Неутомимый Джованни Бельцони, буквально расковырявший пирамиду Хефрена, оставил в покое третью по величине пирамиду Гизы — фараона Менкаура. Ему уже было ясно, что это не сокровищница, а тоже гробница, причем скорее всего ограбленная. Но в последующие годы в Египет стали прибывать все новые и новые искатели древностей, которые со всем рвением неофитов принимались раскапывать то, на что давно махнули рукой их предшественники. В числе таких неофитов был британский полковник Ричард Уильям Говард Виз (1784–1853), после тридцати пяти лет военной службы решивший заняться египетскими древностями. Как писал один из его биографов, «Виз получил хорошее классическое и специальное образование и в придачу к нему имел все необходимые воину качества: ему не хватало лишь чувства юмора, так характерного для типичного англичанина». Без чувства юмора в Египте делать было нечего, но Виз этого, кажется, так и не понял.
    Едва приехав в Каир, он устремился к пирамидам. «Наверняка это гробницы, — был убежден Виз. — Их подземные ходы, очевидно, были проложены для доставки саркофагов и заблокированы массивными каменными глыбами, которыми строители замыкали, по крайней мере местами, длинные проходы с целью усложнить доступ внутрь и защитить саркофаги от повреждений. Судя по тому, что эти проходы были перегорожены могучими блоками, можно сделать вывод, что пирамиды не использовались ни для астрономических наблюдений, ни для посвящения в жреческие таинства, ни для каких-либо иных религиозных целей, ибо при таких условиях были бы малопригодны для своего назначения».
    Педантичный служака, Виз решил хладнокровно и планомерно исследовать содержимое пирамид, нимало не смущаясь тем, что никому из его предшественников не удалось в этом преуспеть. «Естественно, что перед возвращением в Англию мне хотелось сделать какое-нибудь открытие», — писал он впоследствии. Забегая вперед, отметим, что именно эта педантичность и позволила Визу сделать свое открытие, хотя ему и пришлось прибегнуть для этого к весьма варварскому способу.
    Специально для того чтобы исследовать пирамиды, Виз задержался в Египте почти на два года. Совместно с британским вице-консулом в Египте Слоуном и полковником Кэмпбеллом он основал компанию по изучению пирамид с первоначальным капиталом 600 талеров. При содействии Слоуна хедив Египта Мухаммед Али выдал компании фирман, которым удостоверялось, что «в знак особой приязни милостивейше позволяется исследовать пирамиды господам Слоуну, Кэмпбеллу и Визу, подданным его величества короля Великобритании».
    Первой своей целью Виз избрал пирамиду Хуфу-Хеопса. В этом деле помощником ему стал итальянец Кавилья — человек с довольно темным прошлым, занимавшийся добычей и торговлей старинными предметами из египетских гробниц. В молодости Кавилья побывал внутри пирамиды Хеопса, спускался в ее знаменитую шахту и расчистил ее до самого дна. Кавилья обнаружил там канаты, по которым в 1765 году в нее спускался британский консул Дэвисон, и окончательно доказал, что эта шахта не ведет к Нилу, а большим полукругом возвращается назад, во входную галерею.
    Первой своей целью Виз избрал погребальную камеру пирамиды. Его внимание особенно привлекало сообщение Дэвисона о том, что во время своих исследовательских работ тот проник из Большой галереи в помещение, оказавшееся над потолком погребальной камеры. Наличие этого помещения позволяло сделать вывод о том, что пирамида не представляла собой «сплошную каменную массу» — в ней, вероятно, могли находиться и другие пустоты. А что если в этих пока неизвестных камерах таятся сокровища?
    Поручив поиск этих пустот Кавилье, Виз уехал по служебным делам в Верхний Египет. «Вернувшись, я в первое же утро поспешил к Великой пирамиде, а потом ко Второй пирамиде, где рассчитывал найти Кавилью и его людей, — писал он впоследствии. — Но там и следа их не было, а позднее я обнаружил их работающими в трех гробницах между Сфинксом и Второй пирамидой, где они занимались поисками мумий. Капитан Кавилья информировал меня, что часть людей дни и ночи работала на южной стороне «камеры Дэвисона», другая часть вскрывала Третью пирамиду… После долгого разговора, во время которого от его внимания не ускользнуло мое явное неудовольствие, а также настойчивое стремление вернуть людей от мумий к пирамиде, я дал ему понять, что в случае его нежелания возьму руководство операцией по изучению этой великолепной постройки и ее внутренней структуры в свои руки… Он высказал мнение, что гробницы с мумиями могли бы стать довольно интересными научными объектами. Словом, раз уж он начал эти раскопки, то должен их закончить».
    Упорство итальянца при других обстоятельствах было бы похвальным, но оказалось, что он ведет свои раскопки на средства, отпущенные на обследование пирамиды, и вдобавок подделывает счета. С Кавильей пришлось расстаться. Взамен Виз нанял английского инженера Джона Перринга.
    Размышляя о том, каким образом можно попасть в неизвестные пока помещения пирамиды, Виз обратил внимание на «вентиляционные шахты» (таково было их предполагаемое назначение), которые вели вверх от Погребальной камеры на север и юг. Виз полагал, что эти шахты выходят на поверхность пирамиды. Действительно, через несколько дней Перринг нашел на северной и южной сторонах пирамиды соответствующие отверстия. Однако, пока нельзя было доказать, что это именно устья тех самых шахт, так как они были плотно забиты грунтом. Тогда Виз приказал начать расчистку шахт от нижних отверстий, но эта работа оказалась непосильной — за сутки рабочие продвинулись всего на шесть дюймов. Одновременно с этим другая группа рабочих пыталась пробурить гранитный потолок и проникнуть в «камеру Дэвисона». Этот тяжелый труд также не дал никаких результатов. Тогда Виз, не мудрствуя лукаво, приказал попросту взорвать потолок погребальной камеры.
    Весной 1837 года пирамиду потряс мощный взрыв, последствия которого можно видеть в погребальной камере до сих пор. «Только пробить шурфы, чтобы заложить порох, уже было нелегкой работой, — вспоминал потом Виз. — И для того чтобы убрать после взрыва крупные обломки потолочных блоков, нависшие прямо над головами рабочих, тоже пришлось преодолеть немало трудностей, порою сопряженных с серьезной опасностью». Однако все обошлось, а результаты этой, в общем-то варварской, операции оказались сенсационными. Выяснилось, что над «камерой Дэвисона» есть еще одна камера, над ней — следующая, а всего таких камер пять. Все они отделялись друг от друга грубо обработанными каменными блоками. Верхнее помещение было перекрыто двумя большими блоками, которые образуют треугольную гигантскую массивную крышу.
    Виз и Перринг мгновенно поняли назначение конструкции: это была «разгрузочная камера» над усыпальницей, принимающая на себя давление двух верхних третей пирамиды. Крыша из двух огромных, блоков способствовала более равномерному распределению давления, чтобы тяжесть давила не прямо на усыпальницу, а на пустую камеру над ней, с перекрытием, укрепленным каменными стойками. Перринг отметил потом, что древние египтяне явно сооружали эту конструкцию «на глазок», заложив совершенно излишний запас прочности — для этой цели достаточно было одной верхней камеры с каменной крышей.
    Еще одним открытием Виза стали обнаруженные в двух верхних камерах блоки с иероглифическими надписями, в которых упоминалось имя того, для кого предназначалась пирамида — фараона Хуфу. Возможно, ее написал какой-то каменотес, чтобы было ясно, на какую стройку этот блок отправлять. Надпись была сделана красной краской, а иероглифы разборчивы.
    Эта сенсационная новость немедленно облетела мир. Со временем, однако, вскрылся обман. Египтолог Самуэль Бирш, знаток древнеегипетских иероглифов, обнаружил в начертании имени Хеопса знаки, которых во времена этого фараона еще не существовало в египетской письменности. Позднее специалист по древним языкам Захария Сичин установил, что полковник Виз попросту написал имя Хеопса сам, пользуясь вышедшей в 1828 году работой по древнеегипетской иероглифике.
    Но это все было впереди, а пока окрыленные первым успехом, Виз с Перрингом принялись за третью по величине пирамиду Гизы — фараона Менкаура (Микерина). Пользуясь уже проверенным методом, он взорвал вход в пирамиду и после шестимесячной напряженной работы добрался до погребальной камеры. 29 июля 1837 года Виз вступил в усыпальницу фараона. Здесь он нашел пустой саркофаг, изготовленный из цельного куска базальта, с великолепным рельефом, изображающим фасад дворца. При расчистке помещения на стенах была обнаружена арабская надпись «Мухаммед Расул», останки мумифицированного человеческого тела и деревянная крышка от гроба с иероглифической надписью на ней: «Осирис, владыка Верхнего и Нижнего Египта Менкаура, живущий вечно».
    Свои находки Виз отправил в Лондон, но везшее их судно, к сожалению, затонуло у испанского побережья. Поэтому единственным свидетельством напряженных, трудоемких и во всех смыслах громких (если вспомнить о взрывах) исследований Виза сегодня остается объемистый трехтомный труд предприимчивого полковника, озаглавленный «Работы, осуществленные в пирамидах Гизе в 1837 г.», изданный в Лондоне в 1840–1842 гг.