“Бог – это умный огонь“. Святой Ипполит
За миллионы лет, прошедших с тех пор как на земле появилась жизнь, изменилось все: и сам человек, и земля, и даже звезды. Только вода и огонь остались неизменными. Земная вода помнит то, о чем давно забыли люди. Огонь несет нам память других миров. Разгадать, что же на самом деле скрывает эта
ПЫЛАЮЩАЯ ДУША МИРА
- захватывающая перспектива для человечества.
Каков же он, огонь?
Человек связал свою судьбу с огнем настолько давно и тесно, что вся история земной цивилизации может быть рассмотрена с точки зрения взаимоотношений человека и огня совершенно по-особому. Если на языке символов вода представляет первичную, незавершенную материю (греки называли ее hyle, “жидкая плоть”), то огонь - это дух, высшее начало.
Неуловим и всемогущ…
Огонь всегда был самым загадочным земным воплощением небесной мощи. Его любили и почитали, уважали и боялись. Его свойства считали волшебными, а происхождение – божественным. Мифы о нем – в числе самых распространенных, особенно у отсталых народов, в традиционных культурах, для которых добывание и использование огня – наглядный и универсальный признак выделения человека из животного царства. Чаще всего в этих мифах присутствует мотив похищения. Некое существо, выполняющее функцию культурного героя, похищает огонь у другого существа и передает его людям.
В одном из австралийских мифов говорится, что в давние времена единственным обладателем огня был зверек бандикут, который тщательно скрывал его от всех. Голубь заставил бандикута бросить горящую головешку в реку, а сокол успел подхватить ее у самой воды. Новозеландское племя та-та-ти сохранило легенду о водяной крысе, которая жила в реке Мюррей, прятала огонь в своей хижине и тайком жарила на нем ракушки. Многие древние народы приписывали похищение огня птицам или тотемическим существам в птичьем облике, верили в рождение огня от грома, в легенды о его поисках в какой-то далекой стране, добывании его с луны или другого небесного светила, получении в виде выкупа за похищенного ребенка.
В мифах, где фигурируют люди, первоначальное обладание огнем приписывается женщине. Мужчины получили его позже. Здесь отразились черты реальной действительности: у всех древних народов хранительницей домашнего огня являлась, как правило, женщина.
В происхождение огня от дневного светила верили древние австралийцы: кому-то удалось отбить от него кусочек, вот и получился огонь. Когда же люди на самом деле научились заимствовать огонь у Солнца, пропуская его лучи сквозь стеклянные сосуды, наполненные водой, а также сквозь отшлифованные прозрачные кристаллы кварца и специальные зажигательные стекла, «солярные» боги стали главными в религиозном пантеоне, как это случилось в Шумере, Египте и Греции. Именно такими свойствами “солнечного сына”, обладателя наивысших прерогатив, наделен огонь в ассирийских текстах заклинаний, сводах “Маклу“ и “Шурпу“.
Древние скандинавы связывали с духом огня бога Локи (кровного брата Одина-Вотана), славяне - Сварожича. Народы Севера олицетворяли его в образе “матери-огня“, “хозяйки очага“. Вероятно, именно такую “хозяйку огня“ представляли известные фигурки “палеолитических Венер“, практически первые из известных скульптурных изображений эпохи верхнего палеолита…
Римляне почитали культовый и домашний огонь как богиню Весту, у греков богиней домашнего очага была Гестия, а олицетворением огня культурного и ремесленного – бог-кузнец Гефест (у римлян – Вулкан). В то же время в древнегреческом мифе о Прометее оживает архаичный мотив похищения огня, который здесь гуманизирован до радикальной богоборческой идеи. Образу Прометея близок герой грузинского народного эпоса – Амирани.
Чаще всего огонь рассматривается как мужская субстанция (в противоположность воде - как субстанции женской) и как символ жизненной энергии, сердца, оплодотворяющей силы, просветления, Солнца. Так, деву Окризию, чтобы она могла стать матерью царя Сервия Туллия, должна была оплодотворить огненная искра очага. Кульминацией древнеримского празднества парилий было 21 апреля - день совершения очистительных прыжков через костры из соломы. Душевнобольных и нуждающихся в покаянии огораживали факелами. Почитание “животворного пламени“ воплотилось также в традиции факельных шествий. При совершении церковных треб (венчания, крещения, причащения и прочих) символическим источником божественного света выступают свечи.
Чист и силен…
Огненные боги всех культов – носители наивысшей власти над миром, подкрепленной мощью наистрашнейшего оружия, доступного первобытному воображению, громовержцы, метатели молний. Таковы Индра в индуизме, Тор в – скандинавском пантеоне, Перкунас – у литовцев, Перун – славян. Владыка Олимпа Зевс и его двойник Юпитер в древнеримском пантеоне изображались с колчаном “огненных стрел“, коими они беспощадно, как и подобает властителям миров, разили зло и непорядок. Индра, “лидер“ индуистского пантеона (в “Ригведе“ ему посвящено 250 гимнов), порождает Солнце (оно – “глаз Индры”) и сражается за него с демоном Вритрой. Весьма близкой языковой аналогией его имени является славянский «солярный» бог Ярило, в «послужном списке» которого числится схожий набор мифических свершений.
Агни, брат-близнец Индры – бог огня (Agni, буквально – “огонь“), домашнего очага, жертвенного костра. Он персонифицирует священный огонь и является всеобъемлющим началом, пронизывающим все мироздание, а потому стоит в центре древнеиндийской ритуальной практики. При этом в “Ригведе“ обращение к нему как к живому существу отнюдь не мешает описанию священного огня как обыкновенного материального пламени. Основная функция Агни – посредничество между людьми и богами. Обычно в описаниях его телесные формы уподобляются огню (“золотой“, “сияющий“). У Агни множество ипостасей: огонь на небе (солнце, молния), огонь в водах, огонь жертвенного костра. Многочисленны версии рождения Агни: его родители – небо и земля, а сам он – вышел на свет либо из вод, либо из самого себя, либо же родился от трения двух кусков древесины, трактуемого как акт зачатия.
Основная функция Агни как всеобъемлющей космической силы – воплощение механизма трансформации материального мира, изменчивости мироздания. Роль его как стихии преобразуется в концепцию пяти первоэлементов, из которых состоит мир. Через понимание Агни в качестве движущего начала временного потока выводится учение о четырех мировых периодах (югах). Само имя Агни обнаруживает разветвленные индоевропейские параллели. Для этого достаточно сравнить славянское “огонь“, литовское “ugnis“, латышское “ignis“ и прочие подобные корни в различных языковых семьях. В зороастризме огонь выступает как ведущее начало, основной носитель, действенный инструмент реализации всех проявлений мира, доступных восприятию. А также как воплощение божественной справедливости - арты.
Ярким свидетельством всему этому, помимо прочих памятников, является “Авеста“, своего рода “Библия“ огнепоклоннического зороастрийского культа. В ней огню приписывается очищающее воздействие (“очистительное пламя“), способность уничтожать злых духов, лишать телесности ведьм и прочих демонических сущностей. Во многих странах сохранились обычаи, восходящие к весенним очистительным обрядам - это пиробасии, или “огненный бег“ (греческое - pyrobasia), участники которого босыми ногами ступают прямо по раскаленным углям и при этом остаются невредимыми, танцы нестинариев (танцы на углях), которые сегодня можно увидеть в Тибете и Болгарии.
Культ огня в том виде, в каком он засвидетельствован в ведах, восходит к одной из древнейших индийских книг, кодексу “Атхарваведа“ , в котором собраны заклинания жрецов огня, необходимые для поощрения Агни действовать в интересах людей. В другой священной книге, “Ригведе“, собраны гимны богам. Среди них – около 200 посвящены Агни (больше – только Индре).
“Агни, ты рожден из сияния дня,
Из вод, из растений, из камня и тлена.
Ты чист и силен…“
Непостижим и вездесущ…
Все ранние цивилизации основаны на том, что одним из основных элементов мироздания является огонь.
Гераклит утверждал: “Все возникает из огня и все в огонь превращается“. В каждой религиозной традиции образ огня - это образ Бога. Библейское и евангельское понимание огня сопряжены с таинством Богоявления. В “Жизни Моисея“ Григорий Нисский именно таким образом истолковывает эпизод с Неопалимой Купиной. А по утверждению святого Ипполита, “Бог – это умный огонь“.
Оккультные учения подчеркивают различие между двумя типами огня. Он, равно как и свет, – элемент вполне материальный, однако состоящий из материи, находящейся вне пределов обычных человеческих знаний. Если земля, вода и воздух – материальные элементы, то огонь относится уже к области эфира, проявлению божественного начала, его вездесущности, «вселенскости». В мистических трактовках – это знак очищения и просветления, ухода от рационализма, от греховной “похоти познания“ (libido sciendi). Другой взгляд на огонь несет в себе “архаическое“, то есть научное, рациональное представление о нем, отраженное в понятии “даймонеона”, движущего начала - в физике Аристотеля, или же “идолов“ - в метафизике сэра Френсиса Бэкона и более поздних ученых.
Алхимические представления об огне наделяют его антропоморфными и даже сексуальными чертами, вводят понятие “комплекса Эмпедокла” (одержимости, тяготения к огню, в котором слиты инстинкты жизни и смерти), того, что психологи называют пироманией. За толкованием явлений горения алхимия, жестко приверженная традиции, обращалась к аристотелевым первоэлементам. Согласно ее практике, opus magnum (“великое делание“ – трансмутация, алхимическое превращение одних элементов в другие) в процессе осуществления проходит определенные фазы. Имея в начале вещество в первичном, “грязном“ состоянии (стадия negredo – “черная фаза“), проводя его через промежуточную “красную фазу“ – rubedo (стадию “насыщения“ первичной “грязной“ субстанции огнем, очищающим и облагораживающим ее), opus magnum ставит целью достижение стадии albedo - “белой фазы“, получения конечного продукта трансмутации.
В алхимии горение представлялось распадом вещества с выделением воздуха. В XVII веке это стала подвергаться сомнению. В 1673 году Р. Бойль опубликовал работу “Новые эксперименты о том, как сделать пламя стойким и весомым“, к которой замечает, что увеличение веса металлов при прокаливании (кальцинации) происходит в результате прилипания к нему “огненной материи“, которую выделяет горящий уголь. А незадолго до выхода книги Бойля Джон Майов опубликовал трактат “О селитре и воздушном спирте селитры“. Горение, считал Майов, – это соединение “серных частиц“ (дань алхимическому началу - сере) с “воздушными огненными частицами“ (“воздушным спиртом“), которые и увеличивают вес металла при его кальцинации. Майов как врач высказал также мысль, поразительную для того времени. “Воздушный спирт“, считал он, поглощается легкими и кровью человека, при этом выделяется тепло, а кровь меняет цвет: темная венозная становится ярко-красной артериальной. Сегодня этот “воздушный спирт“ мы называем кислородом.
Первая общая теория горения сложилась на основе старых представлений о горении как о процессе распада, а не соединения веществ. Ее творцом был немецкий врач и химик Георг Эрнст Шталь. Он исходил из учения о трех землях и воде – “составных частях всех смешанных тел“, связь которого с алхимическими воззрениями несомненна. Алхимики, следуя за Аристотелем, обозначали понятием “земля” абстрагированные стихии-качества. Так, первая земля придает смешанным телам “телесность, субстанцию и сущность“, вторая – “консистенцию, цвет, вкус“, третья – “форму, проницаемость, запах, блеск, свечение“ Вторую землю Шталь назвал флогистоном (от греческого flogistos – “огонь”, “воспламеняющийся”). По Шталю, когда вещество горит, горючая субстанция “улетучивается“, оставляя после себя “дефлогистированную“ массу. Пламя же – это вихреобразное движение этой субстанции в воздухе.
В 1756 году великий Ломоносов, обжигая металлы в запаянной колбе, сравнивал ее вес до обжига и после него. Опыты убедили его в том, что “славного Бойля мнение ложно...“, поскольку вес колбы не изменялся. А менялся он только при обжиге на открытом воздухе. Стало быть, никакой “огненной материи“, прилипающей к металлу, нет. Окончательный приговор флогистонной теории вынес француз Антуан Лоран Лавуазье. Первые выступления его против флогистона относятся к 1772 году, когда он представил Французской академии описание опытов по сжиганию фосфора и серы. А в 1783-м он издает “Размышления о флогистоне, являющиеся продолжением теории горения и кальцинации, опубликованной в 1777 году“.
Неукротим и вечен…
Однако не только учения средневековых схоластов или оккультные теории нового времени, но и вполне зрелая научная мысль полагает, что величайшая тайна рождения человечества скрыта в воде и огне. Современная физика рассматривает огонь (в строго научном понимании – плазменное состояние вещества) как четвертое (помимо твердого, жидкого и газообразного), наиболее универсальное состояние вещества. Однако современное, глубоко рациональное, мировосприятие, воспевая огонь как верного помощника, существеннейшую составляющую нашей жизни, уже не испытывает перед ним благоговения, а видит в нем прежде всего источник управляемой, в значительной степени рукотворной, мощи, покоренного могущества, взятого человеком “под свою сильную руку“.
Возникновение Вселенной во всем разнообразии ее материальных атрибутов мифология возводит либо к “кристаллизации“ первичной влаги (в индуистской космогонии этот процесс выглядит как “пахтание океана“, его “взбивание“, подобное процессу получения масла из сливок), либо к трансформации плоти Первочеловека, его отдельных органов, в антропоморфные элементы мироздания. К примеру, китайская традиция гласит, что материя, планеты и звезды возникли из расчлененного тела великана Пань-Гу. Миф о “пахтании“ океана всемогущим созидателем и разрушителем Шивой при помощи священного дерева (используемого в качестве “шумовки“) прекрасно согласуется с теорией Большого Взрыва (Big Bang), в которой “концентрат“ времени и пространства, сжатый до невообразимо плотного состояния в мизерном зернышке протоматерии силой “вселенского огня“, превращается во всеобъемлющую громаду Космоса.
Именно первичный “огненный взрыв“ послужил истоком возникновения такого фундаментального начала в индуизме, такой всеобъемлющей субстанции, как акаша – средоточие всего информационного достояния Вселенной. Все атрибуты этой вневременной и внепространственной сущности, “вселенского огня“, пронизывающего весь мир и несущего в себе память обо всех мельчайших событиях, имевших место в истории Вселенной (в современных естественнонаучных схемах эта субстанция трактуется как мировое энергоинформационное поле), согласуются с последними достижениями мысли в области единой теории поля. Согласно ей весь набор элементарных частиц, независимо от форм и степени их взаимодействия, представляет собой систему солитонов, единичных полевых импульсов, проявлений “рассредоточенного” мирового огня, обладающих свойствами как элементарных частиц, так и структурных элементов, формирующих глобальное энерго-полевое пространство. Эти элементарные импульсы представляют собой реликты первовещества космической плазмы, изначального “мирового огня”, источником которого является “первичный импульс“ мироздания - Big Bang. И в каждом запечатлен его путь во Вселенной.
Всеобъемлющая кладовая информации, память энергоинформационного поля, этого “вселенского огня“ испокон веков не дает человечеству покоя. Сегодня она выступает интригующим вызовом нашему коллективному интеллекту. И пока человеческий разум все еще далек от постижения тайн мироздания, остается утешаться тем, что загадок в этом мире намного больше, чем жизненного ресурса даже нескольких земных цивилизаций.
Андрей Шестаков