормальными. Этот звук возвышает только тех, кто открывает ему себя с помощью духовных практик, известных мистикам.
Смешанный звук земли и воды имеет нежность и деликатность. Звук земли и огня вызывает резкость. Звук земли и воздуха имеет силу и мощь. Звук воды и огня – живой и подвижный. Звук воды и эфира имеет мягкий и успокаивающий эффект. Звук огня и воздуха имеет ужасающий и устрашающий эффект. Звук огня и эфира имеет разрушающий и освобождающий эффект. Звук воздуха и эфира производит мир и покой.
ВИБРАЦИИ
Неслышимая жизнь ощущается на поверхности через деятельность. Неслышимая жизнь предстает как смерть по сравнению с активной жизнью на поверхности. Только мудрецы предпочитают вечную жизнь постоянно меняющейся и сиюминутной природе смертной жизни. Жизнь на поверхности кажется реальной, потому что именно в этой жизни можно испытывать всю радость.
В неслышимой жизни нет радости, только покой. Исходное бытие души есть покой, а ее природа – радость, и оба этих свойства работают друг против друга. В этом скрыта причина всей трагедии жизни. Изначально душа не имеет опыта; она начинает приобретать его, когда открывает свои глаза для внешнего плана, и держит их открытыми, наслаждаясь жизнью на поверхности до тех пор, пока не будет удовлетворена. Тогда душа начинает закрывать глаза для внешнего плана и постоянно ищет покой – изначальное состояние ее бытия.
Внутренняя, основная, часть каждого существа создана из тонких вибраций, а внешняя часть сформирована из более плотных. Более тонкую часть мы называем духом, а более плотную – материей, первая менее подвержена изменению и разрушению, а вторая более. Все, что живет есть дух, а все, что умирает – материя; и все, что умирает в духе – это материя, и все, что живет в материи – это дух. Все, что можно видеть и воспринимать, представляется живым, хотя и подверженным смерти и разрушению и распадающимся каждое мгновение на свои более тонкие элементы; но взгляд человека настолько затуманен осознанием кажущегося мира, что дух, который реально живет, становится спрятанным под одеянием материи, и его истинное бытие скрытым. Именно постоянно возрастающая активность вызывает материализацию вибраций, а постоянное ее уменьшение превращает их опять в дух.
Как уже было сказано, изменяясь от тонкого к плотному, вибрации проходят через пять различных фаз: элементы эфир, воздух, огонь, вода и земля, каждый из которых имеет свой вкус, цвет и форму. Таким образом, элементы формируют колесо, которое поднимает их на поверхность, каждый в свое время. С каждым шагом в своей активности они изменяются и становятся отделенными друг от друга; и именно благодаря объединению этих вибраций возникает множество вещей объектного мира. Закон, который заставляет их рассеиваться, человек называет разрушением.
Вибрации превращаются в атомы, а атомы генерируют то, что мы называем жизнью; таким образом случается, что группируясь, благодаря силе природного влечения, они формируют живой организм; и когда дыхание проявляется через форму, то тело становиться сознательным. В каждом человеке скрыто множество тонких и малых существ: в его крови, в клетках мозга, в коже и на всех уровнях и планах его существования. Так же, как в физическом теле человека рождаются и вскармливаются множество микробов и бактерий, которые также являются живыми существами, так и в его ментальном плане живет множество существ, называемых муваккали, или элементали. Эти еще более тонкие организмы рождаются из собственных мыслей человека; как бактерии живут в его физическом теле, так элементали обитают в его ментальной сфере. Человек часто воображает, что мысли безжизненны; он не видит, что они более живые, чем физические микробы, и имеют свое рождение, детство, молодость, зрелость и смерть. Они служат человеку или вредят ему в соответствии с их природой. Суфий создает их, придает им форму и контролирует их. Он тренирует их и управляет ими всю свою жизнь; они составляют его армию и выполняют его желания. Так же как бактерии формируют физическое существо человека, а элементали – его ментальную жизнь, так и ангелы составляют его духовное существование. Они называются Фаришты.
Вибрации, как правило, имеют длину и ширину; и они могут продолжаться как самую малую частичку мгновения, так и большую часть времени существования вселенной. Когда они распространяются, они создают различные формы, фигуры и цвета, одна вибрация создает другую; и, следовательно, из одной возникают мириады. Таким образом, существуют круги под кругами и круги над кругами, каждый из которых формирует вселенную. После своей манифестации каждая вибрация сливается со своим изначальным источником. Область влияния вибраций соответствует тонкости уровня, в котором начинается данная вибрация. Говоря более просто, если слово, произнесенное губами, может достигнуть уха слышащего, то мысль, исходящая из ума, простирается дальше, проникая из одного ума в другой. Вибрации ума более сильные, чем вибрации слов. Откровенные чувства человеческого сердца могут проникнуть в сердце другого, они говорят в тишине, распространяясь в пространстве, так что сама атмосфера присутствия человека говорит о его мыслях и эмоциях. Вибрации души самые мощные и далеко распространяющиеся, они текут как электрический ток от души к душе.
Все вещи и существа во вселенной связаны друг с другом, видимо или невидимо, а через вибрации устанавливается связь между ними во всех планах существования; обычный пример: если кто-то кашляет на собрании, то многие начинают делать то же самое, похожее происходит и с зевотой. Это также применимо к смеху, возбуждению и депрессии. Это показывает, что вибрации передают состояние одного существа другому; следовательно, тот, кто видит их, может знать прошлое, настоящее и будущее и воспринимать состояние всех планов существования.
Вибрации действуют через струну общности, существующую между человеком и его окружением, и открывают прошлые, настоящие и будущие условия; это объясняет, почему вой собак предсказывает смерть, а ржание лошадей – приближение опасности. Не только животные демонстрируют это, но даже растения во времена скорби начинают умирать, а цветы вянуть, хотя в счастливые времена они растут и цветут. Причина, по которой растения и животные могут воспринимать вибрации и знают о приближающихся событиях, в то время, как человек не осознает их, заключается в том, что он ослепил сам себя своим эгоцентризмом. Влияние вибраций остается на стуле, на котором человек сидит, на кровати, в которой он спит, в доме, где он живет, в одежде, которую он носит, в еде, которую он ест, и даже на улице, где он ходит.
Каждая эмоция возникает из интенсивности вибраций, которые, будучи активными в разных направлениях, производят различные эмоции; главной причиной каждой эмоции является просто деятельность. Каждая активная вибрация поднимает сознание на самую поверхность, а туман, вызванный этой активностью, собирается в облака, которые мы называем эмоциями. Облака эмоции затмевают ясный взгляд души. Поэтому страсть называется слепой. Избыток активности вибраций не только ослепляет, но и ослабляет волю, а слабая воля притупляет ум и тело.
Именно состояние вибраций, на которое настроен человек, считается нотой его души. Различные качества этих нот создают разнообразие тонов, разделяемых мистиками на три различных степени. Во-первых, степень, производящая силу и мудрость, ее можно изобразить как спокойное море. Во-вторых, степень средней активности, которая поддерживает все вещи в движении и является равновесием между силой и слабостью, и которую можно изобразить как волнующееся море. В третьих, степень высокой активности, разрушающая все и вызывающая всю слабость и слепоту; ее можно представить как море в шторм.
Видящий распознает высоту тона в активности всех вещей и существ так же, как музыкант знает, в каком ключе написана каждая отдельная мелодия. Атмосфера человека говорит об уровне активности его вибраций.
Если активность вибраций правильно контролируется, человек может испытывать всю радость жизни, и в то же время не быть порабощенным ею. Труднее всего контролировать активность, когда она, однажды начавшись, увеличивается, это все равно, что стараться контролировать закусившую удила лошадь. Но, тем не менее, в контроле заключается все, что называется мастерством.
Святые и мудрецы распространяют свой покой не только на то место, где они находятся, но даже на всю местность, в которой они обитают; город или страна, где они живут, находится в мире в соответствии с силой вибраций, испускаемых ими из их душ. Это причина того, почему связь с хорошим или плохим, с высшими или низшими классами имеет огромное влияние на жизнь и характер человека. Вибрации мысли и чувства сами создают, обеспечивают и подготавливают все необходимые средства для своего проявления на поверхности. Например, человек имеет желание поесть рыбы, но вместо того, чтобы заказать ее, может очень сильно думать об этом; его вибрации мыслей таким образом говорят в ментальные уши повара, передавая его желание, и может быть, его сильное чувство даже привлечет к дому торговца рыбой. Таким же образом мысли мудрецов выстраивают их судьбы в соответствии с силой, мощью и чистотой их умов. Необходим определенный уровень силы мысли для получения определенного результата: много динамита требуется, чтобы взорвать скалу, но гораздо большее его количество нужно для того, чтобы проделать тоннель в горе.
Количество времени, в которое удерживается мысль, также сильно связано с ее исполнением, поскольку вибрации мысли должны быть активными определенное время, чтобы принести конкретный результат. Определенное время требуется, чтобы испечь пирог, и если поторопиться, то пирог будет сырой, а если опоздать, то слишком много тепла сожжет его. Если оператор мысленных вибраций теряет терпение, тогда сила мысли тратится, даже если она была на полпути к своей цели или даже ближе к успеху. Если слишком много силы мысли уделяется на выполнение определенной вещи, она ее разрушает во время подготовки.
Для того, чтобы передать мысль или чувство другому, человек должен соблюдать те же правила, которые применимы для голоса и слова. Чем громче кто-то говорит на собрании, тем большее внимание он привлекает, и присутствующие волей-неволей его слушают. Таким же образом если Суфий посылает вибрации своих мыслей и чувств, они естественно обрушиваются с огромной силой и мощью на любой ум, на который им случится пасть. Так же как сладость голоса имеет победоносную силу, так же передается нежность мысли и чувства. Вибрации мыслей, к которым добавлено произнесенное слово, удваиваются в силе; а вместе с физическим усилием их мощь утраивается.
Разум как огонь, он дает свет мысли; но перегретая мысль теряет свою силу, так же как жар может ослабить физическое тело: разум рождает сомнение, которое разрушает силу мысли перед тем, как она будет в состоянии выполнить свою цель.
Интенсивность силы мысли состоит в уверенности, или вере. Разум приводит в замешательство, а сомнение выбрасывает волны вибраций мысли, которые рассеиваются и уходят в разных направлениях от недостатка связывающей силы. Никогда не следует думать или говорить против своего желания, поскольку это ослабляет вибрации мысли и зачастую приносит совсем противоположные результаты.
Множество мыслей, возникающих в одно и то же время, естественно ослабляют силу ума, и ни одна из них не имеет шанса созреть, так же как двойняшки часто бывают несовершенны, а тройняшки редко выживают.
Дисгармония между желанием и идеалом часто вызывает большое смятение в жизни, поскольку они постоянно работают друг против друга. Когда кто-то говорит, думает или чувствует, хорошо или плохо, о другом, то это достигает духа того человека, осознано или неосознанно, с помощью силы вибраций. Если нам случится быть обиженными на кого-то, но не показывать этого ни речью, ни действием, все равно обиду не удастся скрыть, поскольку вибрации нашего чувства прямым путем достигнут данного человека, и он начнет чувствовать наше неудовольствие, как бы далеко он ни был. То же происходит в случае с нашей любовью или удовольствием: как бы мы ни старались их скрыть в речи и в поступках, их невозможно спрятать. Это объясняет древнюю поговорку о том, что даже стены имеют уши, которая в действительности означает, что даже стена не является непроницаемой для вибраций мысли. Суфии уделяют особое внимание хорошим и плохим желаниям людей. Они постоянно стараются привлекать хорошие пожелания других, достойных и недостойных, любыми способами, находящимися в их силе.
Интенсивная деятельность производит сильные вибрации, называемые в суфийских терминах джелал; нежность деятельности вызывает мягкие вибрации, называемые джемал. Первая активность действует как сила и мощь, а вторая – как красота и изящество. Конфликт двух этих сил называется кемаль, и не вызывает ничего, кроме разрушения. Нормы правильного и неправильного, концепция добра и зла, идея греха и добродетели понимаются по-разному людьми различных рас, наций и религий; поэтому очень сложно распознать закон, управляющий этими противоположностями. Однако, он становится более ясным с пониманием закона вибраций. Каждая вещь и каждое существо на поверхности существования кажутся отделенными одно от другого, но на каждом плане под поверхностью они все больше приближаются друг к другу, и на самом глубоком плане становятся одним. Поэтому каждое нарушение покоя мельчайшей части существования на поверхности влияет на целое изнутри. Следовательно, любая мысль, речь или действие, нарушающие покой, являются плохими, злыми, или греховными; а если они вызывают покой, то являются верными, хорошими и добродетельными. Жизнь подобна куполу, и ее природа также куполообразна. Нарушение покоя мельчайшей части жизни нарушает покой целого и возвращается проклятием на вызвавшего его человека; любой покой, создаваемый на поверхности, успокаивает целое и также возвращается в виде покоя к его создателю.
Это есть философия вознаграждения высшими силами за благодеяния и наказания за плохие поступки.
Название: Этимология слова «религия». Структура религии, Виды религий. Религия и общество.
Отправлено: Чарли от 28 06 2010, 12:15:04
Ислам. Коран
Существует весьма распространенное заблуждение, что Магомет оставил ислам вполне законченным, как будто религия эта не развивалась с течением времени в различных направлениях. Мнения касательно этих различных направлений, само собой разумеется, не согласны между собой. Один видит здесь вырождение, другой, наоборот, успех; но справедливо признать, что и здесь есть и свет и тень. Все, что оставил Магомет после своей смерти, если не считать множества учеников, воодушевленных его учением, заключалось в известном числе откровений, не приведенных в порядок и не снабженных необходимыми для их понимания историческими объяснениями, а также в примере его собственной жизни в том виде, как она сохранилась в воспоминании. Мы намерены здесь несколько подробнее подсчитать это оставшееся после Магомета достояние, так как оно на все времена осталось главным капиталом ислама.
Во время своей публичной деятельности Магомет высказал очень много изречений, произнес много речей и проповедей; но в них существует известного рода различие, которое бросается в глаза, главным образом по своей форме. Так, когда он говорил от лица божия, то он пользовался обыкновенно рифмованной прозой, которая придавала речи торжественный характер и у древних арабских кахинов служила традиционной формой для оракулов. Впрочем, способ применения ее в различные периоды жизни Магомета довольно различен; первое время он выражается короткими ритмическими предложениями, позднее они становятся все длиннее, ритм делается менее явственным, а рифма все изысканнее и монотоннее, хотя этот признак нигде не пропадает. Все изречения, в которых он замечается и в которых говорящим лицом является не Магомет, а Аллах, относятся к числу откровений, все остальное, не удовлетворяющее этому условию, принадлежит к преданию.
Откровения носят название Коран (чтение, передача), которое относится как к отдельным отрывкам, так и к их совокупности. Магомет, не умея сам ни читать, ни писать, частью приказывал секретарю писать эти откровения на клочках бумаги, костях, пальмомых листьях, каменьях и т. д.; другие же отрывки сохранились в памяти особенно благочестивых людей. Уже при первом халифе Абу-Бекре одним из этих секретарей, Зей-ибн-Сабитом, составлен был сборник, в существенных чертах мало отличающийся от того, который мы имеем теперь. По приказанию халифа Османа (644-656) под руководством того же Зейда и других знатоков Корана текст его был окончательно установлен; причем и порядку отдельных отрывков придана была неизменная форма и всюду введен один и тот же диалект, именно диалект корейшитов. Экземпляры, уклонявшиеся от этого образца, если они еще существовали, разыскивались и сжигались, так что о некоторых уклонениях мы знаем только от позднейших компиляторов. Из этого с уверенностью можно заключить, что при Османе действовали вполне добросовестной если что и ускользнуло, то лишь немногие стихи, не имеющие никакого значения сравнительно с целым. Мнение ряда ученых, которые подозревали, что были допущены умышленные изменения, не подтвердилось при ближайшем исследовании.
Во всяком случае порядок отдельных откровений и подразделение их на 30 перикоп или 114 сур (глав) чисто произвольны, что доставляет критике немало работы, так как для нас было бы интересно расположить отрывки в хронологическом порядке, чтобы можно было объяснить и содержание с психологической стороны на основании биографии Магомета; а с другой стороны, эти бесспорно подлинные свидетельства могли бы в свою очередь осветить самую его биографию. К счастью, мы имеем для этого несколько различных путей. Во-первых, еще исстари, по одному в общем надежному преданию, суры в заголовках обозначены - одни как мекканские, другие как мединские. Впрочем, суры, особенно более длинные, часто составлены из нескольких различных отрывков, не совпадающих друг с другом по времени; таким образом, нельзя вполне доверять надписи о том, что вся сура действительно относится к мекканскому или к мединскому периоду.
Случается также, что предание колеблется в своем показании, а иногда даже оно заявляет, что откровение той или иной суры было дано два раза. Таким образом, европейский ученый не может вполне удовлетвориться этим чисто внешним признаком; однако существует другой способ определения времени, к которому относятся суры, именно на основании их собственного содержания, часто дающего очень определенные указания, так что в общем установление хронологического порядка не представляет непреодолимых затруднений. К этому следует прибавить, что для понимания содержания сур в отношении к языка, так и смысла большую услугу могут оказать прекрасные работы арабских персидских писателей. Уже в очень древнее время существовали письменные рассуждения касательно трудных слов и мало понятных мест, да и раньше того были разъяснения по существу, в которых сопоставлялись предания об обстоятельствах и лицах, вызвавших то или иное откровение. В позднейших компиляциях кроме этого собрано еще много других преданий, откуда произошли компендии, отличавшиеся большим удобством для употребления. Большой авторитет имеет на Востоке комментарий Баидави (Baidhavi) XIII века, который новейшими учеными опять-таки был снабжен дополнениями и толкованиями.
В общем содержание священной книги весьма понятно, хотя, как мы указали выше, стиль пророка в разное время обнаруживает довольно значительное различие. В старейших сурах стиль возбужденный и возвышенный; короткие предложения сопровождаются величественными образами, клятвами, долженствующими подтвердить истину, и страстными нападками на врагов, которые осмеивали пророка и не верили его миссии. Адские наказания разрисованы самыми яркими красками и повторяются до излишества. Позднее история пророков выдвинута на передний план, слог теряет прежнюю живость и в определенных выражениях, без особых склонений, переходит к повествовательной форме; иногда, впрочем, пророку все-таки удается обработать предмет своей речи и дать красивый рассказ вроде любовной истории Иосифа с женой Потифара (сура 12), сделавшейся с тех пор столь популярной на Востоке и обработанной многими персидскими и турецкими стихотворцами в поэтическом стиле. Наконец, суры более позднего периода написаны уже без прежнего пыла и искусства, довольно слабым слогом, хотя по содержанию они самые важные. Правда, здесь все еще попадаются повествовательные и поучительные отрывки, однако теолог-юрист дает себя повсюду чувствовать, и более длинные отрывки посвящены теологической полемике против христиан и евреев или содержат обрядовые предписания. Оттого они никогда не были так популярны среди верующих, как, например, 112-я сура, которая содержит хотя и короткое, но чрезвычайно понятное исповедание веры, или 1-я сура, так называемая "Фатиха", которая читается мусульманином во всех обстоятельствах жизни и в некоторых отношениях может быть сравнена с "Отче наш", равно как и некоторые другие стихи, перечислять которые мы не имеем возможности.
Коран, как это показывает самое его название, предназначался для чтения, то есть для чтения вслух. С течением времени чтение это обратилось в своего рода искусство, доступное далеко не всякому, так как эту священную книгу читают не так, как всякие другие книги, а как Тору в синагоге: отчасти речитативом, отчасти нараспев. Кроме того, всякому вменяется в обязанность выучить наизусть порядочные отрывки;
бывали, да и теперь есть, немало людей, которые знают наизусть весь Коран. Поэтому вряд ли нужно говорить о том, что в деле общественного образования Коран играет очень важную роль, а иногда даже составляет единственный учебный материал; на нем основано самое обучение языку, так что распространение ислама идет параллельно с распространением арабского языка, и вся мусульманская литература, будь она на арабском, персидском, турецком или малайском языке, изобилует воспоминаниями, намеками и оборотами, заимствованными из Корана. Вообще трудно достаточно переоценить великое значение этой книги для религиозной жизни всего мусульманского мира.
Значительно меньшее влияние имел другой источник древнего ислама, именно предание, хотя для исторического исследования оно доставляет богатый материал. Первоначально предание передавалось устно, так как вообще литературная деятельность арабов начинается только со второго столетия Хиджры. По-арабски предание называется "Хадит" (Hadith) и имеет своим предметом не только то, что сказал или сделал Магомет, помимо записанного в Коране, но дает также более или менее подробные сведения о жизни Магомета и его современников. Коран не содержит полной системы законов, так что очень скоро после смерти Магомета возникли большие недоразумения касательно того, как следует поступать в том или другом случае. Вполне естественно, что тогда обращались с вопросами к остававшимся в живых членам Магометовой семьи и его ближним друзьям, например к его умной и деятельной жене Аише, спрашивая их, не высказывался ли Магомет как-нибудь по поводу подобного случая, или как бы он отнесся к подобному обстоятельству. То, что делал или допускал пророк - то служило нормой (Сунна), с которой последующие поколения стремились согласовать свои поступки. Само собой понятно, что всегда было довольно людей, сведущих в этом отношении.
Вначале, конечно, поступали довольно добросовестно, так как явная ложь легко могла быть обнаружена остававшимися в живых товарищами пророка, но скоро стали прокрадываться ложные сведения, которые быстро распространялись в областях, лежащих вдали от колыбели ислама. Со временем число таких преданий возросло до бесконечности, так что почти каждый поступок, каждое мнение находили себе оправдание в соответствующем предании. Это злоупотребление должно было наконец стать заметным и для арабов, и, чтобы иметь некоторое ручательство в том, что имеют дело с действительным преданием, серьезные исследователи принимали за верное только то предание, передачу которого можно было проследить вплоть до самих очевидцев. Даже и тогда, когда предания были записаны, считалось необходимым привести целый ряд свидетелей - от первого рассказчика до последнего; обычая этого педантически придерживались и впоследствии, даже в тех случаях, когда данное предание было известно каждому из всем доступного сборника. Подобного рода ряд свидетельств называется "цепью предания" (иснад), которая бывает точная или слабая, верная или ложная.
Таким образом, позднейшие собиратели преданий должны были выбирать из целой груды ложных свидетельств; так, например, утверждают, что один из таких собирателей, Бокхари (IX в.), составил свой сборник из 7275 достоверных преданий, среди которых еще много повторений, из громадного 600-тысячного запаса. Чисто внешний критерий, которого держался он, равно как и другие известные собиратели: Ибн Маджех, Абу Давуд, Тирмидзи, Муслим, Насаи, сборники которых правоверные мусульмане считают каноническими,- допускал еще много такого, что по нашим критическим понятиям не могло бы быть принято. Тем не менее многое из этого имеет значение если не для времен самого Магомета, то по крайней мере для ознакомления с древними течениями в общине ислама; во всяком случае не следует упускать из виду, что в этих сборниках находится много драгоценного материала, имеющего несомненную достоверность.
Предание в исламе никогда не достигло той популярности, какой пользуется Коран. Хотя упомянутые сборники подразделены на известные отделы, но для широкой публики это далеко не подходящее чтение - как вследствие их пестро-разнообразного содержания, так и потому, что для облегчения их понимания необходимы особые пояснения в отношении языка и смысла. Правда, в арабской литературе нет недостатка в подобных работах, так как изучение преданий в теологических школах составляло в течение целых столетий, а отчасти и теперь составляет, сущность теолого-юридической науки. Но уже из этого видно, что сборники хадит сделались предметом научного изучения. Даже сделанные позднее компендии и пользовавшиеся большой симпатией маленькие сборники с сорока преданиями не могли изменить этого положения дела. Хотя в них излагались правила, по которым должны были поступать отдельные лица, и в частности правительственные чиновники, в тех или иных обстоятельствах, но изложены они были в очень неудобной форме, так что иногда являлась возможность толковать их различным образом; поэтому применение их в известных случаях представляло немало затруднений. Вполне естественно, что сборники хадит были вытеснены краткими компендиями, в которых учение ислама было формулировано в коротких и понятных правилах. Такими-то компендиями являются книги фик; в мусульманской литературе существует их несметное число.
Слово "фик" первоначально обозначает не что иное, как обучение практике ислама; позднее им стали обозначать ту науку, которая научает из Корана и хадит выводить предписания, имеющие силу закона. Плохой учитель, посылавшийся Магометом и учивший новообращенных, как он сам умел, молитвенному поклонению, становится впоследствии ученым теоретиком, который до тонкости знал и мог указать, как следует поступать во всех обстоятельствах жизни. Конечно, это было нетрудно, раз оно ясно было предписано в Коране, установлено Магометом в хадитах или указано на основании его примера. Но кто же знал все предания и как следовало поступать, если последние противоречили друг другу или не согласовались с Кораном? Тогда приходилось давать более или менее значительную свободу умозрительным заключениям и делать выбор по собственному усмотрению. Скоро обнаружились несогласия даже между ведущими авторитетами, и так как обстоятельства не благоприятствовали более свободному пониманию, то внутри школы стремились все более и более точно придерживаться буквы Корана и предания; особенно захириты довели эту наклонность до смешного. Практическая необходимость заставила волей-неволей подчиниться учению некоторых из выдающихся древних учителей закона. Таким-то образом все позднейшие мусульмане, если только они признают официальные сборники хадит, то есть если принадлежат к суннитам, подразделяются на ханафитов, маликитов, шафеитов или ханбалитов, смотря по тому, признают ли они авторитет школы Абу Ханифа, Малика, Шафеи или Ахмеда ибн Ханбала; основатели этих школ жили во II и III столетии Хиджры. Различие между этими четырьмя направлениями или, как говорят обыкновенно, мадсхабами (Madshab). слишком незначительно, чтобы вдаваться здесь в его разъяснение, тем более что эти оттенки не оказывают никакого влияния на правоверие.
Но хотя правоведы постоянно стремились вывести все из Корана и хадит, однако, по их мнению, было еще, кроме того, два источника законов, впрочем, далеко не одинакового достоинства, именно: общее согласие (idjma) общины и заключение по аналогии (Kijas), Согласие здесь, как и всегда, было не более как простой юридической фикцией, так как в действительности община никогда не была единодушна; тем не менее вполне понятно, что уже в первом столетии Хиджры относительно многих вопросов составилось известного рода единомыслие, хотя законность принятых правил и не могла быть подтверждена примером Магомета или доказательствами, взятыми из Корана и предания. Правда, при этом помогали себе, насколько это было возможно, найденными впоследствии преданиями, но с течением времени и это средство оказалось неудобным; тогда теория единомыслия, всегда имевшая некоторое практическое значение, представила желаемый повод для того, чтобы дать дорогу вновь возникающим мнениям и понятиям и утвердить те из них, которые сделались общепринятыми. При этом было признано за аксиому то положение, что невозможно, чтобы община единогласно могла принять ложное мнение, и таким образом за ней как бы признавалось свойство непогрешимости. Но при обилии преданий лишь в редких случаях приходилось прибегать к общему согласию; еще более ограниченным применением пользовалось не всеми высоко ценимое заключение по аналогии.
Но и в других отношениях книги фик содержали в себе нечто такое, чего нельзя было найти в Коране и хадитах и что тем не менее очень важно было знать, именно какие поступки нужно считать обязательными (fardh), какие употребительными (sonna), какие дозволенными или безразличными (halal), какие, наконец, негодными (makruh) или совсем запрещенными (haram). На каких основаниях делается это разделение в отдельных случаях, об этом распространяться мы здесь не станем. Точно так же требовалось определить, налагает ли данное предписание обязательство на каждое отдельное лицо, или же оно обязательно только для всей общины. Так, например, заповедь о священной войне не есть индивидуальная обязанность, но она обязательна для общины, которая должна исполнять ее лишь в том случае, когда законный глава общины призовет к этому верных
Книги фик ограничиваются тем, что дают предписания касательно поведения верующих, самого же вероучения они не касаются. Но мы бы вступили на совершенно ложный путь, если бы вывели отсюда заключение, что исповедание веры было безразлично для их авторов. Скорее, напротив, они считают само собой понятным, что в этих вопросах следует в точности держаться Корана и предания, и находят совершенно излишним устанавливать более точные разъяснения, так как в этом можно бы было усмотреть желание поправлять Аллаха и его посланника и такая попытка легко могла п
овести к ересям и даже к неверию. Великие правоведы запечатлели строго и в сильнейших выражениях, что никогда не следует заниматься догматическими вопросами, а в трудных случаях следует ссылаться на Коран и предание, а если казалось, что указания того и другого противоречат друг другу или неясны, то совершенно бесполезно доискиваться, почему это так. Конечно, этим они обнаруживали свое незнание, сознание которого хотя и было искренно, но тем не менее с течением времени должно было сделаться неудобным для них самих; поэтому позднейшие учителя отказались от этой сдержанности, после того как правоверной апологетике удалось такими же толкованиями победоносно восторжествовать над еретическими воззрениями. Но это следует понимать в том смысле, что лишь вынужденные обстоятельствами, и то наполовину против воли, они признали необходимость обучения догматам веры.
Существует весьма распространенное заблуждение, что Магомет оставил ислам вполне законченным, как будто религия эта не развивалась с течением времени в различных направлениях. Мнения касательно этих различных направлений, само собой разумеется, не согласны между собой. Один видит здесь вырождение, другой, наоборот, успех; но справедливо признать, что и здесь есть и свет и тень. Все, что оставил Магомет после своей смерти, если не считать множества учеников, воодушевленных его учением, заключалось в известном числе откровений, не приведенных в порядок и не снабженных необходимыми для их понимания историческими объяснениями, а также в примере его собственной жизни в том виде, как она сохранилась в воспоминании. Мы намерены здесь несколько подробнее подсчитать это оставшееся после Магомета достояние, так как оно на все времена осталось главным капиталом ислама.
Во время своей публичной деятельности Магомет высказал очень много изречений, произнес много речей и проповедей; но в них существует известного рода различие, которое бросается в глаза, главным образом по своей форме. Так, когда он говорил от лица божия, то он пользовался обыкновенно рифмованной прозой, которая придавала речи торжественный характер и у древних арабских кахинов служила традиционной формой для оракулов. Впрочем, способ применения ее в различные периоды жизни Магомета довольно различен; первое время он выражается короткими ритмическими предложениями, позднее они становятся все длиннее, ритм делается менее явственным, а рифма все изысканнее и монотоннее, хотя этот признак нигде не пропадает. Все изречения, в которых он замечается и в которых говорящим лицом является не Магомет, а Аллах, относятся к числу откровений, все остальное, не удовлетворяющее этому условию, принадлежит к преданию.Откровения носят название Коран (чтение, передача), которое относится как к отдельным отрывкам, так и к их совокупности. Магомет, не умея сам ни читать, ни писать, частью приказывал секретарю писать эти откровения на клочках бумаги, костях, пальмомых листьях, каменьях и т. д.; другие же отрывки сохранились в памяти особенно благочестивых людей. Уже при первом халифе Абу-Бекре одним из этих секретарей, Зей-ибн-Сабитом, составлен был сборник, в существенных чертах мало отличающийся от того, который мы имеем теперь. По приказанию халифа Османа (644-656) под руководством того же Зейда и других знатоков Корана текст его был окончательно установлен; причем и порядку отдельных отрывков придана была неизменная форма и всюду введен один и тот же диалект, именно диалект корейшитов. Экземпляры, уклонявшиеся от этого образца, если они еще существовали, разыскивались и сжигались, так что о некоторых уклонениях мы знаем только от позднейших компиляторов. Из этого с уверенностью можно заключить, что при Османе действовали вполне добросовестной если что и ускользнуло, то лишь немногие стихи, не имеющие никакого значения сравнительно с целым. Мнение ряда ученых, которые подозревали, что были допущены умышленные изменения, не подтвердилось при ближайшем исследовании.
Во всяком случае порядок отдельных откровений и подразделение их на 30 перикоп или 114 сур (глав) чисто произвольны, что доставляет критике немало работы, так как для нас было бы интересно расположить отрывки в хронологическом порядке, чтобы можно было объяснить и содержание с психологической стороны на основании биографии Магомета; а с другой стороны, эти бесспорно подлинные свидетельства могли бы в свою очередь осветить самую его биографию. К счастью, мы имеем для этого несколько различных путей. Во-первых, еще исстари, по одному в общем надежному преданию, суры в заголовках обозначены - одни как мекканские, другие как мединские. Впрочем, суры, особенно более длинные, часто составлены из нескольких различных отрывков, не совпадающих друг с другом по времени; таким образом, нельзя вполне доверять надписи о том, что вся сура действительно относится к мекканскому или к мединскому периоду.
Случается также, что предание колеблется в своем показании, а иногда даже оно заявляет, что откровение той или иной суры было дано два раза. Таким образом, европейский ученый не может вполне удовлетвориться этим чисто внешним признаком; однако существует другой способ определения времени, к которому относятся суры, именно на основании их собственного содержания, часто дающего очень определенные указания, так что в общем установление хронологического порядка не представляет непреодолимых затруднений. К этому следует прибавить, что для понимания содержания сур в отношении к языка, так и смысла большую услугу могут оказать прекрасные работы арабских персидских писателей. Уже в очень древнее время существовали письменные рассуждения касательно трудных слов и мало понятных мест, да и раньше того были разъяснения по существу, в которых сопоставлялись предания об обстоятельствах и лицах, вызвавших то или иное откровение. В позднейших компиляциях кроме этого собрано еще много других преданий, откуда произошли компендии, отличавшиеся большим удобством для употребления. Большой авторитет имеет на Востоке комментарий Баидави (Baidhavi) XIII века, который новейшими учеными опять-таки был снабжен дополнениями и толкованиями.
В общем содержание священной книги весьма понятно, хотя, как мы указали выше, стиль пророка в разное время обнаруживает довольно значительное различие. В старейших сурах стиль возбужденный и возвышенный; короткие предложения сопровождаются величественными образами, клятвами, долженствующими подтвердить истину, и страстными нападками на врагов, которые осмеивали пророка и не верили его миссии. Адские наказания разрисованы самыми яркими красками и повторяются до излишества. Позднее история пророков выдвинута на передний план, слог теряет прежнюю живость и в определенных выражениях, без особых склонений, переходит к повествовательной форме; иногда, впрочем, пророку все-таки удается обработать предмет своей речи и дать красивый рассказ вроде любовной истории Иосифа с женой Потифара (сура 12), сделавшейся с тех пор столь популярной на Востоке и обработанной многими персидскими и турецкими стихотворцами в поэтическом стиле. Наконец, суры более позднего периода написаны уже без прежнего пыла и искусства, довольно слабым слогом, хотя по содержанию они самые важные. Правда, здесь все еще попадаются повествовательные и поучительные отрывки, однако теолог-юрист дает себя повсюду чувствовать, и более длинные отрывки посвящены теологической полемике против христиан и евреев или содержат обрядовые предписания. Оттого они никогда не были так популярны среди верующих, как, например, 112-я сура, которая содержит хотя и короткое, но чрезвычайно понятное исповедание веры, или 1-я сура, так называемая "Фатиха", которая читается мусульманином во всех обстоятельствах жизни и в некоторых отношениях может быть сравнена с "Отче наш", равно как и некоторые другие стихи, перечислять которые мы не имеем возможности.
Коран, как это показывает самое его название, предназначался для чтения, то есть для чтения вслух. С течением времени чтение это обратилось в своего рода искусство, доступное далеко не всякому, так как эту священную книгу читают не так, как всякие другие книги, а как Тору в синагоге: отчасти речитативом, отчасти нараспев. Кроме того, всякому вменяется в обязанность выучить наизусть порядочные отрывки;бывали, да и теперь есть, немало людей, которые знают наизусть весь Коран. Поэтому вряд ли нужно говорить о том, что в деле общественного образования Коран играет очень важную роль, а иногда даже составляет единственный учебный материал; на нем основано самое обучение языку, так что распространение ислама идет параллельно с распространением арабского языка, и вся мусульманская литература, будь она на арабском, персидском, турецком или малайском языке, изобилует воспоминаниями, намеками и оборотами, заимствованными из Корана. Вообще трудно достаточно переоценить великое значение этой книги для религиозной жизни всего мусульманского мира.
Значительно меньшее влияние имел другой источник древнего ислама, именно предание, хотя для исторического исследования оно доставляет богатый материал. Первоначально предание передавалось устно, так как вообще литературная деятельность арабов начинается только со второго столетия Хиджры. По-арабски предание называется "Хадит" (Hadith) и имеет своим предметом не только то, что сказал или сделал Магомет, помимо записанного в Коране, но дает также более или менее подробные сведения о жизни Магомета и его современников. Коран не содержит полной системы законов, так что очень скоро после смерти Магомета возникли большие недоразумения касательно того, как следует поступать в том или другом случае. Вполне естественно, что тогда обращались с вопросами к остававшимся в живых членам Магометовой семьи и его ближним друзьям, например к его умной и деятельной жене Аише, спрашивая их, не высказывался ли Магомет как-нибудь по поводу подобного случая, или как бы он отнесся к подобному обстоятельству. То, что делал или допускал пророк - то служило нормой (Сунна), с которой последующие поколения стремились согласовать свои поступки. Само собой понятно, что всегда было довольно людей, сведущих в этом отношении.
Вначале, конечно, поступали довольно добросовестно, так как явная ложь легко могла быть обнаружена остававшимися в живых товарищами пророка, но скоро стали прокрадываться ложные сведения, которые быстро распространялись в областях, лежащих вдали от колыбели ислама. Со временем число таких преданий возросло до бесконечности, так что почти каждый поступок, каждое мнение находили себе оправдание в соответствующем предании. Это злоупотребление должно было наконец стать заметным и для арабов, и, чтобы иметь некоторое ручательство в том, что имеют дело с действительным преданием, серьезные исследователи принимали за верное только то предание, передачу которого можно было проследить вплоть до самих очевидцев. Даже и тогда, когда предания были записаны, считалось необходимым привести целый ряд свидетелей - от первого рассказчика до последнего; обычая этого педантически придерживались и впоследствии, даже в тех случаях, когда данное предание было известно каждому из всем доступного сборника. Подобного рода ряд свидетельств называется "цепью предания" (иснад), которая бывает точная или слабая, верная или ложная.
Таким образом, позднейшие собиратели преданий должны были выбирать из целой груды ложных свидетельств; так, например, утверждают, что один из таких собирателей, Бокхари (IX в.), составил свой сборник из 7275 достоверных преданий, среди которых еще много повторений, из громадного 600-тысячного запаса. Чисто внешний критерий, которого держался он, равно как и другие известные собиратели: Ибн Маджех, Абу Давуд, Тирмидзи, Муслим, Насаи, сборники которых правоверные мусульмане считают каноническими,- допускал еще много такого, что по нашим критическим понятиям не могло бы быть принято. Тем не менее многое из этого имеет значение если не для времен самого Магомета, то по крайней мере для ознакомления с древними течениями в общине ислама; во всяком случае не следует упускать из виду, что в этих сборниках находится много драгоценного материала, имеющего несомненную достоверность.
Предание в исламе никогда не достигло той популярности, какой пользуется Коран. Хотя упомянутые сборники подразделены на известные отделы, но для широкой публики это далеко не подходящее чтение - как вследствие их пестро-разнообразного содержания, так и потому, что для облегчения их понимания необходимы особые пояснения в отношении языка и смысла. Правда, в арабской литературе нет недостатка в подобных работах, так как изучение преданий в теологических школах составляло в течение целых столетий, а отчасти и теперь составляет, сущность теолого-юридической науки. Но уже из этого видно, что сборники хадит сделались предметом научного изучения. Даже сделанные позднее компендии и пользовавшиеся большой симпатией маленькие сборники с сорока преданиями не могли изменить этого положения дела. Хотя в них излагались правила, по которым должны были поступать отдельные лица, и в частности правительственные чиновники, в тех или иных обстоятельствах, но изложены они были в очень неудобной форме, так что иногда являлась возможность толковать их различным образом; поэтому применение их в известных случаях представляло немало затруднений. Вполне естественно, что сборники хадит были вытеснены краткими компендиями, в которых учение ислама было формулировано в коротких и понятных правилах. Такими-то компендиями являются книги фик; в мусульманской литературе существует их несметное число.
Слово "фик" первоначально обозначает не что иное, как обучение практике ислама; позднее им стали обозначать ту науку, которая научает из Корана и хадит выводить предписания, имеющие силу закона. Плохой учитель, посылавшийся Магометом и учивший новообращенных, как он сам умел, молитвенному поклонению, становится впоследствии ученым теоретиком, который до тонкости знал и мог указать, как следует поступать во всех обстоятельствах жизни. Конечно, это было нетрудно, раз оно ясно было предписано в Коране, установлено Магометом в хадитах или указано на основании его примера. Но кто же знал все предания и как следовало поступать, если последние противоречили друг другу или не согласовались с Кораном? Тогда приходилось давать более или менее значительную свободу умозрительным заключениям и делать выбор по собственному усмотрению. Скоро обнаружились несогласия даже между ведущими авторитетами, и так как обстоятельства не благоприятствовали более свободному пониманию, то внутри школы стремились все более и более точно придерживаться буквы Корана и предания; особенно захириты довели эту наклонность до смешного. Практическая необходимость заставила волей-неволей подчиниться учению некоторых из выдающихся древних учителей закона. Таким-то образом все позднейшие мусульмане, если только они признают официальные сборники хадит, то есть если принадлежат к суннитам, подразделяются на ханафитов, маликитов, шафеитов или ханбалитов, смотря по тому, признают ли они авторитет школы Абу Ханифа, Малика, Шафеи или Ахмеда ибн Ханбала; основатели этих школ жили во II и III столетии Хиджры. Различие между этими четырьмя направлениями или, как говорят обыкновенно, мадсхабами (Madshab). слишком незначительно, чтобы вдаваться здесь в его разъяснение, тем более что эти оттенки не оказывают никакого влияния на правоверие.
Но хотя правоведы постоянно стремились вывести все из Корана и хадит, однако, по их мнению, было еще, кроме того, два источника законов, впрочем, далеко не одинакового достоинства, именно: общее согласие (idjma) общины и заключение по аналогии (Kijas), Согласие здесь, как и всегда, было не более как простой юридической фикцией, так как в действительности община никогда не была единодушна; тем не менее вполне понятно, что уже в первом столетии Хиджры относительно многих вопросов составилось известного рода единомыслие, хотя законность принятых правил и не могла быть подтверждена примером Магомета или доказательствами, взятыми из Корана и предания. Правда, при этом помогали себе, насколько это было возможно, найденными впоследствии преданиями, но с течением времени и это средство оказалось неудобным; тогда теория единомыслия, всегда имевшая некоторое практическое значение, представила желаемый повод для того, чтобы дать дорогу вновь возникающим мнениям и понятиям и утвердить те из них, которые сделались общепринятыми. При этом было признано за аксиому то положение, что невозможно, чтобы община единогласно могла принять ложное мнение, и таким образом за ней как бы признавалось свойство непогрешимости. Но при обилии преданий лишь в редких случаях приходилось прибегать к общему согласию; еще более ограниченным применением пользовалось не всеми высоко ценимое заключение по аналогии.
Но и в других отношениях книги фик содержали в себе нечто такое, чего нельзя было найти в Коране и хадитах и что тем не менее очень важно было знать, именно какие поступки нужно считать обязательными (fardh), какие употребительными (sonna), какие дозволенными или безразличными (halal), какие, наконец, негодными (makruh) или совсем запрещенными (haram). На каких основаниях делается это разделение в отдельных случаях, об этом распространяться мы здесь не станем. Точно так же требовалось определить, налагает ли данное предписание обязательство на каждое отдельное лицо, или же оно обязательно только для всей общины. Так, например, заповедь о священной войне не есть индивидуальная обязанность, но она обязательна для общины, которая должна исполнять ее лишь в том случае, когда законный глава общины призовет к этому верных
Книги фик ограничиваются тем, что дают предписания касательно поведения верующих, самого же вероучения они не касаются. Но мы бы вступили на совершенно ложный путь, если бы вывели отсюда заключение, что исповедание веры было безразлично для их авторов. Скорее, напротив, они считают само собой понятным, что в этих вопросах следует в точности держаться Корана и предания, и находят совершенно излишним устанавливать более точные разъяснения, так как в этом можно бы было усмотреть желание поправлять Аллаха и его посланника и такая попытка легко могла п
овести к ересям и даже к неверию. Великие правоведы запечатлели строго и в сильнейших выражениях, что никогда не следует заниматься догматическими вопросами, а в трудных случаях следует ссылаться на Коран и предание, а если казалось, что указания того и другого противоречат друг другу или неясны, то совершенно бесполезно доискиваться, почему это так. Конечно, этим они обнаруживали свое незнание, сознание которого хотя и было искренно, но тем не менее с течением времени должно было сделаться неудобным для них самих; поэтому позднейшие учителя отказались от этой сдержанности, после того как правоверной апологетике удалось такими же толкованиями победоносно восторжествовать над еретическими воззрениями. Но это следует понимать в том смысле, что лишь вынужденные обстоятельствами, и то наполовину против воли, они признали необходимость обучения догматам веры.Название: Этимология слова «религия». Структура религии, Виды религий. Религия и общество.
Отправлено: Emma от 29 06 2010, 19:10:55
Нравственные принципы ислама
Мусульманская доктрина нравственности исходит из абсолютного значения норм морали, установленных Кораном. Она отрывает эти нормы от конктретно-исторических условий общественного развития и потребностей людей и объявляет их вечными и неизменными. Аллах, создавший, по утверждениям религиозных деятелей, исламскую мораль, является абсолютным совершенством. Отсюда выводят они и учение об абсолютной истинности, вечности и неизменности исламской морали, которая, по их мнению, пригодна для всех времен и народов. Ничго и никогда не может измениться в этой морали, утверждают богословы. Следование ей и даже только вера в аллаха обеспечивает высшее нравственное совершенство личности. Наряду с принципом этического абсолютизма исламское учение утверждает принцип морального догматизма. Оно требует от приверженцев религии безусловного исполнения кораниче-ских моральных норм как данных богом и не подлежащих разумному обоснованию, независимо от социальных последствий такого поведения. Богословие исходит из того, что так, а не иначе человек должен вести себя не потому, что это разумно или целесообразно, а потому, что так предписано свыше, угодно богу. Самостоятельное, критическое отношение индивида к освоению богатств общественной морали здесь исключено. В самом деле, разве смеет человек, это низменное, мелкое, суетливое существо (по оценке вероучительных книг), критически осмысливать, ставить хотя бы на мгновение под сомнение нормы, предписанные всевышним. Последовательное насаждение этих принципов, требование неукоснительного следования им ведет к утверждению среди последователей ислама слепой, некритической приверженности нормам мусульманской морали, воинственной нетерпимости к инакомыслию и инакомыслящим, исключающей всякий диалог с ними. Такая нетерпимость в истории неоднократно оборачивалась массовым физическим уничтожением идейных противников под флагом борьбы с неверными.
Исходя из учения ислама о вечности, неизменности и универсальности мусульманской нравсгвенности, пригодности ее норм для всех времен и народов, мусульманам, живущим в обществе развитого социализма, предлагается руководствоваться в жизни нормами и принципами морали феодального общества.
Марксистско-ленинская наука убедительно доказала несостоятельность утверждений о сверхъестественном происхождении морали. Опираясь на достижения в развитии общественной мысли и исторические факты, К. Маркс и Ф. Энгельс убедительно показали, что любая система нравственности есть отражение социальных отношений, существующих в обществе, и поэтому явление историческое, развивающееся. В классовом обществе не было и не могло быть общечеловеческой морали. ...Мы утверждаем, - писал Ф. Энгельс, - что всякая теория морали являлась до сих пор в конечном счете продуктом данного экономического положения общества. А так как общество до сих пор двигалось в классовых противоположностях, то мораль всегда была классовой моралью: она или оправдывала господство и интересы господствующего класса, или же, как только угнетенный класс становился достаточно сильным, выражала его возмущение против этого господства и представляла интересы будущности угнетенных (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 95-96).
Исламская концепция нравсгвенности утверждает, что только бог может создать мораль, человек же не в состоянии выработать моральные понятия, что только неуклонное следование предписаниям аллаха делает индивида нравственным, попытка же человека действовать по своему усмотрению ведет его к пороку Низменная природа человека тянет его ко греху, и только страх божьего наказания понуждает его быть добродетельным, вещают, руководствуясь установками вероучительных книг, защитники религии на протяжении столетий. Это показывает, что исламская мораль исходит из того, что поведение человека определяется внешним принуждением, боязнью божьей кары. И здесь мы видим неверие в возможности человека, в действенность благородных побудительных мотивов, в способность человека совершать благородные поступки и тем более выполнять требования долга свободно, без внешнего принуждения, без страха быть наказанным за это.
Исламская мораль исходит из низкого уровня нравственного сознания человека, предполагая, что человек может поступить правильно лишь в том случае, если ему будет указано, что данный его поступок в любой обстановке, при любых ситуациях будет правилен. Такая мораль ориентирует человека на бездумное поведение. И в этом есть своя логика: если все действия людей давно предопределены свыше, то человеку нет никакого смысла задумываться над сложностями жизненных ситуаций.
Согласно исламской морали, нравственность возможна только в рамках религии, всякая же человеческая мораль признается неистинной. Мусульманская традиция исключает возможность существования атеистического нравственного сознания. Атеизм фактически приравнивается к безнравственности. В Коране довольно часто ставится знак равенства между неверными и несправедливыми. Только верующие могут творить добро, неверующим этого не дано.
Несостоятельность точки зрения ислама по поводу невозможности существования нравственности вне религии опровергается многими доводами. Прежде всего нравственные нормы долгое время существовали вне всякой связи с религией.
Во-вторых, человеческое общество может успешно существовать без религии. Общество же без морали невозможно. Наглядным примером тому является общество массового атеизма, каковым является социалистическое общество. В нем религия стала анахронизмом, который все более и более теряет свои позиции. Что же касается морали, то ее роль и значение в деле регулирования человеческих отношений все более возрастает.
Мусульманская доктрина нравственности исходит из абсолютного значения норм морали, установленных Кораном. Она отрывает эти нормы от конктретно-исторических условий общественного развития и потребностей людей и объявляет их вечными и неизменными. Аллах, создавший, по утверждениям религиозных деятелей, исламскую мораль, является абсолютным совершенством. Отсюда выводят они и учение об абсолютной истинности, вечности и неизменности исламской морали, которая, по их мнению, пригодна для всех времен и народов. Ничго и никогда не может измениться в этой морали, утверждают богословы. Следование ей и даже только вера в аллаха обеспечивает высшее нравственное совершенство личности. Наряду с принципом этического абсолютизма исламское учение утверждает принцип морального догматизма. Оно требует от приверженцев религии безусловного исполнения кораниче-ских моральных норм как данных богом и не подлежащих разумному обоснованию, независимо от социальных последствий такого поведения. Богословие исходит из того, что так, а не иначе человек должен вести себя не потому, что это разумно или целесообразно, а потому, что так предписано свыше, угодно богу. Самостоятельное, критическое отношение индивида к освоению богатств общественной морали здесь исключено. В самом деле, разве смеет человек, это низменное, мелкое, суетливое существо (по оценке вероучительных книг), критически осмысливать, ставить хотя бы на мгновение под сомнение нормы, предписанные всевышним. Последовательное насаждение этих принципов, требование неукоснительного следования им ведет к утверждению среди последователей ислама слепой, некритической приверженности нормам мусульманской морали, воинственной нетерпимости к инакомыслию и инакомыслящим, исключающей всякий диалог с ними. Такая нетерпимость в истории неоднократно оборачивалась массовым физическим уничтожением идейных противников под флагом борьбы с неверными. Исходя из учения ислама о вечности, неизменности и универсальности мусульманской нравсгвенности, пригодности ее норм для всех времен и народов, мусульманам, живущим в обществе развитого социализма, предлагается руководствоваться в жизни нормами и принципами морали феодального общества.
Марксистско-ленинская наука убедительно доказала несостоятельность утверждений о сверхъестественном происхождении морали. Опираясь на достижения в развитии общественной мысли и исторические факты, К. Маркс и Ф. Энгельс убедительно показали, что любая система нравственности есть отражение социальных отношений, существующих в обществе, и поэтому явление историческое, развивающееся. В классовом обществе не было и не могло быть общечеловеческой морали. ...Мы утверждаем, - писал Ф. Энгельс, - что всякая теория морали являлась до сих пор в конечном счете продуктом данного экономического положения общества. А так как общество до сих пор двигалось в классовых противоположностях, то мораль всегда была классовой моралью: она или оправдывала господство и интересы господствующего класса, или же, как только угнетенный класс становился достаточно сильным, выражала его возмущение против этого господства и представляла интересы будущности угнетенных (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 95-96).
Исламская концепция нравсгвенности утверждает, что только бог может создать мораль, человек же не в состоянии выработать моральные понятия, что только неуклонное следование предписаниям аллаха делает индивида нравственным, попытка же человека действовать по своему усмотрению ведет его к пороку Низменная природа человека тянет его ко греху, и только страх божьего наказания понуждает его быть добродетельным, вещают, руководствуясь установками вероучительных книг, защитники религии на протяжении столетий. Это показывает, что исламская мораль исходит из того, что поведение человека определяется внешним принуждением, боязнью божьей кары. И здесь мы видим неверие в возможности человека, в действенность благородных побудительных мотивов, в способность человека совершать благородные поступки и тем более выполнять требования долга свободно, без внешнего принуждения, без страха быть наказанным за это.
Исламская мораль исходит из низкого уровня нравственного сознания человека, предполагая, что человек может поступить правильно лишь в том случае, если ему будет указано, что данный его поступок в любой обстановке, при любых ситуациях будет правилен. Такая мораль ориентирует человека на бездумное поведение. И в этом есть своя логика: если все действия людей давно предопределены свыше, то человеку нет никакого смысла задумываться над сложностями жизненных ситуаций.
Согласно исламской морали, нравственность возможна только в рамках религии, всякая же человеческая мораль признается неистинной. Мусульманская традиция исключает возможность существования атеистического нравственного сознания. Атеизм фактически приравнивается к безнравственности. В Коране довольно часто ставится знак равенства между неверными и несправедливыми. Только верующие могут творить добро, неверующим этого не дано.
Несостоятельность точки зрения ислама по поводу невозможности существования нравственности вне религии опровергается многими доводами. Прежде всего нравственные нормы долгое время существовали вне всякой связи с религией.
Во-вторых, человеческое общество может успешно существовать без религии. Общество же без морали невозможно. Наглядным примером тому является общество массового атеизма, каковым является социалистическое общество. В нем религия стала анахронизмом, который все более и более теряет свои позиции. Что же касается морали, то ее роль и значение в деле регулирования человеческих отношений все более возрастает.
Название: Этимология слова «религия». Структура религии, Виды религий. Религия и общество.
Отправлено: Эмилия от 30 06 2010, 18:26:38
Ислам. Эго идентичность
Когда мы думаем о том ощущении, о том чувстве или той склонности, которые заставляют нас произносить слово я, то всегда трудно бывает указать точно, что это такое, каков его характер; потому что это нечто превыше человеческого понимания. Вот почему, когда человек желает объяснить, даже самому себе, что это такое, он указывает на тело: на то, что ближе всего ему, заявляя: Вот тот, кого я называю я. Поэтому каждая душа, которая, так сказать, отождествила себя с чем-то, отождествляет себя сначала с телом, своим собственным телом; потому что это та вещь, которую человек чувствует и осознает как самую близкую себе и которая понимается как его существо.
То, что человек знает о себе – это его тело; это первая вещь; и он называет себя своим телом, он отождествляет себя со своим телом. Например, если спросить ребенка: Где же мальчик?, он покажет на свое тело; это та часть его, которую он может видеть или вообразить о себе.
Это формирует в душе понимание, концепцию. Душа глубоко это постигает; так что после этого все другие предметы, лица или существа, цвета или линии называются разными именами, поскольку душа не имеет представления о них как о себе, потому что у нее уже есть концепция самой себя; и это ее тело, которое она впервые узнала или вообразила собой. Все остальное, что она видит, она видит через свой носитель, которым является тело, и называет это чем-то отдельным, чем-то, отличным от себя.
Таким образом, в природе создается двойственность, из которой происходят я и ты. Но я является первой концепцией души, она целиком озабочена этим; всем остальным она озабочена лишь частично. Все остальное она называет в соответствии со своим отношением к этому, своей связью с этим. И отношение, которое находится между я и ты, она устанавливает в сознании, называя это моим: которое находится между Я и ты: ты мой брат или ты моя сестра, или ты мой друг. Это устанавливает взаимоотношения, родство; и в соответствии с этими взаимоотношениями другой объект стоит ближе или дальше от души.
Все другие переживания, которые имеет душа в физическом мире, в ментальных сферах, становятся неким миром вокруг нее. Душа живет в самом центре его; хотя она ни на мгновение не чувствует, что нечто является я. Это я она получила и отдала в плен одной вещи – своему телу. Обо всем остальном душа думает, что это нечто другое, нечто отличное; это рядом со мной, это дорого мне, поэтому я с этим связана; это так близко мне, но это не я. Я стоит как отдельная сущность, удерживая, собирая все, что получает человек и что создает его собственный мир.
По мере того, как человек становится более чутким в жизни, эта концепция я становится богаче. Она расширяется, и таким образом человек вдруг видит, что не только тело, но также и мысль, которую я думаю, является моей мыслью; воображение – это мое воображение; мои чувства также являются частью моего существа; и, следовательно, я семь не только тело, но я – это также мой ум. На этом следующем шаге, сделанном душой на пути осознания, она начинает чувствовать: Я – это не только физическое тело, но и нечто иное. Это осознание в своей полноте заставляет человека заявлять: Я – это дух, что означает: Тело, ум и чувства, все вместе, с чем я отождествляю себя, именно это является мной.
Когда душа идет дальше по пути знания, она начинает обнаруживать, что существует нечто, что ощущает себя или чувствует склонность называть себя я сам, это чувство самости; но в то же время, все, с чем она отождествляет себя, не является им. И в тот день, когда эта идея рождается в сердцу человека, он начинает путешествие по пути истины. Тогда возникает анализирование, и он открывает, что это мой стол, а это мое кресло. Все, что я называю моим, принадлежащее мне, в действительности не является моим я. Затем он также начинает говорить: Я отождествляю себя с этим телом; но это не я, а мое тело, так же как мой стол или мое кресло. Значит, существо, которое говорит я, в действительности что-то другое: это нечто, взявшее тело для собственной нужды; это тело – всего лишь инструмент. И человек думает: Если то, что я называю телом, не есть я, тогда что же это я? Может быть, я связано с моим воображением? Но даже тогда он говорит мое воображение, моя мысль или мое чувство. Так что поэтому даже мысль, чувство или воображение не являются настоящим я. То, что есть я, остается тем же самым даже после того, как человек обнаруживает ложное тождество.
Вы можете прочитать в Десяти Мыслях Суфия, что совершенство достигается аннигиляцией ложного эго. Ложное эго – это то, что не принадлежит настоящему Эго, и то, что это Эго ошибочно считало своим собственным существом. Когда это разделено лучшим пониманием жизни, тогда ложное эго аннигилируется, уничтожается. Для того, чтобы аннигилировать это тело или чтобы аннигилировать ум, человек должен проанализировать себя и спросить: Где нахожусь я? Есть ли я некое, стоящее за всем внешним, индивидуальное существо? Если я существую как индивидуальность, мне нужно найти реального себя. Тогда возникает вопрос: как найти?
Если однажды это осознано, реализовано, тогда работа духовного пути выполнена. Как для того, чтобы заставить глаза увидеть самих себя, надо взять зеркало и посмотреть на отражение глаз, так для того, чтобы заставить реальное существо проявиться, все существо, тело и ум должны быть сделаны подобно зеркалу, чтобы в них это реальное существо могло видеть себя и осознавать свое независимое бытие. То, чего мы достигаем на пути посвящения, дорогой медитации, духовным знанием, есть реализация этого с помощью превращения самих себя в совершенное зеркало.
Для того, чтобы объяснить эту идею, факиры и дервиши рассказывали такую историю. Однажды лев, странствуя по пустыне, обнаружил маленького львенка, играющего с овцами. Так случилось, что маленький львенок был воспитан вместе с овцами, и поэтому у него никогда не было возможности или случая осознать, кто он такой. Лев был очень удивлен, увидев, как львенок испугался его и убегает прочь в том же страхе, что и овцы. Лев прыгнул в самую середину овечьего стада и взревел: Стой! Стой! Но овцы бежали, и маленький львенок бежал тоже. Лев преследовал только львенка, а не овец, и говорил: Подожди, я хочу поговорить с тобой. Детеныш отвечал: Я дрожу, я боюсь, я не могу стоять перед тобой. Лев сказал: Почему ты убегаешь вместе с овцами; ведь ты сам маленький лев. Нет, – сказал львенок, – я овца, я дрожу, я боюсь тебя, отпусти меня, дай мне уйти с овцами. Пошли, – сказал лев, – пошли со мной, я покажу тебе, кто ты такой, прежде, чем отпущу тебя. Беспомощно дрожа, маленький лев последовал за ним к пруду. Там лев сказал: Посмотри на меня и посмотри на себя. Разве мы не похожи, разве мы не близки? Ты не похож на овцу, ты похож на меня.
То, чему мы учимся во время всего духовного процесса, есть разрушение иллюзий ложного эго. Аннигиляция ложного эго – это разрушение его иллюзий. Когда однажды иллюзии будут разрушены, тогда истинное Эго осознает свое собственное достоинство. Именно в этом осознании душа входит в царство Божие; именно в этом осознании душа рождается снова; и это рождение открывает двери в небеса.
Для того, чтобы осознавать себя, чтобы существовать, душа не нуждается в уме или теле; она не зависит от них в своем бытии, в своей жизни, также как глаза не зависят от зеркала в своем существовании; они нуждаются в зеркале только для того, чтобы видеть свое отражение. Без него они видят все вещи, но никогда не увидят самих себя. Также и интеллект. Интеллект не может осознать себя до тех пор, пока у него не появится чего-нибудь понимаемого, что он может удерживать; только тогда интеллект реализует, осознает себя. Человек, обладающий поэтическим даром, рожденный поэтом, никогда не ощутит себя в этом качестве до тех пор, пока не выразит свои идеи на бумаге, и его стихи не затронут некую струну в его собственном сердце. Именно в это время он подумает: Я поэт; до этих пор у него был дар к поэзии, но он не знал этого.
Глаза не делаются сильнее от смотрения в зеркало; они всего лишь узнают, на что они похожи, когда видят свое отражение. Удовольствие человек получает от реализации своих достоинств, своих даров, того, чем обладает; и именно в реализации их и заключается достоинство. И несомненно, было бы очень жаль, если бы глаза подумали: Мы такие же мертвые, как и зеркало, или если бы, смотря в зеркало, они думали: Мы не существуем, кроме как в зеркале. Поэтому ложное эго является величайшим ограничением.
Если душа чувствует себя отделенной от других существ, чувствует ли она себя единой с Богом? Нет. Как она может? Душа, плененная ложной концепцией, душа, которая не видит, что барьера между ней и ее окружением не существует, как может такая душа убрать барьер между собой и Богом, которого она еще не знает? Поскольку вера такой души в Бога, в конце концов, является только концепцией: это то, чему учит священник и что написано в писаниях, потому что родители сказали, что существует Бог, – и это все. Эта душа знает, что где-то есть Бог, но она всегда подвержена тому, что может изменить ее веру; и, к сожалению, чем сильнее она развивается интеллектуально, тем дальше отходит от самой веры. Вера, которую чистый интеллект не может удерживать всегда, не зайдет далеко. А между тем, цель жизни выполняется именно посредством понимания этой веры. В книге Гайян есть высказывание: Снятие покровов с души есть открытие Бога.
Для души нелегко отделаться от ума и тела во время смерти, когда даже в жизни человек не может отделаться от своих мыслей о депрессии, печали и разочаровании. Счастливые и грустные впечатления прошлого человек держит в своем сердце; предубеждение и ненависть, любовь и преданность, – все, что глубоко вошло в человека. Если Эго удерживает свою тюрьму вокруг себя, то оно забирает эту темницу с собой; и есть только один способ освободиться из нее: истинное знание себя.
Само Эго никогда не разрушается; это единственная живая вещь и это признак вечной жизни. В знании Эго заключается секрет бессмертия. Когда в Гайян вы читаете: Смерть умирает, а жизнь живет, то именно Эго является жизнью, а ложное состояние эго является смертью. Ложное однажды должно отпасть; реальное всегда пребывает. Так же и с жизнью: истинное живое существо – это Эго; оно живет; а все, что оно заимствует из различных планов и сфер и в чем оно теряется, – все это утрачивается. Разве мы не видим этого в нашем собственном существе? Вещи, не принадлежащие ему, не остаются в теле – ни в крови, ни в венах, нигде; тело не будет хранить их; оно будет отвергать их. Аналогично и во всех других сферах; душа не принимает то, что не принадлежит ей. Все внешнее она держит снаружи. Принадлежащее земле содержится на земле; душа отвергает это. А разрушение эго – это просто слово. На самом деле это не разрушение; это открытие.
Очень часто люди боятся читать буддийские книги, где интерпретация состояния Нирваны дается как аннигиляция. Никто не хочет быть аннигилированным, и люди очень пугаются, когда читают это слово. Но дело здесь только в звучании слов. То же самое слово на санскрите звучит очень красиво – Мукти. Суфии называют это фана. А если мы переведем его на английский, то это будет слово аннигиляция; но истинное значение этих слов одно: прохождение через или прохождение сквозь. Пройти через что? Пройти сквозь ложную концепцию, что необходимо вначале, и освободясь от нее, прийти к истинной реализации, или осуществлению, истинному осознанию.
Когда мы думаем о том ощущении, о том чувстве или той склонности, которые заставляют нас произносить слово я, то всегда трудно бывает указать точно, что это такое, каков его характер; потому что это нечто превыше человеческого понимания. Вот почему, когда человек желает объяснить, даже самому себе, что это такое, он указывает на тело: на то, что ближе всего ему, заявляя: Вот тот, кого я называю я. Поэтому каждая душа, которая, так сказать, отождествила себя с чем-то, отождествляет себя сначала с телом, своим собственным телом; потому что это та вещь, которую человек чувствует и осознает как самую близкую себе и которая понимается как его существо. То, что человек знает о себе – это его тело; это первая вещь; и он называет себя своим телом, он отождествляет себя со своим телом. Например, если спросить ребенка: Где же мальчик?, он покажет на свое тело; это та часть его, которую он может видеть или вообразить о себе.
Это формирует в душе понимание, концепцию. Душа глубоко это постигает; так что после этого все другие предметы, лица или существа, цвета или линии называются разными именами, поскольку душа не имеет представления о них как о себе, потому что у нее уже есть концепция самой себя; и это ее тело, которое она впервые узнала или вообразила собой. Все остальное, что она видит, она видит через свой носитель, которым является тело, и называет это чем-то отдельным, чем-то, отличным от себя.
Таким образом, в природе создается двойственность, из которой происходят я и ты. Но я является первой концепцией души, она целиком озабочена этим; всем остальным она озабочена лишь частично. Все остальное она называет в соответствии со своим отношением к этому, своей связью с этим. И отношение, которое находится между я и ты, она устанавливает в сознании, называя это моим: которое находится между Я и ты: ты мой брат или ты моя сестра, или ты мой друг. Это устанавливает взаимоотношения, родство; и в соответствии с этими взаимоотношениями другой объект стоит ближе или дальше от души.
Все другие переживания, которые имеет душа в физическом мире, в ментальных сферах, становятся неким миром вокруг нее. Душа живет в самом центре его; хотя она ни на мгновение не чувствует, что нечто является я. Это я она получила и отдала в плен одной вещи – своему телу. Обо всем остальном душа думает, что это нечто другое, нечто отличное; это рядом со мной, это дорого мне, поэтому я с этим связана; это так близко мне, но это не я. Я стоит как отдельная сущность, удерживая, собирая все, что получает человек и что создает его собственный мир.
По мере того, как человек становится более чутким в жизни, эта концепция я становится богаче. Она расширяется, и таким образом человек вдруг видит, что не только тело, но также и мысль, которую я думаю, является моей мыслью; воображение – это мое воображение; мои чувства также являются частью моего существа; и, следовательно, я семь не только тело, но я – это также мой ум. На этом следующем шаге, сделанном душой на пути осознания, она начинает чувствовать: Я – это не только физическое тело, но и нечто иное. Это осознание в своей полноте заставляет человека заявлять: Я – это дух, что означает: Тело, ум и чувства, все вместе, с чем я отождествляю себя, именно это является мной.
Когда душа идет дальше по пути знания, она начинает обнаруживать, что существует нечто, что ощущает себя или чувствует склонность называть себя я сам, это чувство самости; но в то же время, все, с чем она отождествляет себя, не является им. И в тот день, когда эта идея рождается в сердцу человека, он начинает путешествие по пути истины. Тогда возникает анализирование, и он открывает, что это мой стол, а это мое кресло. Все, что я называю моим, принадлежащее мне, в действительности не является моим я. Затем он также начинает говорить: Я отождествляю себя с этим телом; но это не я, а мое тело, так же как мой стол или мое кресло. Значит, существо, которое говорит я, в действительности что-то другое: это нечто, взявшее тело для собственной нужды; это тело – всего лишь инструмент. И человек думает: Если то, что я называю телом, не есть я, тогда что же это я? Может быть, я связано с моим воображением? Но даже тогда он говорит мое воображение, моя мысль или мое чувство. Так что поэтому даже мысль, чувство или воображение не являются настоящим я. То, что есть я, остается тем же самым даже после того, как человек обнаруживает ложное тождество.
Вы можете прочитать в Десяти Мыслях Суфия, что совершенство достигается аннигиляцией ложного эго. Ложное эго – это то, что не принадлежит настоящему Эго, и то, что это Эго ошибочно считало своим собственным существом. Когда это разделено лучшим пониманием жизни, тогда ложное эго аннигилируется, уничтожается. Для того, чтобы аннигилировать это тело или чтобы аннигилировать ум, человек должен проанализировать себя и спросить: Где нахожусь я? Есть ли я некое, стоящее за всем внешним, индивидуальное существо? Если я существую как индивидуальность, мне нужно найти реального себя. Тогда возникает вопрос: как найти?
Если однажды это осознано, реализовано, тогда работа духовного пути выполнена. Как для того, чтобы заставить глаза увидеть самих себя, надо взять зеркало и посмотреть на отражение глаз, так для того, чтобы заставить реальное существо проявиться, все существо, тело и ум должны быть сделаны подобно зеркалу, чтобы в них это реальное существо могло видеть себя и осознавать свое независимое бытие. То, чего мы достигаем на пути посвящения, дорогой медитации, духовным знанием, есть реализация этого с помощью превращения самих себя в совершенное зеркало.
Для того, чтобы объяснить эту идею, факиры и дервиши рассказывали такую историю. Однажды лев, странствуя по пустыне, обнаружил маленького львенка, играющего с овцами. Так случилось, что маленький львенок был воспитан вместе с овцами, и поэтому у него никогда не было возможности или случая осознать, кто он такой. Лев был очень удивлен, увидев, как львенок испугался его и убегает прочь в том же страхе, что и овцы. Лев прыгнул в самую середину овечьего стада и взревел: Стой! Стой! Но овцы бежали, и маленький львенок бежал тоже. Лев преследовал только львенка, а не овец, и говорил: Подожди, я хочу поговорить с тобой. Детеныш отвечал: Я дрожу, я боюсь, я не могу стоять перед тобой. Лев сказал: Почему ты убегаешь вместе с овцами; ведь ты сам маленький лев. Нет, – сказал львенок, – я овца, я дрожу, я боюсь тебя, отпусти меня, дай мне уйти с овцами. Пошли, – сказал лев, – пошли со мной, я покажу тебе, кто ты такой, прежде, чем отпущу тебя. Беспомощно дрожа, маленький лев последовал за ним к пруду. Там лев сказал: Посмотри на меня и посмотри на себя. Разве мы не похожи, разве мы не близки? Ты не похож на овцу, ты похож на меня.
То, чему мы учимся во время всего духовного процесса, есть разрушение иллюзий ложного эго. Аннигиляция ложного эго – это разрушение его иллюзий. Когда однажды иллюзии будут разрушены, тогда истинное Эго осознает свое собственное достоинство. Именно в этом осознании душа входит в царство Божие; именно в этом осознании душа рождается снова; и это рождение открывает двери в небеса.
Для того, чтобы осознавать себя, чтобы существовать, душа не нуждается в уме или теле; она не зависит от них в своем бытии, в своей жизни, также как глаза не зависят от зеркала в своем существовании; они нуждаются в зеркале только для того, чтобы видеть свое отражение. Без него они видят все вещи, но никогда не увидят самих себя. Также и интеллект. Интеллект не может осознать себя до тех пор, пока у него не появится чего-нибудь понимаемого, что он может удерживать; только тогда интеллект реализует, осознает себя. Человек, обладающий поэтическим даром, рожденный поэтом, никогда не ощутит себя в этом качестве до тех пор, пока не выразит свои идеи на бумаге, и его стихи не затронут некую струну в его собственном сердце. Именно в это время он подумает: Я поэт; до этих пор у него был дар к поэзии, но он не знал этого.
Глаза не делаются сильнее от смотрения в зеркало; они всего лишь узнают, на что они похожи, когда видят свое отражение. Удовольствие человек получает от реализации своих достоинств, своих даров, того, чем обладает; и именно в реализации их и заключается достоинство. И несомненно, было бы очень жаль, если бы глаза подумали: Мы такие же мертвые, как и зеркало, или если бы, смотря в зеркало, они думали: Мы не существуем, кроме как в зеркале. Поэтому ложное эго является величайшим ограничением.
Если душа чувствует себя отделенной от других существ, чувствует ли она себя единой с Богом? Нет. Как она может? Душа, плененная ложной концепцией, душа, которая не видит, что барьера между ней и ее окружением не существует, как может такая душа убрать барьер между собой и Богом, которого она еще не знает? Поскольку вера такой души в Бога, в конце концов, является только концепцией: это то, чему учит священник и что написано в писаниях, потому что родители сказали, что существует Бог, – и это все. Эта душа знает, что где-то есть Бог, но она всегда подвержена тому, что может изменить ее веру; и, к сожалению, чем сильнее она развивается интеллектуально, тем дальше отходит от самой веры. Вера, которую чистый интеллект не может удерживать всегда, не зайдет далеко. А между тем, цель жизни выполняется именно посредством понимания этой веры. В книге Гайян есть высказывание: Снятие покровов с души есть открытие Бога.
Для души нелегко отделаться от ума и тела во время смерти, когда даже в жизни человек не может отделаться от своих мыслей о депрессии, печали и разочаровании. Счастливые и грустные впечатления прошлого человек держит в своем сердце; предубеждение и ненависть, любовь и преданность, – все, что глубоко вошло в человека. Если Эго удерживает свою тюрьму вокруг себя, то оно забирает эту темницу с собой; и есть только один способ освободиться из нее: истинное знание себя.
Само Эго никогда не разрушается; это единственная живая вещь и это признак вечной жизни. В знании Эго заключается секрет бессмертия. Когда в Гайян вы читаете: Смерть умирает, а жизнь живет, то именно Эго является жизнью, а ложное состояние эго является смертью. Ложное однажды должно отпасть; реальное всегда пребывает. Так же и с жизнью: истинное живое существо – это Эго; оно живет; а все, что оно заимствует из различных планов и сфер и в чем оно теряется, – все это утрачивается. Разве мы не видим этого в нашем собственном существе? Вещи, не принадлежащие ему, не остаются в теле – ни в крови, ни в венах, нигде; тело не будет хранить их; оно будет отвергать их. Аналогично и во всех других сферах; душа не принимает то, что не принадлежит ей. Все внешнее она держит снаружи. Принадлежащее земле содержится на земле; душа отвергает это. А разрушение эго – это просто слово. На самом деле это не разрушение; это открытие.
Очень часто люди боятся читать буддийские книги, где интерпретация состояния Нирваны дается как аннигиляция. Никто не хочет быть аннигилированным, и люди очень пугаются, когда читают это слово. Но дело здесь только в звучании слов. То же самое слово на санскрите звучит очень красиво – Мукти. Суфии называют это фана. А если мы переведем его на английский, то это будет слово аннигиляция; но истинное значение этих слов одно: прохождение через или прохождение сквозь. Пройти через что? Пройти сквозь ложную концепцию, что необходимо вначале, и освободясь от нее, прийти к истинной реализации, или осуществлению, истинному осознанию.
Название: ТРАДИЦИОННЫЕ РЕЛИГИИ - ИСЛАМ
Отправлено: Ансельм от 23 09 2010, 10:52:04
ИСЛАМ – монотеистическая религия, одна из трех авраамистических религий Ближнего Востока. Как и иудаизм, и христианство, ислам явился продолжателем религиозных представлений и традиций жителей этого региона. Первоначально возник как локальное религиозно-политическое течение, выросшее из многовековой истории Аравийского полуострова. Он явился откликом на духовные потребности всего Ближнего Востока в период становления феодального средневекового общества в конце 6 – начале 7 в., когда происходила смена социально-экономической формации. К этому подталкивали различные факторы, в том числе и соседство Аравии с Римской и Византией империями и Сасанидским Ираном, которые враждовали друг с другом. Это пагубно сказывалось на традиционных торговых и политических связях самой Аравии. Транзитная торговля, основное занятие аравийских купцов, стала убыточной. Усилилось социальное расслоение населения. В этих условиях недовольство стало благоприятной почвой для распространения различных идей. Среди них особо популярной была идея о едином и всемогущем боге, который наведет порядок хотя бы на Страшном суде.
Мухаммад, основатель ислама,
признанный посланником и пророком Аллаха, сыграл огромную роль в становлении этой религии. Датой основания ислама считается 622 год, ознаменовавшийся переселением пророка Мухаммада из его родного города Мекки в Медину. Однако свои проповеди он начал гораздо раньше. В 610 Мухаммад получил первое откровение, которое, как он впоследствии рассказывал, было ниспослано ему от бога при посредничестве архангела Джебриля (библ. Гавриил).
Мухаммад происходил из рода Хашим племени Курайш (Корейш). Сирота, воспитанный в доме Абу Талиба, своего дяди и торгового старшины города, он не был богат. Сопровождал караваны своей будущей жены, состоятельной вдовы Хадидши, в Сирию. Эти путешествия давали ему пищу для размышлений, и будучи человеком пытливым и любознательным, он пытался делать выводы из своих наблюдений окружающей жизни. Откровения, которые он получал в минуты уединения на горе Хира, и были результатами его попыток понять и объяснить мироздание. Проповедь Мухаммада в значительной части содержала уже известные положения. Вслед за теми, кто принял иудаизм и христианство, он призвал своих соплеменников к единобожию, к праведной жизни, соблюдению заповедей при подготовке к грядущему божьему суду, рассказывал о всемогуществе Аллаха, создавшего человека, все живое и неживое на земле. Свою миссию он воспринимал как поручение от Аллаха, а своими предшественниками называл библейских персонажей: Мусу (Моисей), Йусуфа (Иосиф), Закарию (Захария), Ису (Иисус). Особое место в проповедях было отведено Ибрахиму (Авраам), который был признан праотцом арабов и евреев, и первым, кто проповедовал единобожие. Поэтому Мухаммад заявлял, что его миссия заключается в восстановлении веры Авраама.
Люди слушали и даже записывали его слова. Однако аристократия Мекки, разбогатевшая на торговле и доходах от паломничества к древнему святилищу Каабе, усмотрела в его проповеди угрозу своей власти и организовала заговор против Мухаммада. Узнав об этом, соратники пророка уговорили его покинуть город в 622 и перебраться в город Ясриб (совр. Медина). Там уже обосновалась часть его сподвижников.
Этот переезд (по-арабски – хиджра) ознаменовал новый период в жизни пророка. Именно в Медине сформировалась первая мусульманская община (умма). Не без труда, но ему удалось объединить местные племена. Христиане воспринимали ислам как ересь внутри христианства, а иудеи встретили проповедь Мухаммада недоброжелательно. В тот период мусульманская община уже была достаточно сильна для того, чтобы совершать нападения на караваны, идущие из Мекки. Эти действия воспринимались как наказание мекканцев за изгнание Мухаммада и его сподвижников, а получаемые средства шли на нужды общины.
Проповеди Мухаммада
в Мекке и Медине носили разный характер. Если в центре мекканских были идея единобожия и рассказы о пророках, то мединские представляли собой наставления и указания лидера и были адресованы арабским племенам. Древнее языческое святилище Кааба в Мекке было объявлено мусульманской святыней, и с этого времени мусульмане стали молиться, обращая свои взоры на Мекку. Жители самой Мекки долго не принимали новой веры, но Мухаммад сумел их убедить в том, что Мекка сохранит свой статус крупного коммерческого и религиозного центра. Незадолго до своей кончины пророк посетил Мекку, где сломал все языческие идолы, стоявшие вокруг Каабы.
Проповедь Мухаммада и деятельность созданной им общины давали людям систему воззрений и общественных связей, заменивших или восстановивших в новых формах исчезавшие старинные родо-племенные обычаи. Одновременно возникло представление об иерархически устроенном обществе, власть над которым принадлежит Аллаху, чью волю исполнял пророк, а за ним, следуя заветам Корана и сунны, его заместители – халифы. Простому человеку эта система обещала блаженство в загробном мире как воздаяние за несправедливость и муки, которые он терпел в реальной жизни. Но она же требовала беспрекословного подчинения воле Аллаха и законам и правилам, по которым должно было жить мусульманское общество.
В Коране говорилось о том, что желали услышать люди – о равной ответственности всех живущих на земле перед богом, которая и должна была обеспечить исправление существовавшей в обществе несправедливости. Эта часть проповеди Мухаммада привлекала многих. Фиксация этих представлений в священном тексте позволяла использовать ислам для идейного обоснования движений социальных низов, которые в эпоху средневековья не могли иметь иной идеологии, кроме религиозной.
После смерти Мухаммада общину возглавили халифы («заместители»). Первые четыре из них – Абу Бакр, Умар, Усман и Али – признаны «праведными» (хулафа ар-рашидун, араб. (632–661)), при них ислам стал мировой религией. Мусульманское государство, халифат, в тот период уже включало в себя обширные территории на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Северной Африке. Следующие халифы из династии Омейадов правили до 750, один из ее представителей проник с войсками в Европу и основал государство на территории современной Испании. На Востоке Омейадов сменили Аббасиды, перенесшие столицу в Багдад. Период их правления историки называли «мусульманским ренессансом», ибо он был отмечен взлетом культуры и науки.
Ислам как государственная религия.
Когда ислам вышел за пределы Аравии и превратился из суммы религиозных представлений в религию целого государства, появились две противоречивые тенденции. Первая была призвана оправдать иерархически устроенное общество, вторая – уравнять людей перед богом вне зависимости от их богатства и происхождения. Для того, чтобы утвердить ислам как господствующую идеологию, следовало обосновать обе тенденции и приспособить их друг к другу. При этом нужно было учитывать потребности управления обширным государством, обладающим разветвленным государственным аппаратам и огромной армией. Кроме того, за пределами Аравии ислам встретился с развитыми религиозными системами и философскими взглядами. В обстановке противостояния, полемики и соперничества возникла необходимость создать систему универсальной религиозной философии, дать ответы на многие вопросы, которые до этого на территории Аравии не возникали.
Одной из таких острых проблем был вопрос о верховной власти, возникший непосредственно после кончины пророка. Власть в арабских племенах традиционно передавалась по наследству, поэтому принцип выборности халифа, возникший после смерти Мухаммада, был поставлен под сомнение его противниками, представителями мекканской аристократии. Первые два халифа, Абу Бакр (632–634) и Умар (634–644), стали продолжателями дела Мухаммада. Особенно преуспел в этом Умар ибн аль-Хаттаб, которого смело можно назвать основателем мусульманского государства.
Однако третий халиф Усман ибн Аффан был представителем богатого мекканского рода Умаййа, не принявшего в свое время проповедь Мухаммада. Семья Усмана участвовала в заговоре против пророка, в результате которого Мухаммад был вынужден покинуть родную Мекку. В период правления Усмана (644–656) большинство постов наместников новых провинций халифата получили родственники правителя. Коррупция и казнокрадство получили большое распространение и не способствовали укреплению государства.
В 656 в Медину пришли ходатаи из Ирака и Египта с жалобой на наместников своих провинций. Но, выслушав их и пообещав принять меры, Усман отправил им вслед гонца с приказом казнить. Те перехватили гонца, вернулись и убили Усмана, считая его недостойным быть халифом. Немедленно после этого новым халифом был выбран двоюродный брат и зять пророка Али ибн Абу Талиб.
Однако не все мусульмане согласились с результатами выборов. К этому времени общество уже было расколото, и в общине созрели две тенденции. Одну представляли Тальха и Зубейр, бывшие сподвижники пророка, и Айша, вдова пророка. Они выступали за сохранение принципа выборности халифа, достойнейшего из среды его преемников. Другая тенденция объединяла тех, кто, выступая за кандидатуру Али, призывал соблюдать племенные традиции, и следовательно, передать халифат ближайшему родственнику Мухаммада по мужской линии. Им казалось, что Али более чем кто-либо соответствует идеалу наследника власти. Али был не только ближайшим соратником Мухаммада, но и его двоюродным братом, мужем дочери пророка Фатимы. Кроме их сыновей – Хасана и Хусейна, у Мухаммада не было мужского потомства.
Однако окружение Усмана хотело сохранить власть в своих руках, тем более что вирус сепаратизма уже распространился по халифату, и наместники желали править самостоятельно. Али пришлось бороться как с бывшими сподвижниками пророка и поддерживающей их Айшей, так и со сторонниками рода Омейадов, выступившими под лозунгами «Месть за Усмана». В битве в долине Сиффин (657) у Али были все шансы победить омейадские войска, но он, не желая лишнего кровопролития и надеясь на примирение, поддался на уловку сирийцев, которые подняли на своих копьях листы Корана, призывая таким образом «к Божьему суду». Его поведение вызвало недовольство среди его сторонников, и среди его воинов произошел раскол (см. ХАРИДЖИТЫ). Покинутый частью из них, Али уже не смог противостоять своим противникам, и был убит одним из хариджитов в Куфе (661).
Сторонники Али остались верны его потомкам, прежде всего сыновьям от Фатимы – Хасану и Хусейну. Их стали называть шиитами (от араб. шиа – «сторонники»). Шииты считали, что родство с пророком дает Али и его потомкам – Алидам – особое право на власть, что они являются носителями благодати, унаследованной от пророка способностью выступать посредником между богом и людьми, и должны быть имамами, духовными руководителями общины и, следовательно, ее политическими вождями. Именно эти представления легли в основу одного из главных течений в исламе, получившем название шиизм.
Старший сын Али Хасан сделал нерешительную попытку наследовать отцу в Ираке. Однако сторонники Омейадов заставили его отречься от всех прав на халифат, предложив за это крупное денежное вознаграждение. После смерти наместника Сирии Муавийи, из-за которого Али и его потомки лишились своих прав на халифат, младший сын Али Хусейн попытался взять реванш. Но его отряд был окружен всадниками нового правителя Сирии Йазида, и спустя десять дней четырехтысячное войско Омейадов легко расправилось с небольшим отрядом Хусейна, который так и не дождался подкрепления (битва при Кербеле, Ирак, 10 октября 680). Он сам погиб, как свидетельствует предание, «получив 99 колотых и ножевых ран». Это событие имело колоссальное значение для развивавшегося шиизма: возник культ мученичества, который стал характерной чертой этого религиозного движения. Ежегодно 10 мухаррама шииты проводят траурные мероприятия в форме мистерии в память о погибшем Хусейне.
В этот же период развивалось движение хариджитов, которые считали, что халифом может быть любой достойный мусульманин, избранный и признанный общиной.
В 750 Аббасиды свергли Омейадов, использовав недовольство шиитов Ирака и Хорасана. К этому времени шиизм уже оформился как оппозиционное движение и окреп, особенно в восточных провинциях халифата, обеспечив проникновение в ислам персидских традиций. В восстаниях, которые сотрясали Хорасан и южный Ирак, принимали участие прежде всего иранцы. Последний омейадский наместник Хорасана Наср ибн Саййар призвал арабов Хорасана к единству и обратился к халифу за поддержкой, предсказывая конец арабского правления в провинции, но ответа не получил.
2 февраля 749 черное знамя противников Омейадов появилось в Куфе. Прикрываясь именем дяди пророка аль-Аббаса, к которому Аббасиды возводили свое происхождение, они отвергли притязания других родственников пророка, в том числе и Алидов. Центром нового режима был объявлен Ирак. Омейады попытались сопротивляться, но потерпели поражение в битве на реке Большой Заб (750). Аббасиды жестоко истребили своих противников, не пощадив даже могил покойных омейадских халифов.
Победа Аббасидов означала оттеснение арабов на второй план. Но распространение ислама делало арабский язык средством объединения мусульман халифата, хотя еще долго его знание было поверхностным, а Коран могли прочитать только богословы.
Тем не менее, арабская аристократия – Алиды и Хашимиты – сохранила свой общественно-религиозный престиж, но утратила политическое влияние. Шииты также чувствовали себя обманутыми. Они продолжали бороться против новой суннитской власти. В шиитской среде возникали все новые и новые группировки, которые отличались друг от друга тем, кого именно из потомков Али они признавали законными имамами.
В 9–11 вв. особую известность приобрели исмаилиты. Секретность, окружавшая их учение о связи имамов с Аллахом, экстремальные методы, которые они применяли, а также склонность к террору, создали исмаилитам ореол таинственности. В 11 в. им удалось захватить власть в Северной Африке и Египте, где они сумели привести к власти своих ставленников Фатимидов. Новые правители считали себя потомками дочери пророка Фатимы и Али. Из Египта Фатимиды двинулись в Палестину и Сирию, взяли на себя опеку над святыми местами в Хиджазе.
Ветвью исмаилизма было движение карматов, которые широко использовали в своей пропаганде эгалитаристские лозунги. Корни карматского движения следует искать в мессианских идеях крайних шиитов. Но, в отличие от правоверных мусульман, карматы пренебрегали внешними формами религии, не соблюдали общепринятых мусульманских предписаний. Им удалось создать свое государство в Восточной и Центральной Аравии с центром в Бахрейне, где они продержались до конца 11 в.
После падения Фатимидов в 12 в. шииты почти везде в мусульманском мире оказались в религиозной и политической оппозиции. Это обстоятельство логично сделало их союзником народных выступлений, особенно часто случавшихся в восточных провинциях халифата.
В 16 в. к власти в Иране пришла династия Сефевидов. Об ее происхождении существует много легенд. Известно, что шейх Сафи ад-Дин (ум. в 1334) основал в Ардебиле суфийское братство Сафавийа. Деятельность братства происходила в районе, где шиизм был особенно силен, и неудивительно, что в 15 в. оно попало под влияние шиитов. Придя к власти, Сефевиды способствовали тому, что в Иране в качестве государственной религии был утвержден шиизм.
Тем не менее, наиболее распространенным течением в исламе был и остается суннизм. Само название этого течения предполагает, что речь идет о людях, которые следуют сунне пророка (см. СУННА). Надо отметить, что изначально правоверие в исламе не было обозначено доктринально, оно сформировалось лишь после того, как возникли оппозиционные течения, прежде всего хариджизм и шиизм. В эпоху средневековья суннизм исповедовали Омейады (661–750), Аббасиды (749–1258), Сельджукиды (1038–1194), Айюбиды (1169 – конец 15 в.), Мамлюки-бахриты (1250–1390), Мамлюки-бурджиты (1382–1517) и многие другие. Характерно, что даже в Египте времен правления фатимидов основная часть населения оставалась суннитской, в то время как правители исповедовали шиизм. Впоследствии суннизм стал официальной доктриной Османской империи, и это способствовало его распространению на подвластных территориях, в том числе и на Балканском полуострове.
Мухаммад, основатель ислама,
признанный посланником и пророком Аллаха, сыграл огромную роль в становлении этой религии. Датой основания ислама считается 622 год, ознаменовавшийся переселением пророка Мухаммада из его родного города Мекки в Медину. Однако свои проповеди он начал гораздо раньше. В 610 Мухаммад получил первое откровение, которое, как он впоследствии рассказывал, было ниспослано ему от бога при посредничестве архангела Джебриля (библ. Гавриил).
Мухаммад происходил из рода Хашим племени Курайш (Корейш). Сирота, воспитанный в доме Абу Талиба, своего дяди и торгового старшины города, он не был богат. Сопровождал караваны своей будущей жены, состоятельной вдовы Хадидши, в Сирию. Эти путешествия давали ему пищу для размышлений, и будучи человеком пытливым и любознательным, он пытался делать выводы из своих наблюдений окружающей жизни. Откровения, которые он получал в минуты уединения на горе Хира, и были результатами его попыток понять и объяснить мироздание. Проповедь Мухаммада в значительной части содержала уже известные положения. Вслед за теми, кто принял иудаизм и христианство, он призвал своих соплеменников к единобожию, к праведной жизни, соблюдению заповедей при подготовке к грядущему божьему суду, рассказывал о всемогуществе Аллаха, создавшего человека, все живое и неживое на земле. Свою миссию он воспринимал как поручение от Аллаха, а своими предшественниками называл библейских персонажей: Мусу (Моисей), Йусуфа (Иосиф), Закарию (Захария), Ису (Иисус). Особое место в проповедях было отведено Ибрахиму (Авраам), который был признан праотцом арабов и евреев, и первым, кто проповедовал единобожие. Поэтому Мухаммад заявлял, что его миссия заключается в восстановлении веры Авраама.
Люди слушали и даже записывали его слова. Однако аристократия Мекки, разбогатевшая на торговле и доходах от паломничества к древнему святилищу Каабе, усмотрела в его проповеди угрозу своей власти и организовала заговор против Мухаммада. Узнав об этом, соратники пророка уговорили его покинуть город в 622 и перебраться в город Ясриб (совр. Медина). Там уже обосновалась часть его сподвижников.
Этот переезд (по-арабски – хиджра) ознаменовал новый период в жизни пророка. Именно в Медине сформировалась первая мусульманская община (умма). Не без труда, но ему удалось объединить местные племена. Христиане воспринимали ислам как ересь внутри христианства, а иудеи встретили проповедь Мухаммада недоброжелательно. В тот период мусульманская община уже была достаточно сильна для того, чтобы совершать нападения на караваны, идущие из Мекки. Эти действия воспринимались как наказание мекканцев за изгнание Мухаммада и его сподвижников, а получаемые средства шли на нужды общины.
Проповеди Мухаммада
в Мекке и Медине носили разный характер. Если в центре мекканских были идея единобожия и рассказы о пророках, то мединские представляли собой наставления и указания лидера и были адресованы арабским племенам. Древнее языческое святилище Кааба в Мекке было объявлено мусульманской святыней, и с этого времени мусульмане стали молиться, обращая свои взоры на Мекку. Жители самой Мекки долго не принимали новой веры, но Мухаммад сумел их убедить в том, что Мекка сохранит свой статус крупного коммерческого и религиозного центра. Незадолго до своей кончины пророк посетил Мекку, где сломал все языческие идолы, стоявшие вокруг Каабы.
Проповедь Мухаммада и деятельность созданной им общины давали людям систему воззрений и общественных связей, заменивших или восстановивших в новых формах исчезавшие старинные родо-племенные обычаи. Одновременно возникло представление об иерархически устроенном обществе, власть над которым принадлежит Аллаху, чью волю исполнял пророк, а за ним, следуя заветам Корана и сунны, его заместители – халифы. Простому человеку эта система обещала блаженство в загробном мире как воздаяние за несправедливость и муки, которые он терпел в реальной жизни. Но она же требовала беспрекословного подчинения воле Аллаха и законам и правилам, по которым должно было жить мусульманское общество.
В Коране говорилось о том, что желали услышать люди – о равной ответственности всех живущих на земле перед богом, которая и должна была обеспечить исправление существовавшей в обществе несправедливости. Эта часть проповеди Мухаммада привлекала многих. Фиксация этих представлений в священном тексте позволяла использовать ислам для идейного обоснования движений социальных низов, которые в эпоху средневековья не могли иметь иной идеологии, кроме религиозной.
После смерти Мухаммада общину возглавили халифы («заместители»). Первые четыре из них – Абу Бакр, Умар, Усман и Али – признаны «праведными» (хулафа ар-рашидун, араб. (632–661)), при них ислам стал мировой религией. Мусульманское государство, халифат, в тот период уже включало в себя обширные территории на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Северной Африке. Следующие халифы из династии Омейадов правили до 750, один из ее представителей проник с войсками в Европу и основал государство на территории современной Испании. На Востоке Омейадов сменили Аббасиды, перенесшие столицу в Багдад. Период их правления историки называли «мусульманским ренессансом», ибо он был отмечен взлетом культуры и науки.
Ислам как государственная религия.
Когда ислам вышел за пределы Аравии и превратился из суммы религиозных представлений в религию целого государства, появились две противоречивые тенденции. Первая была призвана оправдать иерархически устроенное общество, вторая – уравнять людей перед богом вне зависимости от их богатства и происхождения. Для того, чтобы утвердить ислам как господствующую идеологию, следовало обосновать обе тенденции и приспособить их друг к другу. При этом нужно было учитывать потребности управления обширным государством, обладающим разветвленным государственным аппаратам и огромной армией. Кроме того, за пределами Аравии ислам встретился с развитыми религиозными системами и философскими взглядами. В обстановке противостояния, полемики и соперничества возникла необходимость создать систему универсальной религиозной философии, дать ответы на многие вопросы, которые до этого на территории Аравии не возникали.
Одной из таких острых проблем был вопрос о верховной власти, возникший непосредственно после кончины пророка. Власть в арабских племенах традиционно передавалась по наследству, поэтому принцип выборности халифа, возникший после смерти Мухаммада, был поставлен под сомнение его противниками, представителями мекканской аристократии. Первые два халифа, Абу Бакр (632–634) и Умар (634–644), стали продолжателями дела Мухаммада. Особенно преуспел в этом Умар ибн аль-Хаттаб, которого смело можно назвать основателем мусульманского государства.
Однако третий халиф Усман ибн Аффан был представителем богатого мекканского рода Умаййа, не принявшего в свое время проповедь Мухаммада. Семья Усмана участвовала в заговоре против пророка, в результате которого Мухаммад был вынужден покинуть родную Мекку. В период правления Усмана (644–656) большинство постов наместников новых провинций халифата получили родственники правителя. Коррупция и казнокрадство получили большое распространение и не способствовали укреплению государства.
В 656 в Медину пришли ходатаи из Ирака и Египта с жалобой на наместников своих провинций. Но, выслушав их и пообещав принять меры, Усман отправил им вслед гонца с приказом казнить. Те перехватили гонца, вернулись и убили Усмана, считая его недостойным быть халифом. Немедленно после этого новым халифом был выбран двоюродный брат и зять пророка Али ибн Абу Талиб.
Однако не все мусульмане согласились с результатами выборов. К этому времени общество уже было расколото, и в общине созрели две тенденции. Одну представляли Тальха и Зубейр, бывшие сподвижники пророка, и Айша, вдова пророка. Они выступали за сохранение принципа выборности халифа, достойнейшего из среды его преемников. Другая тенденция объединяла тех, кто, выступая за кандидатуру Али, призывал соблюдать племенные традиции, и следовательно, передать халифат ближайшему родственнику Мухаммада по мужской линии. Им казалось, что Али более чем кто-либо соответствует идеалу наследника власти. Али был не только ближайшим соратником Мухаммада, но и его двоюродным братом, мужем дочери пророка Фатимы. Кроме их сыновей – Хасана и Хусейна, у Мухаммада не было мужского потомства.
Однако окружение Усмана хотело сохранить власть в своих руках, тем более что вирус сепаратизма уже распространился по халифату, и наместники желали править самостоятельно. Али пришлось бороться как с бывшими сподвижниками пророка и поддерживающей их Айшей, так и со сторонниками рода Омейадов, выступившими под лозунгами «Месть за Усмана». В битве в долине Сиффин (657) у Али были все шансы победить омейадские войска, но он, не желая лишнего кровопролития и надеясь на примирение, поддался на уловку сирийцев, которые подняли на своих копьях листы Корана, призывая таким образом «к Божьему суду». Его поведение вызвало недовольство среди его сторонников, и среди его воинов произошел раскол (см. ХАРИДЖИТЫ). Покинутый частью из них, Али уже не смог противостоять своим противникам, и был убит одним из хариджитов в Куфе (661).
Сторонники Али остались верны его потомкам, прежде всего сыновьям от Фатимы – Хасану и Хусейну. Их стали называть шиитами (от араб. шиа – «сторонники»). Шииты считали, что родство с пророком дает Али и его потомкам – Алидам – особое право на власть, что они являются носителями благодати, унаследованной от пророка способностью выступать посредником между богом и людьми, и должны быть имамами, духовными руководителями общины и, следовательно, ее политическими вождями. Именно эти представления легли в основу одного из главных течений в исламе, получившем название шиизм.
Старший сын Али Хасан сделал нерешительную попытку наследовать отцу в Ираке. Однако сторонники Омейадов заставили его отречься от всех прав на халифат, предложив за это крупное денежное вознаграждение. После смерти наместника Сирии Муавийи, из-за которого Али и его потомки лишились своих прав на халифат, младший сын Али Хусейн попытался взять реванш. Но его отряд был окружен всадниками нового правителя Сирии Йазида, и спустя десять дней четырехтысячное войско Омейадов легко расправилось с небольшим отрядом Хусейна, который так и не дождался подкрепления (битва при Кербеле, Ирак, 10 октября 680). Он сам погиб, как свидетельствует предание, «получив 99 колотых и ножевых ран». Это событие имело колоссальное значение для развивавшегося шиизма: возник культ мученичества, который стал характерной чертой этого религиозного движения. Ежегодно 10 мухаррама шииты проводят траурные мероприятия в форме мистерии в память о погибшем Хусейне.
В этот же период развивалось движение хариджитов, которые считали, что халифом может быть любой достойный мусульманин, избранный и признанный общиной.
В 750 Аббасиды свергли Омейадов, использовав недовольство шиитов Ирака и Хорасана. К этому времени шиизм уже оформился как оппозиционное движение и окреп, особенно в восточных провинциях халифата, обеспечив проникновение в ислам персидских традиций. В восстаниях, которые сотрясали Хорасан и южный Ирак, принимали участие прежде всего иранцы. Последний омейадский наместник Хорасана Наср ибн Саййар призвал арабов Хорасана к единству и обратился к халифу за поддержкой, предсказывая конец арабского правления в провинции, но ответа не получил.
2 февраля 749 черное знамя противников Омейадов появилось в Куфе. Прикрываясь именем дяди пророка аль-Аббаса, к которому Аббасиды возводили свое происхождение, они отвергли притязания других родственников пророка, в том числе и Алидов. Центром нового режима был объявлен Ирак. Омейады попытались сопротивляться, но потерпели поражение в битве на реке Большой Заб (750). Аббасиды жестоко истребили своих противников, не пощадив даже могил покойных омейадских халифов.
Победа Аббасидов означала оттеснение арабов на второй план. Но распространение ислама делало арабский язык средством объединения мусульман халифата, хотя еще долго его знание было поверхностным, а Коран могли прочитать только богословы.
Тем не менее, арабская аристократия – Алиды и Хашимиты – сохранила свой общественно-религиозный престиж, но утратила политическое влияние. Шииты также чувствовали себя обманутыми. Они продолжали бороться против новой суннитской власти. В шиитской среде возникали все новые и новые группировки, которые отличались друг от друга тем, кого именно из потомков Али они признавали законными имамами.
В 9–11 вв. особую известность приобрели исмаилиты. Секретность, окружавшая их учение о связи имамов с Аллахом, экстремальные методы, которые они применяли, а также склонность к террору, создали исмаилитам ореол таинственности. В 11 в. им удалось захватить власть в Северной Африке и Египте, где они сумели привести к власти своих ставленников Фатимидов. Новые правители считали себя потомками дочери пророка Фатимы и Али. Из Египта Фатимиды двинулись в Палестину и Сирию, взяли на себя опеку над святыми местами в Хиджазе.
Ветвью исмаилизма было движение карматов, которые широко использовали в своей пропаганде эгалитаристские лозунги. Корни карматского движения следует искать в мессианских идеях крайних шиитов. Но, в отличие от правоверных мусульман, карматы пренебрегали внешними формами религии, не соблюдали общепринятых мусульманских предписаний. Им удалось создать свое государство в Восточной и Центральной Аравии с центром в Бахрейне, где они продержались до конца 11 в.
После падения Фатимидов в 12 в. шииты почти везде в мусульманском мире оказались в религиозной и политической оппозиции. Это обстоятельство логично сделало их союзником народных выступлений, особенно часто случавшихся в восточных провинциях халифата.
В 16 в. к власти в Иране пришла династия Сефевидов. Об ее происхождении существует много легенд. Известно, что шейх Сафи ад-Дин (ум. в 1334) основал в Ардебиле суфийское братство Сафавийа. Деятельность братства происходила в районе, где шиизм был особенно силен, и неудивительно, что в 15 в. оно попало под влияние шиитов. Придя к власти, Сефевиды способствовали тому, что в Иране в качестве государственной религии был утвержден шиизм.
Тем не менее, наиболее распространенным течением в исламе был и остается суннизм. Само название этого течения предполагает, что речь идет о людях, которые следуют сунне пророка (см. СУННА). Надо отметить, что изначально правоверие в исламе не было обозначено доктринально, оно сформировалось лишь после того, как возникли оппозиционные течения, прежде всего хариджизм и шиизм. В эпоху средневековья суннизм исповедовали Омейады (661–750), Аббасиды (749–1258), Сельджукиды (1038–1194), Айюбиды (1169 – конец 15 в.), Мамлюки-бахриты (1250–1390), Мамлюки-бурджиты (1382–1517) и многие другие. Характерно, что даже в Египте времен правления фатимидов основная часть населения оставалась суннитской, в то время как правители исповедовали шиизм. Впоследствии суннизм стал официальной доктриной Османской империи, и это способствовало его распространению на подвластных территориях, в том числе и на Балканском полуострове.
Название: Re: ИСЛАМ
Отправлено: Ансельм от 23 09 2010, 10:55:57
ИСЛАМ
Богословские дискуссии.
На фоне острой идеологической борьбы суннитские богословы должны были постоянно подтверждать правильность своей идеологии. Одним из важных вопросов, который изучался богословами, был вопрос об Аллахе. Стараниями Мухаммада его образ приобрел вполне конкретные черты. Однако со временем буквальное понимание его качеств перестало удовлетворять верующих. Многие богословы, познакомившись с аналогичными концепциями в других религиях, ощущали потребность дать кораническим представлениям об Аллахе новую трактовку, что соответствовало бы современному уровню религиозной философии. Для этого они стали истолковывать тексты Корана аллегорически.
В 8 в. возникла богословская школа му"атазилитов («те, кто обособляется» – араб.), которая выступила против примитивных концепций, проникших в ислам из народных верований разных провинций, в том числе неарабских. Заслуга муатазилитов состоит в том, что они обратились к разуму (акль – араб.) как к критерию религиозного познания. В противоположность тем, кто наделял Аллаха плотью, они считали его чистым духом и отвергали божественные атрибуты.
Муатазилизм, особенно при аббасидском халифе аль-Маамуне (813–817), был признан властями. Но либеральные вначале, муатазилиты впоследствии скатились к нетерпимости, и спустя некоторое время, их учение было отвергнуто.
Богословские споры об атрибутах Аллаха, о сотворенности или несотворенности Корана способствовали становлению религиозной философии. В частности, богословов занимал вопрос об отношениях Аллаха и человека: насколько человек свободен в своих поступках, можно ли вершить суд человеческий прежде суда божьего. Тогда же был введен термин бида" – ненужное, еретическое новшество.
В рамках философских дискуссий, инициированных муатазилитами, сложилось два направления в подходе к проблеме предопределения Аллахом поступков и судьбы человека. Джабариты утверждали, что человек полностью зависит от воли Аллаха, в то время как кадариты (мнение которых разделяли и муатазилиты) допускали возможность выбора человеком своих поступков, который определен свободой воли и ответственностью за этот выбор. Но общим был этический вывод о том, что человек должен жить, уповая на волю и милость Аллаха, выполняя заветы сунны пророка.
Богословские дискуссии отражали меняющуюся в халифате ситуацию. В 9–11 вв. он представлял собой развитое феодальное общество, которому нужна была соответствующая религиозная система. Новые исторические условия ставили перед мусульманской верхушкой вопрос о том, каким образом использовать традиции раннего ислама. Прежде всего, это касалось Корана, который в своей канонической форме был утвержден еще при халифе Усмане (между 650 и 656). Однако для рядового мусульманина текст Корана оставался сложным для понимания. Со временем возникла практика толкования Корана с помощью специальных комментариев – тафсиров. Некоторую информацию давали и хадисы – сборники преданий, записанных со слов авторитетных соратников Мухаммада. Сюжетами хадисов были поступки и высказывания пророка по разным поводам. В 9–10 вв. были признаны шесть основных сборников, но наиболее авторитетным считался «Джами ас-Сахих» аль-Бухари.
Свои сборники появились и у шиитов. Главным персонажем этих сборников (ахбар) был Али и доказательства его богоизбранности. Крайние шииты считали, что Аллах ошибся, ниспослав Коран Мухаммаду. По их мнению, только Али и его потомки являются носителями божьей благодати. В частности, они интерпретировали ряд сур Корана иначе, чем сунниты.
В первые три столетия правления Аббасидов, стала развиваться арабская научная мысль. Этот период отмечен всесторонним развитием средневековой мусульманской цивилизации. Наблюдалось бурное развитие экономики и торговли. Прежде всего это касалось давно обжитых стран, таких как Ирак, Иран, Египет. Тогда же были установлены торговые связи с областями вне мусульманского ареала – Индией, Дальним Востоком, Центральной Африкой и Восточной Европой. Правители могли себе позволить собирать библиотеки, финансировать переписку книг, переводы с греческого и персидского. Процветали литература, теология, естественные науки и философия. Именно философия стала соперницей мусульманского богословия, которое опиралось на толкование Корана и хадисов. Труды греческих философов были достаточно популярны в мусульманском мире. Стараниями Аббасидов были созданы специальные заведения дар аль-хикма («дом мудрости»), в которых труды античных ученых переводились на арабский язык. Благодаря этому древние трактаты получили не только нового читателя, но и послужили основой для формирования арабской философии. Естественно, что арабские последователи античной традиции расходились с методами и принципами мусульманских богословов.
Тем не менее, богословы использовали философские методы для обоснования догм ислама. Так возник калам (от араб. «слово») – спекулятивная и схоластическая теология. Одним из основателей теоретического мусульманского богословия стал Абу аль-Хасан аль-Ашари (873–935). Первоначально он был приверженцем муатазилизма, но в 40 лет вернулся к правоверию. В отличие от муатазилитов, аль-Ашари признавал существование у Бога реальных и вечных атрибутов и признавал несотворенность Корана в отношении его смысла (но его буквы, чернила и материал являются произведением рук человека). Он считал, что именно Аллах является творцом всех поступков людей, которые лишь «приобретают» их посредством своей воли и стремления. Аль-Ашари считал, что для праведников существует возможность лицезреть бога в потустороннем мире, но не в буквальном смысле этого слова.
Тогда же, в 8–10 вв., сложился фикх – мусульманское каноническое право, которое охватывало широкую сферу деятельности мусульманина – от этических норм и правил поведения в быту до толкования сложнейших вопросов юриспруденции. По аналогии с сунной возникло понятие шариата, то есть модели праведного поведения мусульманина, опирающейся на принятые фикхом законы.
Труды по фикху составляют самую многочисленную группу произведений средневековых мусульманских авторов, сохранившихся до наших дней. Здесь можно обнаружить правила, регламентирующие поведение мусульманина в семье (брак, развод, наследование), обществе; вопросы имущественных отношений, торговли, отношений с немусульманским населением (в том числе во время войны) и т.д. Характерно, что уже скоро некоторые разделы фикха вошли в программы обучения в школе, им следовали в воспитании детей, проблемы фикха обсуждали как богословы, так и простые люди.
Формирование фикха было обусловлено необходимостью приведения фактически действовавшего права и иных социальных норм в соответствие с религиозными ориентирами, а также потребностью регулирования вновь возникавших отношений раннефеодального общества. Предпосылкой для возникновения фикха стали сборники хадисов, посвященные конкретной тематике, например, высказывания Мухаммада относительно семьи, роли женщины, торговли и т.д. Подобная систематизация преданий способствовала оформлению фикха в самостоятельную дисциплину. Однако с самого начала утвердилась идея о прекращении правотворчества со смертью Мухаммада. Поэтому основными источниками правовых решений были признаны Коран и сунна. С течением времени инструментарий факихов пополнился новыми понятиями, но они изначально не могли противоречить Корану и сунне.
Возникли многочисленные юридические школы (мазхаб, мн ч. мазахиб), из которых до наших дней дошли пять: ханафитский (основатель Абу Ханифа, ск. в 767), маликитский (Малик ибн Анас, ск. в 795), шафиитский (основатель Мухаммад аш-Шафи", ск. в 820), ханбалитский (Ибн Ханбал, ск. в 855), джаафаритский (Джафар ас-Садик, ск. в 765). Первые четыре являются суннитскими, последняя, пятая – шиитской школой. Сохранилась своя религиозно-правовая система и у зейдитов (Йемен).
Постепенно сформировались кадры мусульманских законоведов. Теоретическими вопросами занимались факихи и муфтии. В функции последних входило давать аргументированное решение – фетву по возникающим проблемам. Ежедневными делами судопроизводства занимались кади. И те, и другие, вместе с высшим духовенством, входили в сословие улама.
Суфизм.
Тем не менее, концепция шариата – пути к богу через выполнения всех правил, зафиксированных в Коране и сунне и интерпретированных мусульманскими богословами с учетом времени и места, уживается с мистико-аскетическим течением в исламе, получившем название «суфизм» (араб. тасаввуф). Согласно концепции суфизма, только пассивный человек может довольствоваться нормативным исламом, в то время как активные стремятся познать Аллаха непосредственно через собственный опыт. Но для этого необходимо придерживаться особых правил благочестия и аскетизма, а также заниматься своеобразной медитацией.
Ранний этап суфизма приходится на 8–10 вв., в это время он, отделившись от аскетизма, сложился в самостоятельное религиозно-философско-нравственное учение. Но ни тогда, ни на дальнейших этапах своего развития (10 – конец 12 в.; 13–15; 16–17 вв.) суфизм не стал стройной, четко сформулированной и строго определенной системой взглядов. Особенно отчетливо это проявилось в период расцвета суфизма после 10 в., когда он вобрал и адаптировал идеи античной мистико-идеалистической философии и христианской теософии, соединив их с местными культовыми традициями и народными верованиями. Тогда же возникла система братств (тарика – араб.), значительно отличавшихся друг от друга по своим методам и признавших своими авторитетами разных шейхов. Считается, что от основателя братства непередаваемые вербально знания и представления переходят из поколения в поколение. Для членов братства шейх братства также является их заступником перед Аллахом.
Цель, которую ставили перед собой суфии (от араб. суф – «шерсть», то есть «те, кто носит власяницу»), заключалась в духовном, интуитивном и непосредственном познании божества. В основе их концепций мистического «пути» была заложена идея нравственного очищения («духовный джихад» – муджахада – араб.) и совершенствования человека. Эта идея вылилась в разработанную теорию стадий (макамат – араб.) и кратковременно возникающих психических состояний (хал – араб.). Суфии создали сложную систему правил мистических радений (зикр – араб.), используя поэзию, музыку и движение для достижения экстаза. Но с самого начала суфии должны были соблюдать строжайшую самодисциплину, которая способствовала освобождению духа от диктата телесных потребностей.
Суфизм внес в ислам идеи духовности, смягчив его абстракции и теологический рационализм, и заставил по-иному взглянуть на человека, сформировал в недрах официальной религии блок нравственных и этических представлений. Пропаганда морально-этических идеалов, таких как «чистота сердца и рук» или «руки – к труду, сердце – к другу», утверждение доброты, совестливости, братства, возрождение идеалов социальной справедливости, равенства всех людей перед богом, быстро была востребована мусульманским обществом. Естественно, что власть имущие настороженно реагировали на суфийскую пропаганду. Но для суфизма характерна удивительная социальная пластичность. Он не только впитывал в себя традиционные народные культы, но и возвращал их народным массам, придав им исламскую окраску.
Все существующие по сей день суфийские братства следует разделить по их происхождению. Ведущие исследователи суфизма (Акимушкин О.Ф., Тримингем Дж.С.) считают что изначально было 12 «материнских» братств, от которых образовались все остальные. А изменения названий было связаны с тем, что в той или иной местности утверждался авторитет первого проповедника, имя которого становилось наименованием вновь возникшей тарики. На Востоке и на Балканах наиболее известны братства рифа"ийа, йасавийа, сухравердийа, чиштийа, кубравийа, накшбандийа (см. НАКШБАНД), кадирийа, шазилийа, бадавийа, халватийа, бекташийа, а также турецкое братство «крутящихся дервишей» маулавийа. Знаменитые суфии пользовались в народе славой чудотворцев, а их могилы и мавзолеи до сих пор являются местом паломничества не только суфиев, но и всех, кто ищет исцеления от болезней, заступничества в этой и будущей жизни, и т.д.
В 10–11 вв. были созданы труды, совмещавшие различные методы и подходы к религиозным наукам, и сводившие их в общую систему. Особенно популярным остается до сегодняшнего дня труд Абу Хамида Мухаммада ат-Туси аль-Газали (1058–1111). Суфийская система аль-Газали, изложенная в его работе Ихйа" "улум ад-дин (араб. – «воскрешение наук о вере»), представляет собой образец монотеизма, ибо автор стоит на почве «правоверия». Анализ текстов позволяет сделать вывод о том, что аль-Газали попытался примирить нормативный ислам с суфизмом, и даже заставить духовенство обратить внимание на искания суфиев. Эта книга была признана своеобразной энциклопедией, вобравшей в себя все те религиозные, философские, мистические, бытовые и социальные представления, которые стали общепринятыми и характерными для суннитского ислама. Заслугой аль-Газали стало то, что он сумел создать в своих трудах синтез традиционных, рационалистических и мистических элементов. С помощью аль-Газали ислам стал звеном в цепи, связывающей античную и европейскую мысль, и сыграл значительную роль в истории цивилизации.
Не менее важной для развития мусульманской теологической науки стала деятельность крупнейшего мусульманского философа-мистика Мохиддина Ибн Араби (1165–1240) создавшего систему пантеистического суфизма. Главная идея учения Ибн Араби выражается формулой: «Бытие творений есть сущность бытия творца». Естественно, что у него было много врагов среди духовенства, которые не понимали сути его учения, хотя Ибн Араби считал ислам наиболее адекватной религией, а суфизм – истинной философией ислама. Поэтому он называл себя правоверным мусульманином и призывал суфиев соблюдать правила шариата.
Для понимания исторической социальной роли ислама важна проблема соотношения государства и духовенства. В исламе нет института (церкви), служащего посредником между человеком и Аллахом, также нет духовного сословия, обладающего особой благодатью. Теоретически (отчасти и практически) духовная и светская власть в исламе – нераздельны. Тем не менее, существует особая категория лиц, называемая риджаль ад-дин («люди религии»), включающая в себя служителей мечетей, учителей богословия, знатоков фикха, хадисов, тафсиров, хранителей мазаров (мест поклонения), которые считают своим правом направлять и контролировать деятельность общины и даже правителей.
В 13 в. крупные сектантские движения постепенно стали затухать. Соперничество между суннитами и шиитами перестало быть религиозным и перешло в политическую плоскость. Начался период стагнации, которая была вызвана появлением новых игроков на ближневосточной арене. Тюрки-сельджуки, пришедшие из Средней Азии, уже были знакомы с исламом и исповедовали суннизм. Их борьба против иранского шиизма была вызвана прагматическими причинами, но вполне ложилась в русло суннито-шиитского противостояния. Впоследствии хроникеры оправдывали походы сельджуков принципом священной войны.
В 1071, после того, как сельджукиды в течение 10 лет разоряли Византию, им удалось отнять у императора Романа Диогена Малую Азию. Но в Сирии и Палестине они встретили сопротивление Фатимидов. Впоследствии мусульманские историки представили их противоборство как поединок между суннитским правоверием и шиизмом. Но окончательно сломить сопротивление шиитов не удалось. Вторжение крестоносцев остановило победный марш сельджукидов, и начиная с 12 в. их империя стала распадаться на мелкие княжества. На востоке у сельджукидов были отобраны Мавераннахр и Иран, а пришедшие из Центральной Азии каракитаи и хорезмийцы значительно оттеснили сельджукидов на запад.
В 1218 Чингисхан во главе войска в двести тысяч человек вторгся в мусульманские земли. Азия от Монголии до Ирана была объединена под его властью. В то время как арабы, иранцы и принявшие ислам тюрки сражались во имя религиозного идеала, основатель монгольской империи был озабочен стремлением объединить под своей властью как можно больше земель. В 1259 монгольское войско захватило Дамаск и Халеб. Крестоносцам, которые уже почти век грабили византийские земли, оставалось только присоединиться к монголам, чтобы покончить с мусульманами. Но они, опасаясь коварства своего потенциального партнера, колебались. Правитель Египта, мамлюкский султан аль-Музаффар Сайф ад-дин Кутуз (1259–1260), оправившись от ряда неудач, нанес поражение монголам при "Айн Джалуте и отбросил их за Евфрат. Это был решающий удар, прекративший монгольскую экспансию. Последствием этого успеха стала исламизация монгольских ханств на юге России и в Туркестане. Аз-Захир Рукн ад-дин Байбарс I аль-Бундукари(1260–1277), преемник Кутуза, закрепил победу и реорганизовал государственное управление. К концу 13 в. крестоносцы покинули города на сиро-палестинском побережье.
В 1516 в битве при Мардж Дабике близ Алеппо был убит последний мамлюкский султан Кансух аль-Гури. Вслед за этим османский султан Селим Грозный занял Сирию и Египет. Отныне они стали пашалыками Османской империи.
Ислам позднего средневековья.
После 12–13 вв. расцвет мусульманского мира постепенно сменился экономическим, политическим и культурным застоем, приведшим к отставанию мусульманского Востока от Европы. Анализируя причины этого процесса, можно услышать, что виной отставания некогда передовой мусульманской цивилизации является ислам. На самом деле упадок мусульманских государств был вызван взаимодействием сложных экономических и социальных факторов (в том числе и внешних), а ислам лишь отразил этот упадок в своих специфических формах.
Действительно, ислам позднего средневековья в условиях практически постоянной внешней угрозы замкнулся в своих традициях и догматах. Универсальная система, созданная в 10–12 вв., не позволяла взглянуть на мир по-новому. В частности, сторонники религиозно-политического движения в суннитском исламе, возникшего в Аравии в середине 18 в., видели возможность обновления ислама в возврате к первозданной чистоте его идей. Ваххабиты, последователи учения Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба, проповедовали социальную гармонию, братство и единство всех мусульман, выступали с призывами строгого соблюдения морально-этических принципов ислама, осуждая роскошь, стяжательство и т.д. Важное место отводилось идее джихада против «многобожников» и отступников.
Когда Восток стал втягиваться в систему мирового капиталистического развития, ислам был вынужден реагировать на перемены. Возникли течения, которые можно назвать реформацией или модернизацией. Джамаль ад-дин аль-Афгани, Мухаммад Абдо, Рашид Рида и другие мыслители попытались истолковать традиционные исламские представления с позиции их соответствия принципам буржуазной демократии и организации экономики на капиталистических основах.
В середине 20 в. после достижения независимости большинством мусульманских стран, в арабский мир проникли социалистические идеи, которые встретили понимание основной массы населения. Многие революционно настроенные мусульманские политические деятели и идеологи стремились доказать совпадение постулатов традиционного мировоззрения, ислама и социализма. Такое видение социалистических идей получило распространение в Египте во времена А.Насера, в том или ином виде они вошли в программы многих демократических и революционных партий мусульманского мира.
Одновременно появились и стали развиваться течения консервативного типа, вызванные столкновением с западной идеологией и образом жизни. И снова мусульманские деятели стали искать средства защиты в традиционных ценностях ислама. Отрицание вторгающихся в привычную жизнь обывателя новых культурно-экономических явлений связано, прежде всего, со стремлением найти принципы построения нового общества в своем собственном прошлом.
Усилившееся многообразие и пестрота форм толкования исламских постулатов мусульманами стала результатом того, что все более широкие круги населения оказываются причастными к важнейшим социально-экономическим изменениям, происходящим в мусульманском мире. Естественно, что развитие экономики делает неизбежным сближение с Западом, и в свою очередь, способствует секуляризации общества, снижению роли религии в жизни высших и части средних слоев общества. Однако религиозные воззрения основной массы населения долгое время оставались вне этих перемен.
Мыслящие люди в мусульманских странах стали осознавать необходимость реформирования ислама с конца 19 в. Возникла острая полемика между мусульманскими традиционалистами и сторонниками светских концепций общественного развития. Одновременно начало складываться международное исламское движение. Во второй половине 20 в. возникли принципиально новые проблемы, связанные со становлением независимости мусульманских государств. Появились концепции так называемого «третьего пути», «мусульманского социализма» и т.д. Нерешенность ряда политических, экономических и социальных проблем стала питательной средой для возникновения исламистских движений, что свидетельствует о политизации ислама.
Ислам занимает второе, по численности адептов, место среди мировых религий. Более 800 млн. человек исповедуют ислам в разных странах мира, среди них примерно 90% – мусульмане-сунниты.
Странами с почти стопроцентным мусульманским населением являются Афганистан, Алжир, Иран, Ливия, Мавритания, Марокко, Сомали, Турция и все государства Аравийского полуострова. К странам, в которых мусульмане составляют около или более 90%, относятся Египет, Гамбия, Гвинея, Индонезия, Ирак, Иордания, Нигер, Пакистан, Сенегал, Таджикистан и Тунис. В Азербайджане, Бангладеш, Туркменистане и Узбекистане 85% населения – мусульмане. Больше половины населения мусульмане составляют в Албании, Чаде, Казахстане, Киргизстане, Ливане, Малайзии, Мали, Судане и Сирии. Население Индии на 14% мусульманское, большое число мусульман проживает в России и Китае. Значительные мусульманские общины имеются в Боснии и Герцеговине, Македонии, Югославии и на Филиппинах. Многие мусульмане живут в различных странах Африки. В Нигерии они составляют почти половину населения, мусульманские общины имеются в Эфиопии, Танзании, Кот-д"Ивуаре, Камеруне и Буркина-Фасо.
Литература
Петрушевский И.П. Ислам в истории Ирана в VII – XV веках. Ленинград, издательство ленинградского университета. 1966
Массэ А. Ислам. М., Наука, 1982
Очерки истории арабской культуры. V – XV вв. М., Наука, 1982
Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. М., «Наука», 1986
Грюнебаум фон Г.Э. Классический ислам. 600 – 1258. М., Наука, 1988
Ислам. Историографические очерки. М., Наука, 1991
Ислам. Энциклопедический словарь. М., Наука, 1991
Мец А. Мусульманский ренессанс. М., «ВиМ», 1996
Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Выпуски 1-4, М., Восточная литература, 1998–2003
Крымский А.Е. История мусульманства. Москва – Жуковский. «Кучково поле», 2003
Модестов С.А. Геополитика ислама. М., Молодая гвардия, 2003
Прозоров С.М. Ислам как идеологическая система. М., «Восточная литература РАН», 2004
Богословские дискуссии.
На фоне острой идеологической борьбы суннитские богословы должны были постоянно подтверждать правильность своей идеологии. Одним из важных вопросов, который изучался богословами, был вопрос об Аллахе. Стараниями Мухаммада его образ приобрел вполне конкретные черты. Однако со временем буквальное понимание его качеств перестало удовлетворять верующих. Многие богословы, познакомившись с аналогичными концепциями в других религиях, ощущали потребность дать кораническим представлениям об Аллахе новую трактовку, что соответствовало бы современному уровню религиозной философии. Для этого они стали истолковывать тексты Корана аллегорически.
В 8 в. возникла богословская школа му"атазилитов («те, кто обособляется» – араб.), которая выступила против примитивных концепций, проникших в ислам из народных верований разных провинций, в том числе неарабских. Заслуга муатазилитов состоит в том, что они обратились к разуму (акль – араб.) как к критерию религиозного познания. В противоположность тем, кто наделял Аллаха плотью, они считали его чистым духом и отвергали божественные атрибуты.
Муатазилизм, особенно при аббасидском халифе аль-Маамуне (813–817), был признан властями. Но либеральные вначале, муатазилиты впоследствии скатились к нетерпимости, и спустя некоторое время, их учение было отвергнуто.
Богословские споры об атрибутах Аллаха, о сотворенности или несотворенности Корана способствовали становлению религиозной философии. В частности, богословов занимал вопрос об отношениях Аллаха и человека: насколько человек свободен в своих поступках, можно ли вершить суд человеческий прежде суда божьего. Тогда же был введен термин бида" – ненужное, еретическое новшество.
В рамках философских дискуссий, инициированных муатазилитами, сложилось два направления в подходе к проблеме предопределения Аллахом поступков и судьбы человека. Джабариты утверждали, что человек полностью зависит от воли Аллаха, в то время как кадариты (мнение которых разделяли и муатазилиты) допускали возможность выбора человеком своих поступков, который определен свободой воли и ответственностью за этот выбор. Но общим был этический вывод о том, что человек должен жить, уповая на волю и милость Аллаха, выполняя заветы сунны пророка.
Богословские дискуссии отражали меняющуюся в халифате ситуацию. В 9–11 вв. он представлял собой развитое феодальное общество, которому нужна была соответствующая религиозная система. Новые исторические условия ставили перед мусульманской верхушкой вопрос о том, каким образом использовать традиции раннего ислама. Прежде всего, это касалось Корана, который в своей канонической форме был утвержден еще при халифе Усмане (между 650 и 656). Однако для рядового мусульманина текст Корана оставался сложным для понимания. Со временем возникла практика толкования Корана с помощью специальных комментариев – тафсиров. Некоторую информацию давали и хадисы – сборники преданий, записанных со слов авторитетных соратников Мухаммада. Сюжетами хадисов были поступки и высказывания пророка по разным поводам. В 9–10 вв. были признаны шесть основных сборников, но наиболее авторитетным считался «Джами ас-Сахих» аль-Бухари.
Свои сборники появились и у шиитов. Главным персонажем этих сборников (ахбар) был Али и доказательства его богоизбранности. Крайние шииты считали, что Аллах ошибся, ниспослав Коран Мухаммаду. По их мнению, только Али и его потомки являются носителями божьей благодати. В частности, они интерпретировали ряд сур Корана иначе, чем сунниты.
В первые три столетия правления Аббасидов, стала развиваться арабская научная мысль. Этот период отмечен всесторонним развитием средневековой мусульманской цивилизации. Наблюдалось бурное развитие экономики и торговли. Прежде всего это касалось давно обжитых стран, таких как Ирак, Иран, Египет. Тогда же были установлены торговые связи с областями вне мусульманского ареала – Индией, Дальним Востоком, Центральной Африкой и Восточной Европой. Правители могли себе позволить собирать библиотеки, финансировать переписку книг, переводы с греческого и персидского. Процветали литература, теология, естественные науки и философия. Именно философия стала соперницей мусульманского богословия, которое опиралось на толкование Корана и хадисов. Труды греческих философов были достаточно популярны в мусульманском мире. Стараниями Аббасидов были созданы специальные заведения дар аль-хикма («дом мудрости»), в которых труды античных ученых переводились на арабский язык. Благодаря этому древние трактаты получили не только нового читателя, но и послужили основой для формирования арабской философии. Естественно, что арабские последователи античной традиции расходились с методами и принципами мусульманских богословов.
Тем не менее, богословы использовали философские методы для обоснования догм ислама. Так возник калам (от араб. «слово») – спекулятивная и схоластическая теология. Одним из основателей теоретического мусульманского богословия стал Абу аль-Хасан аль-Ашари (873–935). Первоначально он был приверженцем муатазилизма, но в 40 лет вернулся к правоверию. В отличие от муатазилитов, аль-Ашари признавал существование у Бога реальных и вечных атрибутов и признавал несотворенность Корана в отношении его смысла (но его буквы, чернила и материал являются произведением рук человека). Он считал, что именно Аллах является творцом всех поступков людей, которые лишь «приобретают» их посредством своей воли и стремления. Аль-Ашари считал, что для праведников существует возможность лицезреть бога в потустороннем мире, но не в буквальном смысле этого слова.
Тогда же, в 8–10 вв., сложился фикх – мусульманское каноническое право, которое охватывало широкую сферу деятельности мусульманина – от этических норм и правил поведения в быту до толкования сложнейших вопросов юриспруденции. По аналогии с сунной возникло понятие шариата, то есть модели праведного поведения мусульманина, опирающейся на принятые фикхом законы.
Труды по фикху составляют самую многочисленную группу произведений средневековых мусульманских авторов, сохранившихся до наших дней. Здесь можно обнаружить правила, регламентирующие поведение мусульманина в семье (брак, развод, наследование), обществе; вопросы имущественных отношений, торговли, отношений с немусульманским населением (в том числе во время войны) и т.д. Характерно, что уже скоро некоторые разделы фикха вошли в программы обучения в школе, им следовали в воспитании детей, проблемы фикха обсуждали как богословы, так и простые люди.
Формирование фикха было обусловлено необходимостью приведения фактически действовавшего права и иных социальных норм в соответствие с религиозными ориентирами, а также потребностью регулирования вновь возникавших отношений раннефеодального общества. Предпосылкой для возникновения фикха стали сборники хадисов, посвященные конкретной тематике, например, высказывания Мухаммада относительно семьи, роли женщины, торговли и т.д. Подобная систематизация преданий способствовала оформлению фикха в самостоятельную дисциплину. Однако с самого начала утвердилась идея о прекращении правотворчества со смертью Мухаммада. Поэтому основными источниками правовых решений были признаны Коран и сунна. С течением времени инструментарий факихов пополнился новыми понятиями, но они изначально не могли противоречить Корану и сунне.
Возникли многочисленные юридические школы (мазхаб, мн ч. мазахиб), из которых до наших дней дошли пять: ханафитский (основатель Абу Ханифа, ск. в 767), маликитский (Малик ибн Анас, ск. в 795), шафиитский (основатель Мухаммад аш-Шафи", ск. в 820), ханбалитский (Ибн Ханбал, ск. в 855), джаафаритский (Джафар ас-Садик, ск. в 765). Первые четыре являются суннитскими, последняя, пятая – шиитской школой. Сохранилась своя религиозно-правовая система и у зейдитов (Йемен).
Постепенно сформировались кадры мусульманских законоведов. Теоретическими вопросами занимались факихи и муфтии. В функции последних входило давать аргументированное решение – фетву по возникающим проблемам. Ежедневными делами судопроизводства занимались кади. И те, и другие, вместе с высшим духовенством, входили в сословие улама.
Суфизм.
Тем не менее, концепция шариата – пути к богу через выполнения всех правил, зафиксированных в Коране и сунне и интерпретированных мусульманскими богословами с учетом времени и места, уживается с мистико-аскетическим течением в исламе, получившем название «суфизм» (араб. тасаввуф). Согласно концепции суфизма, только пассивный человек может довольствоваться нормативным исламом, в то время как активные стремятся познать Аллаха непосредственно через собственный опыт. Но для этого необходимо придерживаться особых правил благочестия и аскетизма, а также заниматься своеобразной медитацией.
Ранний этап суфизма приходится на 8–10 вв., в это время он, отделившись от аскетизма, сложился в самостоятельное религиозно-философско-нравственное учение. Но ни тогда, ни на дальнейших этапах своего развития (10 – конец 12 в.; 13–15; 16–17 вв.) суфизм не стал стройной, четко сформулированной и строго определенной системой взглядов. Особенно отчетливо это проявилось в период расцвета суфизма после 10 в., когда он вобрал и адаптировал идеи античной мистико-идеалистической философии и христианской теософии, соединив их с местными культовыми традициями и народными верованиями. Тогда же возникла система братств (тарика – араб.), значительно отличавшихся друг от друга по своим методам и признавших своими авторитетами разных шейхов. Считается, что от основателя братства непередаваемые вербально знания и представления переходят из поколения в поколение. Для членов братства шейх братства также является их заступником перед Аллахом.
Цель, которую ставили перед собой суфии (от араб. суф – «шерсть», то есть «те, кто носит власяницу»), заключалась в духовном, интуитивном и непосредственном познании божества. В основе их концепций мистического «пути» была заложена идея нравственного очищения («духовный джихад» – муджахада – араб.) и совершенствования человека. Эта идея вылилась в разработанную теорию стадий (макамат – араб.) и кратковременно возникающих психических состояний (хал – араб.). Суфии создали сложную систему правил мистических радений (зикр – араб.), используя поэзию, музыку и движение для достижения экстаза. Но с самого начала суфии должны были соблюдать строжайшую самодисциплину, которая способствовала освобождению духа от диктата телесных потребностей.
Суфизм внес в ислам идеи духовности, смягчив его абстракции и теологический рационализм, и заставил по-иному взглянуть на человека, сформировал в недрах официальной религии блок нравственных и этических представлений. Пропаганда морально-этических идеалов, таких как «чистота сердца и рук» или «руки – к труду, сердце – к другу», утверждение доброты, совестливости, братства, возрождение идеалов социальной справедливости, равенства всех людей перед богом, быстро была востребована мусульманским обществом. Естественно, что власть имущие настороженно реагировали на суфийскую пропаганду. Но для суфизма характерна удивительная социальная пластичность. Он не только впитывал в себя традиционные народные культы, но и возвращал их народным массам, придав им исламскую окраску.
Все существующие по сей день суфийские братства следует разделить по их происхождению. Ведущие исследователи суфизма (Акимушкин О.Ф., Тримингем Дж.С.) считают что изначально было 12 «материнских» братств, от которых образовались все остальные. А изменения названий было связаны с тем, что в той или иной местности утверждался авторитет первого проповедника, имя которого становилось наименованием вновь возникшей тарики. На Востоке и на Балканах наиболее известны братства рифа"ийа, йасавийа, сухравердийа, чиштийа, кубравийа, накшбандийа (см. НАКШБАНД), кадирийа, шазилийа, бадавийа, халватийа, бекташийа, а также турецкое братство «крутящихся дервишей» маулавийа. Знаменитые суфии пользовались в народе славой чудотворцев, а их могилы и мавзолеи до сих пор являются местом паломничества не только суфиев, но и всех, кто ищет исцеления от болезней, заступничества в этой и будущей жизни, и т.д.
В 10–11 вв. были созданы труды, совмещавшие различные методы и подходы к религиозным наукам, и сводившие их в общую систему. Особенно популярным остается до сегодняшнего дня труд Абу Хамида Мухаммада ат-Туси аль-Газали (1058–1111). Суфийская система аль-Газали, изложенная в его работе Ихйа" "улум ад-дин (араб. – «воскрешение наук о вере»), представляет собой образец монотеизма, ибо автор стоит на почве «правоверия». Анализ текстов позволяет сделать вывод о том, что аль-Газали попытался примирить нормативный ислам с суфизмом, и даже заставить духовенство обратить внимание на искания суфиев. Эта книга была признана своеобразной энциклопедией, вобравшей в себя все те религиозные, философские, мистические, бытовые и социальные представления, которые стали общепринятыми и характерными для суннитского ислама. Заслугой аль-Газали стало то, что он сумел создать в своих трудах синтез традиционных, рационалистических и мистических элементов. С помощью аль-Газали ислам стал звеном в цепи, связывающей античную и европейскую мысль, и сыграл значительную роль в истории цивилизации.
Не менее важной для развития мусульманской теологической науки стала деятельность крупнейшего мусульманского философа-мистика Мохиддина Ибн Араби (1165–1240) создавшего систему пантеистического суфизма. Главная идея учения Ибн Араби выражается формулой: «Бытие творений есть сущность бытия творца». Естественно, что у него было много врагов среди духовенства, которые не понимали сути его учения, хотя Ибн Араби считал ислам наиболее адекватной религией, а суфизм – истинной философией ислама. Поэтому он называл себя правоверным мусульманином и призывал суфиев соблюдать правила шариата.
Для понимания исторической социальной роли ислама важна проблема соотношения государства и духовенства. В исламе нет института (церкви), служащего посредником между человеком и Аллахом, также нет духовного сословия, обладающего особой благодатью. Теоретически (отчасти и практически) духовная и светская власть в исламе – нераздельны. Тем не менее, существует особая категория лиц, называемая риджаль ад-дин («люди религии»), включающая в себя служителей мечетей, учителей богословия, знатоков фикха, хадисов, тафсиров, хранителей мазаров (мест поклонения), которые считают своим правом направлять и контролировать деятельность общины и даже правителей.
В 13 в. крупные сектантские движения постепенно стали затухать. Соперничество между суннитами и шиитами перестало быть религиозным и перешло в политическую плоскость. Начался период стагнации, которая была вызвана появлением новых игроков на ближневосточной арене. Тюрки-сельджуки, пришедшие из Средней Азии, уже были знакомы с исламом и исповедовали суннизм. Их борьба против иранского шиизма была вызвана прагматическими причинами, но вполне ложилась в русло суннито-шиитского противостояния. Впоследствии хроникеры оправдывали походы сельджуков принципом священной войны.
В 1071, после того, как сельджукиды в течение 10 лет разоряли Византию, им удалось отнять у императора Романа Диогена Малую Азию. Но в Сирии и Палестине они встретили сопротивление Фатимидов. Впоследствии мусульманские историки представили их противоборство как поединок между суннитским правоверием и шиизмом. Но окончательно сломить сопротивление шиитов не удалось. Вторжение крестоносцев остановило победный марш сельджукидов, и начиная с 12 в. их империя стала распадаться на мелкие княжества. На востоке у сельджукидов были отобраны Мавераннахр и Иран, а пришедшие из Центральной Азии каракитаи и хорезмийцы значительно оттеснили сельджукидов на запад.
В 1218 Чингисхан во главе войска в двести тысяч человек вторгся в мусульманские земли. Азия от Монголии до Ирана была объединена под его властью. В то время как арабы, иранцы и принявшие ислам тюрки сражались во имя религиозного идеала, основатель монгольской империи был озабочен стремлением объединить под своей властью как можно больше земель. В 1259 монгольское войско захватило Дамаск и Халеб. Крестоносцам, которые уже почти век грабили византийские земли, оставалось только присоединиться к монголам, чтобы покончить с мусульманами. Но они, опасаясь коварства своего потенциального партнера, колебались. Правитель Египта, мамлюкский султан аль-Музаффар Сайф ад-дин Кутуз (1259–1260), оправившись от ряда неудач, нанес поражение монголам при "Айн Джалуте и отбросил их за Евфрат. Это был решающий удар, прекративший монгольскую экспансию. Последствием этого успеха стала исламизация монгольских ханств на юге России и в Туркестане. Аз-Захир Рукн ад-дин Байбарс I аль-Бундукари(1260–1277), преемник Кутуза, закрепил победу и реорганизовал государственное управление. К концу 13 в. крестоносцы покинули города на сиро-палестинском побережье.
В 1516 в битве при Мардж Дабике близ Алеппо был убит последний мамлюкский султан Кансух аль-Гури. Вслед за этим османский султан Селим Грозный занял Сирию и Египет. Отныне они стали пашалыками Османской империи.
Ислам позднего средневековья.
После 12–13 вв. расцвет мусульманского мира постепенно сменился экономическим, политическим и культурным застоем, приведшим к отставанию мусульманского Востока от Европы. Анализируя причины этого процесса, можно услышать, что виной отставания некогда передовой мусульманской цивилизации является ислам. На самом деле упадок мусульманских государств был вызван взаимодействием сложных экономических и социальных факторов (в том числе и внешних), а ислам лишь отразил этот упадок в своих специфических формах.
Действительно, ислам позднего средневековья в условиях практически постоянной внешней угрозы замкнулся в своих традициях и догматах. Универсальная система, созданная в 10–12 вв., не позволяла взглянуть на мир по-новому. В частности, сторонники религиозно-политического движения в суннитском исламе, возникшего в Аравии в середине 18 в., видели возможность обновления ислама в возврате к первозданной чистоте его идей. Ваххабиты, последователи учения Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба, проповедовали социальную гармонию, братство и единство всех мусульман, выступали с призывами строгого соблюдения морально-этических принципов ислама, осуждая роскошь, стяжательство и т.д. Важное место отводилось идее джихада против «многобожников» и отступников.
Когда Восток стал втягиваться в систему мирового капиталистического развития, ислам был вынужден реагировать на перемены. Возникли течения, которые можно назвать реформацией или модернизацией. Джамаль ад-дин аль-Афгани, Мухаммад Абдо, Рашид Рида и другие мыслители попытались истолковать традиционные исламские представления с позиции их соответствия принципам буржуазной демократии и организации экономики на капиталистических основах.
В середине 20 в. после достижения независимости большинством мусульманских стран, в арабский мир проникли социалистические идеи, которые встретили понимание основной массы населения. Многие революционно настроенные мусульманские политические деятели и идеологи стремились доказать совпадение постулатов традиционного мировоззрения, ислама и социализма. Такое видение социалистических идей получило распространение в Египте во времена А.Насера, в том или ином виде они вошли в программы многих демократических и революционных партий мусульманского мира.
Одновременно появились и стали развиваться течения консервативного типа, вызванные столкновением с западной идеологией и образом жизни. И снова мусульманские деятели стали искать средства защиты в традиционных ценностях ислама. Отрицание вторгающихся в привычную жизнь обывателя новых культурно-экономических явлений связано, прежде всего, со стремлением найти принципы построения нового общества в своем собственном прошлом.
Усилившееся многообразие и пестрота форм толкования исламских постулатов мусульманами стала результатом того, что все более широкие круги населения оказываются причастными к важнейшим социально-экономическим изменениям, происходящим в мусульманском мире. Естественно, что развитие экономики делает неизбежным сближение с Западом, и в свою очередь, способствует секуляризации общества, снижению роли религии в жизни высших и части средних слоев общества. Однако религиозные воззрения основной массы населения долгое время оставались вне этих перемен.
Мыслящие люди в мусульманских странах стали осознавать необходимость реформирования ислама с конца 19 в. Возникла острая полемика между мусульманскими традиционалистами и сторонниками светских концепций общественного развития. Одновременно начало складываться международное исламское движение. Во второй половине 20 в. возникли принципиально новые проблемы, связанные со становлением независимости мусульманских государств. Появились концепции так называемого «третьего пути», «мусульманского социализма» и т.д. Нерешенность ряда политических, экономических и социальных проблем стала питательной средой для возникновения исламистских движений, что свидетельствует о политизации ислама.
Ислам занимает второе, по численности адептов, место среди мировых религий. Более 800 млн. человек исповедуют ислам в разных странах мира, среди них примерно 90% – мусульмане-сунниты.
Странами с почти стопроцентным мусульманским населением являются Афганистан, Алжир, Иран, Ливия, Мавритания, Марокко, Сомали, Турция и все государства Аравийского полуострова. К странам, в которых мусульмане составляют около или более 90%, относятся Египет, Гамбия, Гвинея, Индонезия, Ирак, Иордания, Нигер, Пакистан, Сенегал, Таджикистан и Тунис. В Азербайджане, Бангладеш, Туркменистане и Узбекистане 85% населения – мусульмане. Больше половины населения мусульмане составляют в Албании, Чаде, Казахстане, Киргизстане, Ливане, Малайзии, Мали, Судане и Сирии. Население Индии на 14% мусульманское, большое число мусульман проживает в России и Китае. Значительные мусульманские общины имеются в Боснии и Герцеговине, Македонии, Югославии и на Филиппинах. Многие мусульмане живут в различных странах Африки. В Нигерии они составляют почти половину населения, мусульманские общины имеются в Эфиопии, Танзании, Кот-д"Ивуаре, Камеруне и Буркина-Фасо.
Литература
Петрушевский И.П. Ислам в истории Ирана в VII – XV веках. Ленинград, издательство ленинградского университета. 1966
Массэ А. Ислам. М., Наука, 1982
Очерки истории арабской культуры. V – XV вв. М., Наука, 1982
Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. М., «Наука», 1986
Грюнебаум фон Г.Э. Классический ислам. 600 – 1258. М., Наука, 1988
Ислам. Историографические очерки. М., Наука, 1991
Ислам. Энциклопедический словарь. М., Наука, 1991
Мец А. Мусульманский ренессанс. М., «ВиМ», 1996
Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Выпуски 1-4, М., Восточная литература, 1998–2003
Крымский А.Е. История мусульманства. Москва – Жуковский. «Кучково поле», 2003
Модестов С.А. Геополитика ислама. М., Молодая гвардия, 2003
Прозоров С.М. Ислам как идеологическая система. М., «Восточная литература РАН», 2004
Название: Мусульманская мечеть
Отправлено: Роджер от 13 04 2011, 14:56:03
Ислам. Мусульманская мечеть
Мечеть — молитвенное здание у мусульман. Она не является святым местом, храмом в полном смысле этого слова. Исключение составляет только Масджид аль-харам — «запретная мечеть», которая находится в Мекке. В центре Масджид аль-харам стоит Кааба — главная святыня мусульман.
В мечети организуются различные праздники, не обязательно религиозные, выступления исламских деятелей, проводятся конкурсы чтецов Корана и т. д. Кроме того, в мечети всегда может переночевать приезжий.
Пять раз в день, в строго определенное время, с минарета раздается азан — призыв на молитву. Его возглашает муэдзин. Внутри мечети направление молитвы определяет михраб — специальная ниша в стене, обращенная в сторону Мекки. Справа от михраба в соборной мечети стоит минбар — трибуна для проповедника.
Женщины обычно молятся на втором этаже или в отгороженной части первого этажа. Вход в мечеть для мужчин и женщин бывает как общим, так и раздельным. Хотя мечеть и не является святым местом, чествуют определенные правила, которые распространяются на любого, кто пришел в мечеть, независимо от вероисповедания.
Внешний облик посетителя мечети не должен оскорблять взгляд верующих: следует надеть чистую, скромную и достаточно закрытую одежду. У женщин одежда должна закрывать все тело, за исключением лица, кистей рук и ступней ног, цвет ее не должен быть вызывающе ярким, а силуэт — облегающим. Волосы женщинам следует полностью спрятать под платок.
Пол в мечети устлан коврами, обувь оставляют при входе. В больших мечетях специальные служащие принимают обувь и выдают жетон. Посетители мечети ведут себя очень раскованно: они сидят или лежат на полу, едят, спят, общаются между собой. Но при этом в любое время кто-то может совершать намаз, т. е. молиться. Верующие читают Коран или просто сосредоточиваются на мысли о Всевышнем. Поэтому не следует повышать голос, смеяться, браниться и т. д.
Когда наступает время намаза, верующие совершают омовение (вуду) и выстраиваются рядами за имамом — предстоятелем на молитве. Те, кто по каким-то причинам не принимает участие в коллективной молитве, не обязаны покидать мечеть.
Поскольку в исламе не существует института священства, обращение к духовным лицам определяется конкретной практикой, сложившейся в данном регионе. Наиболее универсальным является обращение «сайд» (по-арабски «господин»), а также «хаджи», то есть совершивший хадж. Но эти обращения не являются исключительной прерогативой духовных лиц.
Мечеть — молитвенное здание у мусульман. Она не является святым местом, храмом в полном смысле этого слова. Исключение составляет только Масджид аль-харам — «запретная мечеть», которая находится в Мекке. В центре Масджид аль-харам стоит Кааба — главная святыня мусульман.
В мечети организуются различные праздники, не обязательно религиозные, выступления исламских деятелей, проводятся конкурсы чтецов Корана и т. д. Кроме того, в мечети всегда может переночевать приезжий.
Пять раз в день, в строго определенное время, с минарета раздается азан — призыв на молитву. Его возглашает муэдзин. Внутри мечети направление молитвы определяет михраб — специальная ниша в стене, обращенная в сторону Мекки. Справа от михраба в соборной мечети стоит минбар — трибуна для проповедника.
Женщины обычно молятся на втором этаже или в отгороженной части первого этажа. Вход в мечеть для мужчин и женщин бывает как общим, так и раздельным. Хотя мечеть и не является святым местом, чествуют определенные правила, которые распространяются на любого, кто пришел в мечеть, независимо от вероисповедания.
Внешний облик посетителя мечети не должен оскорблять взгляд верующих: следует надеть чистую, скромную и достаточно закрытую одежду. У женщин одежда должна закрывать все тело, за исключением лица, кистей рук и ступней ног, цвет ее не должен быть вызывающе ярким, а силуэт — облегающим. Волосы женщинам следует полностью спрятать под платок.
Пол в мечети устлан коврами, обувь оставляют при входе. В больших мечетях специальные служащие принимают обувь и выдают жетон. Посетители мечети ведут себя очень раскованно: они сидят или лежат на полу, едят, спят, общаются между собой. Но при этом в любое время кто-то может совершать намаз, т. е. молиться. Верующие читают Коран или просто сосредоточиваются на мысли о Всевышнем. Поэтому не следует повышать голос, смеяться, браниться и т. д.
Когда наступает время намаза, верующие совершают омовение (вуду) и выстраиваются рядами за имамом — предстоятелем на молитве. Те, кто по каким-то причинам не принимает участие в коллективной молитве, не обязаны покидать мечеть.
Поскольку в исламе не существует института священства, обращение к духовным лицам определяется конкретной практикой, сложившейся в данном регионе. Наиболее универсальным является обращение «сайд» (по-арабски «господин»), а также «хаджи», то есть совершивший хадж. Но эти обращения не являются исключительной прерогативой духовных лиц.
Название: Трудности воспитания. Некоторые аспекты исламского воспитания
Отправлено: Эллида от 02 06 2011, 18:22:14
Трудности воспитания. Некоторые аспекты исламского воспитания
Человечество вступило в ХХI век с величайшими научно-техническим достижениями: освоением космоса, изобретением радио, телевидения, компьютера и т. д.
Однако прогресс определяется не только научными открытиями. Он, в первую очередь, зависит от того, насколько глубоко в обществе ценятся такие понятия, как любовь, сочувствие, уважение.
Здоровое и развитое общество, прежде всего, заботится о человеке. Оно стремится воспитать и поддержать в нём добрые начинания и искоренить стремление ко злу и разрушению.
Воспитание подрастающего поколения является первым и самым важным шагом в этом направлении, ибо это наше будущее. О важности воспитания детей свидетельствуют многочисленные аяты Священного Корана и изречения Пророка Мухаммада (салляллаху аляйхи васаллям). Так, Всевышний говорит в Коране: “О вы, которые уверовали! Остерегайте себя и свои семьи от огня адского, топливом которого служат люди и камни” (сура “Ат-Тахрим”, аят 6).
Также Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) сказал: “Чтите ваших детей и хорошо воспитывайте их” (Ибн Маджах).
Таким образом, Всевышним и его Посланником Мухаммадом на родителей и учителей возложена большая ответственность.
Тяжесть этого груза заключается в том, что дети доверены нам Всевышним, и в Судный день мы будем отвечать за них перед Аллахом. Воспитание человека наиболее плодотворно в раннем возрасте. Ведь именно в эти годы формируется основа личности. Чем взрослее ребёнок, тем труднее он поддаётся переделке. Из мягкого воска можно слепить что угодно, но затвердевший воск легче превратить в порошок.
Плоды хорошего воспитания достаются ценою большого труда и забот, поэтому в процессе воспитания необходимо учитывать следующие аспекты:
1. Религиозный.
Здесь мы подразумеваем приобщение ребёнка с самого рождения к (вере) иману, обучение его основам Ислама и Шариата.
Иман – это вера во Всевышнего, Его ангелов, Его небесные книги и Его пророков, в Судный день и предопределение судьбы, в то, что всё хорошее и плохое происходит по воле Всевышнего.
Столпы Ислама – это поклонение в форме аш-шахадата, намаза, поста, аз-аката, аль-хаджа и т. д.
Принципы Шариата – это комплекс предписаний и норм, установленных Всевышним для людей, уверовавших в Него, и регулирующих их поведение как на уровне отдельного человека, так и на уровне общества.
Все дети рождаются с присущей природе человека верой в существование Единого Бога. По словам Абу Хурайры, Посланник Аллаха сказал: “Все дети рождаются на “фитре” – родители их делают христианами, иудеями или многобожниками” (Аль-Бухари). Фитра означает, что все дети появляются на свет, готовыми принять всё. Иными словами, ребёнок покидает утробу матери, открывая перед собой двери жизни без навязанных представлений и страстей. Его душа подобна чистому листку бумаги, именно родители дают детям представление об окружающем мире, выбирают им религию. Поэтому именно они несут ответственность за будущее ребёнка перед Всевышним.
2. Нравственный.
Этот аспект подразумевает комплекс морально-нравственных принципов, которые необходимо привить ребёнку с раннего детства. Эти принципы должны стать его психологическим стержнем.
Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) определил основную цель своей великой миссии словами: “Я был послан для того, чтобы усовершенствовать нравственность”.
О важности нравственного воспитания свидетельствует и другой хадис, где говорится: “Обучайте ваших детей и домочадцев нравственности и воспитывайте их” (Абд-ар-Разак).
В результате нравственного воспитания ребенок, растущий с верой в Аллаха, воспитанный в богобоязненности, будет чувствовать Его контроль и ответственность за свои поступки. В его психике, несомненно, начнут закладываться фундаментальные морально-нравственные ценности. Он будет отличаться исключительной уравновешенностью, честностью, правдивостью, глубоким чувством любви к своим родителям, братьям, сёстрам, друзьям.
3. Физический.
Задача этого аспекта воспитания заключается в формировании сильного, крепкого, здорового человека, который должен испытывать радость и удовлетворение от пользы, которую он приносит своей семье и обществу.
Физическое воспитание направлено на совершенствование организма, укрепление иммунитета, предупреждение заболеваний. Здоровье, с точки зрения Ислама, одна из самых больших милостей Аллаха. Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) сказал: “Сильный верующий лучше для Аллаха и более любим Им, нежели слабый”. Ислам настоятельно рекомендует укреплять и сохранять телесное здоровье при помощи физических упражнений, спортивных игр и тренировок.
4. Интеллектуальный.
Это сторона воспитания не менее важна, чем предыдущие. Интеллектуальное воспитание формирует у ребенка стремление к постижению наук и познанию окружающего мира. Главные усилия необходимо прикладывать к овладению религиозными знаниями, помогающими достичь покоя и счастья на этом и том свете. О ценности знаний и об обязанности людей постигать исламское учение свидетельствуют многочисленные аяты Священного Корана и хадисы Пророка (салляллаху аляйхи васаллям). Всевышний говорит: “Скажи: равны ли те, которые знают, и те, которые не знают?” (сура “Аз-Зумар”, аят 9). Однако нельзя забывать и о других науках. Абу Хурайра передал, что Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) сказал: “Тому, кто идёт по дороге знаний, Аллах облегчит дорогу в Рай” (Муслим).
5. Психологический.
Этот аспект подразумевает воспитание здоровой, устойчивой психики, проявлением которой у ребёнка являются смелость, самостоятельность, стремление к совершенству, добру, любви.
При правильном психологическом воспитании ребёнок становится неуязвимым к ненависти, зависти или неприязни и лишается чувства страха перед кем-либо, кроме Всевышнего. Он доволен волей своего Господа и постоянно желает снискать Его благословение. В нём нет ненависти, зависти или неприязни.
6. Социальный.
Задача этого аспекта – приучить ребёнка соблюдать общественные нормы поведения. Одним из его основополагающих принципов является неукоснительное следование важным правилам человеческого общежития. Необходимо с раннего детства формировать в ребёнке умения и навыки установления социальных контактов и связей. При этом нужно ориентироваться на модель поведения, предложенную Пророком Мухаммадом (салляллаху аляйхи васаллям): “Поддерживай отношения с тем, кто порывает их с тобой, давай тому, кто отказывает тебе, и прощай тому, кто притеснял тебя”.
7. Половой.
Этот вид воспитания подразумевает просвещение ребёнка в вопросах пола. Он включает в себя разъяснение сущности взаимоотношений между полами инстинкта продолжения рода и других вопросов, связанных с браком.
Судя по аятам Корана и хадисам Пророка (салляллаху аляйхи васаллям), родителям и воспитателям можно откровенно говорить с детьми о вопросах, связанных с половой жизнью. Цель полового воспитания – прежде всего физическое и моральное здоровье ребенка, а также его просвещение в области разрешенного и запретного в этой сфере человеческой жизни.
Таковы некоторые аспекты исламского воспитания, и опыт мусульманских стран убедительно показывает его благотворность и эффективность.
Абдурахман Абдурахманов
Человечество вступило в ХХI век с величайшими научно-техническим достижениями: освоением космоса, изобретением радио, телевидения, компьютера и т. д.
Однако прогресс определяется не только научными открытиями. Он, в первую очередь, зависит от того, насколько глубоко в обществе ценятся такие понятия, как любовь, сочувствие, уважение.
Здоровое и развитое общество, прежде всего, заботится о человеке. Оно стремится воспитать и поддержать в нём добрые начинания и искоренить стремление ко злу и разрушению.
Воспитание подрастающего поколения является первым и самым важным шагом в этом направлении, ибо это наше будущее. О важности воспитания детей свидетельствуют многочисленные аяты Священного Корана и изречения Пророка Мухаммада (салляллаху аляйхи васаллям). Так, Всевышний говорит в Коране: “О вы, которые уверовали! Остерегайте себя и свои семьи от огня адского, топливом которого служат люди и камни” (сура “Ат-Тахрим”, аят 6).
Также Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) сказал: “Чтите ваших детей и хорошо воспитывайте их” (Ибн Маджах).
Таким образом, Всевышним и его Посланником Мухаммадом на родителей и учителей возложена большая ответственность.
Тяжесть этого груза заключается в том, что дети доверены нам Всевышним, и в Судный день мы будем отвечать за них перед Аллахом. Воспитание человека наиболее плодотворно в раннем возрасте. Ведь именно в эти годы формируется основа личности. Чем взрослее ребёнок, тем труднее он поддаётся переделке. Из мягкого воска можно слепить что угодно, но затвердевший воск легче превратить в порошок.
Плоды хорошего воспитания достаются ценою большого труда и забот, поэтому в процессе воспитания необходимо учитывать следующие аспекты:
1. Религиозный.
Здесь мы подразумеваем приобщение ребёнка с самого рождения к (вере) иману, обучение его основам Ислама и Шариата.
Иман – это вера во Всевышнего, Его ангелов, Его небесные книги и Его пророков, в Судный день и предопределение судьбы, в то, что всё хорошее и плохое происходит по воле Всевышнего.
Столпы Ислама – это поклонение в форме аш-шахадата, намаза, поста, аз-аката, аль-хаджа и т. д.
Принципы Шариата – это комплекс предписаний и норм, установленных Всевышним для людей, уверовавших в Него, и регулирующих их поведение как на уровне отдельного человека, так и на уровне общества.
Все дети рождаются с присущей природе человека верой в существование Единого Бога. По словам Абу Хурайры, Посланник Аллаха сказал: “Все дети рождаются на “фитре” – родители их делают христианами, иудеями или многобожниками” (Аль-Бухари). Фитра означает, что все дети появляются на свет, готовыми принять всё. Иными словами, ребёнок покидает утробу матери, открывая перед собой двери жизни без навязанных представлений и страстей. Его душа подобна чистому листку бумаги, именно родители дают детям представление об окружающем мире, выбирают им религию. Поэтому именно они несут ответственность за будущее ребёнка перед Всевышним.
2. Нравственный.
Этот аспект подразумевает комплекс морально-нравственных принципов, которые необходимо привить ребёнку с раннего детства. Эти принципы должны стать его психологическим стержнем.
Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) определил основную цель своей великой миссии словами: “Я был послан для того, чтобы усовершенствовать нравственность”.
О важности нравственного воспитания свидетельствует и другой хадис, где говорится: “Обучайте ваших детей и домочадцев нравственности и воспитывайте их” (Абд-ар-Разак).
В результате нравственного воспитания ребенок, растущий с верой в Аллаха, воспитанный в богобоязненности, будет чувствовать Его контроль и ответственность за свои поступки. В его психике, несомненно, начнут закладываться фундаментальные морально-нравственные ценности. Он будет отличаться исключительной уравновешенностью, честностью, правдивостью, глубоким чувством любви к своим родителям, братьям, сёстрам, друзьям.
3. Физический.
Задача этого аспекта воспитания заключается в формировании сильного, крепкого, здорового человека, который должен испытывать радость и удовлетворение от пользы, которую он приносит своей семье и обществу.
Физическое воспитание направлено на совершенствование организма, укрепление иммунитета, предупреждение заболеваний. Здоровье, с точки зрения Ислама, одна из самых больших милостей Аллаха. Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) сказал: “Сильный верующий лучше для Аллаха и более любим Им, нежели слабый”. Ислам настоятельно рекомендует укреплять и сохранять телесное здоровье при помощи физических упражнений, спортивных игр и тренировок.
4. Интеллектуальный.
Это сторона воспитания не менее важна, чем предыдущие. Интеллектуальное воспитание формирует у ребенка стремление к постижению наук и познанию окружающего мира. Главные усилия необходимо прикладывать к овладению религиозными знаниями, помогающими достичь покоя и счастья на этом и том свете. О ценности знаний и об обязанности людей постигать исламское учение свидетельствуют многочисленные аяты Священного Корана и хадисы Пророка (салляллаху аляйхи васаллям). Всевышний говорит: “Скажи: равны ли те, которые знают, и те, которые не знают?” (сура “Аз-Зумар”, аят 9). Однако нельзя забывать и о других науках. Абу Хурайра передал, что Посланник Аллаха (салляллаху аляйхи васаллям) сказал: “Тому, кто идёт по дороге знаний, Аллах облегчит дорогу в Рай” (Муслим).
5. Психологический.
Этот аспект подразумевает воспитание здоровой, устойчивой психики, проявлением которой у ребёнка являются смелость, самостоятельность, стремление к совершенству, добру, любви.
При правильном психологическом воспитании ребёнок становится неуязвимым к ненависти, зависти или неприязни и лишается чувства страха перед кем-либо, кроме Всевышнего. Он доволен волей своего Господа и постоянно желает снискать Его благословение. В нём нет ненависти, зависти или неприязни.
6. Социальный.
Задача этого аспекта – приучить ребёнка соблюдать общественные нормы поведения. Одним из его основополагающих принципов является неукоснительное следование важным правилам человеческого общежития. Необходимо с раннего детства формировать в ребёнке умения и навыки установления социальных контактов и связей. При этом нужно ориентироваться на модель поведения, предложенную Пророком Мухаммадом (салляллаху аляйхи васаллям): “Поддерживай отношения с тем, кто порывает их с тобой, давай тому, кто отказывает тебе, и прощай тому, кто притеснял тебя”.
7. Половой.
Этот вид воспитания подразумевает просвещение ребёнка в вопросах пола. Он включает в себя разъяснение сущности взаимоотношений между полами инстинкта продолжения рода и других вопросов, связанных с браком.
Судя по аятам Корана и хадисам Пророка (салляллаху аляйхи васаллям), родителям и воспитателям можно откровенно говорить с детьми о вопросах, связанных с половой жизнью. Цель полового воспитания – прежде всего физическое и моральное здоровье ребенка, а также его просвещение в области разрешенного и запретного в этой сфере человеческой жизни.
Таковы некоторые аспекты исламского воспитания, и опыт мусульманских стран убедительно показывает его благотворность и эффективность.
Абдурахман Абдурахманов
Название: История ислама
Отправлено: Петрова Тамара от 01 08 2011, 15:17:26
История ислама
Можно сказать с полной уверенностью, что ислам одна из крупнейших религий в мире. Насчитывается более 1, 25 миллиарда мусульман. Ислам можно назвать также быстрорастущей религией, так набирает свою популярность не только на Востоке, но и в странах Африки и на Западе.
Для мусульман само слово «ислам» пропитано особенным смыслом. Значение слова «ислам» - покорность, предания себя воле Аллаха. Слово «мусульманин» означает «тот, кто исповедует ислам».
Мусульмане верят в то, что их религия – вершина откровений от Бога, которые до этого Он давал евреям и христианам. Несмотря на то, что Коран часто ссылается на Библию, в некоторых вопросах учения Корана противоречат учениям Библии.
Чтобы понять, что это за религия, необходимо знать историю появления этой религии.
Мухаммед родился в 570 году н.э. в городе Мекка, это территория современной Саудовской Аравии. Когда он родился, его отец Абдаллах уже умер, а когда ему было 6 лет, умерла и мать. В те времена арабы поклонялись Аллаху, у них был религиозный центр в долине Мекки. Это было простое сооружение в форме куба, внутри здания находился метеорит, которому поклонялись как идолу. Мусульмане верят, что основание этому храму положил Адам. После потопа храм восстановили. Со временем Кааба стала хранилищем 360 идолов, каждый из них соответствовал своему дню в календаре. Мухаммед стал подвергать сомнению религиозные взгляды того времени. Больше всего ему не нравились религиозные пережитки арабов, такие как идолопоклонство, безнравственные праздники, пьянство, захоронение живыми новорожденных девочек, азартные игры.
Когда Мухаммеду было 40 лет, на него снизошло озарение. Он часто уединялся для размышления в пещере на горе Хира. Считается, что в один из таких дней он и был призван служить пророком. Как гласит одно из преданий, ангел приказал ему говорить во имя Аллаха. Мухаммед отказался, тогда ангел схватил его и стал душить, после чего с языка Мухаммеда стали слетать слова. По другому преданию, Аллах передавал слова Мухаммеду через звон колокола.
Считается, что откровения снисходили на Мухаммеда в течение 20 лет, в период с 610 по 632 год. н.э. После того, как он получал какое то откровение, он тут же старался передать его кому нибудь, кто был рядом. И те слушатели, хранили эту информацию в памяти, и постоянно повторяли, чтобы не забыть. В то время у арабов еще не было бумаги, поэтому они записывали информацию на чем придется: на верблюжьих лопаточных костях, дереве, пальмовых листьях, пергаменте.
Принципы жизни мусульман изложены в трех источниках – Коране, хадисе, и шариате. Считается, что Коран был написан на арабском – именно на этом языке говорил Аллах через ангела. По этому, по мнению мусульман, любой перевод умаляет смысл записанного. Некоторые даже отказываются переводить Коран на другие языки, считая это изменой. Новую религию жители Мекки восприняли в штыки. 13 лет Мухаммеда преследовали его соотечественники, это вынудило его сместить свою деятельность в город Ясриб, позднее получивший название Медина, что означает «город пророка». В последствии, дата переселения Медина стал важной датой в исламском календаре.
Со временем Мухаммед стал правителем Мекки. Он сосредоточил в своих руках светскую и религиозную власть. Ему удалось очистить Каабу от идолов, и по сей день, туда стекаются паломники.
После смерти Мухаммеда, в 632 году н.э., ислам начал распространятся на территории Афганистана, Туниса и в странах Африки. К началу 18 века, ислам распространился на территорию Франции и Пиренейского полуострова. Можно сказать, что этот человек дал начало новой цивилизации. Но, не все было гладко, так как после смерти пророка произошел раскол. И не удивительно, потому что он не оставил после себя преемника. И по сей день халифат является проблемой в исламе. Именно из - за споров о халифате, было пролито не мало крови.
Так после смерти Мухаммеда спор о том, кто будет его приемником, внес раскол. Сунниты считают, что преемник не обязательно должен быть прямым потомком. Поэтому они приняли решение, что первые три халифа Абу Бакр (тесть пророка), Омар (советник пророка) и Осман (зять) – будут преемниками Мухаммеда.
Шииты оспаривают эту точку зрения. Они считают, что преемником пророка может быть лишь кровные родственники. Поэтому они признали Али ибн Абу Талиба (двоюродный брат) первым преемником Мухаммеда.
Когда Али начал править, между ним, и Муавийей, наместником Сирии, началась борьба за власть. Они начали воевать, но позже, чтобы избежать пролития крови, вынесли спор на третейский суд. У отделившихся хариджитов и последователей Али это вызвало недовольство и они стали заклятыми врагами.
Сунниты выбрали себе лидера из рода Омейядов, который не состоял в родстве с Мухаммедом.А Шииты же в свою очередь считали приемником Хасана (внук Мухаммеда). Хасан в последствии отказался от власти, и был убит. Его брат Хусейн позже тоже был убит. Ежегодно шииты вспоминают день мученической смерти Хусейна, истязая себя ножами и саблями. Шиитов меньше в исламе, их примерно 20 %, остальные – сунниты.
Исламские учения
Христианство, иудаизм и ислам – монотеистические религии. По мнению Мухаммеда, первые две отошли от истинного пути. В словах Корана « Веди нас по дороге не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших», содержится осуждение для иудеев и христиан. По мнению Мухаммеда, евреи нарушили свой Завет, а христиане превознесли Иисуса как Бога, и стали поклоняться Троице. Основное учение ислама изложено в шахаде, каждый мусульманин должен знать его наизусть. Шахада звучит так: Нет никакого божества, кроме Аллаха, а Мухаммед – посланник Аллаха. 2000 лет назад похожие слова были записаны в Библии: «Слушай, Израиль: Господь Бог, наш Господь един есть». После этого Иисус Христос повторил эту мысль, и нигде в Писании нет слов, где Иисус называл бы себя Богом, или как то приравнивал себя к нему.
В Коране о Боге сказано: « Веруйте в Аллаха и Его посланников, и никогда не говорите – три! Истинный Аллах только один. Стоит отметить, что Библия тоже не преподносит Бога как троицу, учение о Троице чисто языческого происхождения, и вошло в христианство после смерти апостолов Иисуса.
Согласно исламу, у каждого человека есть душа, которая после смерти переходит в загробный мир. Души людей постигает разная участь: одни попадают в небесное блаженство, другие мучаются в аду. Еще есть одно место, куда попадают души умерших – барзах, что означает «преграда». Там души находятся до наступления Судного дня. Многоженство. В результате постоянных кровопролитных войн, мужчин было гораздо меньше чем женщин, поэтому Коран допускает многоженство. Интересно, что в исламе есть еще форма брака называемая мута. Это временный брак как правило заключал мужчина надолго разлучавшийся со своей женой. Дети от таких браков считались законными. Сунниты называют такой брак для удовольствия, а шииты – временным браком.
Уклад жизни мусульман.
Жизнь мусульманина держится на пяти обязанностях и шести основ веры. Правоверный должен пять раз в день совершить намаз (молитву), повернувшись в сторону Мекки. В пятницу (священный день) мужчины стекаются для молитвы в мечеть. Раньше призывом для этого был голос муэдзина, сегодня же звучит запись.
Конфликты с христианством.
Когда ислам стал распространяться на Запад, естественно стали возникать конфликты с католиками. Католическая церковь, как известно, совершала Крестовые походы с целью отобрать святую землю у мусульман. В 15 веке по причине жестоких гонений, мусульманам и евреям пришлось покинуть Испанию, либо поменять веру. Но в XX веке, ислам стал набирать новую силу. Параллельно с распространением ислама, католицизм наоборот переживал кризис внутри церкви.
Название: В Швеции собираются построить ледяную мечеть
Отправлено: Экстремальный Джером от 06 12 2011, 12:13:11
В Швеции собираются построить ледяную мечеть
Автор: thelocal.se
Необычное религиозное сооружение скоро должно появиться в Швеции. Там планируют построить... ледяную мечеть. Находиться она будет неподалеку от ледяного отеля, который уже стал знаменитым на весь мир.
Проект станет продолжением общей линии ледяных скульптур и зданий, которую начали возводить в Швеции благодаря идее Юнгве Берквиста.
Напомним, что на севере Швеции уже есть ледяная христианская церковь. Скоро появится свой дом из льда и у представителей ислама.
Инициативу о строительстве такой мечети выдвинул Махмуд Алдебе, который считает, что ледяная мечать станет "еще одним способом диалога между различными странами и религиями. Может быть, там на месте будет имам, который будет рассказывать посетителям, что значит быть мусульманином".
Название: "По самое не могу..."
Отправлено: доцент от 17 12 2011, 22:49:55
"По самое не могу..."
И повелел Всевышний Аврааму: «Да будет обрезан [каждый] рожденный в твоем доме». Аврааму было тогда девяносто девять лет. И в этом преклонном возрасте была обрезана его крайняя плоть, ибо это был завет
Господа для иудеев на все времена.
В один прекрасный день, это было уже после обрезания, сидели Авраам и Сарра у входа в шатер и вдруг увидели, что три мужа стоят перед ним. И принял их Авраам по законам восточного гостеприимства. Тогда один из пришельцев сказал: «Я опять буду у тебя в это же время, и будет сын у Сарры» (Быт. 18:10). Услыхав слова гостя, Сарра внутренне рассмеялась: «Мне ли, когда я состарилась, иметь сие утешение», ибо было ей девяносто лет, а Аврааму - уже сто! Но это было предсказание Господа, и оно сбылось.
Далее же все делалось, как заповедовал Всевышний: «Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас всякий младенец мужского рода» (Быт. 17:12). Сразу же после обрезания новорожденному дали имя - Исаак. С него и начинается у иудеев обряд обрезания младенцев.
Впрочем, по поводу происхождения этого обряда существуют и другие мнения. Многие исследователи, например, считают, что обрезание возникло в первобытном обществе и стало заменой принесения племенным божкам человеческой жертвы. Уже тогда люди пришли к выводу, что лучше пожертвовать лишь часть - крайнюю плоть человека, чем всю человеческую жизнь.
Бытует и «гигиеническая» версия происхождения обряда обрезания. Ее сторонники убеждены, что в давние времена мужчины южных кочевых племен нередко страдали от воспаления половых органов. Из-за постоянной нехватки воды для омовения, под их крайней плотью помимо естественных выделений скапливались инфекционные возбудители заболеваний. Поскольку до изобретения водопровода было еще далеко, стали прибегать к обрезанию крайней плоти. Прошедшие этот ритуал реже испытывали подобные недомогания.
Кроме того, головка обрезанного фаллоса грубеет и утрачивает излишнюю чувствительность, что продлевает половой акт. Ну и, наконец, еще один аргумент – некоторые дамы древности считали, что обрезание не только полезно, но и красиво.
День восьмой
Почему же обрезание у иудеев производится на восьмой день от рождения? В Талмуде - своде религиозно-этических и правовых положений - это объясняется тем, что в течение восьми дней после родов мать восстанавливает свои силы и может участвовать в этом празднике наравне со всем семейством. К тому же за эти восемь дней новорожденный проживает свою первую субботу и приобщается к ее святости.
«Брит мила», что на иврите означает обрезание, может проводиться только днем и обязательно в присутствии миньяна - десяти мужчин, представляющих еврейскую общину. Начинает процедуру так называемый сандак. Как правило, в этой роли выступает самый почетный гость, ибо в давние времена от такого предложения не отказывался сам царь Давид.
Сандак укладывает ребенка на свои колени и придерживает его ножки. После чего моэль - человек, обладающий медицинскими знаниями и опытом, взяв лезвие, заточенное с двух сторон, осторожным круговым движением отрезает крайнюю плоть. Затем место надреза присыпается мелко истолченным порошком (ликоподием), и все присутствующие поздравляют родителей новорожденного. Вся церемония завершается тем, что ребенку дается имя.
И хотя многовековая традиция связывает этот обряд именно с восьмым днем, история знает множество случаев, когда обрезание проводилось у мужчин любого возраста. Так было, например, во времена исхода из Египта. За сорок лет пребывания в пустыне все мужчины, способные держать оружие и воевать, умерли, а новые поколения, родившиеся в походных условиях, оказались необрезанными. И вот после смерти Моисея, его приемник Иисус Навин, услышал глас Всевышнего: «Сделай себе острые ножи, и обрежь сынов Израилевых во второй раз» (Нав 5:2). Иисус Навин так и поступил. А место, где это произошло, стали называть «Холм обрезания».
Между прочим, и в наше время, всего лишь двадцать лет назад, некоторые репатрианты, не имевшие возможности соблюсти традицию в странах исхода, делали обрезание уже после приезда в Израиль даже в преклонном возрасте. Правда, теперь в большинстве случаев это происходило в больничных условиях. Обрезание, как правило, делали профессиональные хирурги, но обязательно в присутствии раввина.
Гонения
В Ханаане - земле, обещанной иудеям Богом, издавна были народы, признающие обрезание. Это и аммонитяне, и эдомитяне, и маовитяне... А вот филистимляне оставались необрезанными, что и стало одной из причин бесконечных войн. И всякий раз, когда весы склонялись в сторону филистимлян, иудеи терпели унижения и надругательства над своими религиозными обычаями.
Однако по-настоящему тяжелые времена наступили примерно во втором веке до новой эры, в период царствования Антиоха IV. Будучи сторонником эллинизма, он всюду насаждал греческий язык и греческую культуру. Антиох запретил обряд обрезания. Причем к нарушителям применялись самые суровые меры, вплоть до смертной казни. После же осквернения Иерусалимского храма, куда подручные Антиоха приволокли свиную тушу, вспыхнул знаменитый бунт Маккавеев, завершившийся исторической победой восставшего народа.
Но примерно через два века гонения возобновились. Их инициатором стал римский император Веспасиан. Правда, его интересовали не религиозные предпочтения, а сугубо коммерческие дела. С иудеев он стал взимать налог на содержание римского храма. Конечно, многими иудеями это воспринималось как святотатство. Чтобы избежать поборов на языческие культы, они стали скрывать свою принадлежность к иудаизму. И тогда римские сборщики налогов останавливали на улицах каждого, кто вызывал подозрение, и заставляли снимать штаны для проверки.
Этой же тактики придерживались и гитлеровцы во время Второй мировой войны. Когда на зловещее требование: «Евреи, два шага вперед!» никто из строя военнопленных не выходил, всех заставляли приспускать штаны для определения «кто есть кто». И тут уж убивали не только евреев - убивали всех, у кого была обрезана крайняя плоть.
По традициям Ислама
В Коране нет прямого указания на необходимость обрезания. Однако во многих хадисах (преданиях) приводятся слова пророка Мухаммеда по этому поводу: «Кто принял ислам, пусть сделает обрезание, даже если он взрослый».
Чаще всего обрезание делается в седьмой день. Совершается это в знак того, что родители, пребывающие в полной покорности Аллаху, передают воле Аллаха и своего только что рожденного ребенка.
В некоторых местах этот обряд исполняется лишь по достижении совершеннолетия. После него юноши вступают во взрослую жизнь и могут заводить свою семью. А в Турции, например, принятый почти всюду возраст обрезания - семь-восемь лет. И тут нелишне отметить, что религия в Турции отделена от государства. Но обряд этот давно стал обязательным для каждой семьи. Более того, он предписывается органами власти и потому в больницах делается совершенно бесплатно.
Мальчиков, подготовленных к обряду, одевают в красивые одежды - белые костюмы, расшитые золотой тесьмой, на головах - султанские чалмы, на ногах - туфли, украшенные полудрагоценными камнями. Обязательным украшением является и лента с надписью: «Храни его, Аллах!». К месту обряда мальчика везут на коне или на верблюде. И все окружающие желают ему счастья во взрослой жизни. Ну а после процедуры обычно устраивается обед с пловом, с запеченным на углях кебабом, с овощами и сыром, но без алкоголя.
У ранних христиан
И сам Иисус Христос, и его ближайшие ученики - апостолы строго чтили все заповеди иудаизма - соблюдали субботу, не употребляли некошерную пищу, и, что особо важно для нашего разговора, были приверженцами обряда обрезания.
Противником обрезания среди христиан принято считать апостола Павла. Жизнь его настолько удивительна, что большая часть новозаветной книги «Деяния святых апостолов» посвящена именно ему.
Своим высшим предназначением Павел считал обращение в христианство язычников. Обладая острым умом и несомненным даром убеждения, он во время своих миссионерских путешествий привлек к Учению Иисуса Христа множество людей. Ради обещанного им Царства Небесного они отказывались от своих местных божков, от своих обычаев, от родных и близких и даже от богатства, раздавая его нищим, однако не могли преодолеть неприязнь к обряду обрезания.
И тогда Павел, вопреки авторитетам Иерусалимской церкви, например, тому же Иакову - брату Иисуса, считавшему великой неприятностью оказаться за одним столом с необрезанным, восстал против обрезания. Он считал, что лишь тот истинный последователь Иисуса Христа, кто соблюдает все его заповеди, а не тот, кто, проповедуя не красть, крадет, а говоря «не прелюбодействуй», прелюбодействует. «Не то обрезание, которое наружно, на плоти..., а то обрезание, которое в сердце, по духу» (Рим 2:28, 29).
Реформистская деятельность апостола Павла вызвала раскол в христианской общине, однако молодая религия сумела изжить противоречия и вскоре стала религией миллионов людей. А обряд обрезания постепенно был заменен крещением.
Сегодня в мире есть множество приверженцев обрезания и множество его противников. Одни считают, что жить без этого невозможно, другие - не могут понять, зачем это. Такова реальность. И вряд ли человечество придет когда-нибудь к единой вере, к единым обычаям и традициям. Впрочем, в некоторых христианских общинах Эфиопии и в некоторых коптских церквях в Египте найдено действительно «соломоново» решение - новорожденным сначала делают обрезание, а потом их крестят.
Юрий ПОЛОГОНКИН
И повелел Всевышний Аврааму: «Да будет обрезан [каждый] рожденный в твоем доме». Аврааму было тогда девяносто девять лет. И в этом преклонном возрасте была обрезана его крайняя плоть, ибо это был завет
Господа для иудеев на все времена.
В один прекрасный день, это было уже после обрезания, сидели Авраам и Сарра у входа в шатер и вдруг увидели, что три мужа стоят перед ним. И принял их Авраам по законам восточного гостеприимства. Тогда один из пришельцев сказал: «Я опять буду у тебя в это же время, и будет сын у Сарры» (Быт. 18:10). Услыхав слова гостя, Сарра внутренне рассмеялась: «Мне ли, когда я состарилась, иметь сие утешение», ибо было ей девяносто лет, а Аврааму - уже сто! Но это было предсказание Господа, и оно сбылось.
Далее же все делалось, как заповедовал Всевышний: «Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас всякий младенец мужского рода» (Быт. 17:12). Сразу же после обрезания новорожденному дали имя - Исаак. С него и начинается у иудеев обряд обрезания младенцев.
Впрочем, по поводу происхождения этого обряда существуют и другие мнения. Многие исследователи, например, считают, что обрезание возникло в первобытном обществе и стало заменой принесения племенным божкам человеческой жертвы. Уже тогда люди пришли к выводу, что лучше пожертвовать лишь часть - крайнюю плоть человека, чем всю человеческую жизнь.
Бытует и «гигиеническая» версия происхождения обряда обрезания. Ее сторонники убеждены, что в давние времена мужчины южных кочевых племен нередко страдали от воспаления половых органов. Из-за постоянной нехватки воды для омовения, под их крайней плотью помимо естественных выделений скапливались инфекционные возбудители заболеваний. Поскольку до изобретения водопровода было еще далеко, стали прибегать к обрезанию крайней плоти. Прошедшие этот ритуал реже испытывали подобные недомогания.
Кроме того, головка обрезанного фаллоса грубеет и утрачивает излишнюю чувствительность, что продлевает половой акт. Ну и, наконец, еще один аргумент – некоторые дамы древности считали, что обрезание не только полезно, но и красиво.
День восьмой
Почему же обрезание у иудеев производится на восьмой день от рождения? В Талмуде - своде религиозно-этических и правовых положений - это объясняется тем, что в течение восьми дней после родов мать восстанавливает свои силы и может участвовать в этом празднике наравне со всем семейством. К тому же за эти восемь дней новорожденный проживает свою первую субботу и приобщается к ее святости.
«Брит мила», что на иврите означает обрезание, может проводиться только днем и обязательно в присутствии миньяна - десяти мужчин, представляющих еврейскую общину. Начинает процедуру так называемый сандак. Как правило, в этой роли выступает самый почетный гость, ибо в давние времена от такого предложения не отказывался сам царь Давид.
Сандак укладывает ребенка на свои колени и придерживает его ножки. После чего моэль - человек, обладающий медицинскими знаниями и опытом, взяв лезвие, заточенное с двух сторон, осторожным круговым движением отрезает крайнюю плоть. Затем место надреза присыпается мелко истолченным порошком (ликоподием), и все присутствующие поздравляют родителей новорожденного. Вся церемония завершается тем, что ребенку дается имя.
И хотя многовековая традиция связывает этот обряд именно с восьмым днем, история знает множество случаев, когда обрезание проводилось у мужчин любого возраста. Так было, например, во времена исхода из Египта. За сорок лет пребывания в пустыне все мужчины, способные держать оружие и воевать, умерли, а новые поколения, родившиеся в походных условиях, оказались необрезанными. И вот после смерти Моисея, его приемник Иисус Навин, услышал глас Всевышнего: «Сделай себе острые ножи, и обрежь сынов Израилевых во второй раз» (Нав 5:2). Иисус Навин так и поступил. А место, где это произошло, стали называть «Холм обрезания».
Между прочим, и в наше время, всего лишь двадцать лет назад, некоторые репатрианты, не имевшие возможности соблюсти традицию в странах исхода, делали обрезание уже после приезда в Израиль даже в преклонном возрасте. Правда, теперь в большинстве случаев это происходило в больничных условиях. Обрезание, как правило, делали профессиональные хирурги, но обязательно в присутствии раввина.
Гонения
В Ханаане - земле, обещанной иудеям Богом, издавна были народы, признающие обрезание. Это и аммонитяне, и эдомитяне, и маовитяне... А вот филистимляне оставались необрезанными, что и стало одной из причин бесконечных войн. И всякий раз, когда весы склонялись в сторону филистимлян, иудеи терпели унижения и надругательства над своими религиозными обычаями.
Однако по-настоящему тяжелые времена наступили примерно во втором веке до новой эры, в период царствования Антиоха IV. Будучи сторонником эллинизма, он всюду насаждал греческий язык и греческую культуру. Антиох запретил обряд обрезания. Причем к нарушителям применялись самые суровые меры, вплоть до смертной казни. После же осквернения Иерусалимского храма, куда подручные Антиоха приволокли свиную тушу, вспыхнул знаменитый бунт Маккавеев, завершившийся исторической победой восставшего народа.
Но примерно через два века гонения возобновились. Их инициатором стал римский император Веспасиан. Правда, его интересовали не религиозные предпочтения, а сугубо коммерческие дела. С иудеев он стал взимать налог на содержание римского храма. Конечно, многими иудеями это воспринималось как святотатство. Чтобы избежать поборов на языческие культы, они стали скрывать свою принадлежность к иудаизму. И тогда римские сборщики налогов останавливали на улицах каждого, кто вызывал подозрение, и заставляли снимать штаны для проверки.
Этой же тактики придерживались и гитлеровцы во время Второй мировой войны. Когда на зловещее требование: «Евреи, два шага вперед!» никто из строя военнопленных не выходил, всех заставляли приспускать штаны для определения «кто есть кто». И тут уж убивали не только евреев - убивали всех, у кого была обрезана крайняя плоть.
По традициям Ислама
В Коране нет прямого указания на необходимость обрезания. Однако во многих хадисах (преданиях) приводятся слова пророка Мухаммеда по этому поводу: «Кто принял ислам, пусть сделает обрезание, даже если он взрослый».
Чаще всего обрезание делается в седьмой день. Совершается это в знак того, что родители, пребывающие в полной покорности Аллаху, передают воле Аллаха и своего только что рожденного ребенка.
В некоторых местах этот обряд исполняется лишь по достижении совершеннолетия. После него юноши вступают во взрослую жизнь и могут заводить свою семью. А в Турции, например, принятый почти всюду возраст обрезания - семь-восемь лет. И тут нелишне отметить, что религия в Турции отделена от государства. Но обряд этот давно стал обязательным для каждой семьи. Более того, он предписывается органами власти и потому в больницах делается совершенно бесплатно.
Мальчиков, подготовленных к обряду, одевают в красивые одежды - белые костюмы, расшитые золотой тесьмой, на головах - султанские чалмы, на ногах - туфли, украшенные полудрагоценными камнями. Обязательным украшением является и лента с надписью: «Храни его, Аллах!». К месту обряда мальчика везут на коне или на верблюде. И все окружающие желают ему счастья во взрослой жизни. Ну а после процедуры обычно устраивается обед с пловом, с запеченным на углях кебабом, с овощами и сыром, но без алкоголя.
У ранних христиан
И сам Иисус Христос, и его ближайшие ученики - апостолы строго чтили все заповеди иудаизма - соблюдали субботу, не употребляли некошерную пищу, и, что особо важно для нашего разговора, были приверженцами обряда обрезания.
Противником обрезания среди христиан принято считать апостола Павла. Жизнь его настолько удивительна, что большая часть новозаветной книги «Деяния святых апостолов» посвящена именно ему.
Своим высшим предназначением Павел считал обращение в христианство язычников. Обладая острым умом и несомненным даром убеждения, он во время своих миссионерских путешествий привлек к Учению Иисуса Христа множество людей. Ради обещанного им Царства Небесного они отказывались от своих местных божков, от своих обычаев, от родных и близких и даже от богатства, раздавая его нищим, однако не могли преодолеть неприязнь к обряду обрезания.
И тогда Павел, вопреки авторитетам Иерусалимской церкви, например, тому же Иакову - брату Иисуса, считавшему великой неприятностью оказаться за одним столом с необрезанным, восстал против обрезания. Он считал, что лишь тот истинный последователь Иисуса Христа, кто соблюдает все его заповеди, а не тот, кто, проповедуя не красть, крадет, а говоря «не прелюбодействуй», прелюбодействует. «Не то обрезание, которое наружно, на плоти..., а то обрезание, которое в сердце, по духу» (Рим 2:28, 29).
Реформистская деятельность апостола Павла вызвала раскол в христианской общине, однако молодая религия сумела изжить противоречия и вскоре стала религией миллионов людей. А обряд обрезания постепенно был заменен крещением.
Сегодня в мире есть множество приверженцев обрезания и множество его противников. Одни считают, что жить без этого невозможно, другие - не могут понять, зачем это. Такова реальность. И вряд ли человечество придет когда-нибудь к единой вере, к единым обычаям и традициям. Впрочем, в некоторых христианских общинах Эфиопии и в некоторых коптских церквях в Египте найдено действительно «соломоново» решение - новорожденным сначала делают обрезание, а потом их крестят.
Юрий ПОЛОГОНКИН
Название: Оштрафованы… сэндвичи
Отправлено: Борис от 15 03 2013, 21:13:59
Оштрафованы… сэндвичи
Руководство сети ресторанов быстрой еды McDonald"s согласилось выплатить штраф в размере 700 тысяч долларов мусульманам американского города Дирборн за то, что, вопреки рекламе, куриные сэндвичи, продаваемые в ресторанах сети, не были приготовлены согласно традициям ислама.
По информации агентства Associated Press, иск против компании подал в 2011 году один из жителей города Ахмед Ахмед.
Он обвинил ее в том, что, несмотря на объявление, предлагаемые в ресторане блюда делались с нарушениями.
Адвокат потерпевшего выяснил, что здесь часто продавали обычные сэндвичи, когда так называемые халяльные продукты заканчивались.
Как отмечается в сообщении, в США находится всего два ресторана McDonald"s, которые предлагают клиентам халяльные блюда. Оба они расположены в городе Дирборн, где мусульманское население составляет около 150 тысяч человек.
В связи с невозможностью установить всех употребивших не соответствующие исламским канонам сэндвичи, деньги будут переданы в клинику Детройта и в мусульманский культурный центр.