МАГИЯ ДРЕВНЕГО СИМВОЛА
Тиана:
Цвет в геральдике
В геральдике существует строго определенное число употребляемых красок, которые подразделяются на две группы: металлы и эмали (финифти); третья группа — меха — вышла из употребления в конце XIX — начале XX века и в современной геральдике не используется.
Металлы — золото и серебро — могут быть заменены желтым и белым цветами.
Финифти включают красный, синий, зеленый, черный, пурпурный цвета. В наше время к ним иногда добавляют оранжевый и коричневый, но в классической геральдике они не имеют полного признания.
Турандот:
В европейской традиции пеликан, «кормящий детей своих», являлся символом самоотверженной родительской любви: считалось, что он разрывает клювом собственную грудь и кормит голодных птенцов кровью. В ордене розенкрейцеров он стал символом жертвенной любви и самоотречения.
Турандот:
Символ не заключает в себе и не объясняет, а указывает через самого себя ещё и на лежащий в стороне, непонятный, лишь смутно предполагаемый смысл, который нельзя было бы удовлетворительно выразить никакими словами нашего современного языка.
К. Г. Юнг
Филемон (Filemon) — вымышленный образ мудрого старца, нарисованный д-ром К.Г. Юнгом в его знаменитой «Красной книге», и ставшей недавно доступной массовому читателю. Крылатый старец с ключами в руках впервые явился ему в одном из сновидений. По словам Юнга, он казался воплощением «высшей проницательности», и символизировал взгляд внутрь себя. Для Юнга он выступал в роли учителя: «Он обладал совершенной мудростью, и учил меня психологической объективности и актуальности души. Он сформулировал и высказал всё, что я никогда и не думал».
Турандот:
Великая архаическая система, известная ещё с доисторических времен, как священное Знание-Мудрость, обладала и обладает ещё своим мировым языком... языком Иерофантов, имеющим как бы семь «наречий», из которых каждое относится и особо приспособлено к одной из семи тайн Природы. Каждая из этих тайн имеет свой собственный символизм. Таким образом, Природа могла быть читаема во всей её целости или же изучаема в одном из её специальных аспектов.
Е. П. Блаватская. «Тайная Доктрина»
Недавние открытия выдающихся математиков и каббалистов доказали, вне всякого сомнения, что все теологии, от самой древней до позднейших, возникли не только из общего источника отвлечённых верований, но от единого, всеобщего эзотерического, или Сокровенного Языка... Все слова этого сокровенного языка выражали одинаковые понятия для каждого человека, к какой бы национальности он ни принадлежал... Символика должна быть изучаема под всеми её аспектами, ибо каждый народ имел свои особые способы выражения. Короче говоря, ни один египетский папирус, никакая индусская олла, никакие ассирийские плитки, ни еврейские свитки не должны ни читаться, ни толковаться буквально... Каждый символ на папирусе или на олле является многогранным алмазом, каждая грань которого не только заключает в себе несколько толкований, но также имеет отношение ко многим наукам.
Е. П. Блаватская. «Тайная Доктрина»
Турандот:
Современный представитель западной цивилизации испытывает определённое замешательство перед некоторыми формами проявления священного: ему трудно допустить, что кто-то обнаруживает проявление священного в камнях и деревьях. Однако... речь не идёт о божественных камне или дереве самих по себе. Священным камням или священным деревьям поклоняются именно потому, что они представляют собой иерофании, то есть «показывают» уже нечто совсем иное, чем просто камень или дерево... Священный камень остаётся камнем: внешне (точнее, с мирской точки зрения) он ничем не отличается от других камней. Зато для тех, для кого в этом камне проявляется священное, напротив, его непосредственная, данная в ощущениях, реальность преобразуется в реальность сверхъестественную. Иными словами, для людей, обладающих религиозным опытом, природа способна проявляться как космическое священное пространство. Космос во всей его полноте представляется как иерофания... Какие-то особые места, качественно отличные от других: родной пейзаж, место, где родилась первая любовь, улица или квартал первого иностранного города, увиденного в юности, сохраняют даже для человека искренне нерелигиозного особое качество — быть «единственными». Это «святые места» его личной вселенной, как если бы это нерелигиозное существо открыло для себя иную реальность, отличную от той, в которой проходит его обыденное существование.
Мирча Элиаде. «Священное и мирское»
Навигация