Драгоценный сосуд: история вазы

История вазы насчитывает не одну тысячу лет. Она началась с неуклюже слепленных из глины сосудов, которые имели практическое назначение вместилищ для хранения жидкостей и продуктов, и до сих пор продолжается – во всех возможных видах, назначениях и материалах. Но самые ценимые людьми вазы, конечно, были и остаются те, что сделаны из драгоценных металлов, украшены самоцветами или целиком выточены из природных камней. А предназначение таких драгоценных сосудов определяется им под стать.

Главным в определении вазы, о чем часто забывают люди, когда, к примеру, дарят вазу в подарок, является не столько красивая отделка или материал (хотя это тоже важно), сколько изящная форма. Тогда ваза становится вазой, а не просто сосудом, и на нее приятно смотреть – и это и будет одним из ее предназначений. Сегодня вазы используют, в основном, для того, чтобы ставить в них цветы – практично, но с этой целью можно использовать любую емкость, поэтому все-таки главным остается общее впечатление: то, как смотрятся в вазе цветы, и то, как ваза смотрится в интерьере (пусть и без цветов). И здесь этот символический предмет становится своего рода связующим звеном, акцентом, даже ритмом интерьера, если он парный.

Ваза невероятно популярна в качестве подарка, причем не только в последнем тысячелетии; их подносили скифским правителям подчиненные ими города, их дарили римским императорам. И, как и раньше, драгоценные вазы из золота, серебра с самоцветами могут себе позволить лишь некоторые люди; с каменными вазами ситуация изменилась: теперь они вполне доступны всем, а с появлением новых минералов выбор цвета и рисунка камня практически неограничен. Чароит, единственное в мире месторождение которого находится в Якутии, стал излюбленным камнем для изготовления ваз. Классическая ваза из чароита на ножке с узким горлом, кромка которого загнута наружу, есть в коллекции «Галереи самоцветов». В Древнем Риме такую роскошь могли себе позволить только члены высшего сословия. Известно, что римский император I века Нерон очень любил каменные вазы и даже коллекционировал их. Однажды, когда одна из ваз разбилась, он приказал тщательно сохранить ее осколки.

Античность – время ваз. В античное время существовало множество разновидностей сосудов, в зависимости от их формы и применения. У всех них были свои названия. Маленькие вазочки (амфориски) из многослойного сардоникса с резной поверхностью считались в те времена наиболее дорогими. В них хранили благовония, например, нард, который получали из растения семейства валерьяновых, в русском языке именуемого мускусным корнем. Нард использовался как парфюмерное и лечебное средство. Таким образом, маленькие вазочки служили для хранения косметических и медицинских препаратов.

Одна такая ваза находится в Санкт-Петербургском Эрмитаже; ее высота всего девять сантиметров, и она имеет такую же, как и современные классические вазы, форму, с узким горлышком и ножкой, но античная резьба I в. н.э., покрывающая больше половины ее тулова, великолепна по красоте и сложности исполнения (ножка и горло добавлены позже). На трехслойном сардониксе изображена сложная композиция из пятнадцати фигурок мифических персонажей; действие происходит на облаках, которые вырезаны из белого слоя камня, а одежда персонажей – из коричневого слоя. Сюжет этой вазы обычно описывают фразой «страдающая Психея», имея в виду ее страдания от любви в мифе об Амуре и Психее. Психея изображена со связанными руками, коленопреклоненной перед Венерой, рядом с которой расположились богиня любовного убеждения Пейто и Гименей, покровитель брачных уз. Амур представлен в четырех ипостасях, в том числе гонящимся за бабочкой. На другой стороне вазы изображены Аполлон и Диана на троне. Вся эта сложная композиция имеет простую символику: Психея – невеста, страдающая от любви, бабочка – душа, этой любовью объятая, Диана и Аполлон – непорочность и таланты невесты, а Пейто и Гименей подтверждают назначение вазочки – подарок невесте.

История этой вазочки весьма богата событиями. Не однажды она реставрировалась и меняла своих высокопоставленных хозяев. Раньше она имела ручки. Установлено, что вазочка принадлежала Людовику XIV и Людовику XV, а до этого, в XVII веке – французскому кардиналу Мазарини, который был страстным коллекционером изделий из самоцветов, собравшим более пятисот предметов из агата, аметиста, аквамарина, гелиотропа, горного хрусталя и прочих камней. Эрмитажная вазочка помечена в описи его коллекции как «агатовая ваза». А до Мазарини ваза была собственностью семьи Медичи. Вполне возможно, что она была в коллекции Нерона, которому предположительно подарила ее на свадьбу его мать Агриппина, делавшая обширные заказы в императорской камнерезной мастерской.

В коллекции кардинала Мазарини была и другая ваза в виде закрытой чаши, которая хранится ныне в Парижском Лувре, в галерее Аполлона. «Большая ваза из изумрудной друзы в форме чаши» – так она значится в описи коллекции Мазарини. Изумрудная друза – вовсе не кристаллы изумруда; так во Франции называли красивый зеленый камень с желтыми пятнышками, теперь известный как хроможадеит. Этот самоцвет встречался когда-то в Европе в небольших кусках, но запасы быстро истощились. Чаша из этого камня изготовлена миланскими мастерами в XVI веке, а ее драгоценная оправа – в Париже, веком позже.

Древние сосуды употреблялись для хранения хозяйственных припасов, как сыпучих, так и жидких, а также для смешивания напитков, для черпания, питья и просто для украшения помещений. На Крите во второй половине XVI века до н.э. оливковое масло и зерно хранили в больших амфорах с сужающимся острым дном: ставить их не было необходимости, так как они хранились в специальных кладовых с глубокими ямами, в которые и устанавливались. Все они были из глины; глиняными были и все прочие сосуды, использовавшиеся в хозяйстве: коробочки с крышками – пиксиды; широкие чаши-кратеры с ручками для смешивания вина и воды; большие амфоры-пифосы без ручек, кувшины и конусовидные чашки. Тарелок не было: пекли большие круглые хлебцы, на которые и клали еду.

Многие вазы и чаши из глины подражают изделиям из металла и камня: это видно по их смелой, несвойственной этому материалу форме, рисунку («агатовые» полоски), накладным золотым листам. Из металла и камня делали пиршественные, а также ритуальные сосуды, которые были атрибутами религиозных обрядов и которые подносили в дар богам или клали в могилы богатых умерших, по принципу «самое дорогое – для самых важных целей». Подобные драгоценные сосуды дарили и людям – в качестве наград на разного рода состязаниях.

Культура острова Крит, которую принято называть минойской (от имени полулегендарного древнего царя Крита Миноса), известна своим поклонением священному быку. Ритуальные сосуды, принимавшие участие в религиозных действах, изготавливались из камня, которому придавалась форма головы быка. В знаменитом огромном критском дворце в Кноссе, вероятном прообразе мифического критского лабиринта, найдены великолепные образцы работы древних камнерезов. Одна из таких работ – ваза в виде головы быка из черного стеатита с деревянными рогами, обложенными золотыми листами. Она выполнена с большим мастерством, очень реалистично: переданы складки кожи на шее быка, завитки шерсти между рогами, а искусная инкрустация подчеркивает сходство: белым перламутром выложены ноздри, глаза сделаны из горного хрусталя и подсвечены краской, что придает взгляду удивительную живость. В такие культовые сосуды-ритоны жидкость наливалась через отверстие в темени головы, а выливалась через маленькое отверстие в морде.

Так же были устроены и более поздние, чем минойские, греческие ритоны; греки очень многое переняли у критян. Также в Кноссе был найден ритон в виде головы львицы из желтовато-белого мраморовидного известняка. Ноздри львицы и глазницы выложены красной яшмой, а сами глаза сделаны из горного хрусталя.

Но, пожалуй, самой впечатляющей работой критских мастеров является ритон, целиком выточенный из горного хрусталя, вернее, из той его разновидности, которую иногда называют льдистым кварцем. Это сосуд округлой формы с сужающимся книзу заостренным дном и небольшим, невысоким горлом; форма типична, но не материал. Красивый вид ритону придает изогнутая ручка из бронзовой проволоки, на которую нанизаны круглые хрустальные и фаянсовые позолоченные бусы. Плечики ритона тоже украшены бусинами: плоские позолоченные бусины разделяют уплощенные цилиндрические из горного хрусталя. Вряд ли это был обычный предмет, скорее, он использовался в ритуальных действах.

В древнегреческих легендах есть упоминание о Крите как о родине искусства обработки металла: глубоко в горах древние кузнецы – тельхены – делают оружие и прочие дорогие изделия. Критяне вполне могли использовать пещеры в горах в качестве природных кузниц, тем более что в одной из пещер найдены сотни готовых мечей, кинжалов, листов золота, слитков бронзы. Сами же греки заимствовали у критян не только приемы работы с металлом, но и самый популярный орнамент металлических сосудов – спирали.

Греки делали вазы и на заказ, для «иностранцев», например, в IV веке н.э. для скифов, которые известны своим «звериным» стилем в ювелирном искусстве. А вот золотые вазы и прочие сосуды из скифских захоронений имеют совершенно иную, реалистическую тематику и явно не применялись по назначению. Это и есть изделия греческих мастеров, которым платили за работу достаточно для того, чтобы они приезжали и прямо на месте наблюдали за жизнью скифов, а затем воплощали сцены из нее в металле. Готовые вещи скифами не использовались, так как правители копили их для загробной жизни: все драгоценные вещи хоронились вместе с хозяином.

Именно греческие амфоры, чаши и вазы стали одним из основных элементов классического стиля, возникшего в эпоху Ренессанса, когда все эти сосуды итальянцы начали выкапывать из-под земли. Парные вазы, которыми оформляли входы, камины, оконные проемы и другие элементы интерьера, не требовали никакого наполнения и являлись самодостаточными предметами. В эпоху ампира парные вазы прочно укрепились даже в качестве архитектурных элементов. Классические «имперские» чаши и вазы из малахита есть и в коллекции «Галереи самоцветов». Такие вазы всегда ставятся на постамент, в данном случае из малахита, с накладными позолоченными бронзовыми накладками в виде лент.

В музеях мира хранится большое количество ваз, которые поражают современных людей, задающих всегда один и тот же вопрос: «Как это было сделано?!». И, пожалуй, вазы можно назвать предметом в этом плане таинственным, почти сказочным. Действительно, каким образом три-четыре тысячи лет назад можно было выточить из камня вазу с гладким яйцевидным дном и так ее сбалансировать, что она не заваливается и стоит идеально ровно, а площадь соприкосновения дна с поверхностью, на которой она стоит – как у яйца? Это и сейчас достаточно труднодостижимо, даже в керамике.

Однако и мы зря отказываем своим предкам в изобретательности, сноровке и таланте. Ведь умудрялся же первобытный человек откалывать от твердого кремня куски так, чтобы получить острый, как бритва, наконечник – без всяких инструментов. Имея гончарный круг, те же египтяне вполне могли обтачивать куски камня, и для этого совсем необязательно потеть самим: можно применять силу домашних животных. Даже в XVIII веке российские камнерезы обладали подчас тем же набором приспособлений, что и их древние коллеги, а их произведения стоят в Эрмитаже: та же Царица ваз из зеленой колыванской волнистой яшмы, самая большая ваза в мире. Царица ваз сделана в виде овальной чаши на ножке. Чаша по большому диаметру – больше пяти метров и вырезана из цельного куска яшмы.

Но самое загадочное в вазе – ее древний символизм: это утроба богини-матери и в то же время драгоценный сосуд, источник процветания, здоровья и долгой жизни. Ваза в виде чаши обладает древним магическим значением во многих культурах. В ирландских легендах в магических чашах на пирах никогда не кончалась пища; кельтский волшебный котел дарует плодородие и изобилие, а знаменитая чаша священного Грааля дает бессмертие, отпущение грехов и прочие блага. Одновременно с этим чаша – это судьба человека («да минует меня чаша сия»), чаша жизни, из которой мы пьем. У вазы есть и другое значение: ее часто сравнивают с душой человека или его сердцем, проводя аналогии «разбитая ваза – разбитое сердце». В стихотворении известного французского поэта XIX века Армана Сюлли-Прюдома «Разбитая ваза» тоже есть это сравнение:

…А вазе уж грозит нежданная беда!
Увял ее цветок, ушла ее вода...
Не тронь ее: она разбита.
Так сердца моего коснулась ты рукой…
От всех его страданье скрыто,
Но рана глубока и каждый день растет...
Не тронь его: оно разбито.

Может, поэтому нам так неуютно, когда мы нечаянно разбиваем вазу – хранилище тайн, драгоценный сосуд души, сокрытой от чужих взоров.

История ордена Золотого Руна

 «Вообще зима прошла в больших трудах. Брильянтов великий комбинатор достал только на четыреста тысяч… Мощная выя командора сгибалась под тяжестью архиерейского наперсного креста с надписью «Во имя отца и сына и святого духа»... Поверх креста на замечательной ленте висел орден Золотого Руна – литой барашек. Орден этот Остап выторговал у диковинного старика, который, может быть, был даже великим князем, а может и камердинером великого князя. Старик непомерно дорожился, указывая на то, что такой орден есть только у нескольких человек в мире, да и то большей частью коронованных особ.

– Золотое Руно, – бормотал старик, – дается за высшую доблесть!

– А у меня как раз высшая, – отвечал Остап, - к тому же я покупаю барашка лишь постольку, поскольку это золотой лом.

Но командор кривил душой. Орден ему сразу понравился, и он решил оставить его у себя навсегда в качестве ордена Золотого Теленка».

И. Ильф, Е. Петров «Золотой теленок».


Одна из самых древних и почетных европейских наград – орден Золотого Руна – была учреждена герцогом Бургундским Филиппом Добрым 10 января 1430 года по случаю бракосочетания с инфантой Португалии Изабеллой в Брюгге, в честь пресвятой девы Марии и апостола Андрея. В то время понятие «орден» означало не просто награду в виде некоего предмета ювелирного искусства, а организацию, Орден рыцарей (как Орден госпитальеров, например), а награда служила знаком отличия человека, ставшего рыцарем Ордена. Так и Филипп создал рыцарскую организацию, «дабы рыцарство охраняло, защищало и поддерживало истинную католическую веру, церковь, спокойствие и благосостояние государства...» Конечно, бургундский герцог преследовал и другие цели: объединение в единую влиятельную и состоятельную организацию представителей правящего сословия; орден должен был связать друг с другом разрозненные владения богатейшего Бургундского дома. Для крупных французских феодалов ордена, союзы, должности и т.д. позволяли прочнее привязать их членов к себе и своей политике. Кроме того, Филипп придал ордену династический и  экстерриториальный характер - это означало, что главенство (командорство) в ордене передается по мужской линии и что награждаться могут иностранные лица, которые должны были подчиняться «по рыцарской линии» Магистру, что создало в будущем множество осложнений.

Есть несколько версий, которые объясняют, что же имел в виду основатель ордена, выбрав для него такое название. Понятно, что имеется в виду овечье руно – шкура барана, за которым отправился древнегреческий герой Ясон с аргонавтами в Колхиду (современную Грузию). Но что под этим подразумевал Филипп – то ли аналогию со священным крестовым походом против турок, в который он очень хотел отправиться, то ли семейную легенду, по которой один из предков Филиппа когда-то повторил путь Ясона и попал в плен в Колхиде, то ли, по версии Лафонтена, любовь к некой златокудрой даме – неизвестно, возможно, что все версии в той или иной степени правдивы. К тому же, позже добавились официальные религиозные трактовки символики знака ордена. Так,  орден получил второе название – Знак Гедеона – так как с ним стал ассоциироваться библейский эпизод из Ветхого Завета, когда Гедеон (один из судей израильских, народный герой израильтян родоплеменной эпохи) расстилает овечью шерсть, и на нее выпадает роса в знак того, что он победит захватчиков мадианитян. Сам образ руна – символ невинности, агнца, а золото – аллегория высшей духовности, таким образом, поход за Золотым Руном – это путь обретения величия духа, очищения души. Не случайно орден учрежден и в день святого Андрея 10 января: это креститель Бургундии, а древние бургундские короли получили крест именно от него, поэтому андреевский крест называется также бургундским.

Облик самой награды – ордена – за прошедшие века неоднократно менялся, но главные символы остались неизменными до сих пор. Главным знаком является изображение овечьей шкуры – золотого руна, которое изначально носилось на золотой цепи из двадцати восьми звеньев. Руно золотое потому, что им обладал мифический чудесный баран, на котором Зевс поднимался на небеса и который был послан богами, чтобы спасти детей орхоменского царя Афаманта и богини  облаков Нефелы — Фрикса и Геллу – от преследований мачехи Ино. Баран поплыл по морю в Азию, но по дороге Гелла упала в море (отсюда Геллеспонт – пролив Дарданеллы). Фрикс добрался до Колхиды и принес барана в жертву Зевсу, а снятое золотое руно подарил царю Колхиды. Оно стало магическим гарантом благоденствия Колхиды.

Самый старый вариант ордена, который можно увидеть на многих парадных портретах европейских монархов, выглядит именно как широкая цепь с подвеской. Руно перехвачено посередине пояском, который крепится к цепи; сама же цепь имеет сложную форму: ее звенья выполнены в виде чередующихся стилизованных кресал и кремней, или иначе говоря, огнива – старинных «спичек», приспособления для розжига огня. Кремень представлял собой конкреции кремнезема, камень, из которого еще древние люди изготавливали наконечники стрел и копий. Если по кремню ударить кресалом – специальной полоской из закаленной стали с мелкими насечками на поверхности,  то появится сноп искр, возникающий при воспламенении на воздухе мельчайшей стружки кремня. Искры попадают на материал для розжига (трут) – и – есть огонь. В наши дни тоже можно встретить кресало – в обычных зажигалках.

Причем же здесь огниво? Дело в том, что огниво – это геральдический символ Бургундии и самого Филиппа Доброго. Стилизованные кресала-звенья выполнялись в виде латинской буквы «В» – Burgundia, кремни – в виде плоского овала, покрытого черной эмалью с белыми каплеобразными точками-искрами. Один из девизов ордена – «Ante ferit quam flamma micet» — «Удар падает прежде, чем вспыхнет пламя» — делает смысл символики огнива понятным и красивым. Звено цепи, к которой крепилось золотое руно (всегда головой вправо), изображало кремень с искрами и языками пламени по бокам. Были даже детские цепи. Ношение золотой цепи стало необязательным в XVI веке; было разрешено носить орден на шейной муаровой ленте красного цвета в два пальца шириной.

Со временем орденский знак изменился, на что во многом повлияла мода. Кроме того, в XVIII веке в результате сложного наследования командорства (сыграл свою роль  экстерриториальный характер награды) орден разделился на две ветви: австрийскую и испанскую. Монархи-представители двух ветвей стали награждать орденом независимо друг от друга, поэтому зачастую это были очень разные ювелирные изделия. В XVIII веке награды – показатель достатка и высокого положения; их стали богато украшать драгоценными камнями, особо отличился саксонский курфюрст Август Сильный. Пламя часто символизировали красные камни: рубины, гранаты-пиропы. Орден богато украшался бриллиантами, так, что символы ордена (огонь, кремень, кресало, а также трутница) изображались очень символически (особенно в испанском варианте) или вовсе не изображались (ордена XVIII века в дрезденских «Зеленых сводах»). Однако постепенно орден обрел единый стиль: золотое руно крепится к кремню с пламенем, кремень – к изображению трутницы с дугами синей эмали и девизом ордена на них «Pretium Laborum Non Vile» — «Награда не уступает заслуге (подвигу)». Под трутницей располагается сцена битвы Ясона с драконом, который охранял руно. Девиз герцога Филиппа – «Non Aliud» — «Иного не желаю» –  размещался на обороте этого звена (остался в австрийском варианте). Завершается композиция золотым звеном в виде ракушки. В таком виде орден Золотого Руна существует и сейчас, однако, хоть и золотой, он украшен только цветными эмалями: красное пламя, синие дуги, черный кремень. Гораздо интереснее варианты орденов, хранящихся в разных сокровищницах мира.

Самый знакомый россиянам вариант ордена хранится в Алмазном Фонде. Нижняя его часть – золотая подвеска в виде овечьего руна, усыпанного бриллиантами. Верхняя часть украшена пятью огромными бразильскими розово-лиловыми топазами чистейшей воды. Если всмотреться, можно увидеть в рисунке бриллиантов очертания языков пламени.

В сокровищнице Дрездена «Зеленые своды» находятся потрясающие своей роскошью гарнитуры, наборы из разных мужских аксессуаров и украшений (эгретов, пряжек, орденов, аксельбантов, кинжалов, шпаг и т.д.). В каждый гарнитур входили два ордена: Золотого Руна и польский Белого Орла. Несмотря на то, что запрещалось носить орден Золотого Руна с другими наградами, это редкий случай, когда обе эти награды надевались одновременно.

В так называемый алмазный гарнитур входит великолепный орден Золотого руна 1755(56) года, украшенный тремя винно-желтыми бразильскими топазами квадратной ступенчатой огранки. Визуально орден делится на четыре части, рсаположенные друг над другом. Нижняя представляет собой собственно золотое руно, выполненное очень натурально, с матовым золотым блеском, усиленным мягкими складками овечьей шкуры. Поясок, перехватывающий ее, украшен крупным бриллиантом. Руно крепится к композиции из бриллиантов в виде языков пламени, с топазом в центре. Две другие части, по форме напоминающие ромб, схожи: они обе украшены растительными мотивами из бриллиантов с топазами в центре. Всего в этом ювелирном шедевре длиной в 10,9 см и шириной в 8 см 369 бриллиантов.

В бриллиантовый гарнитур тоже входил орден Золотого Руна, который был украшен уникальным зеленым Дрезденским бриллиантом весом в 41 карат – самым большим такого цвета. Потом камень переставили в эгрет, в оправу из драгоценных цветов. К слову о знаменитых камнях, знаменитый синий  алмаз Хоупа (алмаз Тавернье) тоже был вставлен в орден Золотого Руна при Людовике XV. Вообще для этого ордена всегда подбирались самые красивые и крупные камни, такие, как огромный прозрачный гранат-пироп, найденный в Северной Богемии (ныне Чехия). Обычно чешские гранаты невелики, но этот имеет вес 468,5 карата. Орден Золотого Руна 1749 года с этим камнем и 318 бриллиантами также хранится в «Зеленых сводах». Еще один украшен тремя крупными и редкими рубиново-красными шпинелями (балэ-рубинами). Таким образом, в саксонской сокровищнице несколько орденов, решенных в разных цветовых гаммах, относящихся к разным гарнитурам. Эти уникальные изделия можно было увидеть в Москве, на выставке «Кабинет драгоценностей Августа Сильного», в 2006 году; ныне все они вернулись в Дрезден.

С XVII века орден Золотого руна перестал рассматриваться как союз рыцарей, окружающих сюзерена. Он меняет свой смысл, а знаки принадлежности к нему превращаются в знаки монаршей милости. Но он оставался высшей наградой Европы и имел такое значение, что монархи-обладатели награды чеканили свои монеты, помещая на них изображения этого ордена. Австрийская ветвь более консервативна и сохранила аристократический и религиозный характер;  в ней орденом награждают, как и в Средние века, только членов королевских семей и высшую знать, которые должны быть католиками. Практика награждения испанским орденом Золотого Руна более демократична; среди кавалеров ордена есть не только некатолики, но и нехристиане, и просто выдающиеся люди, не относящиеся к высшему сословию. Все ордена, сохранившиеся в сокровищницах мира, являются дорогостоящими и оцениваются в сумму до полумиллиона долларов.

Интересно, что персонаж романов Александра Дюма граф де ля Фер (Атос) является кавалером трех высших европейских орденов: Золотого Руна, Подвязки (Англия) и Святого Духа (Франция), что поражает увидевшего его с наградами кардинала Мазарини, так как такой набор наград могли собрать только монархи. Дюма в большой степени свободно обращался с историческим материалом, но это не умаляет художественных достоинств его произведений, как многочисленные изменения внешнего вида ордена Золотого Руна не умалили его значения и только прибавили ему притягательности. В символике ордена есть что-то по-настоящему привлекательное, возможно, эти древние символы – огонь, шкура животного – будят смутные подсознательные воспоминания, и так и хочется, как Остапу Бендеру, оставить его себе как некую добычу. Неслучайно в битве Остапа с румынскими пограничниками уцелел только орден Золотого Руна – награда за высшую доблесть.

Британские ювелиры: старые имена и новые бренды

 6 августа 2009 года в ювелирный бутик в фешенебельном районе Лондона Мэйфейр вошли двое хорошо одетых джентльменов. Джентльмены достали пистолеты и, держа на мушке продавцов, забрали из витрин драгоценности на сумму 40 миллионов фунтов-стерлингов (66 миллионов долларов). Затем мужчины спокойно вышли, и с тех пор их никто не видел. Что же это за ювелирный магазин, в витрине которого может лежать 66 миллионов долларов? Может, это Tiffany? Или Cartier? Нет, это был бутик английского ювелирного дома Graff.

Graff – рыцарь камней

«Сколько бы ни стоил бриллиант от Graff, он никогда не будет слишком дорог» (Лоуренс Графф).

Грабители вынесли из бутика сорок три ювелирных изделия. Нетрудно подсчитать, сколько в среднем стоит каждое. И немудрено, что похищенные драгоценности Graff стоили так дорого, ведь главное в них – не дизайн, а камни. Именно камни Лоуренс Графф, основатель и бессменный руководитель ювелирного дома, считает самым важным в украшениях, которые сами по себе перестают быть таковыми, а становятся лишь рамкой, оформлением камней, единственной целью которого  является самым лучшим образом их представить.

Журнал Forbes, известный своей страстью к составлению списков в стиле «топ 10», составил очередной список самых дорогих ювелирных украшений на сегодняшний день. Стоимость каждого из украшений составляет от 8,5 миллионов долларов до миллиона с небольшим. Кольцо с бриллиантом от Graff стоимостью чуть больше двух миллионов долларов заняло третье место. Это платиновое кольцо с камнем очень редкого насыщенного голубого цвета весом 2,4 карата. И так всегда: у Graff только лучшие драгоценные камни потрясающей чистоты и редчайших цветов. Что же в таком случае остается, если дизайн ничего не решает? Остается огранка, которая и служит лучшим дизайном. Все ювелирные изделия фирмы изготавливаются вручную мастерами самого высокого уровня; иногда над одним украшением приходится работать месяцами, хотя оно может быть чрезвычайно простым. За сорок лет существования марки в Graff добились высочайшего мастерства исполнения оправ и огранки камней. Доказательством этому служит то, что именно в Graff были огранены такие знаменитые на весь мир камни, как «Эксельсиор» (69,68 карата), «Надежда Африки» (115,91 карата), «Парагон» (самый крупный в мире бриллиант класса D без включений, 137,82 карата), «Сара» (132,43 карата),  «Око Идола» (71,21 карата), «Голконда», древний индийский алмаз весом 50 карат, который по легенде украшал трон императора Индии Шах-Джахана (того самого, который построил в память жены Тадж-Махал), и многие другие, большая часть которых осталась в коллекции ювелирного дома. Ведь у Graff есть свои алмазные копи в Южной Африке, и кроме того, Лоуренс Графф – акционер «Де Бирс».

Ювелирный дом Graff – обладатель трех королевских премий за достижения в области промышленности и экспорта. В Москве тоже есть бутик этой марки, где представлены в числе прочих изделий и легендарные обручальные кольца с бриллиантами – символы любовных и брачных уз. Бриллианты – излюбленные камни ювелирного дома, особенно цветные, а среди таковых – желтые. Изделия Graff – это сокровища, которые заставляют забыть о деньгах и восхищаться только красотой. В 2003 году один из ювелирных магазинов этой марки уже грабили, правда, на сумму, вдвое меньшую, да и преступников нашли. Но от этого камни Graff не потеряли своей привлекательности для злоумышленников и только прибавили в популярности во всем мире. Хотя Graff существует вне популярности, вне моды и ее трендов. Все это – суета cует, а камни вечны, и они останутся навсегда.

Van Cleef & Arpels – танец под музыку драгоценностей

В 1960 году известный балетмейстер Жорж Баланчин увидел витрину ювелирного салона Van Cleef & Arpels в Нью-Йорке и был настолько поражен увиденным, что тут же придумал идею нового балета. С этой идеей он пошел к главе ювелирной фирмы Пьеру Арпельсу, который, как выяснилось, очень любил балет. Так в 1967 году на свет появился результат одного из удивительнейших творческих союзов всех времен – балет «Драгоценности», который состоял из трех сцен: «Изумруд» (под музыку Форе), «Рубин» (под музыку Стравинского) и «Бриллиант» (под музыку Чайковского). Тогда же вышла новая коллекция ювелирного дома под названием – «Балет». Успех обоих начинаний был огромен.

Van Cleef & Arpels – символ сказочной роскоши. Но, в отличие от Graff, изделия этой фирмы поражают оригинальностью дизайнерской мысли, и это одновременно с высокими показателями драгоценных камней, которые со времен основания компании составляли страсть ее владельцев, собиравших их по всему свету. А история марки насчитывает более ста лет: в 1896 году дети ювелиров Альфред Ван Клиф и Эстель Арпельс поженились и в 1906 году организовали совместное предприятие. Эстель вела бухгалтерию, ее два брата были экспертами по оценке драгоценных камней, а коммерческими делами занимался Альфред и еще один из братьев Арпельсов.  Все они, несомненно, были большими любителями самоцветов, впитавшими любовь к камням с молоком матери. Сочетание творческих и коммерческих талантов принесло фирме быстрый успех. Van Cleef & Arpels не просто делают украшения, они делают эксклюзивные вещи, по праву занимающие свои позиции в мире Высокой моды.

Именно в Van Cleef & Arpels придумали минодьер – драгоценный футляр с отделениями и ящичками для хранения косметики и прочих женских мелочей; еще одно изобретение марки – «невидимая оправа», запатентованная в 1933 году, создающая эффект сплошной поверхности из драгоценных камней. Знаменитые украшения-трансформеры – тоже ноу-хау Van Cleef & Arpels. Они появились в 1930-е годы в коллекции Passeрartout, в которой, например, золотую цепочку с драгоценной брошью-цветком на ней можно было носить и как колье, и как брошь, а также как браслет и даже как пояс. Но, пожалуй, самый интересный трансформер – это колье с рубинами, которое было изготовлено в 1954 году для будущей герцогини Виндзорской Уолис Симпсон. Колье называется Zip и действительно сделано в виде застежки-молнии: в застегнутом виде его носят как браслет, а в расстегнутом получается колье.

У многих ювелирных домов есть свои собственные талисманы-образы, которые становятся визитной карточкой марки. Есть такой талисман и у Van Cleef & Arpels: это фея-стрекоза, впервые появившаяся в виде броши в 1944 году. Образ этого сказочного крылатого существа воплощен в платине, рубинах, изумрудах, розовых алмазах и бриллиантах. Изящная фигурка то и дело попадается в изделиях марки, например, в одной из коллекций она на циферблате часов.

Van Cleef & Arpels, будучи официальным поставщиком княжеского двора Монако, изготовил для знаменитой актрисы Грейс Келли платиновую диадему к ее свадьбе с принцем Монако. Диадема так и называется – Grace Kelly и выполнена из округлых и грушевидных бриллиантов с применением специальной оправы для камней, благодаря которой можно носить диадему как колье.

Несмотря на долгую историю и британское происхождение, ювелирный дом Van Cleef & Arpels не является оплотом консервативности. Ювелиры марки всегда в поиске, полны творческих идей и верны духу компании. И, как и прежде, с охотой образуют творческие союзы, например, в 1997 году с дизайнером Жаном-Полем Готье, модели которого вышли на подиум в украшениях Van Cleef & Arpels. А та самая коллекция «Балет» была обновлена в 2007 году.

Garrard & Co – драгоценности для британской короны

Ювелирная фирма Garrard с 1843 года была официальным поставщиком и ювелиром британского королевского двора. В 1996 году в Garrard появился новый творческий директор – дочь легендарного рок-певца Мика Джаггера Джейд Джаггер; с 2007 года лицом компании стала американская поп-певица Кристина Агилера. И с этого же года королева прекратила столь долгое сотрудничество, начатое еще королевой Викторией: ювелиров ее двора не может представлять американская поп-певица.

Garrard начала свою историю в 1735 году, когда золотых дел мастер Джордж Уикс открыл собственное дело в Лондоне. Уикс был отличным мастером и вскоре обзавелся обширной клиентурой. Но главное, он постоянно расширял дело и привлекал новых партнеров, благодаря чему в конце XVIII века фирма оказалась в руках сыновей одного из совладельцев, Роберта Гэррарда. Их усилиями Garrard удостоилась высокого звания ювелиров британского королевского двора. В их обязанности отныне входило не только создание драгоценностей для королевской семьи, королевских регалий и других изделий, но и наблюдение за их состоянием и уход за коллекцией серебра и драгоценностей. Каждый год зимой из Garrard приезжала в Тауэр на две недели ком... ювелиров, которая  под охраной гвардейцев проводила профилактические работы и ремонт королевских драгоценностей. И такой осмотр им необходим: все помнят, как в 1936 году во время траурной процессии на похоронах короля Георга V с королевской короны расшатался и упал сначала на гроб монарха, а потом в грязь на мостовой драгоценный мальтийский крест. Тогда это посчитали дурным предзнаменованием для наследника Эдуарда. Больше таких случаев не было – за драгоценностями британской короны хорошо следили.

Одним из самых известных ювелирных изделий Garrard стали облегченная корона королевы Виктории, которую можно увидеть на большинстве ее изображений, выполненная в 1870 году. Кроме того, муж королевы принц Альберт заказывал много украшений для дочерей, в числе которых самыми красивыми являются броши с сапфирами и бриллиантами. Именно эта фирма в качестве ювелира английского двора обрабатывала такие легендарные алмазы, как «Кох-и-нор» и «Куллинан». Первоначальный вес «Куллинана» составлял 3106 карат. Из него было изготовлено множество бриллиантов. Самый крупный из них – «Куллинан-1» («Большая Звезда Африки», 530 карат), бриллиант грушевидной формы, чистейшей воды и без единой трещины, украшает королевский скипетр. Этот камень можно носить и как подвеску. «Куллинан-2»  («Малая Звезда Африки», 317 карат) – тоже часть огромного алмаза, камень, ограненный «подушечкой» и вставленный в императорскую корону. Подаренный королеве Виктории алмаз «Кох-и-нор» («Гора света») был превращен в великолепный бриллиант весом 108,93 карата.

Принцесса Диана получила от королевы в качестве свадебного подарка бриллиантовую тиару с каплевидными жемчужинами от Garrard. В ней ее можно увидеть на многих фотографиях. Обручальные кольца Дианы и Чарльза тоже были изготовлены в Garrard. Но фирма создает ювелирные изделия не только для королевских особ, ведь лозунг Garrard – «Нести британский флаг в любую точку мира».

Stephen Webster – любимец Голливуда

Стивен Вебстер был объявлен «Ювелирным брендом 2008 года в Великобритании». «Этот бренд заключает в себе многое — харизматичность и высокий профессионализм дизайнера, одобрение и симпатии многих знаменитостей и огромную привлекательность его украшений как вещей, чрезвычайно необходимых каждому, кто ценит роскошь», — так комментировали награждение члены жюри.  А ведь Вебстер начал свою карьеру в 1977 году – по ювелирным меркам совсем недавно. С тех пор он стал любимым ювелиром Мадонны, Дженнифер Лопес, Джонни Деппа, Кристины Агилеры, Элтона Джона, Камерон Диас, Шерон Стоун, Кейт Мос; даже Оззи Озборн, легенда хеви-металл, носит кольцо Вебстера. На родине он был признан лучшим дизайнером года в 2001 и лучшим ювелиром роскошных украшений в 2002, 2003, 2004, 2005 и 2007 годах.

Визитная карточка Стивена Вебстера – стиль рок-н-ролл и креативная работа с цветом. Это могут быть сочетания красного агата и оранжевого сапфира, коньячных бриллиантов и розовых опалов, сиреневых аметистов и раухтопазов. Вебстер придумал технику Crystal Haze, при которой на один самоцвет, например, бирюзу, накладывается необычно ограненный горный хрусталь, что создает неповторимую игру света, напоминающую воду в реке, сквозь которую видно дно. А неповторимый стиль рождает яркую энергетику, стиль, который называют если и не английским, то настоящим лондонским. Вебстера любят за бесстрашие, с которым он смешивает совершенно противоположные стили, создавая уникальные украшения, сидя в своей мастерской в центре Лондона.

Hot Diamonds – некоторые любят погорячее

Представителем семейства новейших брендов, продуктом современной маркетинговой и дизайнерской мысли является бренд Hot Diamonds, который был запущен на ювелирном рынке Великобритании в 2001 году и был представлен в семидесяти разных магазинах. Это, конечно, не houte joaillerie, но, несомненно, английский стиль, изящный и ироничный. Hot Diamonds – это украшения, в основном, из серебра с бриллиантами, и особое внимание в коллекциях уделено маленьким подвескам-амулетикам в форме сердца на застежке типа «клешня краба». При желании можно покупать бесконечно много таким подвесок, чтобы присоединять их к браслету или цепочке. Hot Diamonds очень ярко и быстро вошли на рынок, покорив молодых покупателей темой любви, представленной в современном и в то же время классическом стиле. При этом цены на украшения вполне доступны массовому покупателю, а упаковываются купленные украшения в шикарные полированные или матовые коробки из дуба. Изделия Hot Diamonds подразделяются на несколько коллекций, одни из которых выполнены в золоте, большая же часть – в серебре с покрытием из родия (такое серебро не темнеет), другие посвящены разным темам и отличаются по стилю. Чаще всего это сеты из колец, серег и браслетов.  Все бриллианты в украшениях бренда снабжены сертификатами, в которых указаны все их характеристики. В мужских украшениях используются черный оникс и эмаль в сочетании с кожей и каучуком.

В 2001 и 2003 годах Hot Diamonds признан лучшим ювелирным брендом, и это еще более приятно тем, что Hot Diamonds – не люксовый бренд, а доступная всем роскошь бриллиантов.

Theo Fennell – тот самый английский юмор

«Лучшие друзья девушек — не бриллианты, а драгоценности», — любит повторять Тео Феннел. И еще он любит делать эти драгоценности для этих самых девушек. Несмотря на то, что он начал карьеру в одном из известных ювелирных домов в качестве дизайнера и только в 1982 году организовал собственное дело – открыл бутик на Фулхем-Роуд в Лондоне, несмотря на отсутствие традиционной для именитых английских ювелиров «многовековой истории» и звания придворного ювелира, творчество Феннела давно признано во всем мире. Его изделия полны иронии и стремления выйти за рамки условностей, принятых в ювелирных украшениях высокого класса.

Ювелирный дом Theo Fennell специализируется на массивных, качественно сделанных украшениях, особенно подвесках и перстнях, в которых в полной мере выражается творческая идея художника-ювелира, уделяющего особое внимание деталям.  Это, к примеру, золотые, инкрустированные бриллиантами медовые соты-подвеска с пчелами; казалось бы, мотив затертый, но соты выглядят так, как будто они повреждены или кто-то уже приложился к ним, отхватив несколько кусочков, хотя еще видно, что соты «были» в форме сердца. Или бриллиантовое кольцо, вроде ничего особенного, а продается в коробке в форме сердца из шоколада. Культовыми стали готические кресты, черепа, крылатые сердца, щиты и шлемы, ключи Theo Fennell, которые покрыты самоцветными паве – сплошным полотном камней. Неподражаемы перстни с секретами – в виде мухомора, черепов в короне или шлеме и даже в шапке и очках пилота. Феннел использует самые разные самоцветы: и зеленые турмалины, и синие танзаниты, и цитрины, и разноцветные бриллианты, украшая свои изделия цветной эмалью.

Ювелирное искусство доколумбовой Южной Америки

В 1519 году Фернандо Кортес вступил в Теночтитлан, столицу империи ацтеков, а в 1533 году Франсиско Писарро пришел в Куско, столицу империи инков. Они появились здесь по самой простой причине: их вел соблазн добычи золота, одинаково сильный во все времена. Испания была в то время могучей морской державой и распространяла свое влияние по всему миру. Когда был захвачен правитель инков Атауальпа, за его освобождение был запрошен выкуп в виде изделий из золота и серебра, которые должны были заполнить комнату до отметки на высоте поднятой руки. Условие было выполнено индейцами – жизнь правителя ценилась очень высоко. Эти золотые и серебряные изделия, создававшиеся не одно столетие многочисленными народами и цивилизациями Южной Америки, были безжалостно переплавлены в слитки.

Переплавка заняла больше месяца. Отчеты сообщают, что всего было получено 1262682 песо в золоте и 52209 марок в серебре. Если учесть, что золотой песо равен приблизительно 4,5 г золота, а марка — 1/15 песо, то выкуп в физическом выражении составил 5993 килограмма золота, что было на тот момент в 14 раз больше ежегодного поступления золота из Африки в Испанию. Эта колоссальная добыча до сих пор считается самой крупной военной добычей в мировой истории. Атауальпу же вероломные испанцы казнили – в нарушение условий договора. К счастью, испанцы разграбили не все храмы и города, хотя большинство стран Южной и Центральной Америки было захвачено, а население подверглось геноциду. К тому же, в спешке, стремясь захватить как можно больше золота, завоеватели так и не узнали, какие сокровища таила земля индейцев – в буквальном смысле: по традиции, принятой во многих древних цивилизациях, своих мертвых индейцы хоронили вместе с многочисленными украшениями и утварью из золота и серебра. «Золотые культуры» существовали на территории современных Колумбии, Перу, Мексики, Боливии, Эквадора, Панамы, Коста-Рики, Венесуэлы, причем вероятнее всего искусство обработки драгоценных металлов появилось на побережьях Колумбии и Перу в VII веке до н.э. и, возможно, даже ранее, а потом распространилось далее на север.

Высокое развитие ювелирного дела на этих территориях объясняется в целом двумя причинами: первая - открытие еще в глубокой древности золотых жил в Кордильерах и золотых россыпей в долинах Анд, а также богатых залежей меди и изумрудов. Вторая причина – выдающиеся творческие способности местных жителей. О них как раз и говорил испанский поэт и летописец XVI века Хуан де Кастельянос:
Не трудолюбивы – но зато богаты.
Ведь все, что делают они, – из злата.
Склонившись над золотоносной жилой,
Они ее без жалости ломают.
Тут не считаются с затраченною силой,
Во имя золота живут и умирают.
Возможно, автор погорячился насчет «нетрудолюбия»: древние источники говорят о золотых дел мастерах, которые с утра до ночи только тем и занимались, что делали драгоценные украшения, посуду, статуэтки, предметы культа и прочие изделия. Эти люди воплотили в своих произведениях представления об устройстве мира, о власти, о богах и мифах, о женской красоте, о человеческих взаимоотношениях.

Ювелиры доколумбового периода с успехом применяли очистку золота и улучшение его качества – сложные металлургические операции, создавали сплавы различных металлов и даже обрабатывали платину, которая в Европе вообще не была известна до XVIII века. Мастера применяли в изготовлении изделий кроме чистого золота, серебра, меди, платины также сплав золота и меди в соотношении примерно три к семи, который назывался тумбага, и сплав меди и цинка – томпак (своего рода разновидность латуни). Оба эти слова происходят от малайск. tambaga — медь. Кроме того, применялось золочение и серебрение, а также такие техники, как холодная и горячая ковка, штамповка, чеканка, литье в технике «утраченного воска», литье в формах из огнеупорной глины, филигрань, грануляция, закалка, пайка и т.д. Ковкость металла улучшали прокаливанием и вообще знали много технических приемов, с помощью которых получались шедевры ювелирного искусства, не уступающие по мастерству изготовления европейским изделиям того же времени, а иногда и превосходящие их.

Златокузнецы приравнивались чуть ли не к божествам; они обладали особым статусом в обществе. Их называли «властителями огня», а их способности работать с золотом считались сверхъестественными. Во всех доколумбовых культурах золото стало воплощением солнца и его созидательной энергии, поэтому украшения не только носили, но и приносили в жертву богам, кидая в священные озера, в глубокие колодцы и принося в храмы. Золото называли «слезами солнца», «потом солнца». И золота было много, но это не значило, что доколумбовы индейцы не знали ему цену, просто его ценность была иной, нежели чем для европейцев. Например, изделия из сплавов меди часто золотились, и испанцы думали, что это делается для того, чтобы вещи выглядели золотыми. На самом деле индейцы просто защищали таким образом изделия от окисления, и им был важен именно цвет. Такая разница в восприятии весьма показательна.

А вот драгоценных и поделочных камней и материалов для камнерезных работ было мало; их перечень ограничивался раковинами и перламутром, жадеитом и нефритом, а также прочими «зелеными камнями» (хлорастролитом, хризопразом, серпентином). Были известны обсидиан, гематит, кремень, бирюза, в малых количествах лазурит из Чили, а также богатейшее месторождение изумрудов на территории современной Колумбии, неподалеку от Боготы. Зеленые и голубые камни высоко ценились ювелирами; высокохудожественные изделия из нефрита изготовляли еще ольмеки – племя, жившее в Месоамерике (центральной «соединительной» части двух американских материков) в период от 1200 года до нашей эры вплоть до IV века нашей эры, на территории современной Мексики.

Ольмеки использовали также горный хрусталь, оникс, кость. До нас дошли шедевры ольмекского камнерезного искусства, такие как маски из нефрита и так называемый Топор Кунца (минералог Джордж Кунц описал его в 1890 году, после его обнаружения в Оахаке, после чего Топор был отправлен в Американский музей естественной истории в Нью-Йорке). Это ритуальный предмет в форме топорища, длиной в 28 сантиметров (один из самых больших подобных артефактов Месоамерики), сделанный из необычного голубоватого нефрита. Топорище сделано в виде стилизованной фигурки человека-ягуара с большой головой и с прижатыми к груди руками. Ягуар – священное животное, обожествляемое многими доколумбовыми культурами, самый страшный и сильный хищник джунглей Мексики и Южной Америки. По предположениям, в камне вырезан правитель или шаман, превращающийся в ягуара (чтобы получить его силу), оборотень; об этом говорят миндалевидная форма глаз и оскаленный рот с клыками, как у ягуара. Топор Кунца – один из первых предметов, которые были опознаны как принадлежащие к неизвестной ранее культуре ольмеков.

Ольмеки были предшественниками цивилизации майя. В огромном городе майя Чичен-Ице на полуострове Юкатан до сих пор сохранились огромные храмовые пирамиды, на которых совершались кровавые обряды, когда жрец вспарывал обсидиановым ножом живот жертвы и вырывал из груди сердце. Майя считали человеческую кровь средоточием жизненной силы и энергии, вместилищем духа, поэтому кровь давала силы богам. Боги в представлениях индейцев могли рождаться и стариться, поэтому им, как и людям, нужна была «пища». В Чичен-Ице находится знаменитый священный сенот (cenot) – естественная карстовая воронка глубиной в 60 метров и примерно такого же диаметра. Сенот известен как «Колодец смерти»: считалось, что там обитает бог плодородия Юм-Каш, поэтому в этот колодец сбрасывали прекрасных девушек, золотые изделия и изумруды, чтобы вымолить у бога дождь. Впоследствии из «Колодца смерти» были извлечены статуэтки из нефрита, золотые фигурки, колечки и колокольчики, оружие и предметы быта, а главное – золотые рельефные диски с изображением религиозных и военных эпизодов. Наиболее важными считаются золотые маска и корона, которую украшает изображение Пернатого Змея Кукулькана, бога дождя. Интересно, что перед жертвоприношением вещи «убивали»: мяли золотые изделия, разбивали каменные статуэтки.

Маски, повсеместно находимые в доколумбовой Америке, играли особую роль в религиозных обрядах. Их делали из нефрита, яшмы, из дерева, которое затем инкрустировалось мелкими кусочками бирюзы разных оттенков. Тот, кто надевал маску с изображением животного или бога, получал их качества и терял свою человеческую сущность. Маски также изготавливались для умерших; такова нефритовая маска Пакаля Великого, правившего в VII веке и похороненного в гробнице в огромной пирамиде в древнем городе майя Паленке. Глаза маски сделаны из белого перламутра с круглыми отверстиями, в которые вставлены черные обсидиановые зрачки. Эту маску, как и многие другие, по окончании ритуала похорон майя разбили; в 2001 году она была отреставрирована.

Но лучшими ювелирами, конечно, были племена, населявшие современную Колумбию: кимбайя (IV-X в.в.), чибча-муиски (XII-XVI в.в.), чиму (XIII-XV в.в). Произведения мастеров «золотых культур» Колумбии хранятся в Музее золота в Боготе, где собрано более двадцати девяти тысяч произведений ювелирного искусства доколумбовой эпохи. Среди них многочисленные золотые и тумбаговые сосуды-попоро, в которых хранилась известь, характерные для культуры кимбайя. Дело в том, что в высокогорных андских плато человек плохо себя чувствует: появляются головные боли из-за низкого давления и прочие признаки так называемой горной болезни. Чтобы избежать этого, индейцы жевали (и до сих пор жуют) листья коки – кустарникового растения, из которого получают кокаин. В листьях содержатся вещества-стимуляторы, благодаря которым человек чувствует прилив сил, не чувствует голода и жажды. В специальной сумочке носили запас листьев на день, а для нейтрализации своеобразного вкуса с ними жевали немного извести, которая также способствует усваиванию активных веществ. Листья коки и сосуды-попоро стали чуть ли не национальными символами Колумбии. Утверждается, что листья коки и кокаин не имеют между собой ничего общего. На многих туристских маршрутах и гиды, и туристы пьют чай из листьев коки; даже папа Иоанн Павел II пил такой чай.

Древние индейцы доставали из попоро известь специальными палочками (сосуды имели узкое горлышко), которые служили одновременно заколками для плащей. Палочки делали из золота и его сплавов, навершие выполнялось в виде животных, человеческих фигурок. С помощью сплавов с медью кимбайя добивались красивых цветовых оттенков; они владели всеми возможными техниками работы с драгоценным металлом. Известны попоро в виде сидящих мужчин и женщин с закрытыми глазами и безмятежным выражением лиц. Кимбайя оставили после себя золотые ожерелья, браслеты, украшения для носа и ушей, скипетры, шлемы, булавки, трубы, копьеметалки, ступки с растительными орнаментами для приготовления жвачки из коки, применявшиеся в ходе религиозных обрядов, небольшие фигуры застывших в разных позах людей, внутри которых были обнаружены обугленные кости.

Одни из лучших мастеров-ювелиров – муиски-чибча – жили по берегам озера Гуатавита. Именно отсюда берет свое начало легенда об Эльдорадо (от исп. El dorado – позолоченный, золотой). Выходцы из этих мест рассказывали, что все в их стране сделано из золота, и правит ими «позолоченный человек». Рассказы о «золотом короле» появились из-за ритуала коронации. Новый правитель должен был направиться к Гуатавите, чтобы умилостивить Демона, своего бога и господина, и принести ему жертву. На плоту из тростника новый правитель, тело которого обмазывали смолой и осыпали золотым порошком, отправлялся к центру озера вместе с подчиненными ему вождями в золотых коронах и браслетах, и бросал в озеро жертвоприношения: драгоценные золотые изделия и изумруды. После этого его власть считалась законной. Неоднократно европейцы пытались достать сокровища со дна озера, которых за века скопилось там невероятное количество. Однако удалось поднять очень мало предметов, и все попытки оканчивались крахом, словно озеро охраняло свой клад. Даже осушение озера оказалось безуспешным: едва золото показалось из воды, ил, в котором оно лежало, стал высыхать под солнечными лучами и затвердел так, что вытащить золотые изделия не представлялось возможным. Так и остались лежать на дне озера драгоценные тунхо – ритуальные предметы.

Тунхо представляли собой по большей части золотые фигурки: людей с деталями одежды, украшений и оружия; животных (лягушек, змей, ящериц, рыб, птиц); композиции из повседневной и политической жизни. Сохранилась и композиция, изображающая сцену коронации: золотой плот с золотыми фигурками правителя и подчиненных ему вождей. Тунхо изготовлялись с исключительным мастерством, но и вещи для повседневного использования муиски тоже делали искусно. Это были и тиары, и короны с диадемами; ожерелья, бусы и браслеты из нанизанных на золотые шнурки фигурок животных, украшения-подвески для носа и ушей; нагрудные пластины в виде сердца и дисков с изображением божеств в птичьем и зверином обличье, булавки, броши, разнообразная посуда, а также шлемы, копья, панцири.

Очень похожи на колумбийские изделия работы перуанских мастеров-ювелиров культуры чиму, которая существовала с XIII по XV век и уступила место цивилизации инков. Разнообразие их велико: от доспехов и посуды до корон. Из посуды они делали широкие серебряные и золотые чаши, блюда, кувшины, бутылки с двумя длинными горлышками, ложки, стаканчики, похожие на стопки. На некоторых таких стаканчиках орнамент и изображения божеств перевернуты, их можно разглядеть, если опустошить содержимое стопки и перевернуть ее. Углубление в дне и небольшой бортик-основание в перевернутом виде служили своего рода чашечкой. Украшения были не только повседневные, но и церемониальные. Из последних характерен набор из высокой прекрасно отполированной золотой цилиндрической формы короны с четырьмя торчащими золотыми длинными треугольной формы «перьями», короткого ожерелья из больших золотых круглых бусин и такого же браслета, широкой сплошной пекторали, оформленной по краю золотыми «лепестками» (очень напоминающей русские бармы-оплечья царей допетровских времен) и украшений для ушей, представляющих собой большие диски с орнаментом. Такие ушные украшения носили все знатные индейцы с детства, постепенно увеличивая диаметр диска или цилиндрика, который вставлялся в ухо. Некоторые из них напоминают катушки от ниток. Повседневные украшения отличались разнообразием. Это были широкие браслеты-манжеты, браслеты из серебряных крупных бусин и плоских квадратов, широкие серебряные браслеты из ажурной сетки или наборные из серебряных шипов. Кольца имели ажурный спиралевидный узор, а булавки для скрепления плащей – разнообразные головки, например, в виде сидящего на ветке с листьями попугая из литого серебра.

Особое место среди украшений занимали носовые подвески, имевшие форму полукруга с самыми разными узорами, чаще всего религиозного характера или изображающие правителей. Некоторые такие украшения имели сложную ажурную композицию в геометрическом стиле либо серповидную форму с гладкой поверхностью. Мочика поклонялись луне и морю, поэтому в орнаментах преобладает мотив полукруга и серпа. Носовые украшения характерны для всей Южной и Центральной Америки, как и церемониальные ножи-туми для жертвоприношений с лезвием-полукругом и богато украшенной ручкой. Подобный жертвенный нож-секира хранится в национальном археологическом музее в Лиме. Он сделан из золота и серебра в технике чеканки и гравировки и украшен бирюзой. Ручка выполнена в виде божества с распростертыми руками, в которых находятся два диска неясной символики. На голове божества корона-полукруг. Это одна из самых значительных реликвий чиму; ювелиры этой культуры многое переняли у мочика (моче) – более ранней, чем чиму, культуры, которая существовала с I века до н.э. по VII век н.э. Именно мочика практиковали многочисленные человеческие жертвоприношения, дабы вымолить у богов дождь, редкий в их краях.

К культуре мочика относится погребение правителя Сипана. Под этим названием известно захоронение высокопоставленного лица III века, найденное в 1987 году близ деревни Сипан, в округе Чиклайо (Перу). Важность этой находки, нетронутой уакерос (грабителями могил), и ее богатство сопоставимы разве что с находкой гробницы египетского фараона Тутанхамона. Под тем же захоронением были найдены погребения двух других знатных особ, названных Жрецом и Старым правителем Сипана (анализ ДНК показал разницу в четыре поколения между этим человеком и Сипанским господином). Всего в сипанской гробнице было найдено более четырехсот драгоценностей. Среди них пекторали, ожерелья, носовые и ушные кольца, шлемы, скипетры и браслеты. Изготовлены эти предметы из золота, серебра, позолоченной меди и полудрагоценных камней.

Особо выделяются полихромные предметы, сделанные наполовину из золота, наполовину из серебра, что символизирует солнце и луну. Таково двухрядное ожерелье в виде арахисовых зерен – земляных орехов, важной сельскохозяйственной культуры Южной Америки. На правой стороне груди ожерелье сделано из золота, а на левой из серебра. Одна из подвесок для носа изображает вождя, голова которого увенчана короной в виде совы с огромными распростертыми крыльями, а в носу – большая подвеска. Предполагается, что это изображение – портрет Старого правителя Сипана, так как он в ожерелье и с жезлом, найденными в захоронении. В то же время образ близок образам божеств мочика, что говорит о том, что творчество, способное объединить реальные и вымышленные образы, находилось на высоком уровне развития. В сипанском погребении много предметов, изображающих кошкообразное божество: статуэтки, золотые маски-диски с кошачьей головой и оскаленными зубами. На одном из круглых украшений для головы есть мозаичное (из бирюзы) изображение водяной птицы, ныне вымершей.

Инки, пришедшие после мочика и чиму, стали наследниками богатой ювелирной традиции колумбийских культур. Ацтеки, пришедшие с севера, распространили свое влияние на всю территорию современной Мексики, восприняв и традиции местных златокузнецов. Ювелирное искусство доколумбовой Южной и Центральной Америки складывалось тысячелетиями при участии разных племен и культур. И когда в Северной Америке индейцы охотились на бизонов, в Южной уже стояли города с десятками тысяч жителей, пролегали отличные охраняемые дороги, а в обсерваториях ученые наблюдали звездное небо. Людей этого континента объединяло отношение к ювелирному делу и его изделиям: глубоко религиозное, лишенное корысти, в сочетании с пониманием высокой ценности металлов и самоцветов, их эстетических и практических качеств. Нефрит, например, ценился дороже золота. А сегодня драгоценности инков или мочика - великое культурное наследие - покоится под музейными стеклами, а мы удивляемся тому, что некогда эти предметы использовались в жизненном обиходе. Удивительная древняя цивилизация оставила нам свои послания. Нет больше тех, кто делал эти ожерелья с колокольчиками и эти маски из бирюзы, но их идеи и талант сохранились навсегда.

Короны мира

 Корона (от лат. corona — венец, венок) – символ власти, как земной, светской, так и духовной, божественной, а также знак могущества, достоинства, избранности, славы и победы. Все прекрасно представляют себе корону в виде головного убора, состоящего из обруча и зубцов на нем, золотых, конечно же. Однако короны бывают очень разные; символ остается символом, а вот как он воплощается – зависит от страны, сана лица, которому принадлежит корона, его заслуг и прочих особенностей. Кроме того, бывают короны геральдические, изображаемые на гербах, и короны вотивные (от лат. ex voto – по обету), являющиеся частью католической церковной утвари; их приносили в дар храму. В эпоху Средневековья право на корону имели не только короли, но и представители землевладельческой знати. Так, английский виконт носил корону с двенадцатью жемчужинами; граф — с жемчужинами и земляничными листьями; герцог — с широкими листьями, но без жемчужин и т.д. Видов корон для всех титулов было великое множество.

Корни короны – в Древней Греции, в лавровых венках, которые сначала приносились в дар богам. Затем венки стали делать из золота; их могли вручать за воинские заслуги или победителям спортивных соревнований, их носили участники религиозных и свадебных обрядов. Кроме венка у греков была диадема, изначально представлявшая собой богато украшенную повязку на голову. Венок и диадема стали прародителями короны. До нашего времени сохранились золотые венки из золотых лавровых и дубовых листьев, например, хранящийся в Грегорианском археологическом музее золотой венок из дубовых листьев середины IV века до н.э. из древней Этрурии, найденный в женском погребении в Вульчи (город-государство этрусков, разрушенный римлянами в III веке до н.э.). Или золотой лавровый венок отца Александра Македонского Филиппа II из гробницы, найденной в конце ХХ века в 85 километрах от Салоник, у деревни Вергина. Но не все древние короны, о которых мы хорошо знаем, сохранились; древнейшие короны Верхнего и Нижнего Египта, соединенные в одну после объединения страны, известны только по их изображениям.

В виде повязки или обруча корона пришла в Византию – наследницу Римской империи. Обруч постепенно расширяется, и вот уже император Юстиниан I изображен на мозаике в церкви Сан-Витале в Равенне в так называемой стемме, в которую эволюционировала повязка: широкой диадеме, богато изукрашенной драгоценными камнями, с подвесками по бокам. Юстиниан жил в VI веке, а его преемники уже носили более богато украшенные стеммы; на них появился крест, а внутри – материя, образующая шапочку или подушку.

К XII веку облик императорской короны сформировался: появились две крестообразно расположенные дуги, укрепленные на обруче. К счастью, эти древние византийские короны можно увидеть и сейчас: многие из них сохранились, ведь корона стала означать преемственность власти, а значит, тщательно оберегалась. Одна из них – корона Константина IX Мономаха, случайно обнаруженная в 1860 году. Она находится теперь в Венгрии, в Пештском национальном музее, потому что была подарена Константином венгерскому королю  Андрею I (1047-1061), скорее всего, по случаю его бракосочетания с дочерью Ярослава Мудрого Анастасией. Корону изготовили в Константинополе в императорских мастерских; на взгляд современного человека она довольно проста и даже не украшена самоцветами. Корона состоит из семи скрепленных вместе золотых пластин с закругленным верхом, с рисунками в технике перегородчатой эмали. На центральной пластине изображен Константин IX Мономах, на пластинах по бокам – его супруга Зоя и ее сестра Феодора, а по сторонам от них – танцующие девушки. Изображение танцовщиц (на христианской короне) – явное персидское влияние.

Кстати, по официально принятой версии, именно император Константин IX Мономах подарил своему внуку, киевскому князю Владимиру Всеволодовичу Мономаху, знаменитую шапку Мономаха, которая является наиболее древней частью государственных российских регалий и символом самодержавия России. Дар должен был символизировать преемственность власти русских правителей от византийских императоров, что подтверждало бы концепцию  «Москва — Третий Рим». Однако Константин умер в 1055 году, когда Владимиру было всего два года, да и шансы занять киевский престол у Владимира были невелики. К тому же, облик шапки не позволяет говорить о византийской ювелирной традиции, скорее всего, это восточная работа XIII-XIV веков. Но этот золотой остроконечный головной убор получил статус символа-короны и хранится в Оружейной палате Московского Кремля, и теперь уже не важно, откуда он, а важнее то, чем он теперь является.

Основная задача короны – осуществлять преемственность – сыграла злую шутку с еще одной древней византийской короной. Это так называемая венгерская корона, или корона св. Стефана (Иштвана) XI века. Она представляет собой стемму в чистом виде: диадему с треугольными и полукруглыми зубцами спереди, с подвесками, с двумя широкими дугами и крестом в середине, где они пересекаются. Изначально это были два разных венца: диадема и подобие шлема из золотых пластин. Верхнюю часть подарил римский папа, который ею и короновал, по легенде, первого короля Венгрии Стефана Великого,  канонизированного вскоре после смерти. Диадему же прислал в подарок византийский император, и позже обе части были соединены. Корона стала символом Венгрии, и король не мог считаться таковым, не будучи коронован ею. Она хранилась в тройном железном ящике под охраной четырех сановников; любой претендент на трон мог стать королем Венгрии, если бы смог пройти коронацию венцом Святого Стефана. Поэтому во времена междоусобиц шла настоящая охота за короной: ее крали, теряли, закладывали, выкупали, она пропадала и вновь находилась. В один из таких смутных дней крест на короне погнулся, и в таком виде она дошла до наших дней. В период венгерской революции, в середине XIX века, ее хотели уничтожить как символ монархии, но все же решили оставить и даже спрятали, закопав в лесу, когда восстание было подавлено австрийским правительством. Венгры не хотели, чтобы корона досталась австрийцам, но нашелся предатель, который выдал местонахождение короны за деньги, и она была торжественно помещена австрийцами в Офенский замок. Там она пробыла до 1944 года, когда русские войска во время Второй мировой войны вошли в Будапешт. Но американцы уже погрузили все венгерские ценности на поезд, и корона уехала в США.  Вернули ее венграм только через 33 года.

Пожалуй, самая древняя европейская корона – это так называемая железная корона королевы лангобардов Теоделинды. Лангобарды (от нем. Langobarden — длиннобородые) были германским племенем, проживавшим с начала первого тысячелетия на территории Италии. В V веке лангобарды приняли христианство, а в VI веке их овдовевшая королева, дочь баварского герцога Теоделинда, повторно вышла замуж. Она приказала изготовить для будущего мужа корону, ведь теперь благодаря этой свадьбе он станет лангобардским королем. По легенде, основой короны – железным обручем – послужил гвоздь от креста Спасителя, подаренный королеве римским папой Григорием Великим, поэтому корона и называется железной. Обруч покрывает широкая, шириной семь с половиной сантиметров, золотая полоса из шести скрепленных между собой пластин. Поверхность каждой из них декорирована цветной эмалью с растительными мотивами, рельефными золотыми цветами и темно-красными драгоценными камнями в глухой закрепке, ограненными гладкими кабошонами,  так как другой обработки камней тогда не знали. Королева Теоделинда построила храм Иоанна Крестителя в Монце, возле Милана, где корона хранится до сих пор. Кроме самостоятельных лангобардских королей, ею короновалась большая часть германских императоров, от Карла Великого (в VII веке) до Карла V (в XVI веке). Даже Наполеон I короновался железной короной в 1805 году, после основания Итальянского королевства.

С Наполеоном вел долгую войну английский король Георг IV, предшественник королевы Виктории. Война окончилась победой, но Георг все равно был не очень популярен в народе: англичане не одобряли беспечный нрав монарха и его огромные долги. Чего стоит анекдотическая история с взятой напрокат короной Британской Империи, которой он короновался. Дело в том, что для каждого монарха эта корона изготавливается заново, так как ее часто приходится надевать, и она подвержена старению и износу. Вид короны уже не тот, поэтому создавали новую, с учетом вкусов монарха. Корона имеет общий традиционный облик: обруч из четырех геральдических лилий и четырех крестов, от которых идет четыре полудуги, увенчанные шаром с крестом. Внутри короны бархатная пурпурная шапка с горностаевой опушкой (так выглядит и современная корона Британской империи, с алмазом Куллинан-II (Малая Звезда Африки), рубином Черного принца, сапфиром святого Эдуарда в верхнем кресте, сапфиром Стюартов сзади, а также 2868 алмазами, 273 жемчужинами, 17 сапфирами, 11 изумрудами и 5 рубинами).

А наследник и будущий король Георг IV промотал все деньги; близилась коронация, нужно было оплачивать торжества и, главное, дорогостоящую работу по изготовлению драгоценной короны. Заказали ее у лондонского ювелира Рэндалла; к коронации все было готово, и пора было забирать корону, но ювелир ни за что не соглашался ее отдать без оплаты. Велись долгие переговоры, но Рэндалл был непреклонен: он подозревал, что может не увидеть ни короны, ни денег, а цена оказалась немалая – около ста тысяч тогдашних фунтов стерлингов (миллион рублей того времени). Сошлись на том, что король возьмет корону только на день коронации, так сказать, напрокат, за определенную сумму, и затем вернет ее; все это было закреплено договором. Так и получилось: Георг IV короновался взятой напрокат  у ювелира короной, а затем вернул ее фактическому хозяину.

Но и это не конец истории. Вскоре об этом невероятном происшествии стало известно всем. Англичане, конечно, не осуждали ювелира: ведь он имеет свой бизнес и должен получать за свою работу деньги. Но и оставить все так, как есть, было невозможно, поэтому по стране объявляется сбор средств в пользу короны. Было собрано сто пятьдесят тысяч фунтов-стерлингов (полтора миллиона рублей). Корону выкупили, остаток поднесли в дар Георгу. К слову, королева Виктория переделала эту корону, так как она для нее была слишком тяжелой. С тех пор корона Британской империи не менялась, она хранится в Тауэре и раз в год надевается монархом на открытие сессии парламента.

Не всегда английская корона имела такой вид, как сейчас, до XV века она была открытой, без дуг, в виде обруча с золотыми листьями и лилиями, украшенной рубинами, сапфирами и жемчужинами. А самая первая корона английских королев выглядела необыкновенно и отличалась от подобных себе. В 1402 году ее хозяйка принцесса Бланш, дочь английского короля Генриха IV, вышла замуж за палатинатского курфюрста Людвига II, поэтому корона также называется палатинатской.  Эта корона была свадебным приданым принцессы; на золотом обруче возвышались семь крестообразных зубцов, вертикальных и достаточно высоких. Вся она сплошь покрыта жемчужинами, рубинами, сапфирами, изумрудами и бриллиантами, закрепленными в очень высокие касты, так что кажется, будто корона ощетинилась самоцветами. Корона Бланш хранится в Мюнхенской сокровищнице.

От европейских корон сильно отличались короны других стран. Если не считать того, что в некоторых местах короной может быть головной убор из перьев или листьев, то все они тоже изготавливались из драгоценных металлов. Так, корона южноамериканского правителя цивилизации мочика (Перу, I-VIII век – до инков) была золотой и… квадратной, усеянной подвесками в виде монет, с четырьмя длинными и узкими вертикальными золотыми полосами, торчащими наподобие перьев. А корона иранского шаха напоминает высокую митру, с перьями цапли спереди. Иранские шахи в 1960-х годах были крупнейшими заказчиками драгоценностей у европейских ювелиров. В частности, у британского ювелирного дома Van Cleef & Arpels в 1966 году была заказана корона для коронации последней шахбану (жены шаха) Ирана Фарах Пехлеви.  Коронация состоялась в 1967 году, и Фарах блистала в короне, созданной с европейской элегантностью и восточной роскошью. Корона весит около двух килограммов, она выполнена из белого золота в виде обруча с очень высокими зубцами в форме округлых розеток. Центральные части розеток занимают огромные изумруды необычной огранки в обрамлении больших грушевидных жемчужин, расходящихся в виде лучей. В короне 36 рубинов, 36 изумрудов, 105 жемчужин и 1469 алмазов.