Константин Адонаи - информационный портал

Купив в 1818 году большой замок Бурсо, находящийся приблизительно в девяти километрах от Эпернея, госпожа Николь Клико-Понсарден желала, тем самым, доставить удовольствие своей дочери Климентине и, особенно, своему зятю, графу Людовику де Шевине, который мечтал стать владельцем замка и считал, должно быть, не без основания, что высокий титул без высокого звания — словно весна без подснежников. 15 июня представился прекрасный случай, чтобы сделать этот королевский подарок, потому что именно в этот день графиня де Шевине произвела на свет нового человечка.

Это была девочка, а в этой семье было принято оценивать женщин по их действительной стоимости, и если малышка Мария-Клементина и была совсем немного похожа на свою бабушку, то, по всей вероятности, она представляла собой незаурядную личность: перед всем светом вдова Клико, урожденная Николь Понсарден, с гордостью носила имя» Великой Дамы из Шампани «.

Замок радовал всех, несмотря на свою внешнюю суровость: огромное средневековое строение, фасад которого окружен широкими круглыми башнями. До Революции он принадлежал семье д"Англюров, мощному и многочисленному роду из Шампани, чьи корни восходят к эпохе крестовых походов. Родоначальником был Ожиер д"Англюр, который, последовав за Филиппом Огюстом на Святую Землю, попал в плен, затем, получив разрешение от султана Сомадэна, вернулся во Францию, чтобы собрать там деньги на свой выкуп. Несмотря на усилия всей своей семьи, ему не удается собрать нужную сумму, и когда истекает срок выплаты, верный своему слову Ожиер возвращается, чтобы уже остаться навсегда. Но великий Сомадэн умел оценить верность долгу. Он был восхищен честностью этого шевалье и подарил ему свободу, с одним единственным условием: имя султана должно навсегда прикрепиться к роду д"Англюров. С этого дня все выходцы рода стали зваться Сомадэн д"Англюр. Их герб отныне украшен серебряными бубенчиками, а их девиз:» Дамас и Сомадэн!«

Вот в каком гнезде» Великая Дама из Шампани» располагает свой выводок. Но вернемся к нашей героине и узнаем, как живется маленькой Николь Понсардэн, девочке из приличной буржуазной семьи, имеющей даже свой собственный герб: рыбку, плывущую под мостом.

У нее никогда не было ни брата, ни сестры. Ее отец, банкир Понсардэн, имел красивый дом в Реймсе, на улице Серее; именно здесь и родилась Николь. Революцию она встретила 12 — летней девочкой. Ей пришлось покинуть королевское аббатство в Сан-Пьер-ле-Даме, где ее обучали хорошим манерам, потому что город захватили санкюлоты. Они ворвались в собор, растащили сокровища и разбили статуи.

Чтобы обеспечить безопасность своей наследницы, господин Понсардэн доверяет ее одной очень смелой швее, которая была глубоко предана этой семье. Одетая словно нищенка, Николь будет жить у нее до тех пор, пока не прекратится весь этот кошмар… Проходит несколько лет. Ей минуло двадцать два года, и она снова живет в своем доме на улице Серее. Семья решает выдать ее замуж. Она согласна, потому что уже давно любит Франсуа Клико, виноторговца, брак с которым был самой выгодной партией в городе. Этот брак действительно выглядел браком по любви, потому что Николь всегда была само очарование. Однако это был и довольно любопытный брак. Николь, помня, что в это время признавался лишь гражданский союз, решает перенести свадьбу в менее людное место, тем более что благословляет этот союз священник.

Таким образом, свадьба Николь и Франсуа перемещается… в подвал. И здесь происходит чудо: произнеся благословение, старый священник вручает Франсуа сверток пожелтевшей бумаги. С волнением молодые люди разворачивают бумагу. Название гласило:

«Памятка о разведении виноградников и о производстве вина». Это было не что иное, как один из самых редких экземпляров, рассказывающих о том, как делать шампанское по гениальной методике Перинена.

Молодожены сразу же принимаются за работу и следуют в Буди, чтобы разводить виноград. В это же время Франсуа много разъезжает в поисках клиентов и встречает в Бале одного «маленького, кругленького и веселого человечка» по имени Бон, несомненно, одного из самых лучших коммивояжеров Европы, который посвящает весь свой талант делам фирмы; он продает шампанское всему свету: немцам, русским, англичанам… Но в 1805 году происходит двойная катастрофа: Франсуа, дорогой Франсуа умирает от лихорадки, оставляя Николь вдовой с маленькой дочкой на руках. К тому же, начинается война с Англией, закрывая, таким образом, продажу шампанского.

В отчаянии отец Клико решает распродать виноградники и погреба, так как у него больше нет наследника. И вот тогда Николь показывает свой характер. Она отказывается от распродажи, заявляя, что должна, в память о своем муже, продолжить его дело, и через четыре месяца после смерти Франсуа она создает в компании с помощником свою собственную фирму. Это — фирма «Вдова Клико-Понсардэн, Фурно и компания». Ничто не может их сломить!

Наполеон намерен вести войну со всей Европой?

Превосходно! Сам того не зная, он будет, посредством своей армии, первым коммивояжером фирмы. Континентальная блокада мешает экспорту знаменитого вина? Это дело поправимое! Николь заключает контракт с американскими корсарами, и ее шампанское течет по морям под защитой звездного флага. Проблем, конечно, хватает. Заказы поступают в большом количестве, сроки — короткие, и все это может отрицательно сказаться на качестве вина. Для того чтобы извлечь вино из бутылок, где оно находится на хранении, требуется время. Как это сделать быстрее? В своем доме в Ожероне Николь проводит ночи без сна, обсуждая этот вопрос с хозяином винных складов Джакобом. И как-то ночью, спускаясь в погреб, она находит решение: необходимо проделать дырки в длинных и широких досках и поместить в них бутылки, горлом вниз. Таким образом, можно будет отправлять вино, не теряя ни одной его драгоценной капли.

Время идет. Николь отдает свою маленькую Климен-тину в английский монастырь в Париже, и забирает ее оттуда в 1817 году, к великому неудовольствию своей юной дочери, которая находит жизнь в провинции ужасно скучной. «Не плачь, малышка, — говорила ей мать, чтобы успокоить, — я куплю тебе ум, когда выдам замуж…»И она держит слово, найдя среди воздыхателей Климентины красивого мальчика, не имеющего ни гроша, но обладающего достаточным умом: это граф Людовик де Шевине, отец которого был убит в сражении при Вандее, воюя на стороне Шарета.

Людовик соблазняет девушку, но поскольку он нравится своей будущей теще, то свадьба проходит в радостной и праздничной атмосфере. В начале нашего рассказа уже говорилось о том, как вдова отпраздновала рождение своей внучки, купив замок Бурсо.

Людовик очень любит свою «Дорогую маму», которая практически все время живет в замке, но, будучи довольно легкомысленным и злоупотребляя ее влиянием, он едва не приводит фирму к катастрофе. К счастью, возле Николь теперь всегда находится опытный помощник, который следит за виноградниками. Господин Эдуард Верле сможет предотвратить все бедствия и с помощью своей хозяйки убедить Людовика выбрать для себя наиболее безопасный путь: политику. Эдуард Верле станет компаньоном вдовы.

В 1848 году в Бурсо состоится еще одна свадьба: Марии-Климентины-младшей и графа де Мортемара. И по этому поводу вдова совершает настоящее безумие: рядом со средневековым замком она строит великолепный замок в стиле Ренессанса. Свадьба, на которую приглашены самые знаменитые люди Франции, будет настоящим триумфом!

Жизнь в Бурсо — сказочная: здесь устраивают праздники, охоту и подают на стол лишь фирменное шампанское — мадам Клико допускала только свои вина. Перефразируя Людовика XIV, она любила повторять: «Вино — это я…». «Разумеется, на скатерти не было и капли красного вина», — написал Шарль Монселе, побывав в замке.

Одна из ее племянниц описала жизнь в Бурсо глазами Маленькой девочки:

«В двенадцать лет, в том самом возрасте, когда еще разрешается глазеть по сторонам, ничего не говоря, в розовом платье я стояла в углу огромного зала. Было очень холодно, как и в комнатах Версаля. Создавалось впечатление, что ты потерялась. Пища подавалась огромными порциями в столовой с таким же высоким камином, что и в зале, служившем пьедесталом статуи Дианы, изображенной в полный рост. Моя кузина Анна де Мортемар и я, Юдифь д"Англемон де Тасини, в сопровождении нашей бонны Виктории спешили выскользнуть в парк с самого утра…»

Как видите, имена самых знатных людей вошли в семью Николь. Она стала родоначальницей многих знатных дам, среди которых особо можно выделить герцогиню д"Юзе. Голубая кровь смешалась восхитительным образом с игривыми пузырьками шампанского.

БЮССИ-РАБЮТЭН. Портрет графа Роже

— Знаете ли вы, что означает — действовать как Рабютэн?

— Это значит поступать очень умно.

Госпожа де Севши и Жак Орье

Даже если учесть тот факт, что первые камни этого родового гнезда, расположенного в глубине небольшой бургундской долины, были собраны еще в XV веке, и что в истории замка красуются такие громкие имена, как Шатийон и Рошфор, все же главную роль в его судьбе сыграл Бюсси-Рабютэн, и только он! Роже де Рабютэн, граф де Бюсси был одним из самых храбрых, самых привлекательных, самых образованных и умных людей Великого Века. Но этот человек, который, казалось, собрал все самые превосходные качества в своем характере, не получил, к великому сожалению, должного признания.

Этот самый Бюсси удивительно похож на другого Бюсси, которого Александр Дюма воспел в своей «Графине де Монсоро». Бюсси д"Амбуаз и Бюсси-Рабютэн, — у этих двух персонажей можно найти очень много схожего, как если бы первый являлся предком второго, за небольшим исключением, состоящим в том, что ум второго был еще острее, чем его шпага.

Однако не он один обладал этим талантом. Его кузина, юная красавица блондинка, была ему очень близка и дорога. Вот она-то и имела неменьшие способности. Эту кузину он любил далеко не братской любовью, принесшей ему немало горя, ибо она не обладала таким же жарким темпераментом, как ее дорогой кузен. Эта юная красавица возьмет на себя все лучи славы, оставив ему одну лишь тень. Ее имя: Мария де Рабютэн-Шанталь, маркиза де Севини.

Все последующие поколения станут невольными пособниками Людовика XIV, самым жестоким образом приговорившего Бюсси-Рабютэна к шестнадцатилетнему погребению в этой бургундской долине. И все только лишь из-за его остро отточенного пера и вольнолюбивого поведения. Во времена этого изгнания замок приобрел свой и поныне существующий вид, если, конечно, верить строкам, которые оставил однажды его молодой владелец: «В графстве Шароле имеется огромный лес, называемый лесом Рабютэна, посередине которого находится нечто вроде топи, откуда хорошо видны остатки старого замка».

Если бы не постоянные стычки Роже с властями, замок, может быть, так и остался развалюхой и никогда не превратился бы в прекрасное и грациозное сооружение. Если бы только его владелец не поступал, как истинный Рабютэн.

«Знаете ли вы, что означает — действовать, как Рабютэн?»— напишет однажды прекрасная кузина де Севини. «Это значит поступать очень умно», — ответит ей историк Жан Орье. Пожалуй, уже давно пора познакомить моих читателей с этим сорвиголовой, шалопаем, свободолюбцем, умеющим служить перу больше, чем кто бы то ни был.

Он родился в апреле 1618 года, в пятницу, тринадцатого числа. «Это было плохим предзнаменованием, сомнений быть не могло», — пишет Жан Орье и к вышесказанному добавляет: «Склонившись над его колыбелью, тетушка Шанталь — святая Жанна де Шанталь — принялась пророчествовать и предсказала ему святой сан: святые всех видят святыми. Быть может, это был единственный промах, который совершила эта уважаемая женщина за всю свою жизнь, но зато какой! Бюсси не станет ни ангелом, ни демоном, но самым горячим и одаренным человеком из всего своего рода».

Ему исполнилось только шестнадцать, когда отец забирает его из коллежа и отправляет прямо на войну. Сын учится отлично, ибо Рабютэны орудуют своей шпагой также ловко, как и пером. Он принимает участие в сражении при Мардике, а затем сопровождает принца Конде в Каталонию и Пикардию. Но его верность королю призывает встать под знамена Тюрена, с которым он, впрочем, позже разругается. Можно было сказать, что он сделал военную карьеру. Но между тем судьба Бюсси принимает довольно странные обороты. Он множит дуэли и коллекционирует любовниц, и хотя он и женится 2 апреля 1643 года на своей двоюродной сестре Габриэлле де Тулонжон (это случается за год до того, как Мария выходит замуж за маркиза де Севини), то лишь с единственной целью — завести детей. Однако у него не будет времени сделать их в достаточном количестве, так как четыре года спустя Габриэлла умрет, оставив ему лишь троих дочерей.

А год спустя Бюсси уже главный герой (хотя и невольный) одного очень крупного скандала. Желая снова жениться, причем жениться выгодно, он следует совету некоего отца Клемента, духовника Мадам де Мирамьон, останавливая свой выбор на ней. Госпожа де Мирамьон — молодая и очень богатая вдовушка, довольно привлекательная, но очень набожная и слишком стыдливая. Подталкиваемый отцом Клементом, Бюсси уже видит себя победителем. Он действует очень быстро: подстерегает вдову у входа в церковь, хватает ее и, бросив в карету, стремительно увозит в замок Лоней. Не обращая никакого внимания на протесты и крики своей жертвы, он искренне считает, что все эти слезы и угрозы — не больше, чем хорошо разыгранное представление для родственников этой дамы, которые не горят желанием ввести его в свою семью.

Увы, уже через несколько часов Роже придется признать горькую истину: все эти рыдания и протесты вполне натуральны. Госпожа же Мирамьон не имеет ни малейшего желания стать женой Бюсси-Рабютэна. И тогда тот великодушно возвращает свободу своей пленнице. Однако этого недостаточно, чтобы заставить замолчать оскорбленное семейство, а также избежать Бастилии: потребуется сумма в шесть тысяч ливров. Настоящий грабеж, особенно если учитывать, что у нашего героя ни гроша в кармане.

Через год он успокаивается, взяв замуж Луизу де Рувиль. Но впереди его ждут более крупные неприятности. Десять лет спустя после вышеописанных приключений, в то время как мадам Мирамьон основывает монастырь и становится его настоятельницей, Бюсси компрометирует себя еще более серьезным образом: во время святой недели он, в компании с герцогом де Вивоном, герцогом де Невером и другими сеньорами, организует настоящую оргию, в течение которой занимается тем, что горланит со своими приятелями похабные песни, крестит свинью и заглатывает невероятное количество вина. Естественно, он является зачинщиком всего этого беспорядка. И вот результат: Бюсси отправляют в ссылку в бургундский замок.

По-правде сказать, хотя Бюсси и привык к привольной светской жизни, пребывание в изгнании не очень удручает этого првесу. Он занимается строительными работами, а также начинает писать «Любовную историю де Голлей», в которой описывает амурные приключения многочисленных дворцовых персонажей. Все это он посвящает некоей госпоже де Монгла, в которую он без памяти влюблен и которая тоже, кажется, его любит.

Бюсси и в голову не приходит прятать от любопытной женщины рукопись, которая хранится под его плащом. Увы, «подружка» снимает с нее копию и издает произведение. Это — катастрофа, ибо принц Конде, возмущенный до глубины души тем, что его персону выставляют в столь невыгодном свете, спешит поручить анонимному писаке издать «произведение» под названием «Любовные приключения во Франции», повествующие об интимной связи короля с мадемуазель де Лавольер. На этот раз Людовик XIV, которого позабавила «Любовная история де Гол ей»и который не возражал бы даже против зачисления ее талантливого автора в члены Академии, серьезно разгневан и посылает беднягу Бюсси в Бастилию, даже не желая слушать оправдании этого, в общем-то, ни в чем неповинного писателя. Попав в тюрьму 16 апреля 1655 года, он пробудет там тринадцать месяцев, а выйдя оттуда, сразу же отправится в свое шестнадцатилетнее изгнание, о котором мы уже вспоминали выше.

Проведя долгие годы в Бюсси-Рабютэне, где он находится в окружении родственников, Роже развлекается тем, что создает свой собственный мир, благоустройством которого наш герой занимается с удовольствием. За неимением лучшего гида, чем он сам, послушаем, что он говорил об этом: «Здесь вы можете найти немало презабавнейших вещей, которые вы никогда не отыщите где-либо еще; например, я имею целую галерею портретов всех французских королей, начиная с Гуго Капета и до современного короля, под каждым из них вы сможете увидеть таблички, на которых описаны все их действия. С другой стороны находятся государственные деятели и писатели. Чтобы внести сюда некоторое оживление, в третьем углу можно наблюдать любовниц и приятельниц наших славных королей. В прихожей, расположенной перед этой галереей, я поместил самых знаменитых и прославленных военных деятелей, начиная с графа Дюнуа. Затем следует большая комната, в которой уютно расположились только лица членов моей семьи, а заканчивается эта комната большим салоном, украшенным портретами самых красивых женщин двора, которые собственноручно подарили мне свои изображения».

Несмотря на все злоключения, верное перо Бюсси не остается без дела. Граф принимается за свои «Мемуары», пишет «Краткую историю Людовика Великого», «Разговор с моими детьми», а также занимается нескончаемой перепиской, и в основном с маркизой де Севини, с которой он долгие годы находится в ссоре из-за истории с деньгами, когда маркиза показала себя не с самой лучшей стороны.

Он совсем не живет с женой, предпочитающей Париж. Любимым другом становится его дочь Луиза, маркиза де Колини, юная вдова, к которой он испытывает самые нежные чувства. Эти нежные чувства сыграют немаловажную роль в грустном приключении его дочери с неким Ля Ривьером. Этот мошенник высокого полета сделал Луизе ребенка и вовсе не спешил дать бедняжке развод. Она проиграла процесс, имев «неосторожность заключить, несмотря на протест отца, секретный брак».

Конечно, Бюсси бросает все свои силы на защиту дочери, и скандал не принимает большого размаха. Более того, в 1682 году король позволяет ему вернуться во дворец. Но шестидесятичетырехлетний граф полагает, что ему уже слишком поздно снова начинать свою жизнь при дворе, изнанку которого он так хорошо знает. В семьдесят три года он все же воспользуется дарованной ему свободой и отправится в свое последнее путешествие, чтобы полюбоваться красотами Версаля. А три года спустя, в Отене, он умирает от апоплексии.

После его смерти замок переходит к двум его сыновьям, а затем к одной из дочерей, госпоже де Монтатэр, которая продаст его парламентскому советнику по имени Этьен Дагоно. Но в конечном итоге все эти великолепные картинные галереи и залы перейдут в 1929 году в собственность государства.

Даже если учесть тот факт, что первые камни этого родового гнезда, расположенного в глубине небольшой бургундской долины, были собраны еще в XV веке, и что в истории замка красуются такие громкие имена, как Шатийон и Рошфор, все же главную роль в его судьбе сыграл Бюсси-Рабютэн, и только он! Роже де Рабютэн, граф де Бюсси был одним из самых храбрых, самых привлекательных, самых образованных и умных людей Великого Века. Но этот человек, который, казалось, собрал все самые превосходные качества в своем характере, не получил, к великому сожалению, должного признания.

Этот самый Бюсси удивительно похож на другого Бюсси, которого Александр Дюма воспел в своей «Графине де Монсоро». Бюсси д"Амбуаз и Бюсси-Рабютэн, — у этих двух персонажей можно найти очень много схожего, как если бы первый являлся предком второго, за небольшим исключением, состоящим в том, что ум второго был еще острее, чем его шпага.

Однако не он один обладал этим талантом. Его кузина, юная красавица блондинка, была ему очень близка и дорога. Вот она-то и имела неменьшие способности. Эту кузину он любил далеко не братской любовью, принесшей ему немало горя, ибо она не обладала таким же жарким темпераментом, как ее дорогой кузен. Эта юная красавица возьмет на себя все лучи славы, оставив ему одну лишь тень. Ее имя: Мария де Рабютэн-Шанталь, маркиза де Севини.

Все последующие поколения станут невольными пособниками Людовика XIV, самым жестоким образом приговорившего Бюсси-Рабютэна к шестнадцатилетнему погребению в этой бургундской долине. И все только лишь из-за его остро отточенного пера и вольнолюбивого поведения. Во времена этого изгнания замок приобрел свой и поныне существующий вид, если, конечно, верить строкам, которые оставил однажды его молодой владелец: «В графстве Шароле имеется огромный лес, называемый лесом Рабютэна, посередине которого находится нечто вроде топи, откуда хорошо видны остатки старого замка».

Если бы не постоянные стычки Роже с властями, замок, может быть, так и остался развалюхой и никогда не превратился бы в прекрасное и грациозное сооружение. Если бы только его владелец не поступал, как истинный Рабютэн.

«Знаете ли вы, что означает — действовать, как Рабютэн?»— напишет однажды прекрасная кузина де Севини. «Это значит поступать очень умно», — ответит ей историк Жан Орье. Пожалуй, уже давно пора познакомить моих читателей с этим сорвиголовой, шалопаем, свободолюбцем, умеющим служить перу больше, чем кто бы то ни был.

Он родился в апреле 1618 года, в пятницу, тринадцатого числа. «Это было плохим предзнаменованием, сомнений быть не могло», — пишет Жан Орье и к вышесказанному добавляет: «Склонившись над его колыбелью, тетушка Шанталь — святая Жанна де Шанталь — принялась пророчествовать и предсказала ему святой сан: святые всех видят святыми. Быть может, это был единственный промах, который совершила эта уважаемая женщина за всю свою жизнь, но зато какой! Бюсси не станет ни ангелом, ни демоном, но самым горячим и одаренным человеком из всего своего рода».

Ему исполнилось только шестнадцать, когда отец забирает его из коллежа и отправляет прямо на войну. Сын учится отлично, ибо Рабютэны орудуют своей шпагой также ловко, как и пером. Он принимает участие в сражении при Мардике, а затем сопровождает принца Конде в Каталонию и Пикардию. Но его верность королю призывает встать под знамена Тюрена, с которым он, впрочем, позже разругается. Можно было сказать, что он сделал военную карьеру. Но между тем судьба Бюсси принимает довольно странные обороты. Он множит дуэли и коллекционирует любовниц, и хотя он и женится 2 апреля 1643 года на своей двоюродной сестре Габриэлле де Тулонжон (это случается за год до того, как Мария выходит замуж за маркиза де Севини), то лишь с единственной целью — завести детей. Однако у него не будет времени сделать их в достаточном количестве, так как четыре года спустя Габриэлла умрет, оставив ему лишь троих дочерей.

А год спустя Бюсси уже главный герой (хотя и невольный) одного очень крупного скандала. Желая снова жениться, причем жениться выгодно, он следует совету некоего отца Клемента, духовника Мадам де Мирамьон, останавливая свой выбор на ней. Госпожа де Мирамьон — молодая и очень богатая вдовушка, довольно привлекательная, но очень набожная и слишком стыдливая. Подталкиваемый отцом Клементом, Бюсси уже видит себя победителем. Он действует очень быстро: подстерегает вдову у входа в церковь, хватает ее и, бросив в карету, стремительно увозит в замок Лоней. Не обращая никакого внимания на протесты и крики своей жертвы, он искренне считает, что все эти слезы и угрозы — не больше, чем хорошо разыгранное представление для родственников этой дамы, которые не горят желанием ввести его в свою семью.

Увы, уже через несколько часов Роже придется признать горькую истину: все эти рыдания и протесты вполне натуральны. Госпожа же Мирамьон не имеет ни малейшего желания стать женой Бюсси-Рабютэна. И тогда тот великодушно возвращает свободу своей пленнице. Однако этого недостаточно, чтобы заставить замолчать оскорбленное семейство, а также избежать Бастилии: потребуется сумма в шесть тысяч ливров. Настоящий грабеж, особенно если учитывать, что у нашего героя ни гроша в кармане.

Через год он успокаивается, взяв замуж Луизу де Рувиль. Но впереди его ждут более крупные неприятности. Десять лет спустя после вышеописанных приключений, в то время как мадам Мирамьон основывает монастырь и становится его настоятельницей, Бюсси компрометирует себя еще более серьезным образом: во время святой недели он, в компании с герцогом де Вивоном, герцогом де Невером и другими сеньорами, организует настоящую оргию, в течение которой занимается тем, что горланит со своими приятелями похабные песни, крестит свинью и заглатывает невероятное количество вина. Естественно, он является зачинщиком всего этого беспорядка. И вот результат: Бюсси отправляют в ссылку в бургундский замок.

По-правде сказать, хотя Бюсси и привык к привольной светской жизни, пребывание в изгнании не очень удручает этого првесу. Он занимается строительными работами, а также начинает писать «Любовную историю де Голлей», в которой описывает амурные приключения многочисленных дворцовых персонажей. Все это он посвящает некоей госпоже де Монгла, в которую он без памяти влюблен и которая тоже, кажется, его любит.

Бюсси и в голову не приходит прятать от любопытной женщины рукопись, которая хранится под его плащом. Увы, «подружка» снимает с нее копию и издает произведение. Это — катастрофа, ибо принц Конде, возмущенный до глубины души тем, что его персону выставляют в столь невыгодном свете, спешит поручить анонимному писаке издать «произведение» под названием «Любовные приключения во Франции», повествующие об интимной связи короля с мадемуазель де Лавольер. На этот раз Людовик XIV, которого позабавила «Любовная история де Гол ей»и который не возражал бы даже против зачисления ее талантливого автора в члены Академии, серьезно разгневан и посылает беднягу Бюсси в Бастилию, даже не желая слушать оправдании этого, в общем-то, ни в чем неповинного писателя. Попав в тюрьму 16 апреля 1655 года, он пробудет там тринадцать месяцев, а выйдя оттуда, сразу же отправится в свое шестнадцатилетнее изгнание, о котором мы уже вспоминали выше.

Проведя долгие годы в Бюсси-Рабютэне, где он находится в окружении родственников, Роже развлекается тем, что создает свой собственный мир, благоустройством которого наш герой занимается с удовольствием. За неимением лучшего гида, чем он сам, послушаем, что он говорил об этом: «Здесь вы можете найти немало презабавнейших вещей, которые вы никогда не отыщите где-либо еще; например, я имею целую галерею портретов всех французских королей, начиная с Гуго Капета и до современного короля, под каждым из них вы сможете увидеть таблички, на которых описаны все их действия. С другой стороны находятся государственные деятели и писатели. Чтобы внести сюда некоторое оживление, в третьем углу можно наблюдать любовниц и приятельниц наших славных королей. В прихожей, расположенной перед этой галереей, я поместил самых знаменитых и прославленных военных деятелей, начиная с графа Дюнуа. Затем следует большая комната, в которой уютно расположились только лица членов моей семьи, а заканчивается эта комната большим салоном, украшенным портретами самых красивых женщин двора, которые собственноручно подарили мне свои изображения».

Несмотря на все злоключения, верное перо Бюсси не остается без дела. Граф принимается за свои «Мемуары», пишет «Краткую историю Людовика Великого», «Разговор с моими детьми», а также занимается нескончаемой перепиской, и в основном с маркизой де Севини, с которой он долгие годы находится в ссоре из-за истории с деньгами, когда маркиза показала себя не с самой лучшей стороны.

Он совсем не живет с женой, предпочитающей Париж. Любимым другом становится его дочь Луиза, маркиза де Колини, юная вдова, к которой он испытывает самые нежные чувства. Эти нежные чувства сыграют немаловажную роль в грустном приключении его дочери с неким Ля Ривьером. Этот мошенник высокого полета сделал Луизе ребенка и вовсе не спешил дать бедняжке развод. Она проиграла процесс, имев «неосторожность заключить, несмотря на протест отца, секретный брак».

Конечно, Бюсси бросает все свои силы на защиту дочери, и скандал не принимает большого размаха. Более того, в 1682 году король позволяет ему вернуться во дворец. Но шестидесятичетырехлетний граф полагает, что ему уже слишком поздно снова начинать свою жизнь при дворе, изнанку которого он так хорошо знает. В семьдесят три года он все же воспользуется дарованной ему свободой и отправится в свое последнее путешествие, чтобы полюбоваться красотами Версаля. А три года спустя, в Отене, он умирает от апоплексии.

После его смерти замок переходит к двум его сыновьям, а затем к одной из дочерей, госпоже де Монтатэр, которая продаст его парламентскому советнику по имени Этьен Дагоно. Но в конечном итоге все эти великолепные картинные галереи и залы перейдут в 1929 году в собственность государства.

АНЖОНИ. Двухсотлетняя вендетта

Месть является тем блюдом, которое поглощается уже остывшим.
Народная поговорка

Воздвигнутый на высоком скалистом мысе, возвышающемся над долиной Ля Дуар, этот огромный четырехугольный великан с круглыми башнями по бокам покажется нам самым привычным и знакомым из всех замков в Оверни. И в самом деле, нашлось немало кинематографистов и телережиссеров, очарованных его романтическим и вместе с тем надменным силуэтом, пожелавших использовать именно его в качестве великолепного фона, на котором разворачиваются драматические события фильмов. Но совершенно непонятно, отчего еще никому не приходило в голову поведать его собственную, вовсе не безынтересную историю.

Он был построен в Средние века в вулканистой местности, где уже удобно расположились несколько замков: Ле Фортанье, башня Шалье, Безодан, в котором родился трубадур Раймон Видаль, Турнемир, расположенный близ деревеньки с тем же названием. К ним и добавился Анжони, и надо признаться, что его появление здесь вряд ли можно назвать желанным.

В 1439 году король Карл VII, обретя, наконец, полную власть, дает разрешение своему верному подданному Людовику Анжони построить замок на земле, принадлежащей роду Турнемиров, который славился педантичностью, скупостью, а также верностью своим принципам. Отсюда и получила свое начало одна из тех самых историй кровавой мести, которые так почитаются жителями Корсики, но которые являются скорее исключением на доброй и спокойной французской земле.

Впрочем, если вернуться на век назад, можно увидеть, что два этих рода Турнемиров и Анжони прекрасно ладили между собой. Однако последние не обладали голубой кровью: то была семья богатых буржуа из Орияка, которая сколотила себе состояние на торговле кожей. Что же касается Турнемиров, то они были благородных кровей (их род получил начало еще в X веке), но надо признаться, количество имеющихся у них титулов намного превышало количество экю в их казне… Эти экю они находили у Анжони, которые охотно давали им в долг, а когда дебиторы оказывались не в состоянии его вернуть, им приходилось мало-помалу расставаться с частью своих земель. Впрочем, несмотря на такое положение вещей, отношения между соседями оставались хорошими.

В 1375 году Бернар Анжони был удостоен чести взять себе в жены Маргариту де Турнемир. События разворачивались в тот самый момент, когда замок, где жила девушка, являл собой настоящий театр, в котором разыгрывалась прелюбопытнейшая история.

В течение нескольких лет Овернь подвергалась нещадной эксплуатации, которой занимался некий Эмириго Марше по прозвищу Король грабителей. Он был главой большой банды и представлял собой настоящего разбойника, для которого все человеческое было чуждо. Штаб — квартира этого развеселого персонажа расположилась в замке де Ля Рош-Вендей близ Ля Бурбуль (поговаривают, что его сокровище до сих пор хранится там, где-то под землей).

Как-то раз, отправляясь на одно весьма выгодное дело, Марше доверяет свое логово родному дяде. Это было время, когда по приказу короля Карла V, коннетабль дю Геслен совершал облавы на большие банды. Вернувшись из своей экспедиции, Эмериго Марше обнаружил, что его замок был оставлен дядей и подвергнут облаве. Он понял, какому риску подвергался сам: его было за что арестовывать. Он не мог не знать, что никакая власть во Франции не оправдает его действий. Послушаем же, что об этом пишет Фруассар:

«Эмериго Марше был очень опечален и находился в раздумьях, решая, куда податься. Совершенно измученный, он вдруг находит решение: Марше вспомнил, что у него в Оверни имеется двоюродный брат, дворянин по имени Турнемир. Он должен отправиться к нему, поведать о всех своих злоключениях и, наконец, принять от него совет. Вместе со своим пажем он приходит к этому Турнемиру и входит в замок.

Увы, хотя Турнемир и сам был не чист на руку, так как в свою очередь тоже потихоньку занимался грабежом, он встречает непрошенного гостя без особого энтузиазма:» Из-за Вас меня ненавидит господин де Бери; но я знаю, как угодить ему, ибо намерен вернуть Вас живым или мертвым…«Сказано — сделано. И вот Эмериго, который так надеялся получить здесь кров и кусок хлеба, попадает в темницу, а затем в сопровождении людей герцога де Бери отправляется в Париж, чтобы принять там смерть. Участь его была ужасной:» Ему отрубили голову, затем четвертовали, а каждую из четырех частей отправили в четыре самых важных парижских дома…«

Неизвестно, как все это воспринял новоявленный зять. Вероятно он зааплодировал, даже если в душе и не одобрил эту жестокость, ибо в Турнемире в это время жилось не так уж легко. Но на ход свадьбы названное обстоятельство никак не повлияло.

Положение меняется в худшую сторону, когда Анжо-ни начинает претендовать на то, чтобы воздвигнуть свой замок в нескольких шагах от немного разрушенной крепости Турнемиров… которые к этому времени практически совсем не имели никакой земли.

В период между 1439 годом (дата разрешения на строительство) и годом 1465 — м Риго де Турнемир наблюдает, как воздвигается прекрасный замок, и кипит от переполняющего его гнева.

Но едва успевают торжественно отпраздновать открытие замка, как он решает пойти в наступление. Своим собственным, не отличающимся особой элегантностью, способом.

Он начинает с того, что в день святого Иоанна посылает своих людей побеспокоить горничных мадам д"Анжони и их возлюбленных, которые преспокойно танцевали возле камина. Далее молодчики отправились в церковь, чтобы расколоть скамью мадам д"Анжони, Которая, будучи вдовой, не сможет отплатить своему соседу той же монетой. Это был знак того, что ей и ее семье отныне запрещается ступать на территорию церкви.

Хотя у госпожи д"Анжони не было мужа, у нее имелся юный сын и такой же вспыльчивый, как Турнемир, управляющий. История в церкви очень не понравилась Симону де Дюрбану, и он решает перейти в контратаку. Таким образом, в следующее воскресенье, несмотря на запрет Турнемиров, Симон решает заставить приходского священника прочитать во всеуслышание некий документ, согласно которому Людовик д"Анжони считался» Господином де Турнемиром «. Но несчастный священник, будучи в буквальном смысле слова замученным его противником, который под страхом смерти запрещает произносить предначертанные слова, отказывается исполнить приказание де Дюрбана. Давайте войдем в церковь Турнемиров и послушаем, что там говорят… вернее, кричат:

» Вы очень плохо поступаете, господин священник, отказываясь зачитать бумагу «, — вопит Дюрбан.» Я ничего не стану делать «, — дребезжит приходской священник. А вот, что бросает Симону Эмери де Турнемир:» Прочти сам это письмо, если, конечно, осмелишься!«В ответ звучит:» Я не имею права, я — не священник!«Эмери:» Если и нашелся такой подлец, который имел наглость присвоить себе титул и имя Турнемиров, то это ему дорого будет стоить. Я убью его!«За этими словами последовал ряд столь гнусных ругательств и богохульственных выражений, что пришла очередь разгневаться и Дюрбану:

» Возьми свои слова обратно, мерзавец, незаконнорожденный, сын шлюхи! Мой господин — благородный, достойный человек и будет носить имя сеньора де Турнемира назло тебе!«И они наносят друг другу смертоносные удары. Эмери де Турнемир умирает со вспоротым животом. Симону де Дюрбану» повезло больше «, он выздоравливает, несмотря на серьезность раны… чтобы быть убитым другим Турнемиром.

Проходит три четверти века. В своем постепенно приходящем в упадок замке Турнемиры продолжают воевать. В 1523 году еще один побочный сын Турнемира убивает священника Клода д"Анжони. Его хоронят в церковном клире, что не по вкусу убийце. Ночью он раскапывает и бросает труп перед воротами замка Анжони, где поутру его обнаруживают наполовину съеденным дикими животными.

Увы, даже такие действия не помогают подняться дому Турнемиров, который неуклонно разваливался по мере того, как росло состояние врага. Несмотря на все несчастья, роду Анжони удается сохранить королевскую милость, позволившую им когда-то построить замок. Еще большего блеска замок достигает в 1557 году, когда Мишель д"Анжони берет себе в жены девушку из благородного старинного рода графов де Фуа по имени Жермен. Этот брак открывает для них доступ ко двору и они дальше и дальше отходят от этих жестоких овернцев, которые так и не складывают оружия.
Несмотря на то, что прошло уже очень много времени, ненависть остается. Тогда в 1623 году было решено с этим покончить. На сей раз это будет рукопашный бой: Турнемиры против Анжони. Бой происходит на виду у всей округи. Анжони терпят поражение в схватке, однако от полученных ран и Турнемиры умирают один за другим…

Так закончилась эта долгая вендетта. Наследницей Турнемиров стала Габриелла де Пестей. Вместе с ней замкнулся круг. Когда-то два соперничающих рода соединил брак. И вот новый брак снова соединяет их: в 1645 году Мишель д"Анжони II женится на Габриелле и год спустя становится по милости короля маркизом де Мардонь.

Анжони, которому в XVIII веке его наследники придали еще более очаровательный вид, сохранил в целости свое великолепие прекрасных комнат, божественных фресок и гордость своих старых воинов. Красота замка остается нетронутой благодаря тому, что он принадлежит все тому же роду: роду маркизов де Леотуан д"Анжони.

Со своего высокого холма замок Бирон высокомерно взирает на территорию между Дордонью и Лотоном. Он так мощен, так обширен, что напоминает скорее целую укрепленную деревню, и лишь головокружительная высота его уходящих в небо остроконечных башен придает ему внешность дворца. Внутренний двор также нельзя назвать обыкновенным двором, он носит название «Оружейная площадь». Здесь жили воины, и это чувствуется.

И не столь уж важно, что подойдя поближе вы легко уловите отпечатки самых разных столетий, самых разных стилей! От всего веет величием, а это именно то, что, в конечном счете, дорого стоит хозяевам, истинным воинам. Мужчинам этого рода отводилась исключительная роль. Что касается женщин, они, напротив, вынуждены были довольствоваться скромным местом: их рассматривали лишь как орудие для продолжения рода. Редкий раз в их семье рождалась женщина, для которой были уготованы хоть небольшие радости жизни.

В самом деле, следует окунуться в самую глубину тех времен, чтобы отметить для себя, что все эти благородные бароны имели жен, матерей и что, наконец, они не могли сразу же родиться в доспехах и с чувством собственной исключительности. Однако в многочисленных летописных историях не упоминается ни одна, хоть сколько-нибудь интересная дама. Итак, поскольку перед нами мужской замок, вернемся к истории этих великих мужей.

В XII веке род Гонто, происходивший от одной из ветвей рода Капе, обосновался в Бироне, уже тогда являющемся довольно могущественной сеньорией, так как он входил в состав знаменитого поместья де Перигор. Здесь Гонто задержатся до XX века. Это — почтенные господа, занимающие очень высокое положение при дворе герцогов Аквитанских.

Однако в начале XIII века разражается крестовый поход против альбигойцев1. Возглавляет отряд баронов Симон де Монфор. Он подбирается к Бирону и даже, в 1211 году, завладевает поместьем. Наколов на свое копье все живое, что только попадается ему, Монфор оставляет здесь одного из своих подчиненных по имени Мартен д"Альгаис, а затем продолжает свой путь. Довольно неудачная идея: оставшись один в Бироне, Альгаис приходит к выводу, что замок ему подходит, и в надежде на его присвоение, он покидает христианскую партию, чтобы присоединиться к своим бывшим врагам. Но не тут-то было. Монфор возвращается, вновь захватывает замок, разрушив на сей раз крепость почти до основания, а затем приговаривает арестованного предателя к смерти. Он «привязал его к хвосту лошади, которая протащила его сквозь армейские ряды, а затем, совершенно искалеченного, повесил».

Как только утихают последние раскаты грома, Гонто возвращаются домой и принимаются наводить порядок. К XV веку появляется один из самых значительных персонажей этой знатной семьи, Пон де Гонто-Бирон, который покажет итальянцам, на что способны «разгневанные французишки». Это происходит при сражении в Форнуэ.

Молодой Пон следует за королем Карлом VIII, который останавливается в Италии, чтобы вновь завоевать то, что он считал «своим»— королевство Неаполь. Дело сделано, и король со своим окружением греется под ласковым солнышком в Капуе, однако очень скоро они получают весть о том, что мощная коалиция собирается преградить им обратный путь. Тотчас же король уезжает, оставив часть своей армии Жильберу де Монпансье. Но командование десятью миллионами людей он доверяет только Пону де Гонто.

5 июня 1495 года, на рассвете, молодой де Гонто обрушивается со своими людьми на сорокатысячную армию противника, мирно расположившуюся на равнине в Форнуэ и совсем не ожидавшую нападения. В то время как король в Наварре помогает герцогу Орлеанскому, Пон, выиграв этот поединок, сразу же попадает на страницы Истории. Он покоится в часовне замка, в великолепной усыпальнице рядом со своим братом, епископом Арманом… Он был дедушкой первого маршала де Бирона.

Его сын Жан, губернатор Сен-Кантена, принял смерть во имя короля, не дождавшись своего славного часа. Но остановим свое внимание на Армане де Гонто, паже королевы Наваррской, затем губернаторе Сен-Дени, маршале Франции, который примет славную смерть в битве при Эпернеи, и о котором Брантом напишет следующие строки: «Его голову снесло пушечным ядром, счастливая смерть, если, конечно, верить Цезарю, который считал внезапную смерть самой лучшей смертью».

Что касается его сына, Шарля-Армана, то он также был вынужден отправиться в мир иной без головы, но совсем другим способом. «Храбрый воин, рисковый до мозга костей, счастливый во всех предприятиях, выигранных скорее из безрассудства, чем из осторожности. Жадный до славы, амбициозный сверх всякой нормы, гордый и высокомерный, наделенный невыносимой спесью, которая, в конце концов, принесет ему крах и несчастье». Эта гордыня станет причиной его гибели.

Сослужив прекрасную службу Генриху IV в битве при Иври, а также в сражении в Арке, заполучив трон в Руа-не, Бирон перестал обращать внимание на что-либо, кроме своих амбиций; ему уже, право, нечего было желать, разве что стать королем Франции. Адмирал Франции в 1592 году, затем маршал Франции в 1594 году, губернатор Бургундии в 1595 году и, наконец, герцог и пэр три года спустя. Словом, Бирон поднялся на самую верхнюю ступень социальной лестницы. Однако он, вероятно, посчитал, что король мало сделал для него, и потому поспешил на секретные переговоры с Испанией и Савойей.

Он был слишком высокопоставленным господином, чтобы эти его действия оставались незамеченными. Представ в Лувре перед Королем, который все еще отказывался поверить в виновность одного из своих старых товарищей, Бирон отказался признаться, таким образом он поплатился королевским прощением… Когда, арестованный и заключенный в Бастилию, он был приговорен к смертной казни, король отказал ему в помиловании, заявив: «Было бы скорее жестокостью, нежели милостью, сохранить жизнь этому маршалу, который так бессовестно относится к своей собственной жизни и к жизни своего государства, от коего он получил всевозможные блага».

Естественно, Бирон превратно понял слова своего короля и не замедлил выразить свой протест неблагодарному монарху, который, по его мнению, конечно же был обязан ему почти всем. Единственная уступка, на которую согласился Генрих IV, заключалась в том, что эшафот, обитый черной материей, установили во дворе Бастилии, а не на Гревской площади, как то ранее планировалось. Приговоренный был в ужасе: «Грев? Вот она плата за все мои услуги — умереть безвестно!» Говорят, перед тем, как умереть, он приказал палачу: «Пошевеливайся! Давай, оприходуй меня, да побыстрее!..»

Генрих IV был слишком благороден, чтобы завладеть имуществом погибшего. Он ограничился лишь тем, что взял себе герцогство, которое опять станет маркграфством до той поры, пока в 1723 году Людовик XV не завещает его Шарлю-Арману де Гонто, старейшине французских маршалов. Его сын, который также являлся маршалом, сделал парижанам милый подарок в виде гостиницы Бирона, известной сейчас как музей Родена.

А вот еще один Бирон, ничем не хуже других. Это племянник предыдущего. Его зовут Арман — Луи де Гонто, герцог де Лозан, затем герцог де Бирон. Он унаследовал замок и дом в Париже, а также сказочную репутацию коварного сердцееда. Ну вот, и в нашей военной истории появляются наконец юбки!

Лозан (под этим именем он более известен) высок, хорошо сложен и необыкновенно красив. Он коллекционирует разбитые сердца и частенько провоцирует скандалы. Это не мешает ему быть храбрым солдатом. Друг Ла-файетта, он отправляется воевать за независимость Соединенных Штатов, возглавляя нечто вроде Иностранного Легиона, и, естественно, покрывает себя славой. Заговорив о нем, нельзя оставить без внимания небольшую загадку: являлся ли он и вправду любовником Марии-Антуанетты?

Известно, что молодая королева не была избалована вниманием короля, своего супруга. Известно также, что она любила окружать себя хорошенькими сумасбродными женщинами и молодыми, благородными и красивыми мужчинами. Лозан входил в их число. Он также входил в круг тех, кому была оказана великая честь развлекать королеву, когда, заболев корью, она вынужденно не покидала своей комнаты.

Летом 1775 года популярность молодого Лозана достигла апогея. Королева постоянно желала видеть его подле себя. Поговаривают, что однажды Мария-Антуанетта восхитилась большим белым журавлиным пером, красовавшимся на головном уборе ее друга, и Лозан не замедлил подарить его ей; тем же вечером перо появилось на голове королевы. Но послушаем, что об этом говорит мадам Кампан: «Гордость его (Лозана) предвкушала слишком высокое вознаграждение. Подарив журавлиное перо, он подождал немного и попросил аудиенции: королева предоставила ее ему, как, впрочем, сделала бы это и по отношению к любому другому обитателю двора, окажись он на его месте и обладай столь же высоким рангом. Я находилась в соседней комнате: спустя некоторое время после его прихода, королева распахнула дверь и произнесла громким и раздраженным голосом.» Уходите, мсье!«Господин де Лозан низко поклонился и исчез. Королева была сильно возбуждена. Она сказала мне:» Никогда я больше не приму этого человека…«

В своих же» Мемуарах» Лозан без колебаний сообщает, что Мария-Антуанетта питала к нему нечто гораздо большее, чем простое расположение.

Эта эпоха была для Лозана временем глубокой немилости и высокой благосклонности. Испытав немало разочарований, он переходит на сторону Революции, становится генералом рейнской армии, затем выступает против вандейцев, которых разбивает в Партенеи. Однако вскоре его обвиняют в предательстве, арестовывают, сажают в тюрьму и приговаривают к смерти. Он поднимается на эшафот на площади Революции с той же улыбкой, какие он расточал в салонах Трианона. Его жена, урожденная Амелия де Буфлер (он все-таки нашел время, чтобы жениться, не успев, однако, обзавестись детьми), также закончит свою жизнь под страшным топором следующей весной…

Заключительное слово о замке. Последний проживающий в нем Бирон, маркиз и знаменитый коллекционер, продаст его на следующий же день после начала первой мировой войны и отправится в Швейцарию.

    Время потеряло свой плащ, сшитый из ветра, холода и дождя.

Еще с незапамятных времен в Блуа был замок. По-видимому, существуют места, специально созданные для такой красоты! Велики и могучи были его первые строители — графы де Блуа в XII веке и графы де Шатийон в XV. Однако единственное, что от них осталось — это восхитительная зала, в которой располагаются Генеральные штаты. Наиболее глубокий след в истории Блуа оставил род герцогов Орлеанских, эта младшая королевская ветвь. Дважды Орлеанам удавалось заполучить французский трон, удержать который им, однако, было не суждено.

В 1391 году Ги де Шатийон продает графство де Блуа брату Карла VI Безумного Людовику Орлеанскому. Галантный, обходительный, соблазнительный сердцеед и, отчасти, колдун, не особенно-то раскошелился: большую часть платит некая Маргарита де Намюр, жена Шатийона; она без ума от Людовика и с радостью использует капитал своего муженька. В качестве вознаграждения за этот широкий жест она получит несколько блаженных ночей со своим возлюбленным, даже и не рассчитывая на какую-то привязанность с его стороны: Людовик Орлеанский давно уже считается любовником Изабеллы де Бавьер, той самой, которую не решались даже называть королевой, настолько она опорочила свое высокое имя.

Однако было бы неверным считать брак Людовика несчастным: его жена, Валентина Висконти, дочь герцога Милана — красива, умна и образованна. Больше того, она очень любит его, понапрасну теряя свою любовь и свое время, потому что трудно было представить себе человека более легкомысленного и поверхностного, чем герцог. Из рук Изабеллы он попадает в заботливые руки Мариетты д"Эньен, а от нее прямиком в объятия смерти: это случилось 23 ноября на улице Барбет в Париже, когда он возвращается от Изабеллы, его настигают убийцы, нанятые его заклятым врагом, кузеном, герцогом Бургундским, по прозвищу Жан Бесстрашный.

Убив брата, Жан подкладывает его тело в постель королевы. Безутешная вдова, все еще любившая своего мужа, никак не могла оправдать его перед Парижем. Она отправилась в Блуа, чтобы запереть там свою боль и кровью вывести на его стенах свой безысходный девиз: «Для меня все кончено». Здесь, в замке Блуа, безутешная Валентина окончит свое существование, пережив мужа лишь на один год.

Впрочем, она оставляет после себя сына. Этот поэт предпочитает герцогской короне тенистую зелень Блуа, в которой его так часто посещает муза. Увы, попав в плен во время кровопролитного сражения при Азенкуре в 1415 году, Карл Орлеанский будет вынужден провести вдали от своего милого Валь де Луар ровно двадцать пять лет. И в течение всех этих долгих лет, пренебрегая всеми военными и рыцарскими канонами, запрещающими присвоение имущества пленных, англичане овладевают Блуа, затем Орлеаном, откуда их вытеснит Жанна д"Арк. Когда Карл вернется, наконец, на свою родную землю, Жанны д"Арк не будет уже в живых. Но мрачные стены английской тюрьмы вдохновили принца на такие прекрасные, гармоничные стихи, что им суждено жить в веках.


    Время потеряло свой плащ,
    Сшитый из ветра, холода и дождя.
    И одело новый, украшенный
    Вышивкой из солнечной улыбки,
    Светлой и прекрасной.

Ни одна антология французской поэзии не может забыть Карла Орлеанского, перечитывать произведения которого всегда истинное удовольствие, даже, пожалуй, большее, чем прогуливаться в прохладной тени садов его замка.

Этот принц-поэт останавливается в Блуа после своего длительного пребывания на английской земле. Именно здесь он соединяет свою судьбу с Марией де Клев, дочерью немецкого принца, и ведет спокойную, размеренную жизнь до тех пор, пока смерть не возьмет его к себе в 1465 году. В это время его сыну, будущему королю Людовику XII, как раз минул тринадцатый год…

Прежде чем стать королем, Людовик довольствуется «скромным» титулом принца и ведет довольно бурный образ жизни. Людовик XI, этот неутомимый политический деятель, заставляет его жениться на своей младшей дочери, Жанне, создании скромном и святом (она даже будет впоследствии канонизирована), однако хромом и довольно уродливом, считающем, что иметь детей совсем необязательно. На самом деле, брак этот является фиктивным. По крайней мере, так заявляет Людовик XII на процессе, который он возбуждает против несчастной Жанны. В конце концов, ему удается доказать несостоятельность своего брака, получить свободу и жениться на вдове своего предшественника, Карла VIII, герцогине Анне Бретонской.

Сын Людовика XI скоропостижно скончался, будучи задавленным перемычкой двери. Что касается его кузена Орлеанского, то он без памяти влюблен в королеву и не оставляет надежды сделать ее своею; даже когда надевает корону Франции. Его желанию будет суждено исполниться, во многом благодаря благосклонности папы, Александра VI.

Чтобы немного поразвлечься, Людовик XII принимается за перестройку замка Блуа на свой вкус. Но ему удается начать лишь строительство крыла, которое и ныне носит его имя. Его работу продолжит Франциск I.

Однако Франциск I приходится Людовику XII не сыном, а двоюродным братом. Все дело в том, что Людовик теряет своего наследника вместе со своей супругой: 9 января 1514 года Анна умирает при родах, оставив своего мужа безутешным. Франциск, представляющий собой на данный момент всего лишь герцога из рода Валуа, появляется в поле зрения короля 18 мая: в церкви, построенной на манер Блуа, он венчается с Клавдией Французской, старшей дочерью монарха.

Более мрачной свадьбы нельзя было и представить. Все, начиная с невесты, были облачены в черные одежды. Девушка оплакивала свою мать; король, казалось, присутствовал на настоящих похоронах — так громко он плакал и убивался; наконец, жених, которому пришлось отказаться от привычного пышного платья, завернул себя в черный дамасский шелк. Весь этот траур не помешает Людовику XII сделать своей женой юную шестнадцатилетнюю Марию Английскую… спустя пять месяцев со дня этой мрачной свадьбы. Но на этот-то раз и речи быть не могло ни о каком черном цвете!

Франциск I практически не живет в Блуа, в котором он, однако, занимается строительством крыла. Именно Франциск придает замку его величие и необыкновенную красоту. Причина, по которой Франциск отсутствует в своем поместье, проста: его жена Клавдия предпочитает жить в своем родовом замке, а для Франциска главное — счастье его жены, так как он страстно любит ее.

Когда в 1524 году смерть уносит ее, он искренне оплакивает кончину жены, заявляя во всеуслышание, что «если бы он только мог выкупить ее жизнь, он не раздумывая отдал бы свою, дабы никогда не познать горечь утраты близкого человека». Он так и не возвратился в Блуа, предпочитая проводить свои дни в Фонтенбло и Шамборе.

Одно время Блуа даже пришлось стать королевской резиденцией. Именно здесь, в 1588 году, Генрих III, преследуемый Гизами, испанскими союзниками, смутьянами и разжигателями распрей, собирает Генеральный совет, чтобы попытаться найти способ вразумить свой народ, который просто обожает Гизов. Именно здесь, исчерпав все свое терпение и такт, он решает «покорить», наконец, Меченого, другими словами, Генриха де Гиза, главу Святой Лиги и героя всех католиков.

23 сентября король наносит удар. Он вызывает Гиза на Совет в 6 часов утра, объяснив это тем, что желает покинуть Блуа немедленно и отправиться в Нотр-Дам-де-Клери, где отдыхает неугомонный политик Людовик XI. Напрасно друзья герцога пытались отговорить его от столь раннего визита. Просачивались слухи: король готов на все, лишь бы избавиться наконец от смутьяна… Напрасны были и старания маркизы Нуармутьер, любовницы де Гиза, удержать его подле себя. Ведь герцог так спесив и самовлюблен: «Он не посмеет!»— отвечает он с дерзостью, которая могла бы показаться смешной, если бы не влекла за собой столь трагичные последствия. Он даже не отказывается провести эту ночь со своей любовницей, урожденной Шарлоттой де Бонсамблянсай-одной из самый привлекательных женщин при дворе. Она также являлась членом знаменитого летучего эскадрона Екатерины Медичи, и, вероятно, ей следовало держать язык за зубами. Но любовь сильнее политики, и она прикладывает все усилия, чтобы удержать своего любимого. Напрасный труд! Изголодавшийся по любовным ласкам, Генрих почти не отдыхает этой ночью, и когда наступает час свидания с королем, он почти дремлет.

Конец ночи — ледяной. На улице — толстый слой снега, а Генрих не удосуживается даже надеть пальто. На знаменитой лестнице Франциска I Сорок пять, эта знаменитая стража короля, уже поджидает его. Они проводят Генриха в королевские апартаменты и нападают на него. Генрих испускает дух у самой королевской кровати. У него в кармане находится собственноручно написанная записка: «Чтобы развязать войну во Франции, необходимо семьсот тысяч ливров». Все это для Испании…

Как это вовремя! Генрих III знает, что отныне он находится в большой опасности, так как смутьянка герцогиня де Монпансье, сестра Меченого, а также его брат, Майен, потребуют отмщения. Герцогиня для этой цели наймет немного позже Жака Клемента. Но… ведь испанцы не вторгнутся на французские земли, и страна будет спасена!

В будущем короли не так уж часто будут удостаивать своим вниманием Блуа. Генрих IV не будет питать к нему симпатий, впрочем, как Людовик XIII. Именно этот замок он выберет в качестве тюрьмы для Марии Медичи, вступившей в заговор против него. Впрочем, ей удается оттуда сбежать, спустившись ночью из замка по веревочной лестнице.

Брат Людовика XIII, заговорщик Гастон Орлеанский выкупит графство, замок и разместит там свой двор, довольно бесцветный и скучный. Впрочем, его посетит однажды Людовик XIV по дороге в Сен-Жан-де-Люз. Мысли юного короля полностью заняты темноволосой и смуглой Марией Манчини, и поэтому он совсем не обратит внимания на присутствующую среди фрейлин его тетки юную, светлокожую, тщедушную блондиночку, скромную и застенчивую хромоножку. Ее имя ничего ему не говорит. А зовут ее — Луиза де Ла Вальер. Но ее час еще не настал…

После смерти Гастона Орлеанского замок придет в состояние медленного загнивания и упадка. Ему придется дожидаться 1843 года, чтобы вновь восстать из руин. Сегодня замок является национальным достоянием и представляет собой прекрасный музей.

    Она была из того мира, где самые прекрасные вехци
    Имеют самую ужасную судьбу
    И, как и положено розам,
    Она прожила только одно утро.
     Франсуа де Малерб

Удобно расположившись на небольшом пространстве роскошного Во-ле-Виконта, Блэнди, возвышаясь над равниной де Бри, кажется погруженным в сон и мечты. Что ему снится? Быть может, траурная церемония и любовный роман, так дорого стоящий будущему Генриху III? Здесь все еще обитает тень Марии…

Вся эта история начинается в Лувре, одним майским вечером 1572 года, в апартаментах Екатерины Медичи. Неприятная сцена сеет вражду между королевой-матерью и ее любимым сыном, юным Генрихом, герцогом Анжуйским. Сцена одинаково неприятна для них обоих: как для Екатерины, которая знает, что у нее хотят попросить и в чем она обязана отказать, так и для Генриха, который понимает, что интересы государства обязывают его усмирить свое сердце.

Судьба преподнесла сюрприз в прошлом году, во время бала, который давали в Лувре. На этом балу блистали три сестры де Клев: Генриетта, герцогиня де Невер, Екатерина, герцогиня де Гиз, и, наконец, Мария, самая юная из них, для которой это был первый бал во дворце. Ее появление поразило сердце молодого герцога Анжуйского.

Никогда еще он не встречал подобного существа: белокурая, нежная, ослепительно красивая, с ангельским лицом, Мария скорее напоминала сказочную нимфу, чем земную девушку. И любовь сразу же вспыхнула между молодыми людьми. Генрих тоже обладал всеми качествами, которые могут привлечь женщину: высокий, изящный, черноволосый, с огненным взглядом, обладающий знаменитой грациозностью Медичи, с самыми прекрасными руками в мире, двадцати лет от роду и с ореолом одержанных побед над протестантами. Кроме всего прочего он обладал смелостью настоящего искателя приключений и был, безусловно, лучшим фехтовальщиком королевства.

Этот бал мог стать балом Очаровательного принца и Прекрасной принцессы. К несчастью, Мария де Клев была обручена. И с кем? — с Генрихом де Конде, главой гугенотов, первым человеком после Генриха Наваррского, несговорчивым, упрямым воином, для которого клятва есть клятва!

Но когда ты любишь и любим, когда тебе только двадцать лет, для тебя не существует никаких преград. Поэтому в тот майский вечер Генрих Анжуйский пришел к своей матери, чтобы броситься к ее ногам, умоляя разорвать помолвку Марии и отдать Марию ему.

Екатерина выслушала мольбу своего любимого сына в полном молчании; она улыбнулась ему, как улыбаются капризному ребенку. Однако поняв, что Генрих вполне серьезен и что речь идет не о мимолетном капризе, она была готова объясниться. Да, счастье сына для нее очень важно, но мир, который они только что заключили с протестантами, очень хрупок. Оскорбить принца де Конде означало бы немедленно бросить королевство в пламя гражданской войны…

«Однажды гугеноты станут нашими подданными, сын мой, так как ваш брат, король Карл IX, не имеет других наследников. Вы не сможете помешать браку Конде, не спровоцировав тем самым самые ужасные последствия. Мария де Клев должна стать женой Конде».

Долго Генрих умолял, упрашивал: сама мысль, что его нежная Мария перейдет в руки этого уродливого коротышки с невыносимым характером и, в довершении всего, распутника, — казалась ему невозможной. Однако он понапрасну терял время. Никогда Екатерина не позволяла своим чувствам брать верх над интересами Франции. И если Генрих желает однажды взойти на трон, он должен уже сейчас поступать как истинный король.

В гневе молодой принц выбегает из комнаты, громко хлопнув дверью и крикнув, что он убьет Конде. Однако Екатерина сохраняет спокойствие. Ведь оба они, и мать и сын, прекрасно знают, что этого никогда не произойдет.

Три месяца спустя, 10 августа, весь Париж готовился к празднованию свадьбы принцессы Маргариты Валуа и юного короля Генриха Наваррского. Однако стычки между католиками и протестантами, несмотря на это, не прекращались. В это же время в Блэнда-Ле-Тур состоялась довольно странная церемония.

Замок был уже не такой веселый, как прежде. Это античная крепость. Построенная виконтами де Мелан в античном стиле крепость переходит позже к Танкарвилям. Во время Столетней войны Карл V значительно укрепляет замок, не отобрав его однако у Танкарвилей. Позже замок перешел к д"Аркурам, затем к Лонгвилям, при этом, впрочем, совсем не изменившись с виду. Этот средневековый замок, обладающий высоким, тридцатипятиметровым донжоном, являлся, кроме того, одним из самых стойких протестантских бастионов, ибо его владелица, Жаклин де Роан, бабушка принца Конде, была закоренелой гугеноткой. Она настояла на том, чтобы венчание ее внука проходило у нее дома и не имело ничего общего с праздником. Все присутствующие одеты в черное. Этот траур был связан с неожиданной утратой королевы Наваррской, Жанны д"Альбре, которую только что отравили. Уверенные в том, что Екатерина Медичи является причиной смерти Жанны, протестанты, желая подчеркнуть это, решили соблюдать траур даже на свадьбе своего главы.

Жених также был облачен во все черное, подобно своему свидетелю, юному королю Наваррскому, сыну Жанны д"Альбре, который созерцает всю эту церемонию с мрачной миной, так неподходящей ему и поэтому высоко оцененной окружающими. Еще один персонаж, привлекший к себе все взгляды: пожилая дама, герцогиня де Ферар, дочь короля Людовика XII и вдова герцога Эркюля II де Ферар. Эта высокомерная принцесса — католичка, однако ее симпатии гугенотам столь велики, что она принимает их веру. Известно ее покровительство поэту Клементу Маро и, то, что в ее замке Монтаржис Маро и протестанты чувствуют себя как дома.

Ну вот наконец и невеста. Красивая и бледная, как никогда. Увенчанная жемчужинами, завернутая в толстый слой кружев, Мария являет собой прозрачное, почти бесплотное создание, которое не на шутку пугает ее сестру, Генриетту де Невер, также присутствующую на свадьбе. Мария движется медленно, веки ее опущены. Она ни на кого не смотрит, ничего не видит, но все замечают, как дрожат ее безжизненные губы.

Она приближается к креслу, на котором восседает герцогиня де Ферар, останавливается перед ней, приседает в глубоком реверансе, а затем приветствует короля Наваррского, который смотрит на нее с нескрываемой горечью. Генрих любит хорошеньких женщин. Ему нравится видеть их веселыми, и такое явное отчаяние Марии не может не огорчить его, так как он считает своего кузена Конде не достойным такого счастья.

Когда наконец Мария садится подле своего суженого, до многих долетают слова герцогини де Ферар, ибо она и не думает понизить голос: «Он кажется еще уродливее рядом с ней».

Да, красавцем его не назовешь. Маленький и худосочный, принц Конде не выглядит широкоплечим даже благодаря набитому в плечах камзолу, специально сшитому по случаю торжества. Не украшает его и чрезвычайно, вытянутое лицо с шарообразными глазами, редкие, начинающие выпадать (несмотря на то, что ему только 20 лет) волосы. Нечего и сравнивать его с прекрасным принцем, образ которого Мария хранит глубоко в своем сердце. Но что поделать, она не может отказаться от брака, ибо является заложницей мира. Такой заложницей вскоре предстоит стать и Маргарите Валуа. И понимая все это, Мария едва не лишается чувств, когда пастор соединяет ее руку с рукой Конде.

Однако вся эта церковная церемония представляет собой лишь начало кошмара, ожидающего новобрачную. Настоящая пытка наступает для нее тем же вечером, когда ее укладывают в огромную кровать вместе с ненавистным ей человеком.

Как рассказывают очевидцы, в ужасе Мария попыталась умолить Генриха де Конде дать ей возможность заснуть одной в эту первую брачную ночь, ссылаясь на невыносимую усталость. Увы, нескончаемые войны, в которых принц провел все свои юные дни, наложили свой отпечаток на его характер. Будучи влюбленным без памяти в эту белокурую красавицу, прекрасно зная, что она любит другого (того, кого он считает своим врагом), новоявленный муж ничего не желает слушать. Он хватает одну из подушек и запускает ею в свечи, озаряющие альков, прокричав: «Вот так, теперь вы не увидите моего уродства». После чего он повел себя подобно солдафону.

В последующие дни Конде не отпускает от себя свою жену ни на шаг, и стены замка Блэнди начинают казаться бедной Марии тюремными ограждениями. Денно и нощно супруг осыпает ее знаками внимания и излияниями своей безудержной страсти, которые кажутся ей неиссякаемыми. Любовь становится для молодой женщины настоящей Голгофой.

Неудивительно, что она с невероятным облегчением принимает приглашение присутствовать на свадьбе Генриха Наваррского и Маргариты Валуа: новоявленная принцесса де Конде должна была нести шлейф невесты.

По правде сказать, эта невеста была столь же несчастной, что и невеста в замке Блэнди — ле-Тур. Несмотря на ужасную жару, новая королева Наваррская бела как смерть. Зная о том, что Маргарита тоже совсем не питает никаких чувств к своему суженному, Генриху Наваррскому, Мария, обладающая добрым и великодушным сердцем, принимает сторону своей бедной кузины. Тем более что за несколько минут до начала церемонии она уловила на себе пылкий взгляд по-прежнему прекрасного герцога Анжуйского. Она также прочитала в этом взгляде, когда он был обращен на ее супруга Конде, непреодолимое желание убить. Скопившийся возле помоста, где и происходит все это пышное действие, народ начинает рычать, словно пес, готовый укусить в любую минуту.

Несколько дней спустя это рычание превратится в истошный лай. В ночь на 24 августа колокол Сен-Жермен-Лесекруа призовет людей Лиги к крови. Так начнется Варфоломеевская ночь.

Находясь в предоставленных им в Лувре апартаментах, Мария и ее муж услышали колокольный звон, первые крики, а затем и первый выстрел. Упав на колени, Мария принялась молиться перед своим распятием, в то время как Генрих де Конде тщетно старался открыть дверь, запертую снаружи. Неожиданно дверь распахнулась и на пороге показался капитан стражи короля. Он пришел за принцем де Конде. Карл IX ждал его. Ожидал ли он также принцессу? Нет, принцессе нечего опасаться. В этом Конде абсолютно уверен она была не нужна, нужен только он, ее муж. Появившись в королевских покоях, он обнаруживает там и Генриха Наваррского.

Король встречает их в своем оружейном кабинете. Он находится в состоянии «черного гнева»и походит на разъяренного зверя. С аркебузой в руке он набрасывается на принцев и тащит их к окну, из которого открывается вид на Бастилию… и на усыпанную трупами набережную Сены:

— Смерть, обедня или Бастилия? — рычит он. Конде отвечает первым. Он смел и дерзко дает отпор гневу короля:

— Мой король и мой господин, Господь не позволяет мне выбрать первое. Остальное на Ваше усмотрение и на волю Божью.

Мгновенно он читает в налитых кровью глазах короля свой смертный приговор, но входит королева и силой своих женских слез выпрашивает помилование двум гугенотам. Когда Конде возвращается к себе, он находит Марию без чувств.

На следующий день бывший министр-протестант, насильно обращенный в другую веру, предпринимает попытку вразумить Конде, который не имеет ни малейшего желания расстаться с жизнью и который выслушивает старичка с мнимой покорностью. Более того, 3 октября он пишет письмо Папе, дабы показать свою покорность и попросить новое благословение брака.

Генрих Анжуйский готов лопнуть от гнева, однако на этот раз он ничего не может поделать: кардинал Бурбон снова благославляет брак Марии в Сен-Жермен-де-Пре. После чего молодая женщина возвращается в Блэнди: Конде должен отправиться на войну, чтобы сражаться на стороне короля. Надежда снова возвращается к принцу Анжуйскому. В конце концов, война имеет свои преимущества…

Немного погодя, он принимается писать Марии длинные, страстные письма, которые ей передает ее сестра Генриетта. Молодая женщина читает все эти послания со смешанным чувством счастья и своей вины. Хотя ее сердце принадлежит принцу, осознание того, что мужа в любую минуту могут убить, не позволяет ей отвечать на письма. Юный принц подавлен. Единственное, что ему остается, это ждать конца. Но тщетно. Смерть не ищет Конде. Более того, герцог Анжуйский сам вынужден удалиться: польский Сейм избрал его своим королем, и несчастный влюбленный едет в Варшаву. Он делает это очень неохотно: единственная интересующая его корона — это корона Франции, тем более, что здоровье Карла IX оставляет желать лучшего. Неужели он должен отказаться от французского трона и отправиться жить среди каких-то дикарей?

Его несколько успокаивает Екатерина Медичи, пообещав немедленно послать гонца в Польшу, если здоровье короля резко ухудшится. Корона Франции не ускользнет от Генриха.

Конде должен был сопровождать новоявленного короля до самой Польши. Однако почувствовав неладное, Карл IX, который терпеть не может своего младшего брата, лишает его такого удовольствия. Более того, Конде немедленно назначается губернатором Пикардии и обязывается отъехать в Амьен, Марии также надлежит отправиться туда, хотя и ненадолго. Однако это не мешает ей вернуться беременной.

А в это время, в Варшаве, Генрих изо всех сил пытается царствовать над народом, язык и нравы которого ему совсем неизвестны. Чтобы немедленно отвлечься от государственных дел, вместе с поэтом Филиппом Деспортом он ежедневно слагает стихи в честь несравненной принцессы де Конде. Эти стихи, в основном написанные Деспортом, Генрих выводит пером, смоченным собственной кровью.

Но вот, наконец, и долгожданная весть! Карл IX скончался 31 мая в своем замке в Венсенне. Королем Франции, по закону первородства, становится Генрих III. Генриху кажется, что счастье, наконец, пришло к нему. Он собирается попросить у папы разрешение на расторжение брака Марии. Он уже видит ее своей женой и королевой Франции, а себя самым счастливым человеком на свете. Он так в этом уверен, что не торопится возвращаться. Он знает, что Франция — в руках его матери, а значит, в очень надежных руках. И он предпринимает приятное путешествие, посещает Вену, затем Венецию.

Увы, когда он наконец выезжает в Париж, то узнает страшную весть: не дождавшись его возвращения, всего за несколько дней до его приезда, принцесса де Конде умерла при родах, подарив жизнь девочке по имени Екатерина.

Отчаяние короля было ужасным. Казалось, он сойдет с ума. Тело Марии было перевезено из Блэнди в Сен-Жермен-де-Пре, и в течение нескольких лет король не сможет войти в эту церковь. В последний раз муза Филиппа Деспорта прорыдает:

Пусть вырвется моя душа, чтобы соединиться с твоей,
Чтобы оставить этот ненавистный мир, в котором нет тебя.
Пусть сломается клетка, в которой томится мое сердце…

Никогда Генрих III не излечит свою рану. Даже женившись. Та, на которую упадет его выбор, некая Луиза де Водемон, станет королевой лишь потому, что хотя и отдаленно, но все же будет напоминать Генриху Марию де Клев.

Что же касается замка Блэнди, то он перейдет в начале XVII века герцогам Орлеанским, а в 1707 году станет собственностью маршала де Вияра, который решит переделать его в обыкновенный фермерский дом.

    Моряк уходит в долгое плавание. А пока его ждет любовь…

Зима в Провансе обычно мягкая, и поэтому солнце все также ярко светит в дни перед Рождеством. В 1748 году оно сверкало как-то по-особенному, озаряя своими лучами парк и маленькое озеро замка Боригай, находящегося на расстоянии всего лишь в два лье от Драгиняна. Тогда это было владение графа де Перо, выходца из старинного провансальского рода. Его имение, расположенное вокруг нового замка, было очень красивым; великолепной была сама природа: огромные сосны соседствовали с вековыми дубами, кустами можжевельника и олеандрами. В действительности настоящей владелицей замка была Мария-Тереза, дочь знатного помещика, красавица с белокурыми волосами, огромными голубыми глазами и светлой кожей, как и подобало девушке того времени (дамы той эпохи избегали лишний раз появляться на солнце, опасаясь загара и веснушек).

Тереза была само очарование, к тому же весьма богата и из очень приличной семьи. Поэтому всех удивлял тот факт, что в свои двадцать четыре года она все еще была незамужем, несмотря на то, что ее окружала целая стая поклонников, которые только и мечтали сделать из нее баронессу, графиню или маркизу. Но когда ей представляли очередного кандидата в мужья, она лишь улыбалась, а затем говорила:

— К чему такая спешка? Жизнь длинна. У нас еще будет время…

По правде говоря, госпожу де Перо совсем не удивляли отказы ее дочери. Ей уже давно удалось раскрыть секрет этого сердца, которое, потеряв покой, в безумном ритме билось по одному двадцатилетнему мальчишке: двоюродному брату Терезы, Пьеру-Андре де Сюфрану из Сен — Тропеза. Госпожа де Перо находила его настоящим дикарем.

Пьер-Андре и Тереза были друзьями детства. Несмотря на то, что эта красивая и послушная девочка была старше на целых четыре года, между детьми всегда существовали равные отношения. И не раз ей приходилось избавлять этого невыносимого мальчишку от крепкой взбучки. В самом деле, трудно было найти столь же несносного драчуна, который бы также страстно любил потасовки, самозабвенно раздавая всем тумаки. Будучи третьим из девяти детей маркиза де Сен-Тропез, Поля де Сюфрана сеньора Сен-Канна де ля Моль и де Ришнуа, и Марии — Иероним де ля Тур д"Эгю, Пьер-Андре начал свой жизненный путь с того, что переколотил всех мальчишек своей родной деревни Сен-Канна. И надо признаться, что соотношениями в этих боях часто были неравными (один против трех или четырех), так как Пьер-Андре был не только очень рослым для своего возраста, но и сильным, как Геркулес.

В иезуитском коллеже в Тулоне его поведение мало чем отличалось от поведения в деревне. Юный Сюфран чувствовал себя просто неполноценным, когда вынужденно лишался удовольствия помахать кулаками; он, казалось, специально находил всякие уловки, чтобы вступить в «сражение». И когда серые глаза загорались под взъерошенной шевелюрой (его ни разу не видели с причесанными волосами), соученики понимали, что час их страданий пробил. Даже перспектива наказания розгами, которыми так великодушно одаривали его иезуиты, не могла остановить этот кошмар коллежа. Побитый, наказанный, посаженный на хлеб и воду, этот мальчишка сносил все и, глазом не моргнув, замышлял новый план, полагая, что все невзгоды, которые он претерпел, являются великолепной подготовкой к жизни моряка.

В самом деле, призванный служить в гардемаринах, а затем Мальтийскому ордену, куда его записал отец, когда ему было только восемь лет, Пьер-Андре вовсю старался снискать себе репутацию неудержимого человека, которая, по его мнению, необходима была для вступления в морское ведомство.

Вступить в Мальтийский орден — означало посвятить свою жизнь Богу и сражениям, когда того потребует король. Все это с радостью принималось молодым Сюфра-ном, ибо единственным его желанием на этом свете было драться, драться и еще раз драться! Так, нигде, кроме Мальты, вокруг которой велась бесконечная война с бар-баресками, он не сможет найти такого прекрасного случая для применения своих сил.

В четырнадцать лет, совершенно изнуренный, он покидает тулонский коллеж и садится на баржу «Солида», где очень скоро английские пушки дают ему боевое крещение. И этот «зеленый» герой ведет себя так, что получает поздравления от своего командира де Шатонеф.

Тем временем, в Боригайи Тереза пропускала через себя все перипетии вступления в свет своего кузена и успела испытать самые разные чувства. Она переходила, таким образом, от развлечения к энтузиазму, от энтузиазма к восхищению, от восхищения к нежности, чтобы выйти, наконец из целого моря этих чувств на берег, имя которому — тревога. И это чувство не покидало ее с тех самых пор, как Пьер-Андре ушел в свое плавание.

Когда молодая девушка задавалась вопросом, почему ее так сильно интересует ее двоюродный брат, она не могла себе этого объяснить, но могла предположить, что ей платят взаимностью. В самом деле, когда их семьи собирались вместе в Сен-Канна, в Сен-Тропезе или Боригае, она стала замечать неуловимую перемену в Пьере-Андре. С ней он становился все более нежным, терпеливым, стараясь употреблять в своей речи самые учтивые и галантные выражения, чтобы больше не быть для этой светловолосой девушки глупым и растерянным от восхищения мальчишкой.

А после битвы в Финистере, где Сюфран сражается как лев, разжигая старую злобу против Англии, которая дорого ему будет стоить, и особенно после его плена, Тереза абсолютно уверена, кому принадлежит ее сердце И она не желает ничего лучшего, как подарить этому урагану свою молодость, красоту и любовь, чтобы начать с ним жизнь (довольно печальную жизнь) жены моряка.

Брак был вполне осуществимой вещью для Пьера-Андре в это время. Он еще не произнес обета, который связал бы его с орденом навсегда. Он еще мог вернуть свою свободу. Но желал ли он этого?

Вот об этом и мечтала Тереза в дни Рождества 1748 года. В октябре прошлого года был заключен мирный договор с Англией, подписанный в Экс-ля-Шапель. Английские тюрьмы открылись. Пьер-Андре объявил о своем возвращении в Сен-Канна, а значит и в Боригай. Каждый день мадемуазель де Перо прислушивается к конскому топоту, ожидая прибытия высокого кавалера, как обычно, одетого во все черное, с растрепанными волосами, серые глаза которого на обожженном солнцем лице загораются таким ярким светом, как только он ее замечает. Однако дни шли, а его все не было…

Зато было письмо от госпожи де Сюфран к госпоже де Перо. И это письмо она не решалась показать своей дочери. Едва выйдя из тюрьмы, Пьер-Андре, взбешенный своим вынужденным бездействием, пересек со скоростью пушечного ядра всю Францию, чтобы обнять своих в Сен — Канна и отправиться тотчас в Марсель. Затем он переправляется в Ла-Валлетту на первом попавшемся судне. Родным он ничего подробно не рассказал о своих планах. А намеревался он сделать то, что в Мальте называлось «совершать караван». Это означало, что он практически решился дать обет… Уехал он на два года.

Тереза была в отчаянии и гневе. Как она могла быть столь глупа, надеясь на то, что этот герой способен отказаться от милого его сердцу сражения, от обожаемого моря и от постоянной опасности ради какой-то женщины!

Она проиграла свой бой. Но она будет сильной! Пришло время отвернуться от мечты, которую она так долго лелеяла. Тогда, в ночь под Рождество, Тереза объявляет своим родителям, что она согласна выйти замуж. Ее мужем станет первый, понравившийся ее отцу.

А тем временем, в Ла-Валлетте Пьер-Андре окунается в бесславные начинания тех самых сказочных путешествий, о которых он так мечтал. Их смысл состоял в том, чтобы сражаться против барбаресков в Средиземном море. На практике же все начиналось с нескольких месяцев медицинской службы. В принципе, это было логично, так как Мальтийский орден видел свое предназначение в служении бедным, больным и страждущим. И вот, мечтая взять в плен как можно больше капитанов вражеских кораблей и преумножить славу своего ордена, Сюфран становится обыкновенной сиделкой: ухаживает за больными, промывает раны, раздает снадобья и пилюли.

Эта тусклая деятельность погружает его в меланхолию. И он «грызет удила», видя из окна своего госпиталя, как огромные красные галеры покидают порт на рассвете, чтобы отправиться в открытое море. И так не хочется возвращаться к своей работе, которая частенько включает мытье посуды…

В один из таких безрадостных дней он узнает новость: Мария-Тереза де Перо только что вышла замуж. Ее мужем стал офицер, землевладелец, граф Александр де Корбле д"Алес… Впервые за столь долгое время Пьер-Андре задумывается о девушке. Он обнаруживает, что известие об этой свадьбе заставляет его страдать и даже приводит в отчаяние. Не отдавая себе в том отчета, он как-то привык к мысли, что Тереза будет вечно ждать его возвращения. В мыслях она всегда принадлежала его миру, и этот мир теперь казался пустым…

Впрочем, он был достаточно честным, чтобы не обвинять ее. У Терезы не было причин ждать его. Разве он когда-нибудь говорил ей о своей любви? Да и как такое вообще могло быть, если он только сейчас открыл, какое место она занимает в его сердце? Теперь уже поздно, слишком поздно!..

Тем же вечером он будет умолять грандмэтра Эммануэля Пинто де Фонсека позволить ему оставить его медицинскую службу и сесть на борт галеры. Естественно, он умалчивает о том, что не в состоянии побороть свое неожиданное горе, имея в качестве оружия лишь шприц да горшочек с отваром. Ему необходимы море, пена, сражение…

Получив разрешение, давший обет юноша отправляется в путешествие вдоль берегов Африки и Сицилии. На мальтийских галерах не сидят без работы, и Сюфран имеет прекрасную возможность проявить свою ярость и смелость. Однако ему так и не удастся полностью заглушить глухую боль, которую он так тщательно прятал в самой глубине своего ретивого сердца. Он не может забыть Терезу…

По истечении 8 месяцев Королевское мореходство снова принимает его. Война с Англией разгорается с новой силой. Сюфран бросается в бой с какой-то дикой радостью, которая обернется настоящим неистовством после сражения под Тер-Нев, где маленькая французская эскадра, подвергшаяся атаке мощного английского флота под командованием адмирала Боскавана, почти полностью погибнет. Из этой ловушки удалось ускользнуть одному лишь судну Сюфрана. И, хотя его «Дофин-Руаяль» спасен, молодой человек хорошо понимает, что ненависть Англии к нему никогда не угаснет.

В Лагосе он снова попадает в плен, в котором проводит 2 года, и возвращается резко настроенным против кабинета в Версале, повинном в упадке Морского ведомства. Не задумываясь над тем, что это пагубно скажется на его карьере, Сюфран дает волю гневу, разнося тактику своих шефов, которых он объявляет «глупцами». Эта тактика, по его мнению, не брала в расчет храбрость людей, храбрость, которую он так хорошо знал. Он говорит о том, что салонные беседы ничего не значат, что только бой до победного конца, бой не на жизнь, а на смерть может принести пользу, но его не слушают. С чувством отвращения он возвращается на Мальту, чтобы выгнать неприятеля. Уже давно ему ничего не известно о Терезе. Тогда он произносит тройственный обет, который окончательно связывает его с религиозной службой. И все же…

И все же, Тереза опять свободна, хотя он этого и не знает. В действительности брак продлился всего 10 месяцев, в конце которых граф д"Алес умер после короткой болезни, оставив свою молодую жену вдовой с новорожденной девочкой на руках. Будучи не в состоянии жить далеко от своего родного дома, Тереза возвращается в Боригай, решив никогда его больше не покидать. Несмотря на постоянные намеки матери, что она еще очень молода, Тереза и слышать ничего не хочет о новом замужестве. В глубине души она желает посвятить себя, хотя бы в мыслях, тому, кого ей так и не удалось забыть. И она решает остаться ему преданной навсегда, хотя он об этом и не может догадываться.

Впрочем, во время одного из своих редких возвращений в Сен-Канна, Сюфран узнает о вдовстве Терезы и ее возвращении в Боригай. Будучи уже не тем беззаботным парнем, каким являлся раньше, а человеком зрелым, опаленным пушечным огнем, называющим себя в настоящее время командиром де Сюфраном, он решает, что увиливания длились слишком долго.

И вот, однажды вечером, покрытый пылью, с растрепанными волосами, в мятой одежде, но с ослепительным, туго затянутым белым галстуком, который так идет его загорелому лицу, высокий Сюфран едет, чтобы раз и навсегда выяснить свои отношения с графиней д"Алес. Речь, которую он перед ней держит, сводится к следующему: «Я всегда любил Вас и нуждался в Вашей любви. Могли бы Вы забыть, что я — нечто вроде монаха, и поэтому никогда не смогу сделать Вас своей женой? Вы хотите стать моей и следовать за мной, несмотря на предрассудки?»

Тереза так давно ждала этого. Она бросилась ему в объятия, полагая, что Бог не будет слишком гневаться на такую преданную любовь. И Боригай обретает наконец то, ради чего он был создан: настоящее счастье.

Очевидно, переписка, которая устанавливается между влюбленными, становится слишком явной для родственников графини д"Алес. Некоторые из них утверждали, что Сюфран никогда не нарушая своего обета целомудрия, однако без должной уверенности, ибо между нежных строчек в их посланиях проскальзывали порой слова, указывающие на возможность существования между ними интимной близости:

«Я — генерал-лейтенант, — написал он ей однажды. — Читая об этом в газете, ты закричишь от наслаждения…» Или еще: «Сегодня я упустил единственную возможность. Твой друг был бы достоин тебя…»

С тех пор, как Сюфран возвратился в Прованс, он приезжал в Сен-Канна, чтобы обнять своих, и затем сразу же устремлялся в Боригай, дабы рядом с Терезой вновь обрести покой, нежность и мягкость, которые были единственной пристанью его бурной жизни.

Постепенно моряку удается донести свои взгляды, свою «доктрину» до министерства, где господствовал тогда де Сартин. Его начинают ценить, несмотря на ужасные приступы гнева, которые порой случаются с ним и становятся поистине легендарными. С течением времени его внешность не делалась более грациозной: будучи всегда полнокровным, он становится массивным, но доброта Сюфрана ко всем этим людям, которые его так обожают, необыкновенная сила Геркулеса, а также полное пренебрежение к своему туалету становятся притчей во языцах.

Одетый всегда кое-как, с нечесанными волосами, затянутыми кусочком ленточки, в ужасной фетровой треуголке, которая когда-то давно была белой, без галуна и перьев, но которая была преподнесена ему в подарок братом архиепископом, Сюфран заставляет всех испытывать глубокое уважение к себе Его даже, в некотором роде, боготворят, ибо он всегда умеет за себя постоять и сражается в первых рядах. Абордаж! Он всегда любил это дело!

По поводу его знаменитой шляпы среди моряков ходила следующая легенда. Говорили, что эта шляпа была для него вроде талисмана, и будто ни за что на свете этот великан не желал с ней расстаться или пойти в бой без нее. Однажды Сюфран был в плохом расположении духа. Он гневно гудел почти добрых четверть часа, после чего сорвал со своей головы шляпу и резким движением послал ее за борт, проорав:

— Гром и молния! Моя волшебница-шляпа в море! И из первого же, кто мне об этом скажет, я сделаю отбивную!

С тех пор он дрался с непокрытой головой, а его матросы готовы были следовать за ним хоть в ад, хоть в рай. И, надо признаться, в тех местах, куда он их вел, было всегда очень жарко.

В первые месяцы войны за независимость Соединенных Штатов Сюфран служил под командованием адмирала д"Эстена и принес ряд побед, так как адмирал, хоть и отличался большой смелостью, но ничего не смыслил в морском деле. Это был хороший всадник, которого министерство, Бог знает зачем, послало на адмиральское судно. Но надо отдать ему должное: хотя он ничего и не знал о море, но имел достаточно ума, чтобы позволить Сюфрану вести маневры.

— Ах, если бы д"Эстен был таким же хорошим моряком, каким храбрецом он является! — вздыхал наш герой, однако был признательным своему адмиралу.

Пока Сюфран преумножал победы французского флота, морское министерство все больше развивалось и достигло наконец самого высокого уровня во всей Европе. Людовик XVI, большой любитель географии и морского дела, назначает на должность министра герцога де Каст-ри и предпринимает все необходимые меры, чтобы снабдить свое королевство мощным флотом. Он также собирает информацию о своих лучших моряках и, когда приходит время послать флот в Индию, король и его министр выбирают Сюфрана.

И он не разочаровывает их. Он приносит им победу за победой: Трикомали, Гонделур, Негапатам. Он выигрывает сражения в, казалось бы, невозможных условиях. Без порта, без базы он доводит свои корабли до полного разрушения, а матросов, не привыкших к жаркому климату, до изнеможения. Но он готов вернуть Франции ее былое величие. Англия преклоняет колени… Увы, по договору об американской независимости, подписанному в 1783 году в Версале, Сюфран обязан был оставить свои завоевания. Что поделать, это — политика!

С глубокой раной в душе наш герой поднимает парус и едет во Францию, где его ожидают самые высокие почести в Мальтийском ордене; он — бальи де Сюфран. Людовик XVI назначает его генерал-лейтенантом объединенного флота Франции. Его возвращение будет настоящим триумфом…

По дороге в Фоле Бэй голландцы, которых он спас от английской оккупации, встречают его, как подлинного освободителя. Более того, как это не парадоксально, его приветствует командор Кинг, корабль которого Сюфран разнес когда-то в щепки. А когда он будет возвращаться к родным берегам, английские пушки встретят почетным залпом проходящий мимо адмиральский корабль «Герой».

В Версале король встречает его, как своего лучшего друга, обнимает, дарит кордон в Сент-Эспри, ставит его в пример своему наследнику, двору и всему народу. Теперь он вице — адмирал, и Париж, который всегда был не равнодушным к подвигам, принимает его, как полагается. Его повсюду встречают овациями. Когда он появляется в театре, все встают, словно вошел король. И, наконец, грандмэтр Мальты Эммануэль де Фоан-Польдюк дает ему должность религиозного посла в кабинете Версаля.

Однако Сюфрану недоставало двух, самых важных для него вещей: снова увидеть Терезу и опять уйти в море.

В это время как раз нависла угроза над миром с Англией, и наш герой надеется на то, что однажды ему удастся вернуться. Увы, нет. Англия побаивается Сюфрана, которого англичане прозвали Адмиралом-Сатаной. Переговоры продолжаются. И, будучи спокойным и дружелюбным по натуре, Людовик XVI выбирает мир.

А в Боригае Тереза все еще ждет. Она прислушивается к эху той славы, которая окружает ее друга, и даже принимает в ней маленькое участие, так как во всех странах ее считают подругой великого человека. Колокола Прованса так часто звонят по его победам, что старая дама (от времени не убежишь) очень часто забывает, что осталась совсем одна. Словно талисман, она носит на сердце его последнее письмо…

«Только возвращение в Боригай, мой ангел, может вернуть мне нежность и спокойствие. По правде, это именно то, чего я больше всего желаю…» Спокойствие? Он находит его, но, увы, оно становится для него вечным. Франция прекращает войну с Англией, и для Сюфрана это становится таким сильным ударом, что 8 декабря 1786 года он умирает в Париже почти внезапно, и никто не может выяснить обстоятельств его смерти. По официальной версии смерть наступила от переохлаждения, но, согласно другим источникам, речь следует вести об ударе шпагой на дуэли. Точно также было и с маршалом де Саксон: народ никогда не устраивала версия о смерти своих героев в постели…

Его хоронят в Тампле, в часовне дю Сен-Ном, которая принадлежит Мальте. Увы, его могила будет осквернена чернью четыре года спустя…

Тереза ненадолго переживет свою единственную любовь. Через несколько месяцев после смерти Сюфрана она спокойно отойдет в мир иной. Она уснет в тени высоких сосен Боригая. Того самого Боригая, где в настоящее время располагается Федерация охотников Вара. Сейчас там выращивают ланей, среди которых, наверное, любит гулять душа Терезы…

    Вы любите меня, Вы — король, и я уезжаю!..
        Мария Манчини

По правде говоря, Бруаж не является замком; скорее, подобно Блэю, он представляет собой одно из средневековых укреплений, которые некогда окружали своими стенами гарнизоны, жилые дома и монастыри. Это античная крепость, чья сила и мощь удваивались благодаря прилегающему к ней важному морскому порту. Но море ушло, и теперь стены Бруажа, окаймленные молодыми вязами, возвышаются над ничтожными водяными рвами да высохшим болотом. В самом деле, что делать с портом, куда больше не приходит вода? Бастионы, несколько маленьких улочек, церковь и дом, который любители истории и романса посещают, слегка понизив голос, вот тот Бруаж, который представляет собой сегодня одиночество и неповторимое очарование старины.

Однако мы видим совсем другой Бруаж летом 1659 года, когда к заходу солнца большая дорожная карета с эскортом устремляется в королевские ворота. Внутри нее — дама и три девушки, две из которых совсем молоденькие; живость истинных итальянок еще более оттеняет естественную непосредственность, присущую их возрасту, однако это не мешает им наслаждаться путешествием, которое они находят весьма забавным. Их запыленная карета, влекомая разгоряченными лошадьми, остановилась перед красивым домом, в котором раньше располагался монастырь Реколетов. Лакеи еще не успели опустить подножку кареты, а хорошенькая темноволосая девочка уже спрыгнула на землю и оглядывалась вокруг, даже и не думая скрывать разочарования, охватившего ее.

— Неужели мы в самом деле будем жить здесь?

— Как это будет угодно Его Преосвященству, — ответила дама. — Вам не будет здесь так уж плохо. Морской воздух пойдет вам на пользу…

Произнося это, она протянула руку, чтобы помочь старшей из девочек спуститься. Но, вместо ответа, Мария Манчини разрыдалась. Она только сейчас начала отдавать себе отчет в том, что, просто-напросто, находится в ссылке. Выдворена своим дядей — кардиналом Мазарини по одной из самых невероятных причин: она любила молодого короля Людовика XIV и была им любима. Настолько, что он захотел сделать из нее королеву Франции…

Несколько месяцев назад, когда молодой король пришел сказать Мазарини о своем намерении жениться на его племяннице, тот едва не лишился чувств. Он был ошеломлен, изумлен и, в какой-то степени, соблазнен. Но только на одно мгновение. Интересы политики снова взяли верх, ибо решение Людовика XIV сбивало с колеи его собственную политику.

В самом деле, посол Испании Пимантель, находящийся в это время в Париже, приехал как раз для того, чтобы вести с Мазарини переговоры, касающиеся свадьбы короля и инфанты Марии — Терезы.

Порвать эти переговоры означало бы развязать войну: король Филипп IV никогда бы не простил, что его дочь отвергли в пользу какой-то безродной маленькой итальяшки. Итак, первый момент искушения прошел. Теперь Мазарини понимал, что необходимо взять дело в свои руки. Без промедления он излагает королю свое мнение:

«Будучи назначенным Вашим отцом Королем, а также Вашей матерью Королевой наставником Вашего Величества, служа вам верой и правдой, я не желаю воспользоваться откровением, которое Вы сделали мне из слабости, а также не имею намерения применить свой авторитет, который Вы вручили мне, ибо я поистине расстроен тем, что Вы собираетесь поступить так, как не подобает поступать Вашему Величеству. Являясь опекуном своей племянницы, я скорее заколол бы ее, чем позволил себе наблюдать, как она возвышается таким коварным путем…»

Это лишь первая схватка, так как, разумеется» Людовик еще очень далек от того, чтобы быть убежденным. Он обращается к своей матери, умоляя ее дать ему счастье, о котором он так просит. Но как бы нежно Анна Австрийская не любила своего сына, она, будучи истинной королевой, не позволяет себе уступить его просьбам. Она разговаривает с ним, как с мужчиной. Если Людовик разорвет обязательство с Испанией, война — неизбежна, и это тогда, когда он начинает применять свою королевскую власть: его народ не будет ему благодарным за то, что он погрузил его во мрак нищеты и лишений. Но, как и Мазарини, королева лишь напрасно теряет время. Ни один довод не способен победить страсть Людовика. Мария поддерживает его, и это у нее хорошо получается. Ради нее он легко отказался бы от короны.

У кардинала не больше шансов и тогда, когда он обращается к своей племяннице. Надменная, лукавая, уверенная в себе, Мария открыто насмехается над своим дядей. Ведь он всего лишь министр, тогда как она, возможно очень скоро, станет королевой. Какое значение имеет все, что он может сказать? Тогда Мазарини, всегда так хорошо владеющий собой, выходит из себя. Пока он жив, Марии никогда не удастся надеть на себя французскую корону, которой он посвятил всю свою жизнь. Скорее он предпочел бы убить ее. А пока она не прекратит поступать наперекор его планам, он отошлет ее. В то время пока двор будет готовиться к поездке в Сан-Жан-Люз, где королю предстоит встретиться с инфантой, девушка отправится в Бруаж вместе со своими сестрами Гортензией и Марией-Анной в сопровождении гувернантки мадам де Венель…

Мария понимает, что зашла слишком далеко и что ее дядя очень силен. В слезах девушка спешит броситься в объятия короля и умоляет его спасти их обоих, но молодому королю хорошо известно, какую власть имеет кардинал над своими племянницами-сиротами, настоящую отцовскую власть. Остается лишь покориться… на какое-то время.

На следующий день, 22 июня, Людовик провожает Марию до кареты, которая ждет ее во дворе Лувра. Король не стесняется набежавших слез. Не говоря ни слова, девушка поднимается в карету, затем, когда подавленный предстоящей разлукой принц вплотную подходит к дверце, чтобы снова увидеть ее, она зло произносит:

— О, Сир! Вы — король, вы плачете… и я уезжаю!

И так как он безнадежно склоняет голову, она снова бросает ему из кареты:

— Я покинута…

В карете, уносящей ее в Бруаж вместе с насмешницей Гортензией и равнодушной Марией — Анной, Мария начинает взывать к смерти в полный голос и с неистовством, присущим только католикам. В результате, ей удается сделать себя больной. Необходимо остановиться в Нотр — Дам де Клери, в нескольких лье от Оржана. В действительности, она ждет письма от короля, но письмо приходит к ней только в Амбуазе, так как безжалостный кардинал распорядился, чтобы путешествие продолжалось…

Последуют и другие письма. Между двумя влюбленными устанавливается переписка, доставившая немало хлопот гонцам и королевским мушкетерам. В Бруаже Мария плачет, пишет, гуляет, опять пишет и снова плачет. Со своей стороны, Людовик также не стремится внести в свою жизнь больше разнообразия. Весь этот обмен корреспонденцией заканчивается тем, что приводит Мазарини в бешенство; он, в свою очередь, пишет королю:

«Было бы кстати, по многим причинам, если бы Вы прекратили свою переписку, и так как это действительно необходимо, всем сердцем я заклинаю Вас…»

Ничего не изменилось. Переписка продолжается. Устав от слабоволия своего сына, Анна Австрийская приходит к героическому решению: она разрешает влюбленным увидеться еще раз и отдает приказание Марии и ее сестрам присоединиться ко двору в Ля Рошели.

Встреча длится более трех часов. Мария пользуется этим, чтобы разжечь страсть Людовика. Если он ее хочет, он получит ее только после свадьбы. Она не из тех, кого превращают в своих любовниц! И Людовик сдается. Пусть она еще совсем немного потерпит… Терпение! У Анны Австрийской больше его не было. Она снова отсылает бесстыжую девчонку в Бруаж без права выезда.

Мария исполняет волю королевы, однако поток писем не прекращается. Как знать, может быть, королю удастся подчинить своей воле двор? Но надежды девушки терпят крушение, когда зимой она узнает о том, что маршал де Грамонт вынужден официально просить руки инфанты.

Будучи по-прежнему безнадежно влюбленным в Марию, Людовик все же покоряется Мазарини. В самом деле, кардинал пригрозил ему, что в случае отказа жениться на Марии-Терезе, он, кардинал, подаст в отставку и немедленно увезет своих племянниц в Италию. На этот раз Людовик XIV был побежден. Он понял, наконец, что означает быть королем.

С этого момента все было решено. В то время как юный король готовится к женитьбе на испанской принцессе, Мария Манчини и ее сестры получают разрешение вернуться в Париж. Мария дала знать своему дяде, что готова выйти замуж за человека, которого он выбрал для нее: Лоренцо Колонна, граф Таглиакоцо, принц де Паяно и Кастиглиона, коннетабль королевства де Нарль, с которым она, впрочем, никогда не обретет счастья.

После своей свадьбы Людовик XIV в сопровождении нескольких приближенных приедет в Бруаж, чтобы провести там ночь. Спать он будет, безусловно, в постели своей возлюбленной Марии, и проведет остаток ночи на берегу моря, оплакивая горькими слезами свою безрадостную участь.

Пережив королевскую горечь, Бруаж снова погрузится в спокойный сон, лишь изредка вспоминая славные былые дни, и особенно тот день, когда именно там на свет появился Самуэль де Шамрлен, человек, посвятивший всю свою жизнь Канаде, исследованиям Акадии и Сан — Лорана, положивший основание Квебека и создавший то, что на протяжении многих столетий будут называть Новой Францией.

    Я желала знать все, что могло быть полезным во всех жизненных ситуациях.
        Маркиза де Ля Тур дю Пин-Гуверне

Начать строительство замка в 1787 году, за два года до Революции, когда уже были налицо некоторые ее признаки, являлось настоящим доказательством большого мужества и веры в будущее. Однако именно это решает сделать Жан-Фредерик, маркиз де Ля Тур дю Пин-Гуверне, когда в этом году заказывает замок Ле Буиль архитектору Виктору Луи. Этот обширный замок будет построен лишь наполовину к 1789 году, когда Людовик XVI доверит маркизу военное министерство. Однако маркиз очень скоро прекратит работы: он не хочет допустить того, чтобы кто-нибудь мог предположить, будто он использует министерские фонды в своих личных целях. Это вызывает искреннее восхищение со стороны его невестки.

Мы заговорили о ней, потому что она того стоит и, к тому же, она полюбит Ле Буиль всем сердцем, несмотря на то, что он состоял всего лишь из одного корпуса жилых помещений.

Генриетта-Люси Дилон, принадлежащая к старинному ирландскому роду, не имела счастливого детства. Ее мать умирает в 1782 году, когда девочке исполняется 12 лет. Ее отец, командир дилонского полка, находится в это время вместе с адмиралом д"Эстеном. Она живет у своей бабушки в замке Отфонтэн возле Суасона. И следующие строчки ясно указывают на то, что она не испытывала там счастья: «У моей бабушки высокомерный характер, ее злоба часто доходит до настоящей ненависти…»В самом деле, госпожа де Рот, женщина-хищница, сварливая, недоверчивая и ревнивая, не только ничего не сделает для счастья своей внучки, но даже наоборот. У нее был еще и двоюродный дедушка, архиепископ Нарбонский, Ричард — Артур Дилон, президент государства Лангедок, прелат, великолепный, любезный и великодушный, но интересующийся больше охотой, женщинами и лошадьми, чем религией; эти увлечения будут стоить ему состояния, так как он умрет совершенно разоренным. Только он проявляет доброту к юной Люси.

Девочка-подросток хотела бы покинуть этот ад, однако единственным выходом для нее было замужество. Впрочем, необходимо получить еще согласие ее бабушки… Как-то, в очередной раз вернувшись с американских островов, ее отец упомянул одного молодого человека, принадлежащего к роду де Ля Тур дю Пин-Гуверне, которого он там встретил и который вполне мог быть ее мужем. Но, едва услышав это, госпожа де Рот разразилась гневной речью. Что еще за бред? Она знает этого «хилого, обиженного Богом мальчишку!»И речи быть не может о том, чтобы отдать ему Люси!

Каждый год госпожа де Рот и ее внучка сопровождают господина Дилона в Лангедок, куда он едет не только для того, чтобы приступить к своим президентским обязанностям, но и чтобы поуменьшить свои доходы. Путешествие проходит всегда с большой пышностью, без которой архиепископ никогда не обходится. Люси очень нравятся эти путешествия, которые напоминают ей побег из своей несчастной жизни.

В 1785 году они возвращались из Нартанна через Бордо. Однажды утром парикмахер Люси, продолжая заниматься ее волосами, просит ее об одном разрешении: разрешить ему провести вечер в окрестностях замка дю Буиль. Он обещает ей, что присоединится к кортежу на следующий день перед Кюбзаком, по дороге в До-рдонь.

Люси соглашается, но расспрашивает его о хозяине этого замка и получает уверенность в том, что речь идет об отце того самого молодого юноши, о котором она однажды слышала, и весь вечер она проводит в мечтах. Ей хотелось разглядеть этот замок, но в дороге это было невозможно. Единственное, что она могла увидеть — это страну, прекрасную страну, и, проезжая реку, Люси очень сожалела о том, что ее бабушка была против свадьбы, которая могла бы дать ей возможность жить в этом чудесном месте.

И она начинает сожалеть об этом еще больше, когда по возращениию в Париж ей предлагают блестящую партию: герцог де Бирон…. которому стукнуло 85 лет! Впервые в жизни Люси проявит настойчивость (которая в дальнейшем будет присуща ее характеру), отказываясь от этого брака, и ее никто не посмеет заставить выйти замуж. Она также откажет и многим другим женихам. Единственный, кто мог бы ей понравиться, это тот самый молодой человек, которого она никогда не видела, но о котором думала постоянно. И что-то подсказывало ей, что только он способен сделать ее счастливой… И вдруг свершилось чудо: в ноябре 1786 года госпожа де Рот сообщает своей внучке, что маркиз де Ля Тур дю Пин снова попросил ее руки для своего сына. В настоящее время он является маршалом Франции и, к тому же, сама королева желает этого брака.

— Подумайте об этом, — говорит она ей, — и решайтесь!

— Но, мадам, — отвечает ей Люси, — я уже давно решилась. И я не желаю ничего лучшего!

Такой ответ не нравится ее бабушке, которая не устает повторять свои язвительные замечания. Но Люси держится стойко. Она хочет выйти замуж за «Господина де Гуверне»и ни за кого другого.

Ей все же придется подождать еще несколько месяцев, прежде чем она увидит, наконец, человека, о котором так давно мечтала. Она спрячется за портьерой, подсматривая, как он выходит из кареты в тот день, когда он приедет сделать ей официальное предложение и вручить разрешение своего отца на брак. За этим разрешением он ездил в Буиль и вернулся через восемь дней.

«Он вовсе не был уродлив, как мне говорили. Его уверенная осанка, решительный вид понравились мне с первого же взгляда!»

21 мая 1787 года их обвенчали в замке де Монфермей, около Парижа, и этот брак по соглашению двух семей, этот союз двух незнакомцев был самым удачным, нежным и прочным из всех союзов, которые только были заключены на этом свете.

Сначала молодая чета располагается в Версале, где Люси, проживающая с мужем в гостинице военного министерства, содержит дом своего тестя, к которому испытывает самые нежные чувства. Но настают черные дни. Люси видит, как народ захватывает Версаль в октябре 1789 года, чудом избегает смерти и присутствует при отъезде королевской семьи. В момент отъезда Людовик XVI поручает великолепный дворец, который ему не суждено будет увидеть еще раз, ее супругу.

— Постарайтесь, — скажет он ему, — спасти мой бедный Версаль.

Невыполнимое поручение, которое однако будет исполнено силами маркиза де Ля Тур дю Пин. Между тем ситуация в военном министерстве становится очень нестабильной. Тестя Люси отстраняют от должности. Сама Люси рожает сына… Необходимо было где-то спрятаться…

После смерти короля маркиз умоляет своих детей укрыться в замке Буиль, и 1 апреля 1793 года они отправляются в дорогу. В этом новом замке они проведут несколько месяцев спокойствия и даже счастья. Будучи снова беременной, Люси шьет, вяжет и занимается домом. Еще с детства она страстно желала научиться всему, что должна знать и уметь домашняя хозяйка. Ее муж «глотает» книги из библиотеки своего отца… Но все это продолжается недолго. Революция устанавливается в Бордо в лице Тальена. О безопасности не может быть и речи. Но рядом с Тальеном всегда находится его любовница, бывшая маркиза де Фонтеней, красавица Тереза, которая однажды станет его женой. Благодаря ей семья Ля Тур дю Пин сможет уплыть в Америку с двумя детьми и их другом, маркизом де Шамбо.

9 марта 1794 года они садятся на борт корабля «Диана», который везет их в Бостон. Это здесь им придется узнать о гибели их отца на эшафоте. Попав, как свидетель, на процесс по делу королевы, маркиз де Ля Тур дю Пин защищал ее с таким жаром, что был гильотинирован 28 апреля. Это было большим горем для его семьи.

Тем временем молодая пара покупает маленькую ферму недалеко от Албани и принимается за ее устройство. Люси влюбляется в Америку сразу же и немедленно принимается за работу, занимается домом с помощью чернокожей рабыни, ухаживает за скотом, прядет лен и пеньку и особенно заботится о производстве масла (у нее 8 коров), которое она продает на рынке. Она выбрала для себя костюм крестьянки: «юбка из голубого льна в черную полоску, короткая рубашка из хлопка, цветной платок, волосы, забранные гребнем…» Теперь она так далека от богатых нарядов из белого сатина с серебряной вышивкой и восьми рядов бриллиантовых бус, в которых она когда-то опускалась в глубоком реверансе перед королем и королевой!..

Но такая жизнь ей по вкусу. Они принимают гостей из Франции, которые сообщают им новости. И среди прочих — о господине Талейране.

Став самой лучшей фермершей, Люси не скучает о Франции. И когда в 1796 году приходит письмо с приглашением вернуться на родину, чтобы получить назад все свои владения, Люси отправляется в дорогу с чувством глубокой грусти. Ее грусть увеличена еще и тем, что ей приходится оставить в американской земле свою маленькую Стефани, чья жизнь была унесена ужасной болезнью. И все же 6 мая они уезжают… и Люси никогда не перестанет жалеть о своей ферме.

Осенью они возвращаются в Буиль. Но в каком состоянии они его находят! Все было разграблено, растащено, испорчено: «Я оставила этот дом хорошо меблированным, не говоря уже об элегантности и красоте, все здесь было удобным и в достаточном количестве. Но я вернула его себе абсолютно пустым: ни стула, ни стола, ни кровати…» Ничего! Надо начинать с нуля, несмотря на то, что состояние заметно уменьшилось. Но фермерша Люси снова принимается за работу.

Замок очень скоро возродится, потому что Люси не способна жить сама и заставлять жить семью в полнейшей разрухе. Ее дом снова станет удобным и обитаемым. Она выйдет из него только спустя несколько лет, чтобы выполнить приказание Наполеона I и стать фрейлиной королевы Испании во время ее пребывания в Бордо. А ее супруг тем временем станет префектом в Брюсселе. Но по своей натуре Ля Тур дю Пин — легитимисты, и они с радостью встречают возвращение Бурбонов.

Со знаменитого Венского Конгресса маркиз сопровождает Талейрана во дворец Конитц, где ему предоставляется случай применить свои дипломатические таланты. Затем он становится полномочным министром и послом в Турине.

Увы, приход к власти Луи-Филиппа разрушит их жизнь. Их младший сын Эймар (старший, Умберт, был убит на дуэли в 1816 году) горячо привяжется к герцогине де Берри; она проведет одну ночь в Буиле. Конец приключения известен. Заочно приговоренный к смерти, Эймар успеет убежать в Джерси и оттуда переправиться в Англию. Его отец, встав на защиту сына, сам попадет в тюрьму на три месяца вместе с Люси, которая откажется разлучиться с ним.

Сосланные из Франции, Ля Тур дю Пин спешат к своему сыну. Они останавливаются в Ницце, затем в Турине и Лозанне. В 1835 году они продают Буиль Умберту де Лислу. В Лозанне в 1837 году умирает муж Люси. Она посвящает себя сыну и они живут вдвоем в Италии. Она умрет в Пизе 2 августа 1853 года. Но вернемся к Буилю и его новому владельцу…

Невестка господина Умберта де Лиспа была необыкновенно красива. Это ей Ламартин посвятил свои стихи. Когда молодая женщина последует за своим мужем, губернатором острова Бурбон, на этот остров, вместе с небольшой поэмой он адресует ей следующие строки:

«Мадам, я часто сетую на то, что мне ставят в вину мое воображение и сердце, когда речь идет о вещах серьезных. Но я радуюсь, когда вижу Вас, ибо лишь обладая воображением и поэтическим духом, возможно насладиться великолепием всей природы, в которой Вы, по воле небес, являетесь самым восхитительным созданием…»

Именно от этой молодой женщины, фрейлины императрицы Евгении, берут свое начало сегодняшние владельцы замка дю Буиль.

    Это счастливое время прошло. Все изменило свое лицо.
        Расин

Величественные и все еще красивые, хотя и полуразрушенные, башни замка устремляются в нежную синь неба. Конечно, они являются лишь тенью мощной некогда крепости, но их немой крик, исходящий из глубины веков, громкий и сильный, провозглашает об этой династии, которая подарила Франции столько королей. Семейный друг и страж, замок Бурбон является, пожалуй, самым ярким воспоминанием прошлого. В этом смысле он опережает Мулен, тоже разрушенный, и даже Мон-люсон — единственный из них, сохранившийся в хорошем состоянии. Но, увы, ничего не осталось от Шантеля, восхитительного и самого любимого, который так хорошо свидетельствовал о силе и великолепии герцогов де Бурбон.

Это место всегда было известно и посещаемо. Сначала римлянами, которые, будучи жаркими поклонниками водотерапии, обнаружили благотворное влияние этих теплых вод на ревматизм и заставили всех в это поверить, да так, что на протяжении столетий самые знаменитые люди доверяли свои суставы заботливым водам бассейнов.

Первый дом Бурбонов прекратил свое существование в 1218 году вместе с Аршамбо VIII, построившим первый замок. Второй угас вместе с его дочерью Беатрис, которая в 1272 году вышла замуж за Роберта де Клермона, шестого сына Людовика Святого; он будет признан сиром де Бурбон в 1283 году. Они станут родоначальниками всех французских королей начиная с Генриха IV.

Их супружеская жизнь началась большой и блестящей свадьбой, но не была счастливой. В свои 24 года Роберт де Клермон, любитель всякого рода боев и турниров, получает удар булавой по голове, который делает его сумасшедшим. Однако временами наступали просветления, которые позволили ему принести некоторую пользу своему королевству.

Его сын, Людовик I, великий королевский казначей Франции при Филиппе Красивом, будет превращен в герцога и пэра Карлом IV. Именно он построил замок, который сохранил свою форму до наших дней, будучи, однако уменьшенным в размере, так как из 24 башен, воздвигнутых Людовиком, осталось только три. В память о своем деде, святом короле, он построил также Сен — Шапель, бывшую настоящим чудом, но не устоявшую перед Революцией.

Людовик I был храбрым солдатом, прославившимся в битвах при Фюри, де Куртре и де Монзен Пюэль, прежде чем он раздавил фламандцев в Касселе.

В доме Бурбонов рыцарская честь всегда играла большую роль… Пример тому — Людовик II, его сын. Он согласится остаться заложником в Англии вместо своего брата Иоанна II. Вернувшись на родину, он учреждает орден Надежды в качестве награды своим вассалам, которые ему хорошо послужили и сберегли герцогство. Описание ордена — пояс с золотой вышивкой, застежкой которого служила золотая монетка с выгравированным на ней английским словом «alien»… Эти пояса будут надеты после торжественной мессы в Сен-Шапель; тогда же герцог объяснил назначение этого нового ордена:

— Это означает, что все, достойные иметь и носить его (пояс), должны быть, как братья, и помогать друг другу во всех нуждах…

Эта церемония произведет большое впечатление на его сына, мечтавшего, так же, как и его предок, лишь о турнирах и лошадях. Он так сильно мечтал об этом, что в один прекрасный день созвал карель, в который ему удалось завлечь четырнадцать шевалье и двоих конюхов. Он бросает вызов своим противникам и дает им срок в два года, чтобы появиться перед башнями Бурбона. А пока герцог проводит вместе со своими товарищами все воскресения в уединении, таща за собой тяжелый брусок железа, привязанный к левой ноге золотой цепью (серебряную цепь он любезно предоставляет конюхам)… Увы, бой не на жизнь, а на смерть, к которому он так долго готовился, не состоялся. Его противники не проявили ни малейшего желания показаться перед замком… И в течение двух лет Иоанн I и его друзья мрачно брели на мессу, волоча за собой свои тяжелые цепи.

Однако герцогу Жану все же представился случай доказать, что он и в самом деле храбрый солдат. Это было в Азинкуре. К сожалению, его взяли в плен во время сражения и отправили в Лондон. Никогда больше он уже не видел башен замка Бурбон — л"Аршамбо. Он умер в Утр — Манш, грустный и разочарованный, после 18 лет плена.

Его внук Иоанн II поднял оружие против Людовика XI вместе с Лигой дю Бья Пюблик; он умер бездетным в 1488 году. Преемником стал его брат Пьер, сир де Божо, который взял в жены дочь того же Людовика XI, Анну, — «самую радушную женщину Франции».

Став герцогиней де Бурбон, мадам де Божо не только продолжила, но и в какой-то мере расширила замечательные традиции герцогов де Бурбон. И если она и предпочитала развлекаться в старом замке Шантель, где башни были увенчаны большими статуями святых, которые в настоящее время находятся в музее Лувра, то принимать водные процедуры она регулярно ездила в Бурбон.

От своего брака у нее была только одна дочь Сюзанна, безобразная уродина, которую она отдала в жены своему кузену, Шарлю де Монпансье, ставшему знаменитым коннетаблем Бурбона.

Он представлял собой соблазнительного мужчину, полного обаяния и невероятного мужества. В Маринене, где он командовал передним флангом, он отличился не только храбростью, но и умом. К несчастью для себя, он объединил, благодаря теще, свои многочисленные наделы, которые давали ему значительные проценты, и образовал из них огромное поместье феодального типа в самом сердце Франции, представлявшее отныне довольно реальную опасность.

Королевское окружение, в данном случае окружение Франциска I, не могло не опечалиться от всего этого, и его легисты, подстрекаемые канцлером Дюпра, решают вплотную заняться коннетаблем. Они начинают с того, что отказываются выплатить ему вознаграждение за понесенные им убытки на службе у короля, затем лишают его жалования и пособий… И ко всем этим неприятностям приложила свою ручку женщина: Луиза Савойская, мать Франциска I, которая уже давно положила глаз на очаровательного Бурбона. Эта высокомерная женщина была глубоко оскорблена нескрываемым пренебрежением, которое он выражал ее персоне.

Тем временем, в апреле 1521 года умирает Сюзанна де Бурбон, не оставив после себя наследника. По неосторожному разрешению Людовика XII она была вынуждена объявить своего супруга единственным наследником всего ее состояния, полученного от отца. Луиза Савойская объявляет завещание недействительным и отстаивает его наследство в пользу своей племянницы Маргариты. Однако, это не мешает ей послать в Бурбон графа де Сан-Поль, поручив ему довольно странное задание: объясниться за нее в любви. Луиза, таким образом, желает сообщить тому, кого она так долго преследует, что вовсе не желает ему зла, а, напротив, сгорает от нетерпения выйти за него замуж, предложив ему свою руку. Коннетабль жалуется королю на то, что был вынужден «подвергнуться давлению женщины, не обладающей ни справедливостью, ни достоинством…» Он добавляет также, что мечтает жениться на сестре Карла V!

Это признание делает Луизу его беспощадным врагом. Она начинает процесс, который постановляет отобрать у наглеца в пользу короля Овернь и Бурбон и отдать остальные земли «Мадам Луизе». Это уже слишком! Видя, как рушится построенное ею маленькое королевство, Анна Французская, дочь Людовика XI, советует своему зятю послать жалобу Карлу V.

— Обещайте мне, что поторопитесь это сделать, и я смогу умереть спокойно…

Известно, что Бурбон слишком рьяно взялся за дело, вступив в войну против Франции. В 1527 году он умер в Риме от удара метательного орудия. Это был конец для герцогства Бурбонского. На этом же оборвалась ветвь и Роберта де Клермона.

Род продолжит другая ветвь, а Бурбон, перейдя во владение Луизы Савойской, останется под влиянием Короны. Он перестанет быть независимой провинцией, а замок Бурбон — л"Аршамбо, становящийся все более и более заброшенным, превратится, наконец в настоящие руины, тогда как городу предстоит узнать большую славу, благодаря своим целебным водам. Весь двор будет регулярно посещать это место, а особенно часто здесь будут бывать маркиза де Севине и госпожа де Монтес-пан. Позднее здесь появится Талейран и некоторые коронованные особы, и замок превратится в романтический фон, на котором будут проходиться самые приятные события.

В 1832 году замок перейдет к юному герцогу д"Омалю, сыну Луи-Филиппа, который получит его в наследство от принца де Конде (трагично погибшего, будучи повешенным на шпингалете своего окна). Но, надо признаться, замок мало будет интересовать герцога. И тогда его администраторы решат расклеить афиши с объявлением о его продаже с торгов. Молодой артист, Ахиль Алье, будучи возмущенным всем этим, воскликнет:

«Нет! Башни замка Бурбон — л"Аршамбо не должны быть переданы в руки черной банды! Если королевскому наследнику из миллионов принца Конде недостает еще нескольких тысяч франков, и поэтому он вынужден продать единственное фамильное владение, то я-горожанин из Бурбона — куплю замок с торгов и выгравирую на этих старинных стенах большими буквами:» Замок герцогов де Бурбон. Куплен Ахиллем Алье, мещанином и артистом, у герцога д"Омаля, единственного наследника герцога де Бурбон…«

Принц, рассерженный действиями своих советчиков, приказывает сорвать афиши. С тех пор замок становится собственностью Парижа.