Городские легенды. Венеция

 
Мы попытались изучить хитросплетения венецианской истории и даже разобрались в хитром способе выбора дожей. Что осталось за пределами нашего взгляда?

Святой Марк

Венеция, как и любой древний город, начинается со своего святого покровителя, чьё имя, благодаря растиражированной площади Сан-Марко, стало чуть ли не синонимом Венеции. История обретения венецианцами своего святого достаточно занятна.

На самом деле первым патроном Венеции был святой Теодор. Но то ли он оказался чересчур зависимым от Византии святым (а Венеция тогда как раз начала утверждать свою независимость), то ли спор о божьем даре и яичнице практичные венецианцы решили в пользу хлеба и зрелищ. В общем, в 828 году ему на смену пришёл святой Марк, и два венецианских купца перетащили его останки из Александрии в Венецию.

Говорят, местонахождение его могилы они пытками выбивали из местных хранителей, хотя официальная легенда гласит, что священники сами обратились к ним с просьбой охранить её от мусульман, и купцы сокрыли саркофаг под свиными обрезками. К сюжету похищения (освобождения) мощей святого Марка обращались все кому не лень, в том числе и Тинторетто:

Копты продолжают верить, что голова Марка осталась в Египте, ну а сами венецианцы в 1063 году, когда строился новый собор, останки Марка найти не смогли. Чтобы сохранить лицо, миру сообщили, что в 1094 году святой сам указал, где они находятся. Им поверили: недаром в июне 1968 года Кирилл VI Александрийский отправил официальную делегацию в Рим, чтобы получить от папы Павла VI частичку мощей святого Марка — знамо дело, из Венеции.

Венецианцы — настоящие купцы! — согласились вернуть лишь осколок кости (верней, это папа вернул осколок кости, который римскому папе вручил кардинал Джованни Урбани, патриарх Венеции). Урбани — от латинского urbs — город, а святой Марк и его останки — в прямом смысле слова его umbilicus urbis («пуп города»), что до сих пор подтверждается количеством голубей и туристов на площади святого Марка.

Ка’ Дарио

Святому Марку достался странный город: центр торговли и политики, родина интриг и карнавала. Разумеется, такой город, как Венеция, словно природой создан специально для аккумуляции сказаний и преданий. Едва ли не каждый второй палаццо может похвастать долгой и интересной легендой: чтобы узнать их все, не хватит и полной жизни. Мастера переписывать хроники, венецианцы снабдили каждое здание в городе великолепным провенансом. Но и среди них выделяют ряд мест, ставших поистине культовыми.

Палаццо Дарио (Ка’ Дарио) на Гранд-канале в Дорсодуро перепутать трудно: экзотическая мозаика, необычный ренессансный фасад, каминные трубы — палаццо как-то не вписывается в ряд строений вокруг.

Построенное в 1487 году для Джованни Дарио здание оставалось в собственности его потомков вплоть до XIX века. Никаких страшных историй постройку палаццо не сопровождало, но неприятности начались сразу после того, как законный хозяин переступил порог дома. События вокруг дворца даже легли в основу одноимённого романа Петры Реске.

Дочь Джованни Дарио покончила с собой, чуть позже был убит сын Джованни Винченцо. В ХХ веке палаццо владели разные люди, и каждого нового хозяина преследовали неприятности: автокатастрофа тенора Марио Дель Монако в 1964-м, убийство графа дель Ланце в 70-х, странная смерть менеджера группы The Who Кристофера Ламберта (он покончил с собой, свернув шею на лестнице), список можно продолжать долго.

В настоящее время Ка’ Дарио выставлено на продажу, и если злой рок вас не пугает, вполне можно предложить сделку. В крайнем случае вы просто станете обладателем роскошного венецианского палаццо.

Где: Dorsoduro 352

Девочка, которую не похоронили

Но что же делать, если денег на покупку палаццо у вас не хватает? Можно отправиться на морскую прогулку по лагуне.

Эта история произошла 29 ноября 1904 года в водах венецианской лагуны, неподалёку от кладбища Сан-Микеле. Франческо Квинтавалле, капитан судна «Пеллестрина», идущего от Фондамента Нове к Бурано, принял решение продолжить плавание, несмотря на нулевую видимость. Лагуну окутал густой туман, спустились сумерки, но ком..., уставшая после тяжёлого дня, хотела во что бы то ни стало добраться до Бурано. Через десять минут после «Пеллестрины» в том же направлении отплыли две лодки, возвращавшиеся из Венеции.

Дальше, согласно отчётам, произошло следующее. Отдалившись от кладбища, Квинтавалле решил изменить курс и отдал приказ медленно сдавать назад. Гондолы шли прямо за судном, и заметили их слишком поздно. «Пеллестрина» расколола лодку гондольера Антонио «Красный оползень» надвое: несколько человек смогли уцепиться за обломки и взобраться на борт «Пеллестрины», но пятеро пассажиров, все женщины, исчезли в течение нескольких секунд. Поиски начались сразу же и продолжались всю ночь, несмотря на туман. Через несколько часов одна из поисковых лодок наткнулась на тело Тозо Марии Булл, которая умерла от переохлаждения через несколько минут после обнаружения. Утром были найдены тела других пассажирок: Леи Тозо Бореллы и Амалии Падован Вистози, тем не менее тела двух девочек, Терезы Сандон и Жозефины Габриэль Кармело, в прямом смысле слова канули в воду.

Десять месяцев спустя, в сентября 1905-го, Терезу Сандон увидела во сне её сестра. Призрак просил помолиться за неё, «так как её тело осталась пленником на дне канала, но молитва должна была освободить её душу». Проснувшаяся сестра немедленно отправилась в церковь; и что же, ровно через десять дней в канале Бисса, напротив острова Виньоле, два рыбака обнаружили изуродованное долгим пребыванием в воде тело Сандон.

Жозефине Габриэль Кармело повезло меньше, её так и не нашли: кости девочки покоятся на дне лагуны, но её душа, как утверждают гондольеры и водители венецианских вапоретто, нашла упокоение в небольшом гробике, плывущем по лагуне туманными ночами. По словам самих моряков, гроб освещён четырьмя свечами, так, чтобы его было заметно с проходящего мимо судна.

Где: Лагуна, вероятнее всего, неподалёку от Сан-Микеле

Остров Повелья

Если ни одной по-настоящему туманной ночи на ваше посещение Венеции не выпало, не расстраивайтесь. Венецианская лагуна — это отдельная вселенная и отдельный город. Среди множества маленьких, незаметных на карте островков и частных владений скрываются и вовсе удивительные уголки. Один из них — Повелья, клочок земли, закрытый для посещения публики (вапоретто туда не ходят). Тем не менее островок остаётся весьма популярен среди туристов со всего мира, хотя путеводители о нём и не сообщают.

Остров невелик и состоит как бы из двух частей: основной корпус зданий расположен на юге и отделён небольшим каналом от маленького островка в форме восьмиугольника — вот и вся нехитрая география.

Когда в Европе бушевала чума, на островок свозили трупы, а заодно и живых, но уже обречённых людей. Специальный врач осматривал больных на предмет симптомов и всех заболевших (если они, конечно, не принадлежали к высшим кругам общества) отправляли умирать на Повелью.

Как будто этого было мало, в 1922 году на острове построили психиатрическую больницу, впрочем, по назначению она почти не использовалась: обычно под видом психопатов в неё отправляли политических противников режима Муссолини. К пыткам и проводимым над пациентами экспериментам добавлялись ночные появления призраков жертв чумной эпидемии. Работавшие в лечебнице «доктора» решили исследовать это явление и принялись за эксперименты над несчастными заключёнными. Однажды не выдержавший мучений пациент набросился врача и выбросил его из окна, самое интересное, что тот остался жив.

Режим Муссолини, как известно, пал, и остров собирались отдать под заселение, но жители в ужасе бежали оттуда всего через несколько дней. Крики и стоны около ста шестидесяти тысяч людей, нашедших на острове мученическую смерть, превратили островок в наименее желанное для проживания место во всей Венеции, которая на избыток земли не жалуется.

Сейчас на Повелье находятся лишь несколько виноградников, но остров охраняется полицией, и единственный способ сюда попасть — договориться с владельцами. Однако у властей есть планы организовать на острове образовательный центр, занимающийся историей Венеции, будем надеяться, что на сей раз всё пойдёт удачнее.

Сердце матери

Скуола ди Сан-Марко

Удалось ли вам попасть на Повелью или нет, в самой Венеции тоже ещё есть на что посмотреть. Отправимся на восток города, в район Оспедале. Здесь, близ Скуолы ди Сан-Марко (ныне общественный госпиталь), разыгралась трагическая, но по-своему очень красивая история, о которой рассказывает автор единственного в своём роде венецианского путеводителя по загадочной истории города Альберто Тозо Фей.

Скуола ди Сан-Марко, одна из шести «великих венецианских школ», была основана ещё в 1260 году. В 1485 здание школы пережило страшный пожар и было почти полностью разрушено. Реконструкция под руководством Мауро Кодусси длилась почти десять лет.

В реставрации участвовал Ческо Пиццигани — один из самых талантливых каменщиков венецианской эпохи, именно ему принадлежит украшающий Скуолу великолепный фриз, поражавший умы современников. Через несколько лет после завершения реставрации из-за внезапной болезни скончалась его молодая жена Фиориндо.

Пиццигани бесконечно любил её и очень тяжело переживал утрату: он продал свой магазин, бросил всё, чтобы ничего не напоминало ему о прежней счастливой жизни. В конце концов Пиццигани, ставший бродягой и попрошайкой, поселился на паперти Скуолы, которую ещё не так давно он сам строил. Иногда, когда его никто не видел, он ногтем выцарапывал на дверях изображения судов, ежедневно выгружающих товары в лагуне.

Неподалёку от Скуолы жила женщина, у которой был ребёнок от левантийского купца. Левант принадлежал Турции, и левантиец, пользуясь привилегиями купцов, с комфортом обосновался на Джудекке. С ним же жил и его сын. Тем не менее он периодически навещал мать и обычно избивал её, мучаясь собственной природой полувенецианца-полулевантийца, отвергаемого обоими обществами. Женщина покорно терпела его вспышки насилия: она принимала сына таким, какой он есть.

Но однажды вечером всё изменилось. В припадке гнева, какого с ним не случалось прежде, юноша заколол свою мать и буквально вырвал сердце из её груди. Ослеплённый яростью и ужасом перед содеянным, он бросился бежать, словно одержимый, сжимая в руке сердце матери. Добежав до моста перед Скуолой, он споткнулся и выронил сердце. Сердце упало на землю и вдруг обратилось к нему голосом матери: «Сын мой, что-то не так?»

В отчаянии юноша, внезапно осознавший, что же он натворил, подбежал к заливу напротив кладбища и бросился вместе с сердцем матери в ледяные воды. Работники госпиталя поговаривают, что холодными зимними ночами вы до сих пор можете услышать его плач, когда душа юноши ищет сердце матери, тоскуя по теплу любви.

Позвольте, но при чём тут Ческо? Ческо в этот момент по своему обыкновению спал под крыльцом Скуолы. Разбуженный воплями юноши, он стал свидетелем драмы и решил увековечить её, выцарапав изображение на мраморе. И сегодня на портике Скуолы наряду с рисунками судов всё ещё можно увидеть фигуру человека в тюрбане, держащего в руке человеческое сердце. Сердце матери.

Где: площадь San Giovanni e Paolo, Ospedale Civile di Venezia

Как мы понимаем, Венеция — один из тех удивительных городов, где легенда или загадка сопровождает каждый дом и каждый тупичок. На протяжении многовековой истории город мало менялся, многие дома уцелели почти с момента основания. Каждый новый век и даже каждое новое поколение приносит в Венецию собственные жизни и судьбы, становящиеся сюжетами новых легенд: от «Смерти в Венеции» Манна и легенд середины века о потерявшихся туристах до недавно появившейся истории о лифте в Палаццо. Так или иначе, эти истории наряду с умопомрачительной архитектурой составляют важную часть образа древнего и бесконечно прекрасного города.

РИМ
 
Рим [Rome] называют Вечным городом. Стала крылатой фраза «Все дороги ведут в Рим». Он стал символом не только города, но и целой империи; «Второй Рим» — Константинополь и «Третий Рим » — Москва считали себя преемниками его величия. Наполеон сказал о нем: «История Рима — история всего мира».
Рим стал своеобразным символом символов. Будь то античное язычество или христианство, столицей религиозной жизни был именно Рим. Семь холмов, на которых, согласно историку Варрону, стоял древний город, стали знаком столицы — и их аналоги с тех пор находят и в других стольных городах, в частности, в Москве. Рим стал родиной «республики» и «империи», «форума» и «цирка», «армии» и «триумфа», современных форм общественной жизни, управления государством, военного дела и градостроительства. Рим — это город, через который проходит вся история европейской цивилизации: от легендарного Энея, троянского царевича, через античность и средневековье — к блистательному Возрождению и причудливому барокко. Город Колизея и Ватикана — двух вех европейской культуры.
Согласно древнему мифу, город основали братья-близнецы Ромул и Рем, вскормленные волчицей (два ребенка и кормящая волчица в наше время являются символом города). В эпоху Августа этот миф был несколько потеснен версией о происхождении римлян от троянцев, спасшихся из гибнущей Трои.
Римские историки мифологизировали планировку города: Варрон заменил термин setti montes, «межхолмов» термином septi montes, «семь холмов» — так возникла легенда о городе на семи холмах, на которых якобы построен Рим (это утверждение соответствует действительности разве что с большой натяжкой).
Сакрализация распространялась в Риме буквально на все: например, существовало множество богов, одноименных абстрактным понятиям (Юстиция и др.), культ которых отправлялся представителями соответствующих профессий. Имперский Рим был государством, где обожествлялись реальные люди — каждый император после смерти считался богом (именно в нежелании отправлять культ обожествленного императора была вина христиан, погибавших за это на арене цирков).   Родословная   выдающихся деятелей подвергалась мифологизации — Юлий Цезарь был объявлен потомком мифического Юла, сына Энея, притом, что сам Эней был сыном богини Венеры.
Изначально располагавшийся на холмах Капитолии, Палатине и Кви-ринале, Рим к началу нашей эры уже насчитывал около полутора миллионов жителей. Сердцем Рима во все времена был центральный форум, Форум Романум. Изначально форум — площадь и рынок — центр общественной жизни, впоследствии «форум» стал нарицательным обозначением для любого собрания. На форумах нередко возводили базилику — прямоугольное сооружение, внутреннее пространство которого разделялось рядами колонн на три или пять нефов. На главном форуме Рима их было три — базилики Эмилия, Максенция, Юлия. Здесь происходили судебные заседания, вели свои дела торговцы и менялы; здесь же могли располагаться и органы власти. В императорских дворцах базилики служили тронными залами. Позже базилика стала одним из главных типов христианского храма. На Форуме Романум находился также храм Весты и дом ее служительниц — весталок. Веста была не просто богиней домашнего очага — она была покровительницей священного огня, с которым символически связывалась удача Вечного города. Поэтому ее служительницы обладали большой властью, впрочем, скорее сакральной, чем политической. Например, во время «царского» периода римской истории считалось, что именно Веста наделяет царя могуществом, которое символически передают ему весталки. Облекая весталку властью, римский закон требовал от нее соблюдения девственности на протяжении всего срока служения (в разные эпохи он был пожизненным или ограничивался рядом лет); за нарушение запрета, равно как и за угасание горящего в храме священного огня, весталку ждала мучительная смерть.
На главном форуме Рима стояли две триумфальные арки — Септимия Севера и Тита. Изначально триумфальная арка — это ритуальные ворота, чем которые победитель въезжал в город. Со временем символическое значение все больше уступало политическому, рельефы на арках становились зримым выражением могущества Рима.
Рядом с Римским Форумом располагается Колизей — самый известный из сохранившихся цирков. Видимо, поединки гладиаторов произошли от древних ритуальных поединков на могилах знатных людей. В римском цирке поединки превратились в публичное кровавое зрелище — бой гладиаторов или казнь (как, например, травля христиан зверьми). Римский Колизей, построенный при Флавиях в 75-80 годах, вмещал до 50 тысяч зрителей, которые рассаживались по четырем ярусам в зависимости от их социального статуса.
Среди множества римских храмов стоит отметить один — храм Всех Богов, Пантеон. Веротерпимость имперского Рима по отношению к языческим культам была исключительной, и возведение Пантеона стало символом объединения всех религий в Риме, подобно тому, как Рим соединил в себе все народы. С точки зрения архитектуры Пантеон знаменит своим куполом, диаметр которого равен высоте храма.
Особое место в религии Древнего Рима занимал императорский культ, санкционированный Октавианом Августом. Посмертное (а отчасти и прижизненное) обожествление Августа привело к возведению грандиозного мавзолея (около 90 метров в диаметре) на Марсовом поле. Мавзолей состоял из двух мощных концентрических стен и насыпного холма с вечнозелеными деревьями; возможно, сооружение венчалось статуей Августа. На Римском Форуме был построен храм Августа, а также его приемного отца Юлия Цезаря и мифической прародительницы — богини Венеры. По словам историка Светония, Август «так украсил Рим, что по справедливости мог хвастаться, что, приняв его кирпичным, оставляет его мраморным». Уникальным государством внутри города является Ватикан — резиденция римского папы. Государственная граница ограждает территорию в 44 гектара (загородная вилла римского папы больше); Ватикан чеканит свою монету (достоинством в 500 и 200 лир), имеющую хождение на территории Италии; до 1976 года у Ватикана была собственная армия (на настоящий момент главу католической церкви охраняют сто солдат швейцарской гвардии). По типу общественного устройства Ватикан является теократической монархией.
В Ватикане находятся католические университеты, многочисленные семинарии, готовящие священников, а также органы управления многих религиозных орденов. Частично они помещаются внутри микроскопического государства, частично являются его экстерриториальными владениями.
Главная святыня Ватикана и всего католического мира — собор святого Петра, история которого является отражением истории христианского Рима. Святой Петр был распят при императоре Нероне; император Константин возвел над его могилой базилику. Когда римские папы были вынуждены перебраться в Авиньон, эта церковь пришла в такой упадок, что ее невозможно было реставрировать. Поэтому папа Юлий II в 1503 году поручил архитектору Браманте разработать проект храма, равного которому нет и не будет в мире. Строительство потребовало 176 лет упорного труда, и, наконец, почти семидесятилетний Микеланджело, вернувшись к первоначальному проекту Браманте, придал зданию тот вид, что оно имеет и поныне: греческий крест с высоко вознесшимся в небо куполом. Собор был завершен после смерти великого мастера.
И по сей день собор святого Петра остается самым большим католическим храмом в мире. Внутри него на полу есть специальная «линейка», на которой отмечены размеры других известнейших соборов, в частности, парижского Нотр-Дам. Так символически главный храм включает в себя все другие. Изнутри собор предстает анфиладой великолепных просторных залов, словно это ансамбль вместительных церквей. Главный алтарь установлен над могилой святого Петра. Перед ним день и ночь горят 95 лампад.
По всему периметру собора идут многочисленные капеллы, самая знаменитая из которых — капелла Пьеты, где стоит статуя Микеланджело «Пьета» (1499-1500), представляющая Деву Марию, оплакивающую Христа.
На фасаде храма выделяются девять балконов, один из которых называется Лоджией Благословения — с него римский папа обращается к верующим, собирающимся на площади святого Петра на Пасху.
Собор является местом сохранения множества святых реликвий. Кроме мощей святого Петра это мощи Иоанна Златоуста, в другом приделе — мощи Григория Богослова, которые перенесли в Рим из Византии во время крестовых походов; глава святого Андрея и глава святого Луки, мощи святого Симона, святого Иуды и святого Матфея. В соборе хранится и железо копья страдания Христова, а также два больших куска дерева, которые почитаются как частицы истинного Креста Господня. Эти общехристианские святыни делают собор местом паломничества не только католиков, но и христиан всех церквей.
Мировую известность имеют фрески Микеланджело в Сикстинской капелле. Они были написаны великим мастером по поручению папы Юлия И, в память его дяди — папы Сикста IV, по воле которого капелла и была возведена. Плафон представляет девять композиций со сценами из Ветхого Завета, начиная с сотворения мира. Микеланджело изобразил Творца мощным старцем, который проносится над мирозданием, создает мир, прикосновением пальца пробуждает к жизни Адама. В своих грезах Микеланджело создал как бы свой мир, который наполняет человеческую душу одновременно восторгом и смятением.
Спустя четверть века Микеланджело написал в алтаре капеллы фреску «Страшный суд». Библейский образ художник трактовал как вселенскую, всечеловеческую катастрофу. В этой огромной по масштабу фреске нет образов жизнеутверждающей силы, подобных тем, которые были созданы при росписи плафона. Если раньше творчество Микеланджело было проникнуто верой в то, что человек является творцом своей судьбы, то теперь, расписывая алтарную стену, художник показал человека беспомощным перед лицом этой судьбы. Написанная им фреска — воплощенная мысль о том, что Рок властвует над миром. Эту идею трудно назвать христианский, и недаром еще при жизни художника папа приказал обнаженные тела записать драпировкой, а в 1596 году другой папа (Климент VIII) хотел вообще сбить весь «Страшный суд».
Роспись громадного свода потребовала от Микеланджело титанического труда. Недаром в одной драматической хронике Макиавелли говорит Микеланджело: «Я умру, и мои творения умрут, тогда, как вы будете жить вечно. Вы переживете ваши создания, потому что были богом в минуты вашего творчества».
Язычество и христианство, античность и Ренессанс неразрывно переплелись в образе Рима — именно папскому двору мы обязаны возможностью любоваться многими произведениями античной (и, сле-довательно, языческой) скульптуры: «Лаокооном», «Аполлоном Бельведерским», «Апоксиоменом» Лисиппа, «Афродитой Книдской» и «Тремя грациями».

КУМСКАЯ ПЕЩЕРА
В окрестностях Неаполя располагаются Кумы [Cuma] — один из древнейших городов Италии. В разное время он был военным укреплением или местом отдыха знати, однако сквозь всю историю Древнего мира Кумы — это священное место, обиталище Кумской сивиллы, великой пророчицы. Ее почитали греки и римляне, этруски и галлы, карфагеняне и множество других народов. Кумекая сивилла жила в специальном гроте, куда нельзя было проникнуть простым смертным. Миф утверждает, что сивилла Кумекая вещала со дна пещеры, где из ста дверей звучали одновременно сто голосов. Возле этого грота стоял храм бога Аполлона, где сивилла предсказывала будущее (его развалины сохранились и по сей день; в 1932 году в гроте и храме были проведены археологические раскопки). Поблизости, у озера Аверно, по преданию, находился вход в загробный мир.
«Сивилла» — имя нарицательное, однако библейская традиция считает его именем собственным и отождествляет Сивиллу с царицей Савской, чья мудрость изумила царя Соломона. В библейских «Пророчествах Сивиллы» говорится о том, как она предсказала Соломону судьбу еврейского народа и приход Христа. Соломон приказал записать эти речи и спрятать запись.
О «сивиллиных книгах» говорят и римские источники. Легенда утверждает, что Кумекая сивилла пришла к царю Тарквинию Гордому, принесла ему девять книг и предложила купить их. Когда тот отказался, она сожгла три книги и предложила ему шесть за ту же цену. Тот отказался вновь, и она сожгла еще три, прося ту же цену за оставшиеся. Изумленный царь купил их и, прочтя, спросил об остальных. Сивилла ответила, что у нее нет книг, подобных сожженным, и что без вдохновения она не в состоянии что-либо сказать о них; однако можно взять из разных городов и селений некоторые ее изречения, и составить из них собрание. Так немедленно и поступили, и затем по этим книгам сверялась судьба Рима. Того, кто разглашал содержание книг, зашивали в мешок и топили в Тибре. Впослед-ствии к древнейшим «сивиллиным книгам» были прибавлены другие. В критические для государства моменты римляне обращались к этим текстам за советом, на их основе вводили новые законы и обряды.
В поэме «Метаморфозы» Овидия излагается легенда о Кумской сивилле, уже пережившей несколько поколений. Аполлон выполнил просьбу сивиллы дать ей столько лет жизни, сколько песчинок поместилось у нее в горсти. Однако она не испросила у бога продления молодости и высыхала, пока не превратилась в крошечное сморщенное существо, мечтающее лишь о смерти.
В поэме Вергилия «Энеида» Кумекая сивилла предсказывает Энею будущее и сопровождает его в путешествии по подземному царству. «Легко спуститься в ад,— говорит сивилла Энею,— ночью и днем раскрыты двери царства мертвых. Но вернуться по собственным следам к дневному ветерку — тяжкое испытание». По слову сивиллы Эней берет с собой ветвь вечнозеленой омелы — растения, у многих народов считающегося магическим: «Чудесное растение, мерцающее золотым светом среди зеленой листвы. Именно холодной зимой омела, постоялец дерева, всегда инородный ему, неутомимо выставляет свежую зелень, пятная темный ствол желтизной своих ягод».
С изречениями Кумской сивиллы связан приход в республиканский Рим греческого элевсинского культа, где через образы Деметры (Цереры) и ее дочери Коры (Либеры) передавалась идея посмертного возрождения.
Кроме Кумской сивиллы в античности почитали еще нескольких — самый большой список насчитывает их двенадцать, в нем Кумекая названа Амалтеей, или же Герофилой, или Деифобой, дочерью Главка. Ученые сходятся в том, что реальные сивиллы были хранительницами особых знаний, связанных с культом лунной богини.
Как мы знаем по рассказу Тита Ливия, «сивиллины книги» хранились у специально назначенных жрецов на Капитолии, и к ним обращались только по особому распоряжению сената. Когда эти книги сгорели во время пожара 83 года до н. э., их заменили другими (до сих пор существует четырнадцать книг «Оракулов сивилл», которые включают христианские и иудейские апокрифы). Создание легендарных прообразов этих книг приписывается сивилле из Эритреи. Миф уверяет, что эти сгоревшие книги повествовали стихами обо всех временах, которые будут даны человечеству, и читавший их мог сойти с ума от того, что ожидает мир.
В христианской литературе и искусстве сивилла ставилась рядом с ветхозаветными пророками. В кафедральном соборе в Ульме она изображена вместе с ветхозаветными женщинами и христианскими подвижницами. Замечательные образы вещих пророчиц оставили Мике-ланджело, Рафаэль, Тинторетто, Тернер, Рембрандт.